МАХАНАИМ - еврейский культурно-религиозный центр Учебные курсы по иудаике

К оглавлению курсa "Заповеди между человеком и его ближним "

Лекция 6. Заповедь любви к ближнему

1. Запрет мстить и злопамятствовать
2. Заповедь “Люби ближнего, как самого себя”
3. Трудность, поставленная на позицию Рамбана
4. Заповедь “люби ближнего...” и положение еврейского народа в мире
5. Запрет ненавидеть и заповедь упрекать
6. История сыновей царя Давида. Комментарии Рамбана и Рамбама к ней
7. Дальнейший анализ заповеди упрекать. История Авраама и Авимелеха
8. Границы исполнения запрета ненавидеть и заповеди упрекать
Список контрольных вопросов

1. Запрет мстить и злопамятствовать

Заповедь “Люби ближнего, как самого себя” находится в книге “Вайикра”, в разделе “Кдошим”. (Ваикра 19:18) Не мсти и не злопамятствуй на сынов твоего народа, и люби ближнего твоего как самого себя, Я Г-сподь.

В этом стихе содержатся три заповеди. Одна - “не мсти”, вторая - “не злопамятствуй” и третья - “люби ближнего”. Три заповеди в одном стихе. Что значит - “не мсти”? Мидраш на простом примере объясняет, что значит мстить. Я пришел к соседу и прошу у него серп. Он мне отказывает и говорит: “Не дам”. Через несколько дней он пришел ко мне и попросил лопату. Я говорю ему: “Ты мне серп не дал, так я тебе не дам лопату”. Это называется мстить, и нам это запрещено. Нельзя в отместку за то, что он мне не сделал, ему отказывать в просьбе. Месть заключается в том, что за то, что он мне не сделал хорошо или сделал плохо, я ему тоже не сделаю хорошо или сделаю плохо.

А что такое злопамятствовать, мидраш объясняет дальше. Мне мой сосед отказался дать серп, пришел ко мне просить лопату, я ему говорю: “Ты мне серп не дал. Но я не такой, как ты, я тебе дам лопату - на, бери”. Это называется злопамятствовать, и это тоже запрещено. Что же делать нормальному человеку?

Вопрос - что делать, если сосед такой эгоист или жадина, что всегда хочет у других брать, а сам никому не хочет дать? Такие люди бывают. Безусловно, что я не должен всегда ему приветливо давать все, тогда как он мне отказывает во всем. Но разговор по душам нужно вести с соседом не в тот момент, когда он пришел к тебе с просьбой. Нужно улучить обстановку, когда он, может быть, откроет ухо и послушает тебя. И мало того, что можно его упрекнуть. Это обязанность, которую мы еще будем обсуждать. Вопрос о том, могу ли я соседу просто не дать. Мидраш не является учебником по хозяйственно-бытовым отношениям. Если мне лопата нужна самому, то я, конечно, будучи хозяином, сначала сам ею воспользуюсь. Речь идет о ситуации, когда я не нуждаюсь в этом орудии. Вопрос - могу ли я ему отказать не в отместку за что-то или не потому, что он мне нужен. Я, например, боюсь, что он будет неаккуратно обращаться, или что он мне не вернет вовремя. Если у меня есть сомнения такого рода, то тут меня никто не заставляет идти на большую степень риска остаться без своей лопаты. Если мне просто сосед не нравится, то это вопрос отдельный. В целом это является дополнительной причиной особенно постараться дать ему то, что он просит. Потому что если я это сделаю, то этим я улучшу свое отношение к нему.

Вопрос - что делать, если сосед, который пришел просить у меня взаймы лопату, недееспособный, т.е. он “хереш, шотэ вэ-катан” (глухонемой, сумасшедший или малолетний)? Вообще говоря, доверять вещь, которая может нанести ущерб или же сама понести ущерб, человеку, который не отвечает за свои действия, не очень благоразумно. Но если сосед послал своего десятилетнего ребенка за лопатой, и вы думаете, что у него хватит ума донести до дома, то можно ему дать. Мидраш хочет объяснить нам одну специфическую сторону. Он хочет мне на простом примере показать, что называется местью и что называется злопамятством. Он не хочет одним махом ответить на все мыслимые ситуации. Жизнь полна разнообразных проблем, и нужно в каждой проблеме выделить главное. Если у вас проблема, можно ли доверять малолетнему, и вы сомневаетесь - не доверяйте. Это совсем другая проблема.

2. Заповедь “Люби ближнего, как самого себя”

Эту заповедь не так легко объяснить одним мидрашем. Прежде всего, есть несколько принципиальных вопросов, которые нужно понять. Во-первых, что значит любить, во-вторых - кто такой ближний, и в-третьих - что значит “как самого себя”? Каким образом я могу кого-то поставить в точно такое же положение относительно меня, как самого себя? Это же вообще невозможно!

а) . Понятие “ближний”.

Начнем с понятия “ближний”. Кто такой ближний? Галахический объем этого понятия таков. Вне всяких сомнений, понятие “ближний” относится к любому человеку из народа Израиля. И речь не сводится только к ближайшим родственникам или ближайшим соседям - любой из народа Израиля. А некоторые авторитеты считают, что ближний - это любой человек. По-видимому, Галахой является первая точка зрения, что обязанность любить как самого себя непосредственно относится только к человеку из народа Израиля, что не обозначает, что большой праведник не способен любить каждого человека. Но, в отличие от христианской проповеди любви сразу ко всем равномерно, иудаизм не претендует на то, что человек способен любить сразу всех. Утверждение, что я люблю всех сразу и одинаково смахивает на то, что мне все более или менее безразличны. Наоборот, есть градации, и человек должен сильнее всего любить, что бы это ни обозначало, самых близких ему людей. И заповедь требует, чтобы я любил любого человека из народа Израиля, как самого себя. Что это обозначает?

