К оглавлению лекций З.Дашевского по ТореНедельные разделы "Хаей-Сарра" и "Толдот"
Возвращение к основным проблемам предыдущей главы - "Хаей-Сарра". Смерть Сарры и завершение активной роли Авраама
Появление Ицхака, его постепенное превращение в центральную фигуру. Основные качества Ицхака, смысл некоторых его действий
Пассивность Ицхака. Поручение Авраама Элиэзеру найти жену для сына. Анализ диалога Элиэзера и Ривки
Анализ просьбы Элиэзера ко Всевышнему. Элиэзер в семье Ривки, его диалог с ее родными
Рассмотрение в главе вопроса о случайности и источнике события. Сопоставление задания, данного Авраамом Элиэзеру, с просьбой Ривки к Яакову
Связь рассматриваемых в главе проблем c общей проблемой судьбы евреев
Анализ ряда высказываний рабби Акивы, их связь с рассматриваемыми главами
Переход к разделу "Толдот". Спор о рождении Ицхака
Яаков и Эсав как две противоположности
Возвращение к основным проблемам предыдущей главы - "Хаей-Сарра". Смерть Сарры и завершение активной роли Авраама
Мы обсуждали две проблемы, которые находятся в центре раздела "Хаей-Сарра". Одна из них занимает бо'льшую часть раздела, это сватовство Ицхака, как посланный Авраамом раб Элиэзер исполняет его поручение. И там мы говорили, что мудрецы критикуют Элиэзера за то, что он просит Всевышнего сделать так, чтобы нечто случилось. И как это так, ты говоришь о случайностях, когда всем управляет Бог, какие могут быть случайности. И второй вопрос, который у нас остался без ответа: Авраам пророчески, или сам не зная, что он говорит, или просто, чтобы не вызывать беспокойство у этих юношей, говорит: "Мы поклонимся и вернемся к вам". Как будто бы он не знает, что Ицхак будет принесен в жертву. А испытание все-таки в том, что он до самого последнего момента думает, что его надо будет принести в жертву. И все так хорошо, а потом нам сообщает Тора, что вернулся Авраам, а куда девался Ицхак, неизвестно.
По поводу этих двух вопросов. Мы начали говорить о том, что невидимым центральным персонажем всего этого раздела является Ицхак. Авраам делает два последних дела как общественная фигура, и после этого он, собственно говоря, сходит со сцены. Он исполняет свой долг по отношению к Сарре, а именно - хоронит ее. Очень важная сцена, когда он покупает участок для ее захоронения. Мы, если я не ошибаюсь, в прошлом году обсуждали эту сцену.
Последнее дело, которое он исполняет для общества, - он отправляет раба найти подходящую жену для сына. После этого он, собственно говоря, перестает быть центральной личностью. Да это и естественно, поскольку мы говорили, что Сарра, сколько раз она ни появляется в тексте Торы, практически нигде не названа иначе, как "Сарра-эшет-Авраам". Весь смысл существования Сарры в том, что она жена Авраама. Авраам является полноценной личностью до тех пор, пока с ним есть Сарра. После того как она умирает, он уже не может исполнять своей роли, он уже не полный человек.
Появление Ицхака, его постепенное превращение в центральную фигуру. Основные качества Ицхака, смысл некоторых его действий
Центральной фигурой становится Ицхак, который появляется у нас таким образом. После того как он загадочно исчез в позапрошлом разделе, вопрос, куда он девался. И характерное свойство его личности в том, что он до изумления пассивен. И мы в сегодняшнем разделе "Толдот" обсудим некоторый инициативный шаг, который он предпринимает, и что из него вышло. А так на протяжении всей главы, я не говорю о главе, где его просто связывают по его просьбе, когда собираются принести в жертву, там он играет чисто страдальческую роль, - но и в разделе "Хаей-Сарра" он появляется только в самом конце, и появляется тоже не как активный герой. Он вышел в поле побеседовать. Нам мудрецы сообщают, что эта беседа не что иное, как молитва, и Ривка под большим впечатлением, что' это за человек, узнает, что это и есть ее жених.
Непонятно, в чем центральная роль Ицхака. Все вокруг него вертится, вопрос - куда он девался после того, как был отменен приказ принести его в жертву, и было разъяснено, что его надо было поднять на жертвенник, а не имелось в виду приносить. После этого он девается неизвестно куда. Мидраш говорит нам, что Авраам, для того чтобы не беспокоить Сарру, с ним вместе куда-то уходит. Он говорит: "Мальчик подрос, пора его отдавать в хорошую школу. Надо послать его в ешиву к Шему, нашему прародителю". Мидраш постоянно упоминает о том, что Шем и его правнук Эвер открыли первую ешиву в мире и обучали людей Торе, что' это за Тора, это вопрос интересный.
