МАХАНАИМ - еврейский культурно-религиозный центр| МАХАНАИМ - еврейский культурно-религиозный центр |
Учебные курсы по иудаике |
>Лекция 6. Давид и Бат-Шева (Вирсавия). Окончание.
1. Итог предыдущего анализа 2. "Послал..." 3. Что знал Урия? 4. Гибель Урии 5. Отступление: про имена героев Танаха 6. Перелом рассказа о царе Давиде 1. Итог предыдущего анализаВ предыдущей лекции мы начали разбор 11 и 12 глав 2-Книги Шмуэля, посвященных рассказу о Давиде и Бат-Шеве. Мы привели подход классических еврейских комментаторов к этому рассказу, с общей тенденцией оправдать Давида. Мы также подчеркнули, что явная тенденциозность и стремление к оправданию Давида не выходят за рамки попытки убедить читателя в юридической невиновности Давида, но при этом мы обязаны отметить, что все классические комментаторы при общей попытке оправдать Давида юридически не готовы оправдать его с позиций морали. Вообще, в Талмуде существует специальный термин: "Подонок, с дозволения Торы", которым обозначают человека, который формально закона не нарушил, но при этом совершил крайне предосудительное деяние. Почему нам приходится подчеркивать это еще раз? Дело в том, что хватает современных проповедников, которые не очень глубоко разобрались в направлении комментирования классических авторов, и пытаются доказать невозможное и полностью обелить Давида. Это только в очередной раз свидетельствует о том, что учиться следует более серьезно, а прочитанное следует обдумывать внимательней.
Попробуем разобрать рассказ в прямом его смысле. Как бы мы ни подходили к этой истории, в любом случае, мы прекрасно понимаем, что юридически царь за такие поступки наказания не несет, но вот перед Богом он виновен, что прямо говорится в рассказе (11:27; замечание пророка Натана; признание вины Давидом).
2. "Послал..."
Если подойти к рассказу внимательно, то мы обнаружим интересное повторение слова. В рассказе раз за разом повторяется слово "послал".
гл. 11
(3) И послал Давид разузнать об этой женщине...
(4) И послал Давид нарочных взять ее;
(5) И забеременела женщина, и послала сообщить Давиду...
(6а) И послал Давид к Йоаву: пришли ко мне Урию Хэтийца...
(6б) И послал Йоав Урию к Давиду...
(12) И сказал Давид Урии... а завтра я отошлю тебя...
(14) .написал Давид письмо к Йоаву и послал с Урией.
(18) И послал Йоав доложить Давиду обо всех событиях битвы.
(22) посланный... рассказал Давиду обо всем, с чем послал его Йоав.
(27) А когда минуло (время) скорби, послал Давид взять Бат-Шеву
Гл. 12
(1) И послал Господь к Давиду Натана;
(25) И послал о том через пророка Натана [это по поводу рождения второго сына]
(27) И послал Йоав посланцев к Давиду сказать: воевал я против Раббы и взял
В первую очередь здесь слово "послал" указывает на образ действий Давида – он ничего не делает сам, он все делает чужими руками. Он чужими руками забирает чужую жену, он чужими руками убивает Урию. В конце Всевышний через пророка обвиняет Давида: "И Урию убил мечом Аммона". Иными словами, Давид свой личный интерес выполняет королевскими методами.
В стилистическом отношении слово "послал" здесь всякий раз открывает новый этап рассказа, как бы его следующую ступень.