Смысл этой заповеди нелегкий. Любовь - это очень неоднозначный термин. Как говорится в одной беседе цадика с человеком, который сказал: “О, как я люблю рыбу!” На это ему цадик отвечает: “Если ты ее так любишь, то зачем ты ее кушаешь?” Проблема слова “любовь” была уже у Винни-Пуха или у Пятачка, который говорит: “Я не знаю, как она меня любит: как моя мама меня любит или как тот, кто любит меня кушать”. Любовь - вещь очень неоднозначная. Какая любовь подразумевается в этой заповеди? Это не проповедь отца Федора, публично покаять в своих грехах. Это конкретная заповедь, которая от меня чего-то требует. Эта заповедь является центральной для всего нашего курса и мы познакомимся хотя бы с некоторыми сторонами, как ее понимают различные авторитеты.

б) Заповедь в толковании Рамбама

Рамбам в самой первой из 14 книг “Мишнэ-Тора”, которая называется “Сефер hа-мада”, “книга знания”, помещает раздел “Дэот”. Это слово многозначное, оно может обозначать знания, мнения. Но здесь имеется в виду качество характера, который человек должен в себе вырабатывать. Шестая глава, третья галаха. “Каждому человеку, (не только еврею), любить каждого и каждого из Израиля, как собственное тело. Как сказано: и люби ближнего своего, как самого себя”. И поэтому он должен говорить в похвалу ему, и должен жалеть его имущество точно так же, как он жалеет собственное имущество и дорожит собственным достоинством. А тот, кто самоутверждается на позоре другого, не имеет доли в грядущем мире”. Т.е. Рамбам сводит всю любовь к очень отчетливым, рациональным категориям. Любить - это значит заботиться о чужом имуществе и о чужом добром имени. Точно так же, как ты заботишься о своем имуществе и о своем добром имени.

в) Заповедь в толковании Рамбана

Первое соображение Рамбана я бы назвал психологическим. Человек устроен не так, чтобы природа его допустила возможность любить кого-то другого точно так, как он любит самого себя. “Вэ од” - это слово, которое вводит еще один независимый аргумент. Рабби Акива до этого уже пришел и преподал нам очень важную науку. Мы это видели при обсуждении заповеди об обязанностях по сохранению жизни: двое с одной флягой воды. Рабби Акива пришел и научил нас: “Твоя жизнь и жизнь другого - твоя жизнь предшествует”. Что же ты мне говоришь: “люби другого, как самого себя”? Как говорится, “дружба дружбой, а денежки врозь”. Люби точно, как себя, но все-таки себя больше. Кто же прав - рабби Акива или эта заповедь? Конечно, можно сказать: "Люби, как себя, а действуй ради себя”. Но это все-таки скорее шутка. Рамбан говорит, что требование Торы любить другого как самого себя не надо или невозможно понимать буквально, что это преувеличение. Почему мы не можем удовлетвориться объяснением Рамбама? В конце концов, Рамбан был большим знатоком и почитателем всего, что написал Рамбам. Он с ним спорил по тонким вопросам, но считал его своим учителем. Чем тебе, Рамбан, не подошло объяснение Рамбама? Ответ, я думаю, должен быть таким. Рамбан не привел в споре с Рамбамом практической плоскости. Любая заповедь исполняется в области мысли, слова и действий. Есть внешняя, действенная сторона заповеди, и нам ее Рамбам описал очень хорошо. Т.е. то, что касается действий, нам описал Рамбам. Что касается мыслей и чувств, то Рамбам в явном виде здесь не сказал ничего. И это, по-видимому, как раз волнует Рамбана. Потому что не нужно думать, что заповеди Торы целиком сводятся к действенной плоскости.

Если Тора говорит мне: “Ве-самахта бэ-хагэха” - “Веселись в свои праздники”, а я говорю: “А мне не весело”. Но я обязан веселиться. И мне объясняют, что веселиться - это значит кушать мясо и пить вино. Ну хорошо, я съел много мяса, выпил много вина, а мое сердце полно грусти. Я выполнил заповедь веселиться или нет? Думаю, что нет. Т.е. веселье должно быть в сердце у человека, но кушать свежее мясо и пить хорошее вино, особенно свежее мясо от жертвоприношений, которые в праздники приносили в Храм, - это очень помогает людям становиться веселее. Таким образам, мы можем сказать, что Рамбам обсуждает внешнюю, явную сторону заповеди, а Рамбан интересуется внутренней стороной. Он говорит, что человек должен быть искренним, а не ограничиваться какими-то внешними действиями и поступками. Но как понять требования Торы? Это же преувеличение. Вы видели два довода, почему это нельзя понять буквально.

Слово “эла” зачеркивает предыдущую попытку понимания. В чем была предыдущая попытка? Рамбан пытался понять буквально, что я должен испытывать к другому точно такую же любовь, как к самому себе. Он говорит: “Быть не может. Но заповедь Торы вот как надо понимать. Тора мне заповедует, чтобы я любил другого во всех отношениях точно так же, как я люблю самого себя, желая ему всякого добра”. И похоже, что я правильно толкую это, потому что Тора не сказала: “Люби ближнего”, “эт Реха”, не употребила предлог винительного падежа, а сказала “ле-Рера”, т.е. люби для ближнего, как для самого себя. Т.е. желай для него всех тех благ, что и для самого себя. Рабби Акиву он привел, как цитату из трактата “Бава-Мециа”, о том, как шли двое с флягой по пустыне. И точно так же, в 34 стихе нашей главы говорится: “И люби его, как самого себя”. Имеется в виду - гера, т.е. человека, который, родившись неевреем, сделал гиюр и стал частью народа Израиля. Его нужно любить в соответствии с нашей заповедью, как всякого еврея, и дополнительно его еще нужно любить, как гера, потому что человек, который родился евреем, не имел в этом смысле выбора. А тот, который сам, родившись неевреем, примкнул к крыльям Божественного присутствия, заслуживает двойной любви. Там тоже говорится не “ото”, а “ло”, т.е. речь идет не о той любви, которая состоит в эмоциональных переживаниях того, как я его люблю, а речь идет о том, чтобы желать ему всего того добра, которого ты желаешь самому себе.

