МАХАНАИМ - еврейский культурно-религиозный центр


Лекции по ПсалмамЗ. Дашевский
К оглавлению лекций

Лекция 6. Псалом 3

1. /3:1/ О Значении заголовков в псалмах. Объяснение, почему псалом, посвященный трагической ситуации, называется не "плач", а "воспевание". Понимание того, в чем причина радости Давида в связи с Авшаломом; урок Давиду. Толкование Радака и возражение ему. Мидраши о молитве Давида. Ответы на вопросы: о значении слов "псалом" и "мизмор"; о плате Давида за преступления; о термине "мизмор" и о логике порядка псалмов.

2. /3:2-3/ Трактовка второго стиха и слов "царай" и "ма". Обсуждение категорий врагов Давида. Ответ на вопрос: о помазании Давида Шмуэлем. Объяснение трактовки третьего стиха, как - "Сколь многие говорят обо мне: Нет ему спасения в Боге".

3. /3:4-5/ О разных используемых Именах Всевышнего. Различные толкования слова "кводи". Понимание образов "поднимающий мою голову" и "поднятой руки" - эпитетов Всевышнего. Трактовка стиха: Мой голос ко Всевышнему, я позову..."

4. /3:6-9/ Мидраш к сцене "совета Ахитофеля", объясняющий стих: "я лег; я спал; я проснулся", как "охрану Всевышнего". Молитва Давида о спасении и сокрушении врагов. Толкование слов "Поднимись, Господи". Объяснение выражений "ударил по щеке" и "сломал зубы". Псалом третий, как важная часть молитв.

Трактовка заголовков псалмов, термина "воспевание" и причины "радости" Давида.

Начало псалма третьего являет собой заголовок, с чем мы встречаемся впервые, потому что в предыдущих двух псалмах заголовков не было. Тем не менее, это очень важная часть псалмов, и мы будем встречаться с этим очень часто. Они различаются между собой, и современный читатель и исследователь не очень хорошо понимает разные термины, которые встречаются в заголовках. Первый стих говорит: "Мизмор Давида (или Давиду или о Давиде), когда он убегал от Авшалома, сына своего". Слово "мизмор" встречается в книге Псалмов в заголовках больше пятидесяти раз, то есть, больше чем треть всех псалмов содержит в заголовке термин "мизмор", и мудрецы употребляют этот термин, как общее название любой главы книги Теиллим. Что оно обозначает в оригинале? - Скорее всего, это определенный тип псалма, быть может, специально предназначенный для исполнения левитами в сопровождении музыкальных инструментов. То, что здесь говорится не просто "мизмор", как часто бывает, а мизмор с указанием имени, скорее всего, указывает на авторство, то есть, что автором этого псалма является сам Давид. Если считать, что псалом написал Давид, а в заголовке стоит другое имя, то это - указание от Давида тому, кто будет исполнять. То есть, указание в мизморе имени может быть указанием не на авторство, а просто указанием Левиту, который будет это исполнять. Имеются споры (частично уже упоминавшиеся) по поводу того, как разные авторитеты рассматривают вопрос об авторстве псалмов. Имя Давида встречается почти в половине всех псалмов. Самое простое понимание, что Давид и является автором этих псалмов, по крайней мере, тех, где его имя фигурирует. Мудрецы в Талмуде обсуждают такую разницу, что в одних псалмах говорится "мизмор ле-Давид", как в нашем псалме, а в других "ле-Давид мизмор" и объясняют это так, что иногда на Давида снисходило Божественное вдохновение, и он в этом состоянии составлял псалом, а иногда он начинал петь и таким образом доходил до Божественного состояния. Если слово "мизмор" предшествует, то в начале было Божественное вдохновение, а если впереди стоит слово Давид, то сначала Давид прилагал свои усилия. Вполне возможно, что автором нашего третьего псалма является не сам Давид, но, безусловно, то, что Давид является героем этого псалма. В этом не может быть никакого сомнения потому, что помимо этого заголовка "мизмор ле-Давид", сказано: "Когда он удирал от Авшалома, своего сына", и тут нет уже никакой возможности предположить, что это не царь Давид. Если автор псалма все-таки Давид, то нет ничего необычного в том, что он называет себя в третьем лице, потому что в Танахе автор очень часто называет себя в третьем лице, и это совершенно нормальное явление вообще в поэтическом или торжественном жанре.