После того, как Давид увидел купающуюся женщину, он (3) "послал разузнать об этой женщине...". После того, как он узнал, что это чужая женщина, (4) "И послал Давид нарочных взять ее". Когда женщина, в результате того, что Давид ее взял, стала беременной, то она (5) "послала сообщить Давиду...". Давид для того, чтобы скрыть позорный факт (6а) "послал к Йоаву", чтобы тот "прислал ко нему Урию Хэтийца...". Йоав выполнил приказ (6б) "...и послал Йоав Урию к Давиду...". После того, как план Давида отослать Урию к жене с тем, чтобы создалось впечатление, что Урия этой ночью зачал ребенка, провалился, то (12) "Давид сказал Урии... а завтра я отошлю тебя...", и утром он (14) "...написал письмо к Йоаву и послал с Урией", в котором повелел Йоаву сделать так, чтобы Урия погиб. После того, как Урия вместе с отрядом, посланным в безнадежное место, погиб, (18) "Йоав послал доложить Давиду обо всех событиях битвы". После того, как посланец доложил Давиду (22) "...с чем послал его Йоав", Давид одобрил произошедшее, оправдав все это, мол "случается такое на войне", а по прошествии некоторого времени (27) "...послал Давид взять Бат-Шеву [в жены]. И здесь наступает кульминация: (Гл. 12) (1) "И послал Господь к Давиду Натана...". Пророк Натан обвинил Давида в преступлении, объявил Давиду о последующих наказаниях. Только после того, как Давид раскаялся, и только после того, как он понес наказание (ребенок, зачатый в первую ночь с Бат-Шевой умер), наступает временное затишье в жизни Давида. И опять (25) Всевышний послал пророка Натана, чтобы тот дал имя второму ребенку, рожденного Бат-Шевой от Давида. И после этого Давид получает возможность взять Раббу, и победить в войне (27) "И послал Йоав посланцев к Давиду сказать: воевал я против Раббы и взял водный город и т.д."
Такое построение рассказа через направляющее слово вполне характерно для Писания, и не стоит думать, что четырнадцатикратное повторение слова на протяжении двух глав связано с бедностью словарного запаса составителя. Наоборот, это литературный метод, призванный направить читателя к правильному пониманию рассказа.
3. Что знал Урия?
Напомним, что в классических комментариях утверждается, что Урия "бунтует" против царя, когда отказывается выполнить его приказ отправиться домой, и что Урия "бунтует" против царя, назвав "господином" свое боевое начальство –Йоава – в царском присутствии. Этот комментарий может показаться натянутым. Но таким он кажется только при невнимательном чтении.
Начнем с вроде бы не относящегося к предыдущей теме о "бунте" Урии вопроса, а именно: а знал ли Урия о том, что произошло с его женой?
Итак вернемся к рассказу:
(6б) И послал Йоав Урию к Давиду. (7) И пришел Урия к нему, и расспросил Давид о благополучии Иоава и благополучии народа, и об успехе войны. (8) И сказал Давид Урии: приди в дом свой и омой ноги свои. И вышел Урия из дома царя, и последовал за ним дар от царя. (9) И лег спать Урия у входа царского дома со всеми слугами господина его, и не пошел в дом свой. (10) И доложили Давиду, сказав: не ходил Урия в дом свой. И сказал Давид Урии: ведь ты с дороги пришел, отчего же не сходил ты в дом свой? (11) И сказал Урия Давиду: ковчег и Исраэль и Йеуда пребывают в шатрах, и господин мой Йоав и рабы господина моего стоят станом в поле, а я войду в дом свой есть и пить и спать с женою своею! Жизнью твоею (клянусь) и жизнью души твоей – не сделаю я этого!
Внимательно читаем, пытаясь пересказать все описанные здесь события своими словами, дополняя их нашими домыслами о том, как могли развиваться события. Стараемся, чтобы наши домыслы были достаточно обоснованными, и соответствовали интонации текста и реалиям эпохи. Попробуйте сами отследить, где в следующем ниже описании пересказ, а где - домыслы и рассуждения. Попробуйте оценить, чем обосновываются эти домыслы. Разумеется, если бы мы делали научную работу, то наши домыслы назывались бы предположениями и к каждому из них ставились бы ссылки, на основании чего они сделаны.