И требует Тора сравнять их в своем сознании, потому что бывает так, что человек любит другого в определенных отношениях и желает ему хорошего - богатства, но не мудрости. А если он любит его во всех отношениях, пожелает ему, чтобы этот ближний его, которого он любит, удостоился богатства, и славы, и знаний, и мудрости, то все же он пожелает этого не так, чтобы тот сравнялся с ним, а чтобы уступал ему. Всегда получается так, что человек хочет, чтобы он превосходил другого во всех отношениях. И Тора заповедует нам, чтобы не было этой низости, этого низкого качества ревности и зависти в его сердце, чтобы он любил, желая многого добра своему ближнему, как человек делает по отношению к самому себе. И чтобы он не вводил градаций в любовь. И поэтому сказано про Йонатана: “потому что любовью души своей любил он его”.

Потому что Йонатан устранил это качество зависти или ревности из своего сердца и сказал: “И ты будешь царствовать над Израилем”, и т.д.

Что мы поняли из этого длинного объяснения Рамбана? Попробуем сказать кратко, в чем состоит суть его объяснения. Тора сказала: “Люби ближнего, как самого себя”. И Рамбан говорит: “Я не могу понять это буквально”. Буквальное понимание требования любить ближнего как самого себя немыслимо. Потому что человек устроен не так, живой человек не в состоянии пожелать кому-нибудь другому всего того хорошего, что он желает себе, и в той же полной мере, в какой он желает себе.

3. Трудность, поставленная на позицию Рамбана

Трудность, поставленная на наше обсуждение Рамбана, вот какая. Если мы недавно критиковали христианское толкование заповеди субботы, и говорили: “Они сказали, что субботу надо воспринимать, как некий недостижимый идеал”. А теперь мы видим, что наш авторитет победил в диспуте против христиан-выкрестов, которые его спровоцировали на этот диспут, вдруг приходит и говорит, что он сказал что-то похожее. Что есть заповедь, которую исполнить невозможно. Это красивое рассуждение, но вся беда в том, что если христиане не сказали, что настоящее исполнение заповеди субботы невозможно, то мы заменим его. Они сказали, что старое, несовершенно понимание Израилем заповеди субботы мы заменим настоящим, возвышенным христианским пониманием того, что не реальная суббота, а нечто умозрительное. Это не просто спор. Христианство может достигать очень больших высот благодаря тому, что заявляет, что тело не чисто, нужно отталкиваться от него и подниматься в духовные выси. И это противоположно тому, что требуют заповеди: спускать сверху святость и внедрять ее в материю. Я не могу сказать телу: “Нечистое, уходи!” Это дезертирство от исполнения человеческой задачи соединить небо и землю. Поэтому Рамбан не хочет мне сказать, что, поскольку эту заповедь нельзя исполнить идеально, то и не исполняй. Рамбан хочет мне сказать, что Тора не велела изо всех сил работать над тем, чтобы достичь этого состояния, но реально дойти до него в этом мире не удастся.

Есть заповедь читать утром и вечером “Шма, Исраэль”. И начинается со слов: “Слушай, Израиль, Господь Бог наш, Господь один”. Это фраза, которую знает каждый ребенок. Здесь содержится очень сильное утверждение - о тройном единстве. Израиль един, т.к. назван в единственном числе: “Слушай, Израиль”. Господь Бог наш – Б-г и Израиль едины. И "Господь один" - это единство Б-га. У пророка мы встречаем слова: “И будет в тот день Господь один и Имя Его одно. И на это мудрецы Талмуда говорят: “Минуточку, как это ты говоришь, что в тот день Он будет один, когда я каждый день говорю, что Он один”. Мне на это отвечают: “Нет, конечно, Он и сегодня один, но я этого не вижу”. Я не могу заявлять слова в качестве партийного манифеста. Я должен провозглашать нечто, что является правдой. А я сегодня не могу с полной ответственностью сказать, что я отчетливо вижу, что Бог один. Почему? Потому что, когда человек получает радостное известие, Галаха требует, чтобы он произнес благословение. Он говорит: “Благословен Хороший и делающий хорошее”. Когда человек, не дай Бог, получает горестное известие, он тоже должен произнести “благословение”, но другое: “Благословен Истинный Судья”. И если кто-нибудь покажет себя сверхправедным человеком и начнет плясать на похоронах, и произнесет благословение на хорошее, то он просто не исполнит обязанности и нарушит запрет: он произнес не ту браху. Мы не можем произносить одно благословение на все виды событий. Потому что в настоящее время я не воспринимаю, что Всевышний дает нам только хорошее. Когда-нибудь это откроется, но сегодня этого нет.

И поэтому получается, что “Шма, Исраэль” - это тоже преувеличение в том смысле, что человеческое сердце, разум и глаза еще не открыты так, чтобы видеть это. Точно так же, как я не в состоянии почувствовать сердцем, что я в состоянии любить кого-то, точно как самого себя. Я должен приложить все усилия, для того чтобы преодолеть низость, лежащую в моей натуре, которая меня не пускает это сделать. Человек так устроен, ему свойственно завидовать: почему у него машина лучше, чем у меня? И почему у него зарплата лучше, и жена у него умнее. У него много разных качеств, которые он получил не по заслугам.

4. Заповедь “люби ближнего...” и положение еврейского народа в мире

Теперь я хочу пересказать вам кратко знаменитую историю, которую большинство из вас знает - из второй главы трактата “Шаббат”, о том, как некий человек, который хотел сделать гиюр, приходит сначала к Шамаю, а потом к Гилелю с просьбой рассказать ему, в чем вся суть Торы, пока он стоит на одной ноге. Шамай, который был, согласно традиции, строительным рабочим, вытолкал его строительным уровнем. Гилель же ответил ему:" То, что ненавистно тебе, не делай другому. В этом – вся Тора; все остальное – комментарии, иди и выучи!" Как понять эти слова Гилеля? Отличаются ли они от заповеди любить ближнего? Возможно, что да. Человек пришел, не готовый к тому, чтобы принять всю полноту очень солидного груза заповедей, и Гилель дает ему упражнение для начальной стадии. А может быть, Гилель перефразировал заповедь Торы любить ближнего, как самого себя, просто потому, что слово “любовь” очень расплывчато. Не понятно, что оно значит. Представьте себе, что вы получаете контрольную работу “научиться любить ближнего”. Он ее выполняет на 85%. Хорошо, а как это измерить? Говорится что-то действенное. Есть набор вещей, которых ты не любишь, которые ты не переносишь. Так вот, ни одной из этих вещей другому не делай. Это некая действенная инструкция, которая, быть может, в точности совпадает с заповедью “Любить ближнего, как самого себя”. Ты жалеешь свое имущество, поэтому жалей имущество другого. Ты хочешь, чтобы о тебе не говорили гадостей - так не говори гадостей о других.