Талмуд спрашивает, можно ли понять третий псалом как воспевание? Скорее надо было бы сказать "плач"! Обстоятельства, которые указаны в заголовке, совершенно не сочетаются в простом восприятии с идеей воспевания. Мы достаточно хорошо помним то, что подробно описано во второй книге Шмуэля, когда Авшалом начинает бунт, хорошо предварительно подготовленный. Авшалом имеет нехороший характер, и Рамбам приводит его в своем hалахическом тексте, как образец человека, противоположного прямоте. У него на душе был замысел против его сводного брата Амнона и он это сдерживал два года пока не нашел подходящий случай убить его. Пробыв в бегстве и долгом изгнании и вернувшись, Авшалом начинает исподволь подкупать сердце народа, и начинает бунт, который приводит к тому, что Давид с очень немногочисленной группой верных ему людей покидает Иерусалим. В этом состоянии бегства Давид сочиняет этот псалом, который называет словом "мизмор" - "воспевание", а не "плач". Талмуд задает вопрос, почему же это воспевание, чему же здесь надо так сильно радоваться? Ответ такой, что праведник отличается тем, что, когда он выплачивает долг, он радуется, что долг выплачен. Давид получил предсказание от пророка Натана, что за преступление, которое он совершил с Бат-Шевой, его ждет тяжелое наказание, и какие-то контуры этого наказания отмечены. Поскольку было предсказано, что "из твоего дома подниму на тебя восставшего", то Давид боялся, что это будет какой-нибудь раб или какой-нибудь мамзер, не знающий жалости. Теперь же, когда он знает, что это его сын, он радуется, что сын, может быть пожалеет. Мы, правда, не видим, чтобы его надежды оправдались, никакой видимой жалости Авшалом не проявил, хотя это и не совсем очевидно. Маhарша, который является одним из основных комментаторов, как hалахических, так и агадических тем в Талмуде, и особенно агадических, где он является основным авторитетом, он приводит два довода: первый - цадик доволен, когда он возвращает долг; и второй - Давид боялся того, что это будет какой-нибудь раб, а теперь радуется, что это его сын. Это два совершенно разных довода. По мнению Маhарша надо было бы сказать, что есть одно объяснение - праведник радуется, когда он возвращает долг; и есть другое объяснение - он боялся, что будет еще хуже. Однако, в Талмуде не пишется, что это другое объяснение, а пишется одно за другим, и в этом Маhарша справедливо видит трудность. Он предлагает так: что долг, то есть предстоящее наказание, представлялся Давиду неоплатным, и что такой долг он будет не в силах выплатить. Давид думал, что не выдержит такого наказания, что это будет раб и пр., а оказалось, что это сын, и у него появилось чувство, что он сможет это испытание выдержать, что сын его может пожалеть. Трудность, поставленная Маhарша, вполне понятна, но его объяснение трудно принять, потому что представляется абсолютно непохожим на характер Давида, чтобы он полагался на чью-то жалость, а не на милосердие Всевышнего. Может быть, попытаться несколько по-другому снять эту трудность, и понять так, что облегчение, радость по поводу оплаченного долга, усиливаются у Давида тем, что, как выяснилось, этот огромный долг оказался все-таки не таким огромным.

Может ли радость Давида быть связана с тем, что его сын будет на престоле? - Таким способом очень сложно объяснить "радость" Давида по двум причинам. Во-первых, в тех контурах наказания, которые ему сообщил Натан, не значилась потеря престола Давидом. А второе это то, что Давид поклялся Бат-Шеве, что ее сын Шломо будет после него сидеть на престоле. Таким образом, оба эти обстоятельства никак не могут способствовать радости Давида по поводу того, что Авшалом станет царем. Какова же все-таки причина для радости? Талмуд объясняет это так. Конечно, должно восприниматься ужасно то, что сын восстал против отца, и не должно быть здесь места радости, однако, Давид понимает, что в этом восстании Авшалома целиком его, Давида, вина. Вина его не только в том, что он воспитал Авшалома, никогда не сказав ему слова поперек до поры до времени. Это был его любимчик, он был красавец, и был необычайно привлекателен, поэтому-то ему и удалось "привлечь" весь народ. Однако, многие ранние комментаторы отмечают, что Авшалом был сыном красавицы-пленницы. Мать Авшалома Мааха была дочерью Талмая, гешурского царя, и согласно мидрашу, она попала в качестве пленницы к Давиду, он ей сделал гиюр и женился на ней. Мудрецы сурово предупреждают, что хотя Тора позволяет это и описывает процедуру того, как можно красавицу-пленницу сделать своей женой после гиюра, однако, они очень рекомендуют с этим делом связываться, поскольку сын, который от нее родится, будет "подарком" очень сомнительным. И как раз пример Авшалома очень яркий.