Ицхак якобы идет с Авраамом, для того чтобы поступить в обучение. И, говорит Мидраш, теперь, когда он остался в живых, надо его отправить учиться, самое время для этого. Ешива Шема - это очень специфическое место. В следующем недельном разделе, когда Яаков выйдет из родительского дома, из Беер-Шевы, и надолго, он, как показывает хронология, куда-то теряется на 14 лет, и Мидраш объясняет нам, что он эти 14 лет провел в ешиве Шема, вернее Эвера, потому что Шем к тому времени уже скончался.
Получается так. Яаков, для чего-то, после того как он 6З года сидел и учил Тору у своего отца, это было выдающееся учение, почему-то считает нужным по дороге зайти и еще 14 лет провести в учебном заведении. Недостаточно учил Тору, надо поучить ее еще у Шема. И объясняют нам мудрецы, что да, он учил, так сказать, чистую Тору Земли Израиля, а теперь, когда он отправляется в галут, ему надо учить специфическую галутную Тору.
Нечто подобное происходит с Ицхаком. Ицхак, который собирается начать самостоятельную жизнь, напомним, что, по основному мнению, ему З7 лет, когда его связывали на жертвеннике, - Ицхаку тоже нужно пойти и набраться этой мудрости, и, согласно Мидрашу, он проводит в этой ешиве у Шема три года.
Как же Авраам говорил: "Мы вернемся", а в результате вернулся только он, и подчеркивается, что он пошел вместе с ними, а Ицхак не вернулся? Ответ: Ицхак вернулся, но каждый из них возвращается своим путем. То, что Авраам вернулся, подчеркивается комментаторами, как совершенно необыкновенное свойство, которое отличает Авраама от Ноаха. Ноах, как мы помним, был единственным праведником, выдающимся праведником в своих ужасных поколениях. И поэтому он получил приказ изолироваться от всех этих злодеев, уйти, закрыться в своем ковчеге, что он в точности исполняет.
Авраам имеет совершенно другое назначение. Авраам не может закрыться и сказать: "Вы плохие, а я хороший". Задача Авраама пытаться исправить самые тяжкие грехи. И он не может закрыться. И после того, как Авраам вместе со своим сыном Ицхаком пережили то, что происходило там, на горе Мориа, когда перед ними открылись все небеса, и Ицхак, мы знаем, потерял зрение в очень сильной степени, а к старости ослеп вовсе, и одно из объяснений, что, когда он лежал связанный на жертвеннике, перед ним раскрылись все небеса и ангелы плакали оттого, что происходит. Их слезы падали на глаза Ицхаку, это были очень горячие слезы, которые повредили его зрение.
После того, как они вдвоем пережили такой экстаз, было бы естественным ожидать, что у них вообще пропадет какая-либо связь с обычными людьми. И выдающееся качество Авраама состоит в том, что он после этих переживаний возвращается к юношам и идет вместе с ними. Это не просто подчеркиваются какие-то детали, Тора никогда нам не приводит просто: для того, чтобы сесть, нужно согнуть ноги в коленях. Мы сами догадаемся. Это совершенно выдающееся достижение и качество Авраама - быть способным после такого взлета и переживания, тем не менее, идти вместе с самыми обыкновенными людьми, которые не видят того, что ты, и не испытывают, и не чувствуют. В этом самое, может быть, главное качество Авраама.
Итак, Авраам вернулся, это нам понятно, Ицхак вернется позже, значительно позже, уже под конец раздела "Хаей-Сарра", и вернется он не один, он пойдет к тому самому колодцу, где рабыне и сопернице его матери открывался ангел, "Беер-ле-хай-рои", колодец, где открывался видящий, который меня видит, а я его не вижу. Так эта непростая рабыня Агарь назвала этот колодец. И интересно то, что Авраам назвал гору, где он связывал Ицхака, "hа-Шем ир`э", "Бог увидит".
Таким образом, это два фокуса, которые, более-менее, говорят об одном и том же: Он нас видит, а мы Его так просто не видим. Ицхак идет туда и после смерти матери приводит Агарь в жены отцу. Потому что Мидраш говорит о том, что Кетура, на которой женился после смерти Сарры Авраам, была не кто иная, как Агарь. Ицхак понимает, что Ишмаэль, изгнанный из дома по высочайшему повелению, вел себя не так, как надо, и сейчас он не ведет себя не так, как надо. И надо его вернуть в дом, и его мать надо вернуть в дом, и она должна быть женой отца. Очень непростая ситуация.