Почему Рамбам требует, чтобы каждый человек любил каждого из Израиля, а не наоборот? Я думаю, что это связано с тем, что если есть команда, которая выполняет какое-то ответственное задание, то вся армия должна поддерживать этот передовой отряд, потому что он на самом деле самый лучший. Поскольку евреи согласились надеть на себя хомут и довести человечество до намеченной черты, поскольку евреи имеют повышенные обязательства по отношению ко всем другим народам, то симметрично у других народов есть какие-то повышенные обязательства по отношению к евреям. Не потому, что евреи такие хорошие, а потому что евреям повезло или не повезло (как рассматривать) быть ответственными исполнителями этой задачи. Команды исполняют самые разные задания. Если вы - команда, то где у вас уважение к каждому лично? Если мы - королевская гвардия, то где равнение всех окружающих и обожание во взглядах? Ответ. Мы находимся все время на линии огня, и мы исполняем самое ответственное задание. Если мы исполняем его хорошо, то все к нам относятся очень хорошо, как во времена Шломо а-Мелеха. В те времена не было народа, который бы не был в дружбе с Израилем. Эти времена давно прошли.

В современном мире евреи находятся в положении, мягко говоря, не очень возвышенном. Бывают периоды, когда кто-нибудь среди других народов восхитится непомерно большим процентом нобелевских лауреатов среди евреев. Или какими-нибудь потрясающими разведчиками (израильская разведка считалась совсем недавно лучшей в мире). ... У нас судьба, которая не позволяет быть просто в массе среди других. Либо мы будем примером для других, как нужно делать, либо - кроликом для битья, примером того, как не надо делать. Мы - демонстрационный материал. Либо мы демонстратор, либо - подопытный кролик. И мы никуда от этого не увернемся, потому что так записано. И если мы это поймем, то к нашей команде будет отношение более симпатичное.

Заповедь “люби ближнего, как самого себя” является, согласно утверждению рабби Акивы, большим правилом в Торе. Барайта говорит, что сказал рабби Акива, что “люби ближнего, как самого себя” - это большое правило в Торе и в восхождениях праведников. На это ему возразил Бен-Азай " Вот книга порождений Адама” - еще более великое правило. Если рабби Акива говорит, что любить ближнего - это правило, что это большое правило, то это я понимаю. Есть некоторая инструкция, и эта инструкция занимает широкое, глубокое место. Или когда мне говорится “дважды два - четыре” - это тоже правило. Но когда мне говорится: “Вот книга порождений Адама”, - как же это можно назвать правилом?

В книге “Берешит” описаны неудачные попытки первых двух поколений исполнить задачу, поставленную перед человеком. Адам поел от дерева, Каин убил Эвеля. После этого говорится: “Вот книга порождений Адама”. И идет родословная: “Адам родил Шета”, и т.д. Что я могу отсюда выучить? Отсюда морали даже меньше, чем из телефонной книги. Вот книга порождений Адама, очень приятно. Что за правило? Есть масса толкований этого спора, и вот одно важнейшее понимание. Рабби Акива говорит, что заповедь любить ближнего как самого себя включает в себя массу других заповедей Торы. Если хотите, вся область отношений между человеком и человеком включена в эту заповедь. Все, что я обязан делать или не делать по отношению к другому человеку, так или иначе, основано на этой основополагающей инструкции любить его как самого себя. Что может против этого предложить Бен-Азай? Бен-Азай говорит: “Нет, рабби Акива. То, что ты говоришь, важно, но еще не доходит до нужной глубины. Потому что - почитай, что сказано: вот книга порождений Адама в день, когда Бог сотворил его по своему образу”. Очень часто мудрецы, обсуждая, цитируют начало какого-то стиха, подразумевая его продолжение. Как правило, умные люди, цитируя известную поговорку, не приводят ее полностью, понимая, что достаточно намекнуть. Бен-Азай говорит: нужно помнить не только о том, что он мой ближний и я обязан его любить. Нужно помнить и то, что он создан по образу Бога. Поэтому, по твоему предложению, рабби Акива, получается: раз меня унизили, то пусть его тоже унизят. Каждый человек создан по образу Бога, и поэтому я не могу переносить на него те скидки, которые я делаю себе.

5. Запрет ненавидеть и заповедь упрекать

(Вайикра, 19:17) “Не ненавидь брата твоего в сердце твоем, непременно упрекай товарища твоего, и не понесешь за него греха”. Еще до того, как мы попытаемся вникнуть в глубокое содержание этой заповеди или этих заповедей, у нас возникает вопрос о чисто логическом построении: сколько здесь заповедей и если больше, чем одна, то как они связаны? Первая половина стиха говорит: “Не ненавидь брата твоего в сердце твоем”, а вторая говорит: “обязательно упрекай”. И есть еще как бы дополнительная часть - “не понесешь за него греха”. Первый вопрос: связаны ли между собой две части этого стиха? Есть ли связь между тем, что запрещено ненавидеть, и тем, что велено упрекать? Или это две разные вещи? Читаем, что пишет на эту тему Рамбан. “Не ненавидь брата твоего в сердце твоем. Поскольку ненавидящим свойственно скрывать свою ненависть в сердце, как сказано в Притчах, в книге “Мишлей”: устами замаскирует ненавистник. Т.е. он не будет свою ненависть показывать наружу. Поэтому, говорит Рамбан, Тора употребила выражение “бэ-hовэ". На языке комментаторов это обозначает: “как это бывает в жизни”, как это бытует. Т.е. вовсе не имеется в виду грамматика, что это время настоящее, a не прошедшее или будущее. Имеется в виду, что некоторые детали, ситуации, отмеченные в Торе, не являются обязательным признаком, а обычно так бывает. Как, например, в книге “Дварим” говорится: “Когда вы войдете в эту землю, то уничтожьте все идолопоклонские сооружения под всяким свежим деревом”. А если это под несвежим деревом, или не под деревом, оставлять его, как музей? Нет, - говорит нам комментарий, - просто обычно идолопоклонники строили свои капища под тенью деревьев. И Тора говорит тоже говорит: “бэ-hовэ”, как это обычно бывает. Но если это не так, то тоже действует этот закон.