Итак, есть три вещи. Во-первых, пример поведения отца и его история с Бат-Шевой, непосредственно, может быть сильным влиянием на детей; второе это воспитание Авшалома Давидом, когда он его не одергивал; и третье - происхождение Авшалома. Поэтому, несмотря на то, что для Давида это, конечно, тяжелый удар, но с другой стороны, это урок. Он понимает, что ему поделом такое наказание. Дальше он уже думает о своей судьбе, и думает, что этот страшный долг, наконец, приходит время выплатить. Все это, конечно, на уровне мидраша. Если мы посмотрим, что говорит один из авторитетов толкования пшата Радак, то он толкует так, что мизморы не читаются в период событий, которые там описываются, а поются в Храме. Поэтому этот мизмор посвящен не тому, что Давид сейчас убегает от сына, и "радуется" этому, а мизмор читается и воспевает по поводу того, что Всевышний послал ему после этого спасение. На это очень логичное толкование можно возразить, что психология автора и читателя художественного произведения такова, что читатель в какой-то достаточно сильной степени входит в мир, который ему описывают в этом произведении. Поэтому, когда мы читаем заголовок: "Воспевание, когда он убегал...", то трудно полностью отвлечься от того факта, что воспевание происходит в тот момент, когда он (Давид) еще убегает и нам не важно, когда записан этот псалом. Мидраш к описанию этой сцены говорит, что, как сказано в книге Шмуэля, Давид подошел к горе поклониться, и, по мнению мидраша, это была молитва Всевышнему, и в частности, - этот псалом. Есть много мнений относительно этой молитвы. Так, говорят, что Давид-то вроде бы поклонился, молясь, в сторону Храмовой горы, а его обвиняют в том, что он поклоняется какой-то другой горе, и тогда это самое отъявленное идолопоклонство.

Ответ на вопрос:

Что означает слово "псалом"? - Это греческое слово, смысл которого - песня, воспевание и т.д. Оно прижилось в русском обиходе, хотя оно не очень-то и нравится. "Теиллим" - это общее название во множественном числе, а когда говорят об отдельном отрывке, о главе, то, что мы называем "псалом", то мудрецы, как правило, употребляют термин "мизмор". Современные специалисты чаще говорят "пэрэк тhиллим"; теиллим же мы понимаем, как слово, произошедшее от "леhалель" - "воспевать, прославлять". Слово "тhила", как название отдельного отрывка, не используется. Правда, в комментариях к книге Псалмов встречаются и "тhила" и "тhиллот", что означает "хвалебная песня". "Мизмор" происходит от слова "земер" - "воспевание".

Ответ на вопрос:

Почему за одно преступление Давиду полагается два наказания? - Во-первых, надо сказать, что там не одно преступление, а два: он взял себе чужую жену Бат-Шеву, и послал на смерть ее мужа. В результате у него все так хорошо "сошлось", что она ретроактивно оказалась свободной женщиной, и это как бы сняло с него греховность. Однако, по поводу количества наказаний надо сказать следующее. Натан приходит к Давиду и рассказывает ему притчу об овечке, что богатый не только присвоил себе овечку бедного, но и зарезал ее. И Давид говорит: "Клянусь, что этот негодяй достоин смерти, а за овечку он заплатит впятеро". После этого Натан ему сообщил, что это - он, Давид, и что он сам вынес себе приговор и заплатит впятеро. Поэтому, Давид за это сложное и неприятное преступление платит очень тяжело, и не вдвое, а впятеро.