Итак, Урия является к Давиду для доклада от имени своего начальника Йоава о ходе войны. По всей видимости, он прошел к Давиду прямо, нигде по дороге не задерживаясь, а потому никаких слухов о происшедшем до него дойти не могло. Когда после доклада Давид отправляет Урию домой, тот ничего царю не отвечает, но идет к "входу царского дома", то есть в караульное помещение, где, разумеется, находится королевская гвардия. Здесь он мог узнать, что ходят какие-то слухи о его жене и царе. По крайней мере, что его жену зачем-то вызывали к царю, или же что царь "посылал" за Бат-Шевой. На следующий день Урия приходит к царю, и тот задает вопрос, почему Урия не ходил в дом. Урия отвечает нечто вроде: «из солдатской солидарности! Как можно миловаться с женой, когда другие воюют!»
Конечно, можно возразить: «С каких это пор такая вещь стала мешать солдату переспать с женой?!» То есть указать на некоторую психологическую несообразность ответа. Но, честно говоря, мы боимся такого рода психологических рассуждений, перенесенных на другую эпоху и в другую атмосферу. Не исключено, что то, что нам кажется психологически невозможным, в другой культурной атмосфере окажется единственно верным поведением. Но здесь в любом случае в этих словах есть упрек Давиду. Ведь сам Давид солдат и военачальник. Получается, что Урии честь не позволяет спать с собственной женой, а Давиду?.. Или иначе: Давид из этого возражения слышит: "Я (Урия) во время войны не могу спать со своей женой, а ты (Давид) во время войны, когда мы воюем и кровь проливаем, с моей женой спать можешь?!" Некоторая тонкость этого построения состоит в том, что Давид заведомо слышит именно намек на свое поведение с женой Урии, но вот подразумевает ли это Урия? Почти наверняка, да. И дальнейший анализ слов Урии доказывает это предположение.
Такая форма возражения Урии идти домой наводит на мысль, что он о чем-то догадывается. И именно в этой атмосфере мудрецы Талмуда слышат продолжение: "Клянусь жизнью твоей, что я этого не сделаю". Наверное, для современного человека эта фраза выглядит вполне нормальной, разве что несколько старомодной. Но мудрецы Талмуда жили в другую эпоху, куда более близкую к реалиям царского дворца, да и Танах знали достаточно хорошо. Им сразу бросается в глаза, что такой оборот в Танахе употребляется многократно, но всегда, когда речь ведется в присутствии царя, он дополняется оборотом "...Мой господин царь". Здесь этот оборот опущен, но зато говорится: "...когда мой господин Йоав и слуги моего господина (Йоава?) воюют". А ведь что-то неправильное звучит здесь. Йоава Урия называет господином. "Слуги господина" упомянуты здесь же рядом, и если имеется в виду "царские слуги", то они должны обозначаться "слуги моего господина царя" Все эти тонкости: сочетание упрека, опускание титулатуры царя, и, наоборот, четко сказанное "господин" в применении к собственному боевому генералу, к тому же с некоторым намеком, из которого следует, что те, кто сейчас на фронте, они еще не известно кому служат, - заставляют мудрецов Талмуда говорить о "бунте". Так как они слово "бунт" употребляют в юридическом смысле слова, то мы, не вдаваясь в юридические тонкости, да и не зная их, можем заменить его на "оскорбление" царя и "намек на возможность бунта".
4. Гибель Урии
Вообще рассказ о гибели Урии представляет собой чудесный материал для упражнения по воссозданию обстоятельств события по трем рассказам. Удобно это место использовать в качестве упражнения, потому что перед нами три коротких рассказа об одном событии: сам рассказ о событиях, приказ Йоава, что доложить Царю, и сам доклад посланника. Все три этих рассказа несколько разнятся в деталях, в чем-то дополняя друг друга.
Для удобства разбора отметим только про упомянутого здесь Авимелеха, сына Йерубошета (Йерубошет, он же Йрубаал, он же Гидеон; сам рассказ в Судей 9:50-57). Его гибель описана к книге Судей, и произошла она от жернова, скинутого женщиной во время осады крепости. Может быть, также полезно сделать следующий косвенный вывод из рассказа: в те времена уже изучали военное прошлое и пытались из него учить тактику. Заметно это из того, что Йоав забегает вперед и говорит, что Давид, конечно же, упрекнет нас за то, что мы близко подошли к крепостным стенам, и приведет в пример гибель Авимелеха. Наверное, Йоав хорошо знает стандартные уроки царя, в том числе урок, почему опасно приближаться к крепостным стенам, и какие исторические прецеденты на эту тему имеются.