Что нам хочет сказать Рамбан? Тора говорит: “не ненавидь брата своего в сердце своем”, - не потому, что только в сердце запрещено ненавидеть, а в пятках можно. А говорит, что обычно тот, кто ненавидит, не показывает это наружу. Но даже если ты показываешь наружу, все равно запрещено ненавидеть. И после этого сказал: “Непременно упрекай ближнего твоего”. Это другая заповедь”. Т.е. нет прямой связи между запретом ненавидеть и обязанностью упрекать. Одно дело - запрещать ненавидеть, а другое дело - ты обязан упрекать. Для того чтобы научить его нравственности, преподать урок. Если ты видишь, что ближний совершил какой-то нехороший поступок или, тем более, собирается его совершить, то на тебе обязанность упрекать. Т.е. одно дело - есть запрет ненавидеть, а другое дело - есть обязанность упрекать там, где есть место для упрека. И не понесет за него греха: на тебе будет вина в случае, если он согрешил, а ты не упрекал его. Т.е. Рамбан говорит нам так: между первой и второй частью стиха нет никакой содержательной связи. Это две разные заповеди. Первая - не ненавидеть, вторая - упрекать, если есть повод, а вот третья часть прямо примыкает ко второй. Она говорит: если ты должен был его упрекать и не упрекал, то на тебе вина за то, что он совершил грех.

Вопрос к Рамбану: почему они написаны в одном стихе, если между ними нет никакой связи? Это вопрос по делу и очень хороший. Потому что, хотя есть спор, учим ли мы из соседства стихов или выражений в Торе их внутреннюю связь или не учим, но, тем не менее, Тора случайно не должна помещать инструкции рядом, и это вопрос хороший. И к этому пониманию, говорит он, склоняется то, как переводит Онкелес. А переводит он следующим образом. “И не получишь за его поступок вины”. Т.е. что ты не будешь наказан за его грех.

На этом Рамбан останавливается и переходит к следующему стиху. (Мы с вами движемся вспять: сначала мы обсудили 18 стих, который говорит: “люби ближнего”, а потом вернулись к стиху 17-му, который говорит о запрете ненавидеть и обязанности упрекать.) Предлагается вариант объяснения, какова, согласно пониманию Рамбана, возможная связь между этими двумя заповедями. Одна запрещает ненавидеть, а другая говорит: “упрекай”. Мы говорим: если человек ненавидит другого, то он не станет его упрекать. Получается так. Мы с вами увидим в обсуждении Талмуда, что бывают случаи, когда ненависть не только возникает сама собой, а бывают случаи, когда Галаха разрешает, а по некоторым мнениям, даже обязывает ненавидеть. Речь идет только о братьях своих, только о людях из народа Израиля. Мы пока забыли о том, что у нас есть друзья и не только друзья вокруг. Мы говорим об отношениях внутри народа Израиля. Как понять по Рамбану, что рядом стоят запрет ненавидеть и обязанность упрекать? Можно сказать (это пробная попытка), что естественной реакцией на то, что твой ближний грешит, а особенно грешит против тебя, является ненависть к нему. И мне Тора запретила его ненавидеть. Но, с другой стороны, я могу подумать: он поступает плохо, это его личное дело. А моя хата с краю, я должен следить за своей нравственностью. Так вот, не так. Помимо того, что мне запрещено его ненавидеть, мне Тора еще велела проявлять активное участие в его судьбе и удерживать его от нехороших поступков. И не столько из бескорыстия, сколько потому, что мне будет потом записано, что я виноват в том, что он согрешил. Это такая завязанность, не всегда удобная. Существует фундаментальный принцип, что в Израиле все в поручительстве друг за друга. И если я мог кого-то удержать от греха и не удержал, то мне это засчитывается в вину. Я отвечаю за его грех.

И таким образом, Рамбан говорит: эти заповеди близко связаны. Речь идет о том, участвовать мне или не участвовать, активно вкладывать себя в действия другого? Ответ: нельзя участвовать в смысле ненависти, а обязательно участвовать в смысле упрека.

Вопрос - за что можно упрекать? Тора не дает нам никакого конкретного указания. Но мы должны понимать так, что всюду, где человек ведет себя не так, как он должен себя вести, это место для того, чтобы его упрекать и возвращать к хорошему. Разница между упреком и ненавистью необычайно выпукла, бросается в глаза. Когда твой ребенок приходит из школы и приносит записку, что он хулиганил или получил двойку, ты его упрекаешь и обязан упрекать. Но при этом сразу ненавидеть ребенка за двойку - это перегиб. Если некто видел, как я поступил плохо или собирался поступить плохо и не упрекал меня, могу ли я его потом упрекать за то, что он не упрекал меня? Безусловно, потому что он нарушил важную заповедь. Но упрекать должен человек, который в значительной степени свободен от того греха, который обсуждается. Если я, например, пьянствую, хулиганю и, не отрывая рта от горлышка, говорю: “Что ты меня не упрекаешь, что я пьяный!” Так нельзя. Может ли один пьяница упрекать другого? Это вопрос тонкий. Прямого запрета нет, но толку, как правило, от этого получается не очень много.