Ответ на вопрос:

Можно ли считать, что термин "мизмор" вообще выражает жанр и вовсе не должен отражать оптимистического настроения? - Возможно, что это и верно. Для того чтобы попытаться на это ответить, мы должны рассмотреть остальные пятьдесят шесть мест, в которых употребляется заголовок "мизмор", и посмотреть, явно ли все они выражают радость. Если ответ будет положительным, то такое замечание окажется менее сильным. Если же там разные настроения, то это вполне по делу. Любопытно то, что слово мизмор не встречается в Танахе больше нигде ни одного раза. То есть, оно употребляется пятьдесят семь раз в заголовках Псалмов и больше ни одного раза в текстах Танаха, включая тексты Теиллим. Это усиливает предположение о том, что это музыкально-исполнительский термин. Правда, он может выражать и мажор и минор и т.д., то есть, он может включать и настроение. Кстати, Радак приводит такой вариант объяснения того, что каждому хочется понять, а именно, по какой логике псалмы идут в таком порядке? Сам ли Давид составил такой порядок или гораздо более поздний авторитет? И Радак говорит, что возможно, этот мизмор примыкает к предыдущему. То есть, как филистимляне (во втором псалме) напали на Давида, чтобы свергнуть его с престола и убить его, так и Авшалом задумал то же самое, потому что он тоже хочет отнять у Давида царство и убить его. А вот, Давид всех их победил и остался царем! Есть и такое, например, объяснение, что Давид специально перепутал порядок, потому что если бы он поставил правильный порядок, то произошло бы сразу воскрешение мертвых.

Категории врагов Давида. Трактовка третьего стиха.

В трактате Брахот Талмуд говорит так. Рабби Йоханан от имени рабби Шимона бен Йохая сказал: "Дурное поведение (дурная дорожка) в собственном доме человека тяжелее, чем война Гога и Магога". Почему? - Потому что в продолжение нашего псалма приведены более сильные картины врагов, чем в описании войны Гога и Магога. Может быть, источником этого мидраша является интересное прочтение следующего стиха, который мы и будем обсуждать.

Второй стих: "Господи, как многочисленны враги мои, сколь многие поднимаются против меня!" Слово "царай" - те, кто теснит меня, те, кто идут на меня войной, как например, осада города - "мацор". "Поднимаются" на меня - по-простому говоря, просто синоним. Следует отметить, что первый стих был только заголовком, а здесь Давид начинает текст и он начинает с обращения к Имени Всевышнего. Это довольно простая вещь, когда у человека в очень тяжелой ситуации нет другого выхода кроме как взывать ко Всевышнему. Для Давида же прямая связь со Всевышним является очень важным, центральным его качеством. Следующее после Имени Всевышнего слово "ма" - это восклицание, которое усиливает слова о том, насколько многочисленны мои враги, как их много! Такое восклицание встречается в Псалмах довольно часто, и это может быть и восклицание радостное и восклицание горестное, оно каждый раз передает изумление по поводу того, насколько грандиозные события происходят со мной и вокруг меня. То есть, это тоже часть изумления Давида оттого, как потрясающе устроен этот мир, созданный Творцом.

К этому стиху есть такое интересное объяснение в мидраше, и у многих комментаторов это тоже обсуждается, что у Давида было несколько категорий врагов. Прежде всего, две основные категории врагов, которые его теснили на протяжении всей его жизни. В первой половине его жизни главным его врагом был эдомиянин Доэг, который сделал очень много для того, чтобы ущемить Давида. Так, благодаря его наговору был уничтожен город коhенов Нов, и он все время накручивал Шауля, разжигая в нем ревность к Давиду. Во второй половине жизни Давида "место Доэга" занял Ахитофель, который, неназванный, является одним из центральных персонажей псалма, который мы обсуждаем. Если бы Ахитофель не был советчиком Авшалома, не ясно решился бы тот вообще начать восстание. Хотя из текста книги Шмуэля мы не очень это видим, но мидраш приписывает ему абсолютно центральную роль. Правда, и в самом тексте Ахитофелю дается такая характеристика, подобно которой мы не встречаем больше ни про кого: "В те дни спросить совета у Ахитофеля - все равно, что спросить у Бога", то есть, как он скажет, так оно и есть. При этом он был инспиратором и мозговым центром бунта против Давида. Этих врагов Давида классифицируют таким образом - одни из них (Доэг) говорят, что вообще не о чем говорить, годится ли Давид быть царем, а лучше спросить, может ли он жениться на еврейке, потому что он - правнук моавитянки Рут, а сказано: "Не войдет моавитянин в собрание Всевышнего". Это очень длинное обсуждение по поводу того, что этот закон Торы: "Не войдет моавитянин в собрание Всевышнего" относится только к мужчинам этого народа, так же, как амона, а к женщинам этот закон не относится. Поэтому, моавитянка, сделавшая гиюр, могла сразу же выходить замуж за еврея. Эта проблема волновала народ, начиная от поколения Боаза, женившегося на Рут, и до поколения отца Давида и поколения Давида, и она инспирировалась недругами.