5. Отступление: про имена героев Танаха
Заметим, что только что полученный вывод относительно уроков тактики, с самим рассказом о гибели Урии связан слабо, но зато он демонстрирует, как историки узнают о мелких деталях прошлого: вот из таких оговорок. Если мы уже заговорили об этом, то вот еще один урок на тему, как историки, опираясь на мелкую деталь, строят серьезные выводы.
21) Кто убил Авимелеха, сына Йерубешета (Йерубаала)? Ведь женщина бросила на него в Тевеце обломок жернова со стены, и он умер...
Эта деталь смены имени Йерубаал на Йерубешет (пояснение в скобках, что Йерубешет – это Йерубаал поставлено переводчиком) принципиально важна для историков. До сих пор мы уклонялись от этой темы, но на этом примере мы можем объяснить некоторое простое явление, связанное с именами в Танахе. Дело в том, что большая часть мужских имен в Танахе - двусоставные. Разумеется, есть исключения, вроде Пинхас, Моше, Давид, но этих исключений намного меньше, чем имен, подтверждающих правило. Двусоставные имена состоят из собственно имени и присоединенного к нему Имени Бога. В результате получаются имена вроде Иеhошуа (Бог-спасение), Элиэзер (Бог-помощь), Овадья (Слуга-Бога), Йедидья (Возлюбленный Бога) и т.д. При этом имя Бога может меняться на другие Имена Всевышнего, и ставиться как спереди, так и сзади собственно имени. И здесь возникает несколько непривычная для нас ситуация: мы привыкли, что имя – это набор звуков, призванных отождествить данного человека, выделить его из других. В Танахе же имена могут свободно менять звуковое очертание, но при этом сохранять свой смысл, и в результате будут считаться одним и тем же именем. В этом смысле имена: Нетанья, Натанель, Йонатан, - это одно и тоже имя (Бог-дал). Понятно, что в бытовой речи часто пользуются краткой формой имени – только основная часть, без сопровождающего имени Бога. В нашем отрывке пророк Натан называется всегда по краткой форме имени, а в полной форме – его зовут одним из перечисленных только что имен. Вот в этом отношении полное торжество правила для библейского отношения к именам: имена Иеhошуа, Ишаяhу, Элиша, hошеа – одно и тоже имя (Бог-Спасение). Все это представляет проблему для переводчиков. Что им делать, если имя героя непрерывно фонетически меняется, ведь переводчики не переводят имен, а записывают их звучание. Например, царь Йехания, он же Йеhояхин, он же Йехониягу (а он так называется часто в близко лежащих текстах). Или, царь Хизкия, он же Йехизкия, он же Йехизкиягу. Или царь Эльяким, он же царь Йегояким.
Во времена, описываемые в книге Шмуэля (да и в предшествующей ей книге Судей), вот такой частицей, обозначающей Бога, было слово "Бааль". "Бааль" на иврите означает то же самое, что и "Адон" – "господин". Оно сохранилось в иврите в значении "владелец" и "муж". Бога Израиля этим именем среди всех прочих имен называл царь Давид. Например, место своей победы над филистимлянами он назвал "Бааль Працим" (5:20). Но так как окрестные жители Израиля обозначали этим словом своих богов, то постепенно слово "бааль" закрепилось за языческими богами, и оно стало вызывать представление о язычестве, а потому всюду, где эта частица появлялась в двусоставном имени, ее стали заменять на принятые имена Бога. Исключения составили имена с такой частицей в самой книге Шмуэля. Здесь она заменяется на слово "бошет" (бэшет). Таким образом, мы понимаем, каким образом Йерубааль из книги Судей стал Йерубешет в книге Шмуэля. Верно также обратное. Мифибошет книги Шмуэля, скорее всего при жизни звался Мефибааль. Его дядя, тот, что правил Израилем сразу после Шауля был не Ишбошет, как у нас в книге, а Ишбааль (человек-Бога, или, не исключено, что огонь-Бога).