6. История сыновей царя Давида. Комментарии Рамбана и Рамбама к ней

Теперь посмотрим, как эту заповедь понимает Рамбам, “hилхот-дэот”, из первой книги “Мишнэ-Тора”, “Книга знания”. Если один человек согрешил против другого, то тот не должен затаить против него и молчать, как это сказано про злодея. Вот что сказано про злодеев: “И не говорил Авшалом с Амноном ничего, ни плохого, ни хорошего (дословно - от плохого и до хорошего), потому что ненавидел Авшалом Амнона". (Книга “Шмуэль-бет”). Это очень тяжелая история про отношения между детьми Давида. Вслед за его грехом с Батшевой он получает наказание. Передает ему пророк: “Ты сам в притче, которую слышал, постановил: за овечку заплатит вчетверо”. Рамбам приводит нам характер Авшалома, как типичное устройство злодея. Амнон поступил подло и по-злодейски и заслуживал наказания. Авшалом справедливо был против него очень сильно настроен, но должен был это не держать внутри себя. Если он не мог поговорить с самим Амноном, он должен был пойти к отцу и потребовать, чтобы отец принял меры. Давид слышал об этом и смолчал. Он допустил и допускал непростительное мягкосердечие по отношению к своим сыновьям. И поэтому Авшалом со временем взбунтуется и захочет убить отца, и на глазах у народа будет насиловать его наложниц. А потом, под конец дней Давида, другой его сын, Адониягу, объявит себя царем. Все это, с одной стороны, наказание Давиду, а с другой - результат воспитания: вы не должны быть слишком терпимы. В результате того, что Давид не упрекал своих сыновей, в них развиваются такие злодейские черты.

Поэтому, если хотите, в этих историях соединены две части нашего стиха. Но здесь Рамбам не идет так далеко, не смотрит так глобально на ситуацию, а говорит: “Авшалом здесь проявляет классический злодейский подход. Он ненавидит в сердце, не подавая вида”. Наш величайший царь Давид согрешил в том, что он был плохим воспитателем. Он обязан был упрекать, не просто как человек, который обязан исполнять заповеди. На нем лежит обязанность воспитания, как у отца. Поэтому он, конечно, допустил промашку. Почему Давид был таким мягкотелым по отношению к своим близким? Можно предполагать, но факт, что он здесь допустил преступную мягкость. Должен ли был Авшалом простить брату по-родственному? Никто этого не сказал. Амнон совершил поступок, который требовал какого-то наказания. Какого - это второй вопрос, это сложная история. Но Авшалом не должен был просто спрятать все концы в воду и ждать подходящего момента, чтобы отомстить. Он классически нарушил эту заповедь: “Не ненавидь в сердце”. Он мог его ненавидеть, но не в сердце, - говорит Рамбам. Он мог выказывать ему свою ненависть, а он ничего не показывал наружу.

Вопрос о том, каково наказание за изнасилование, сильнейшим образом зависит от того, замужняя это женщина или нет. Если женщина замужняя, то нет сомнения в том, что наказание - смертная казнь (если есть свидетели, а если свидетелей нет - то смерть с Неба). Если же она незамужняя, то наказание - штраф, плюс, если она согласна, он обязан на ней жениться и никогда не имеет права дать ей развод. Но как же мы говорим, что Авшалом мог, по крайней мере, не держать это внутри себя или, по крайней мере, показать наружу, когда только что было сказано, что этот запрет универсальный, что “в сердце” сказано просто “бэ-hовэ”, так оно бывает. А запрещено и так, и так.

То, что эти две заповеди - запрет ненавидеть и обязанность упрекать - являются независимыми, - так понимает Рамбан и совершенно иначе понимает Рамбам. Рамбам говорит, что запрет ненавидеть - именно в сердце. Если же ты показываешь вовне свою ненависть, ты поступаешь нехорошо, но эту заповедь ты не нарушил. Т.е. эта заповедь, по Рамбаму и по многим другим, запрещает именно скрытно ненавидеть. А если ты свою ненависть демонстрируешь, то эту заповедь ты не нарушаешь. Спор: Рамбан считает - да, Рамбам считает - нет. Вы спрашиваете: ведь ненависть является разрушающим чувством. Вообще говоря, Тора не запрещает ненависть напрочь. Наоборот, в Торе мы видим, например: Моше получает заповедь перед тем, как он должен умереть, пойти отомстить Мидьяну. Т.ч. месть врагам - это вещь не запрещенная, а иногда заповеданная. Ненависть, вообще говоря, не является чисто отрицательной эмоцией, которая начисто запрещена. В частности, надо ненавидеть зло. Но Тора хочет сказать, что ни один человек в народе Израиля не является до конца чистым носителем зла. В нем внутри есть некоторая здоровая основа, и поэтому ненавидеть его с потрохами мне запрещено. Но если он у меня вызвал ненависть, то тут есть спор. Рамбан скажет, что все равно нельзя ненавидеть, за исключением некоторых классических случаев, в которых говорят, что можно. А Рамбам говорит: нет, если он у тебя вызвал ненависть, то, по крайней мере, показывай это. Это здоровее, потому что в тихом омуте может накипеть такое давление, которое все взорвет. А если я показываю свое недружелюбное отношение, то это быстрее приведет к развязке конфликта.

Можно ли сделать отсюда какой-то общий вывод о характере позиции Рамбама и Рамбана? Вопрос интересный, его надо обдумать. Оба они были врачи, оба они были великие знатоки Торы, традиции, Галахи. Это гиганты, они спорят по сотням вопросов. И одним словом определить их позиции непросто. У Рамбама есть “Сефер-мицвот”, книга, где он приводит все заповеди Торы и их краткое пояснение. Рамбан по целому ряду пунктов не соглашается с Рамбамом. Все согласны, опираясь на Талмуд, что есть 613 заповедей. Но конкретный список довольно сильно отличается у разных авторов. И принципы у них разные: что включать, что считать отдельной заповедью, что - нет. И их споры было бы очень поучительно почитать.