Подстрекатели говорили, что есть семьи, которые больше подходят для царствования, чем Давид, который не годится быть царем по происхождению. Мы не видим у Доэга специального желания убить Давида, в отличие от этого Ахитофель не занят проблемой происхождения Давида, но он считает, что после греха с Бат-Шевой Давид не имеет доли в Грядущем мире. Это, конечно, все "достояние" мидраша. В мидраше Ахитофель дедушка Бат-Шевы, и он хочет отомстить Давиду за оскорбление. Очень может быть, что это и пшат, потому что у Ахитофеля был сын, имя которого такое же, как у отца Бат-Шевы, и вполне может быть, что это "исторический факт". Как бы там ни было, эти две категории врагов преследуют Давида, и это о них он говорит: "многочисленны мои враги". Слова "камим алай" - "поднимаются на меня" можно по мидрашу прочитать и как то, что они считают себя находящимися "выше меня". Хотя по пшату это немножко натянуто, но мидраш такое допускает.

Ответ на вопрос:

О чем вообще говорить, если Давида помазал пророк Шмуэль по приказанию Всевышнего? - Это, безусловно, так, но, во-первых, мы не знаем, в какой момент всему народу стало известно, что Давид помазан. Пока был жив Шауль, это имело смысл держать в тайне, потому что Шауль стал бы преследовать Давида еще яростней, если бы он узнал, что Давид помазан при живом царе, и тогда, может быть, и Шмуэлю бы досталось. Мы помним, что когда Бог посылает Шмуэля помазать Давида, то Шмуэль говорит: "Как же я пойду, если Шауль услышит об этом, он убьет меня", и Бог ему не говорит, что иди и не бойся, а Он говорит: "бойся!" Во-вторых, даже, когда, допустим, становится известно, что было распоряжение Бога помазать Давида, но есть большое желание этому противодействовать, то вполне можно предполагать, что Бог сделал это из каких-то соображений, например, чтобы была проявлена инициатива и восстановлена справедливость. То, что Шмуэль помазал так же и Шауля это, конечно, верно, но помимо помазания, помимо "утверждения сверху", для того, чтобы стать царем, необходимо принятие будущего царя народом. Поэтому Шауль стал царем не сразу, но как только его принял народ, он стал полноценным царем. Вплоть до своей трагической гибели Шауль был законным царем, и это никто не смел опровергнуть, против него никто не восставал.

Относительно третьего стиха можно, вероятно, считать, что восклицание "ма", которое стоит в начале второго стиха, распространяется не только на вторую половину второго стиха, но и на третий стих. И тогда можно начало третьего стиха перевести так: "Сколь многие говорят". Слово "ленафши" переводят совершенно по-разному. Есть очень интересный и грамотный перевод Меира Левинова, который в соответствии со многими комментариями переводит это не как "моей души" или "о моей душе", а как то, что говорят "обо мне", и это, безусловно, самый правильный пшат перевода. Тогда получается: "Сколь многие говорят обо мне: нет ему спасения в Боге. Сэла!" Слово "Сэла" здесь встречается впервые, и нет сомнения в том, что это технический музыкальный (музыкально-смысловой) термин. Его переводят по-разному. В старинных переводах это - "вечно", "навеки" или "верно", то есть, это какое-то завершающее и утверждающее слово. Можно перевести его на современном разговорном языке, как "так-то!" Это заведомо специфический термин, который не встречается нигде, кроме Псалмов и еще в одной главе книги рава Кука, которая тоже имеет вид псалма, по сути. Итак, что же они говорят? Они говорят, что "нет ему спасения в Боге". Что означает, что нет спасения? Почему Бог не спасет? - Бог не спасет потому, что после того, как Давид совершил такое злодейское преступление, никакого спасения быть не может. Народ любит представлять вещи четко и ясно, что после того, как он такое сделал, уже ничего не поможет, и спасения нет!