Ситуация осложняется тем, что нередко человек имел несколько имен. Например, царь Йоахаз, он же Йегоахаз, имел также совсем другое имя, а именно - Шалум. В разбираемом примере: Йерубаал – это прозвище, основное имя героя - Гидеон. В нашем отрывке мы обнаруживаем, что царь Шломо имел также имя Йедидья. Точно так же Мефибошет, он же Мифибааль в книге Хроник уверенно назван Мерибааль или, в другом месте, Мерив-бааль, и нельзя исключить, что имя Мерив-бааль - это вариация имени Йерубаал, потому что объяснение имени Йерубаал по тексту книги - "Йярив-бааль" – поссорившийся в Баалом (здесь имя языческого божка; см. Судей 6:32).
Понятно, что историков в такой смене имен интересует, начиная с какого момента слово "Бааль" (Ваал) становится в древнем Израиле обозначением чисто языческих богов, а в какой момент вся эта борьба с "баалями" (языческими ваалами) становится достоянием прошлого, и имена с частицей "бааль" уже не вызывают серьезного протеста, а воспринимаются как нечто данное.
Получается так: составитель книги Шмуэль категорически не готов терпеть имена с частицей "Бааль", и заменяет всюду это слово на "бошет". Автор книги Хроник к этому слову "бааль" относится уже совершенно спокойно. Для него борьба с баалями - достояние прошлого, и никакого внутреннего протеста появление этой частицы не вызывает, а потому он спокойно пишет имена в исходном варианте. Таким образом, мы приходим к некому достаточно серьезному факту из истории еврейской религии.
Ну, для красоты завершения, и чтобы вернуться к основной теме, скажем только, что имя погибшего от жернова сына Гидеона, Авимелеха (отец-Царь; чаще всего в именах в них под Царем подразумевается Всевышний), совпадает с именем полководца Давида, Йоава (Бог-отец), пославшего Урию на смерть и сославшегося на прецедент со своим полутезкой Авимелехом.
6. Перелом рассказа о царе Давиде
До конца гл. 11 шло описание падения Давида: он постепенно нарушает одну заповедь за другой: желает жену ближнего, прелюбодействует, убивает.
Его желание, наконец, увенчивается успехом. Он берет Бат-Шеву в жены. Именно здесь наступает перелом, суть которого сводится к простой мысли: человек может совершить преступление тайно, но нет тайн от Всевышнего. Он знает, что произошло. И Он накажет преступника. Ему эта история сильно не нравится, и Он посылает своего пророка усовестить Давида.
Пророк начинает с притчи про богача и бедняка. Когда царь возмущается поведением богача и произносит "Смерти достоин тот человек и заплатить вчетверо". Понятно, что "Смерти достоин" - оценка моральная, а не юридическая. В конце концов, в еврейском праве нет смертной казни за воровство. Да и последующее решение "заплатить вчетверо" несколько противоречит "смерти достоин". Разумеется, здесь можно долго обсуждать грамматическую форму "вчетверо". В оригинале она стоит в удвоенном числе (это специальная, существующая в иврите форма парных предметов). Стоит как бы форма "два по четыре". Строго говоря, закон Торы за украденную, забитую и съеденную овцу предусматривает именно четырехкратную компенсацию. Поэтому не исключено, что Давид подразумевает: заплатит двойной штраф, то есть два раза по четыре. По всей видимости, слова Давида (12:6)" "А за овечку он заплатить должен вчетверо: за то, что он сделал это, и за то, что поступил без милосердия" – первый четырехкратный штраф в рамках закона – "за то, что сделал", а второй такой же штраф – "за то, что поступил без милосердия" - просто царской властью. Но понятно, что акцент ставится на "повинен смерти". И здесь следует главное в притче пророка: "Ты этот человек!" И далее идет объяснение, что Всевышний дал Давиду все, а он позарился на чужую жену, а ее мужа убил "мечом Аммона".