7. Дальнейший анализ заповеди упрекать. История Авраама и Авимелеха

Рамбам продолжает. Авшалом, как злодей, не показывал виду и не разговаривал с Амноном, потому что ненавидел его. Но заповедь на нем, на том, кто ненавидит, сообщить виновнику и сказать ему: “Почему ты сделал мне так-то и так-то, и почему ты согрешил против меня в таком-то деле?” Как сказано: “Непременно упрекай товарища своего”. И если тот извинился и попросил прощения, то нужно простить его, и прощающий не должен быть жестокосердным. Как сказано: “И помолился Авраам Богу”. Имеется в виду история о том, как филистимлянский царь Авимелех взял Сару к себе в гарем. Пример, который приводит Рамбам, может быть, не так уж безусловно убедителен, потому что Авимелех вызывает к себе Авраама после этой истории, когда он их от всей души отпустил и дал большую сумму денег компенсации Саре за моральный ущерб. И Аврааму сказал: “Любое место в моей земле выбирай и поселяйся". Он вел себя по-рыцарски. Он вызвал к себе Авраама и сказал: “Что же ты со мной делаешь вещи, которых не делают?” Скорее, Авимелех пытается выполнить заповедь упрекать Авраама. “Что ты меня подвел под такое дело, я чуть не прикоснулся к замужней женщине!" Это кошмарное дело. И Авраам ему ничего не говорит. Потом, когда он говорит: “Из чего ты исходил, когда это сделал?”, - он дает ему ответ очень сильный: “Я сказал себе: только нет страха перед Богом в этом месте. Меня убьют из-за моей жены”. У вас мораль на очень высоком уровне. Заседание правительственного кабинета собирается: царь чуть не прикоснулся к замужней женщине. Я, - говорит, сказал - только: нет страха перед Богом. Вся ваша этика - доморощенной выделки, и поэтому сегодня считается, что замужняя женщина - это страшный запрет. Через какое-то время скажут: убийство - это ужас, а замужняя женщина – не так уж страшно.

И поэтому вся эта мораль, которая колеблется вместе с модой, не может служить надежным основанием. Я сказал: только нет страха перед Богом в этом месте. Все остальное у вас хорошо. Поэтому полагаться на вашу нравственность я не могу, хотя она сегодня довольно высока. Это говорит Авраам вообще. Но сказать, что Авимелех согрешил против него, все-таки некоторый передерг. Ты ведь сказал, что она твоя сестра, почему же ты не можешь взять на себя свой грех? И поэтому то, что Авраам, обиженный, помолился Богу за Авимелеха, требует какого-то очень незаурядного понимания Торы, чтобы сказать, что это пример того, как человек, перед которым попросили прощения, прощает вину и говорит: “Ну ладно, я тебе так и быть, прощаю, что ты поддался моей информации и взял мою жену к себе". Поэтому я, по наивности, сомневаюсь в том, насколько удачен этот пример Рамбама с оговоркой: кто мы такие, чтобы спорить с гигантами.

Два вопроса. Не должен ли был Бог наказать Авраама за то, что он чуть не привел к тому, что его жену взял другой царь? В оценке этой политики Авраама, его решении просить Сару говорить, что он ее брат, расходятся наши комментаторы. В частности, Рамбан отверг Авраама беспощадной критике. Когда Авраам спускается в Египет, Рамбан говорит: “Кто тебе позволил уходить из этой земли? Бог тебе сказал: ‘Иди в землю, которую Я покажу, и сиди там’. Кто тебе разрешил уходить из нее? Голодно - потерпи. А невыносимый голод? Ты не получил инструкции - сиди. Теперь, когда ты уже решил уходить, совершив преступление, ты вдруг хватаешься за голову и решаешь спрятаться за спину жены. Ты во всем виноват”. Другие говорят, что голод был послан специально, чтобы принудить Авраама спуститься в Египет и проторить путь своему потомству: спускаться в Египет и выходить оттуда с большими сокровищами. А то, что он решил так сказать - у него не было другого выхода. Насколько было безупречным или приемлемым решение Авраама говорить, что он брат Сары - это вопрос далеко не очевидный. Но мы видим, что его сын прибегает к той же самой уловке. Он говорит, что Ривка - его сестра.

По поводу вашего второго вопроса. Нужно ли было простить Амнона? Вопрос очень сильный. Возможность прощения Амнона зависит от некоторых обстоятельств. Поскольку прямых свидетелей его поступка не было, то бейт-дин его судить не мог. Его мог судить царь, который по совместительству был его отцом. В этой ситуации царь может решать по своим соображениям, как правильно действовать. Если идти по версии мидраша, который говорит, что Тамар не была дочерью Давида: дело в том, что ее мать была дочерью Шурского царя, нееврейка. Давид взял ее в жены посредством процедуры, основанной на законе о “красавице-пленнице”. Если ты среди пленников во время войны увидел красавицу и влюбился в нее, то существует процедура, когда ты ее готовишь и она проходит гиюр, и ты берешь ее в жены. Спор между мудрецами относительно этого своеобразного закона Торы: запрещена она ему до тех пор, пока пройдет гиюр, безусловно или нет? Одни считают, что первый раз она разрешена ему тут же, в горячей обстановке боя, а потом только после гиюра. Другие считают, что и первый раз тоже до гиюра запрещен. Есть одна версия: что эта самая дочь была зачата до гиюра и тем самым, хотя она является биологической дочерью Давида, но не является его дочерью по Галахе, - таким образом, она на самом деле вовсе не сестра Амнону и он может на ней жениться. Она ему так и говорит. Это своеобразие психики некоторых мужчин: жениться он не хочет, а вот тянет его неотвратимо.

По закону Торы, если он ее изнасиловал и она ему не сестра, его могут заставить на ней жениться. А он не хочет. Вопрос: как должны были власти отнестись к этому? Ответ: бейт-дин тут ничего не может сделать, поскольку нет свидетелей. Кто-то должен присутствовать и сказать: это происходило на моих глазах. Если она его сестра, то он не может на ней жениться, она ему страшным образом запрещена. Другая версия - что она вовсе была дочерью какого-то другого отца, и была зачата до того, как Давид ее взял в качестве красавицы-пленницы уже беременной. В любом случае, мудрецы идут по линии того, что она не была реально сестрой Амнона, и поэтому правильное решение было в этом случае - его наказать, может быть даже палками (это может сделать бейт-дин и даже царь) и велеть жениться на ней и никогда не сметь разводиться. Это все-таки лучше, чем через год быть убитым. Хотя он не подозревал, но мудрец должен смотреть вперед, а Давид был мудрый человек. И пытаться замолчать такую страшную историю - это страусова политика. Тем более, думать, что всегда лучше. чтобы было тихо, - это глубокое заблуждение. И Рамбам нам именно это хочет объяснить.