Молитва Давида и трактовка употребленных образов.

Четвертый стих: "А Ты, Господи, щит для меня, моя слава, поднимающий мою голову". В предыдущем стихе недоброжелатели уверенно говорят, что Бог его не спасет, что нет спасения, и они пользуются Именем Элоким, что является общим Именем - "судья", "устанавливающий справедливость". Давид же обращается к четырехбуквенному Имени Бога, которое выражает милосердие. Таким образом, очень может быть, что если подходить с рамками строгого правосудия, то грех Давида, действительно, не искупается. Если же Всевышний предпосылает милосердие, то есть еще надежда, что Он может его спасти. Это выражает не только милосердие, это выражает личную близость Давида с Ним, потому что четырехбуквенное Имя, как объясняют мудрецы, это единственное как бы собственное Имя Всевышнего, то есть то, как Он раскрывается в этом мире. Все остальные Имена - это отдельные стороны более или менее объективного внешнего описания, а четырехбуквенное Имя выражает личное отношение.

Что такое "кводи"? - Это вопрос непростой. Как мы знаем, "кавод" это "слава", "почет" и т.д. Есть два основных варианта объяснения этого слова в данном стихе и еще один вариант дополнительный. Основное понимание, вероятно, такое, что, когда Давид говорит: "Ты моя слава" то это означает, что я горжусь Твоим, Всевышний, спасением, то есть, мое достоинство состоит в том, что Ты меня спасаешь. Второе, очень близкое понимание, что Ты возвращаешь мое достоинство мне, давая победу над врагами. Есть некое дополнительное понимание, не очень понятное, что "кводи" - синоним слова "махаси" (от "махасэ"), то есть, Ты - моя защита в том смысле, что Ты меня покрываешь сверху. Основанием для такого комментария является четвертая глава книги Ишайа, пятый и шестой стих, где сказано, что Всевышний защищает, что сукка будет защитой от зноя, (откуда выводятся важные законы для праздника Суккот). Это очень интересная идея, потому что мы знаем, что в пустыне евреев покрывали облака Славы - "ананей кавод", и если их можно понимать, как "облака защиты" сверху, то это - очень простое понимание, потому что "Божественная Слава" звучит, конечно, очень впечатляюще и торжественно, но это не очень похоже на язык Танаха, который понимает вещи более "утилитарно", прагматически. Поэтому, если удастся понять "кавод", как защиту сверху, то это будет очень большое приближение к аутентичному пониманию этого термина. "Мерим роши" - это еще один эпитет Всевышнего - "поднимающий мою голову". По-простому, когда человек терпит поражение (физическое или моральное), то он опускает голову, поэтому поднятая голова ясно символизирует человека, который утверждается, одерживает победу, чувствует свою правоту. "Поднятая рука" на языке Танаха - символ непокорства, бунта, независимости. Точно так же, как во времена Талмуда это же состояние передается другим образом - "непокрытой головой". В эпоху амораим возникает обычай не проходить под открытым небом четыре шага с непокрытой головой, потому что весь мир полон Божественного присутствия и человек, который идет с непокрытой головой как бы попирает Его своей наглостью. То есть, покрытая голова обозначает некоторую скромность, сознание своего положения, что я не выше всех и я не независим, потому что я - раб Всевышнего. Есть такое предположительное понимание, что, быть может, образ "поднятой головы" является промежуточным между стандартным образом "поднятой руки", который выражает независимость и непокорность (именно так Израиль выходит из Египта - с поднятой рукой) и более поздним образом времен Талмуда - "непокрытая голова".