Здесь можно поговорить о том, что вообще в притче про овечку бедняка и богача, и в "Ты этот человек" может заключаться упрек: ты, царь, который нарушает закон, виновен в том, что в стране наступают такие порядки. Все начинается с царя: если царь позволяет себя поступать своевольно и не соблюдает Божественные законы, пользуясь силой и властью, то ничего удивительно, что все, кто имеют силу и власть, так же пренебрегают Божественным законом.
Далее пророк передает наказание, отмеренное, как это чаще всего бывает в Танахе, по принципу «мера за меру»: ты лег с чужой женой - и с твоими женами лягут. Правда, наказание также призвано показать, что Всевышний делает тайное явным. Если Давид приложил грандиозные усилия, чтобы скрыть свое преступление: попытался вызвать Урию, потом убил его "мечом Аммона", да и деталь, что Давид официально взял Бат-Шеву только после того, как она отсидела траур, тоже указывает на попытку скрыть преступление; - то в наказании, о котором говорит пророк, все преступление будет совершено открыто. И здесь, наверное, полезно сопоставить преступление, обещание наказания через пророка, и собственно наказание.
Преступление
Обещание пророка
Наказание
(2)встал Давид с ложа своего и прохаживался по кровле царского дома, и увидел с кровли купающуюся женщину;
(3) И послал Давид разузнать об этой женщине;
(4) и пришла она к нему, и лежал он с нею,
(12:11) Так сказал Господь: вот, Я поставлю на тебя зло из дома твоего, и возьму жен твоих на глазах у тебя, и отдам ближнему твоему; и будет он лежать с женами твоими
(16:21) войди к наложницам отца твоего, которых он оставил охранять дом;
(22) И раскинули Авшалому шатер на кровле, и вошел Авшалом к наложницам отца своего пред глазами всего Исраэля.
Опять мы видим то, что уже неоднократно наблюдали: Танах связанные рассказы увязывает так же рядом ключевых слов. Здесь это "крыша", "вошел к", "лег с", "дом". Единственно, что в рассказе о преступлении все происходит тайно, а наказание происходит открыто: Авшалом входит в шатер к наложницам отца открыто, так, чтобы все видели.
И здесь Давид произносит: "Я согрешил перед Господом". На это следует немедленная реакция пророка: ты не погибнешь, но так как твой грех «порочит Имя Всевышнего», то есть дает повод говорить гадко о Боге Израиля, твой ребенок от Бат-Шевы умрет. И опять в следующем стихе, когда говорится о болезни ребенка, Бат-Шева называется женой Урии, подчеркивая, за что послано это наказание. И только в стихе 24 Бат-Шева называется женой Давида.
Семь дней болезни сына Давид пытается отмолить его. И понятно, что, так как сын болеет и умирает по вине Давида, то Давид полагает, что еще может его отмолить. Потому что даже объявленный свыше приговор можно отменить молитвой. В Торе приведено несколько таких примеров. Например, приговор после греха золотого тельца, отмененный молитвой Моше, или приговор после греха плача после разведки, также отмененный молитвой Моше. Правда, в последнем случае приговор не столько отменен, сколько смягчен: народ не будет уничтожен, но это поколение не войдет в Страну Обетованную. Точно так же только что пророк объявил, что после раскаяния смертное наказание Давиду отменено, точнее, заменено на другое. Поэтому молитва Давида о сыне совсем не лишена смысла.
Конец отрывка состоит из описания рождения будущего царя Израиля Шломо, во исполнение предсказания Натана "Царство не отниму у тебя", и взятия Раббы.
Начиная отсюда и до конца гл. 20 следует описание наказаний, посланных роду Давида и ему самому за преступление Давида с Бат-Шевой. Вначале - смерть ребенка, потом рассказ о Амноне и Тамар - в наказание за то, что Давид переспал с замужней женщиной, потом восстание Авшалома - в наказание за смерть Урии.