8. Границы исполнения запрета ненавидеть и заповеди упрекать

Трактат “Арахин” из Вавилонского Талмуда говорит следующее. Барайта обсуждает наш стих. Сказано: “Не ненавидь брата твоего в сердце своем”. Процитировав этот стих, барайта задает вопрос. Может быть, чтобы не побил его, или пощечины ему не дал? Или не сделал бы ему ничего плохого? Нет, - Тора говорит: в сердце своем. Речь идет о запрете ненависти в сердце. Вопрос очень законный и по делу. Здесь есть два разных эпитета. Не ненавидь брата твоего, а упрекай товарища твоего. Если он не брат, а племянник - то можно? Ответ. “Братом” называется любой человек из народа Израиля. А товарищ? Товарищем называется любой человек, который с тобой в одной упряжке по отношению к Торе и к заповедям. Т.е. если он известный злодей, который совершенно напрочь себя отделил от Торы и от заповедей, то по отношению к нему у тебя нет обязанности упрекать его. А братом он при этом остается. Откуда следует, что тот, кто видит за другим нечто нехорошее, обязан упрекать его? Как сказано: “Непременно упрекай”. Если он его упрекал, а тот не принял упрека, продолжает делать то же самое? Откуда следует, что он должен снова упрекать его? Тора сказала: “Тохиах”. Т.е. два раза: “hохэах - тохиах”. Отсюда следует, что должен упрекать и второй, и третий, и сколько угодно раз.

Границы будут обсуждаться: до таких же пор? Есть разные границы. Здесь говорится так. Если обязан повторять многократно свой упрек, то может быть даже, когда упрекаемый меняется в лице? (Что значит - меняется в лице? Бледнеет, оскорблен). Вопрос - можно ли, когда он поменялся в лице? Нет, сказала Тора, - и не понесешь за него греха. Т.е. понимание совершенно не то, которое открывает нам Рамбан. (Это не значит, что одно из них должно быть неправильным). Рамбан так объяснил: что делает это выражение - не понесешь за него грех? Если ты упрекаешь, то не понесешь. А не будешь упрекать - понесешь. Талмуд указывает нам противоположную границу. Он говорит: хорошо, я вижу, что надо упрекать и раз, и два, и сто раз. Так что, можно без конца? Может быть, даже если этот упрекаемый настолько пристыжен, что он в лице переменился? Нет, говорится, эту грань не переходи. Потому что сказано: упрекай, но так, чтобы не понести за него греха. Если ты, упрекая, оскорбил его, то ты за это будешь наказан, на тебе будет грех.

Рабби Тарфон, старейшина второго поколения танаим, говорит: интересно, хотелось бы знать, есть ли в этом поколении хоть один, способный принимать упрек? Это очень высокий нравственный уровень, когда человека упрекают и он принимает упрек. “В нашем поколении (а это поколение было около двух тысяч лет назад!) не осталось человека, который способен принять упрек”. Нет, речь идет, конечно, о правильном упреке. В том-то и проблема, что упрек может быть правильным, а мне он кажется неправильным, потому что это упрек против меня. Но если человек, который не заинтересован на меня возводить напраслину, упрекает меня в том, что я поступил неправильно, нехорошо, я должен прислушаться и не должен с начала, с порога, отрицать его. Я не должен следовать порочной практике Адама, которому Бог говорит: “Зачем ты поел от дерева, которое запрещено?” А он отвечает: “Это она, это Ты мне ее дал! Надо разобраться, кто виноват”. Он ему говорит: “Вынь щепку между зубов”, а тот ему отвечает: “А ты сперва вынь бревно между глаз”. Что это значит? Человек указывает ему на некоторый грех, а тот ему говорит: “Чем мне указывать на мой маленький грех, посмотри на свои большие грехи”. В более позднем варианте этот ответ звучит по-другому: “Сам дурак!”

Сказал рабби Элазар бен-Азарья: “Я не думаю, чтобы в этом поколении был человек, который умеет упрекать”. Коротко говоря, свидетельствует и призывает в свидетели небо и землю рабби Йоханан бен-Нури, что у них с рабби Акивой не раз было так, что один на другого жаловался в присутствии учителя, и всякий раз это увеличивало их любовь друг к другу. Как сказано в “Мишлей”: “Не упрекай насмешника, чтобы он тебя не возненавидел, а упрекай мудреца, и он полюбит тебя”. Смысл этой фразы очень глубок. Простой смысл: если ты видишь, что кто-то насмешник, не упрекай его, он тебя только возненавидит толку не будет, а упрекай мудреца”. Другое понимание: когда ты принимаешься любого человека упрекать, не обращайся к нему, как к злодею и как к насмешнику, потому что ты подрубаешь сук, на котором держится твой упрек. Ты не должен говорить: “ты же злодей и мерзавец, зачем ты поступил так!” - “Ты же сам сказал: поскольку я злодей и мерзавец, то я так и поступил!”. Ты должен опереться на то в человеке, что является здоровой основой, ты должен сказать: “Ты же умный и порядочный человек, как же ты так поступил?”


Ответы на контрольные вопросы:

КВ-1. Каково содержание заповедей о мести и злопамятства?



КВ-2. Как толкуют заповедь о любви к ближнему РаМБаМ и РаМБаН?



КВ-3. Сравните определение Гилеля о сути Торы с заповедью любви к ближнему. Совпадают ли они, по Вашему мнению?



КВ-4. Опишите и объясните спор р-Акивы и Бен-Азая о "большом правиле в Торе".



КВ-5. Каково соотношение между запретами ненавидеть и обязанностью упрекать в понимании:
а) РаМБаНа?
б) РаМБаМа?
С чьей точкой зрения согласуется обсуждение Талмуда в трактате Арахин?



КВ-6. Перечислите дурные поступки Авшалома, описанные в книге Шмуэль-бет. Какой из них , по мнению РаМБаМа, является нарушением запрета ненавидеть в сердце?