Ответ на вопрос:

Относительно того, что Моше поднимал руки и опускал руки, надо сказать, что Моше "работал". Ему было велено "дирижировать". Естественно, что дирижеру никак нельзя сказать, чтобы он "не размахивал руками". Безусловно, что поднятая рука Моше обозначает распоряжение какими-то серьезными силами. При сражении с Амалеком поднятая рука Моше означала, действительно, победу. Вполне возможно, что поднятые руки всегда обозначают победу и непокорность.

В стихе пятом говорится: "Мой голос ко Всевышнему, я позову, и Он ответит мне со Своей святой горы. Сэла!" Мы видим, что каждый раз, когда заканчивается этим словом Сэла, то это обозначает, по крайней мере, по основному мнению, окончание какого-то смыслового отрывка. Однако, есть и такое мнение, что это некая музыкальная ремарка, которая требует специальных переливов голоса, и что это чистое указание исполнителю. Некоторые считают, что это слово, как, например, "амен", может служить подтверждением сказанного перед этим. Интересно, что Давид говорит здесь: "Мой голос ко Всевышнему, я позову". Это очень любопытное явление, и, пожалуй, это единственное место, и это мы не встретим нигде в Танахе и  во всяком случае в Псалмах, когда "мой голос" отождествляется со мной самим: "мой голос, я зову". У комментаторов не встречается такого обсуждения, и почему-то комментаторы считают так, что это краткое выражение, которое понимается, как: "Я возвышу мой голос и я воззову ко Всевышнему". То есть, для современного читателя принять "мой голос" за первое лицо довольно сложно, однако, вполне можно представить, что это возможное понимание. Человек создан, прежде всего, как говорящее существо, и когда "я говорю", то мой голос это и есть я. Есть и немножко другое понимание, что "коли" - это "моя молитва", то есть, что это не голос, не звучание, а молитва, "зов", и я "взываю ко Всевышнему".

Игра здесь на разных временах приводит к тому, что, по-простому говоря, надо понимать всюду, что речь идет о настоящем времени. То есть, Давид описывает себя в данный момент, в начале своего бегства, и он обращается ко Всевышнему. Если он говорит, что "Всевышний мне ответил, спас меня" и т.д., то имеется в виду, что Давид сейчас настолько полагается на Всевышнего, настолько уверен, что Он не оставит его мольбу без ответа, что как будто бы это уже произошло. Либо можно предположить, что Давид рассуждает так, что поскольку всякий раз, когда я к Нему обращаюсь, Он отвечает положительно, то поэтому я надеюсь, что в этот раз будет то же самое.

Что такое "С Его святой горы"? - Понятно, что речь идет о горе Сион, к которой обращены все молитвы, и мы в явном виде встречаем это позднее в словах Шломо, который, построив Храм, говорит в своей молитве, что все молитвы будут обращены к этому месту.

Охрана и спасение Давида - от Всевышнего.

В шестом стихе сказано: "Я лег, и спал, и проснулся, ибо Всевышний поддержал меня". Есть такой мидраш к драматической сцене, когда Ахитофель дает совет Авшалому немедленно напасть на Давида, и он, Ахитофель, пойдет и убьет Давида, потому что он усталый и растерзанный, и не окажет сопротивления. При этом посланный Давидом друг - Хушай подрывает этот совет и дает другой совет, который побеждает. Он говорит, что Давид сейчас ни коим образом не спит, а ждет нападения, и поэтому нужно подождать, когда подоспеет весь народ, и тогда можно навалиться на них, как лавина, и задавить. Совет Хушая был принят, и тогда Ахитофель пришел домой, сдал все свои дела и после этого он удавился. Ахитофель был очень разумным человеком и все просчитывал безошибочно, и он понимал, что если его совет не принят, а его совет всегда правильный, то это значит, что восстание проиграно и что ему грозит смертная казнь с конфискацией имущества; и он предпочитает удавиться и оставить имущество детям.

Так вот, в мидраше этот шестой стих обыгрывается замечательно. Мидраш объясняет, что на самом деле "я лег" и мало того, что я лег, но "я спал", и если бы совет Ахитофеля был принят, то никакого спасения бы не было, но Всевышний подорвал совет этого злодея. А дальше - "я проснулся", и это исключительно потому, что Всевышний меня охраняет, потому что, когда я лег спать и заснул, я мог бы никогда не проснуться, если бы приняли совет Ахитофеля. Кроме того, то, что "я лег спать и заснул" обозначает не только сильную степень усталости, но и меру того, насколько Давид полагается на Всевышнего, и если есть время передышки, то надо спать, потому что неизвестно, что будет дальше.

В седьмом стихе: "Не убоюсь сонмов (тьмы) - "мервевот" народа, которые вокруг надвинулись на меня (которые меня окружили)". "Не убоюсь" - в будущем времени, то есть, "мне нечего бояться". Под словом "народ" здесь, конечно, имеется в виду армия. Казалось бы тут самое время бояться, когда многочисленные воины враждебной армии окружают меня, но я не убоюсь, потому что я полагаюсь на Твою защиту.

Восьмой стих: "Поднимись, Господи, спаси меня, Боже мой, ибо Ты ударил моих врагов по щеке (дал пощечину моим врагам) и зубы злодеев Ты сокрушил". Слова "Поднимись, Господи" очень напоминают то, что произносил Моше, когда двигался в путь Ковчег Завета. Когда мы в Синагоге вынимаем свиток Торы из арон-кодэш, то мы цитируем эти слова: "Поднимись, Всевышний". Когда мы двигаемся в путь, то мы как бы призываем Всевышнего: "Поднимись и не забывай нас защищать". Кроме того, мы приближаемся к концу этого псалма, и в художественном произведении должно быть некое "замыкание", то есть, конец должен как-то перекликаться с началом. Было сказано: "Как многие встают на меня", а теперь говорится: "Встань, Господи". И соответственно для тех, кто говорил: "Нет ему спасения", он скажет в следующем стихе, что "От Всевышнего спасение". Что значит: "ударил по щеке"? - это, прежде всего пощечина, то есть, падение социального статуса, потому что, когда человеку публично дают пощечину, то это его оскорбляет. А что означает "Сломал зубы"? Зубы в отличие от щеки не находятся на виду, они закрыты, но когда сломаешь зубы, то агрессия от этого резко уменьшается. Зубы - это очень важная принадлежность злодея. Мы помним, что в Пасхальной агаде говорится, что нечестивому сыну надо "притупить зубы". Не надо у него зубы вырывать или ломать, потому что они ему пригодятся, но притупить зубы, чтобы он больно не кусался, ему обязательно надо.

Девятый стих: "От Всевышнего только может прийти спасение! И на народе Твоем - Твое благословение! Сэла!" Этот псалом является необычайно важной частью наших молитв. А именно, само определение "щит Давида" является важным эпитетом Всевышнего, и только про двоих есть такой эпитет "щит": "щит Авраама", и мы это говорим в первом благословении в молитве; а "щит Давида" мы говорим в благословении после чтения hафтары, отрывка из Пророков. Этот эпитет "Щит Давида" следует отсюда, из нашего псалма. Когда Давид говорит: "Ты - щит для меня", то мы отсюда выводим это имя - "Щит Давида". Есть некое каббалистическое толкование, что щит Давида отличался от щитов других царей Израиля тем, что у них у всех щит был треугольный, а у Давида был шестиугольный. То есть, что у них были только "хохма", "бина" и "даат", а у Давида еще были и более низкие сфирот потому что Давид - это последнее седьмое качество в сфирот - "царство". Весь этот третий псалом, кроме заголовка, принято по большинству мнений включать в чтение отрывков, читаемых перед сном - "крият шма ле-мита", а последний стих этого псалма входит в "пасукей де-зимра". После "hоду" имеется набор из разных псалмов и отрывков и в середине отрывка читается этот стих: "ла-hа-Шем hа-ишуа аль-амха бирхатэха. Сэла".

Ответ на вопрос:

Что такое "пасукей де-зимра"? - "пасукей де-зимра" - это те отрывки из Танаха, подавляющее их число из Псалмов, которые читаются перед утренней молитвой. То есть, до того, как мы начинаем читать Шма с благословениями до и после, и амиду; принято читать эти отрывки из Псалмов. Что-то, по крайней мере, является обязательным, а полный набор "пасукей ве-зимра" можно сокращать, но надо знать, каким образом. Для женщин обязательно другое: утренние благословения и еще некоторые отрывки.