И это очень важное свойство Ицхака, он идет своим путем. Он видел открытые небеса, он почти не принадлежит этому миру. Он существует в каких-то мирах, которые нам совершенно недоступны. Но, тем не менее, он в этом мире производит какие-то действия. В филистимлянской земле, во время засухи и голода, он сеет. Что тут сеять, тебе не приказано это с неба, засуха! И получает стократный урожай от того, что обычно получается. Ты не знаешь, что никакого урожая нельзя ждать в таких условиях?! Он считает, что правильно делает, и получает эти самые "Меа шеарим", именем которых назван район Иерусалима.
Ицхак находится где-то в недосягаемых нам высотах. И когда мы попадаем в некоторые специфически тяжелые условия, там, где не видно, чтобы помогли заслуги Авраама, Яакова и других праотцев, мы просим вспомнить заслугу Ицхака. Когда мы ожидаем небесного суда в Рош-hа-Шана, мы говорим: "Вспомни того, кто по доброй воле лежал связанным на горе". Т.е. его заслуги какие-то совершенно особые, он на самом деле как бы ничего активно не делает, и, тем не менее, без его вклада в эту тройную нить отцов Авраама, Яакова и он посередине, без этого качества наш "набор" не был бы полным. Мы к этой тенденции Ицхака - стремиться, чтобы дом не распадался на части, чтобы сын мог вернуться домой, вернемся в следующем разделе.
Пассивность Ицхака. Поручение Авраама Элиэзеру найти жену для сына. Анализ диалога Элиэзера и Ривки
Возвращаясь к рабу Элиэзеру, мы видели, что его очень критикуют, называя как одного из троих, которые просили не как надо. Ицхак, завершая пока разговор о нем, живет, будучи полностью оторванным от текущих событий. Он не преодолевает текущих обстоятельств, в отличие от отца и в отличие от сына. Аврааму это приходится делать часто, а Яакову все время. Они борются, а Ицхак не борется. Авраам борется с Авимелехом, с пастухами, с окружающим миром, с Ханааном, с поколением раздела земли, которые строили Вавилонскую башню. Он борется довольно много. О Яакове и говорить не приходится, мы о нем поговорим в дальнейшем, он с самого рождения находится в состоянии борьбы. Ицхак абсолютно пассивен. Если возникают проблемы, он поднимается, выходит оттуда, переходит в другое место. Ицхак нигде не воюет, не видно ни одной такой ситуации.
Элиэзер, который послан найти ему невесту, понимает, какого класса задание он получил. Он понимает, что должно из этого выйти. Мы сказали, что это не просто преданный раб, это старший в доме Авраама, как говорит Мидраш, он брошен "Шива", он мудрец и при этом ханаанский раб. И он знает задание. Там есть понятная часть. Ему запретили брать девушку из ханаанских семей, он обязан взять девушку из тех мест, откуда происходит Авраам, из Арам-Наараим. И он должен эту девушку привести обязательно сюда. Тут есть разумное соображение, которое мы отчасти обсуждали в прошлом году. Дело в том, что идолопоклонством и тут и там занимаются. Может быть, в арамейских землях еще хуже, может быть и колдовством, и чем хотите.
Но в смысле бытовых, человеческих качеств там народ не до того испорчен, как в Ханаанских землях, а это самое главное, потому что идеологию, в конце концов, можно изменить, но задатки, которые получены от рождения, в детстве и в семье, менять очень трудно. А то, что нельзя сына переселять туда, чтобы окружение не влияло, это вполне разумно. И значит, Элиэзер не понимает, как разумно решить задачу, хотя в его просьбе более поздние мудрецы отмечают вполне рациональную линию. Что он не просто просит о какой-то примете у Творца, а проверяет характер девушки.
Пусть будет так. Я скажу: "Дай мне напиться", а она скажет: "Пей и верблюдов твоих напою", - это очень красиво раскрывает Бейт-Ариэли, прадедушка рава Соловейчика, который несколько лет назад умер. Мы говорили об этом как-то: что если у нее дурной нрав, то она скажет: "Ну, вот еще! С какой стати я буду тебе давать пить? А может быть, ты грязный, слюней туда напустишь?" Если она добрая девушка, то она скажет: "Пей". Но что она будет делать с остатком воды? Если она принесет домой, то она добрая девушка, но не умная: а может, он грязный? Выбросить - это ему пощечина. Какой выход у доброй и умной девушки? Она скажет: "Я еще и верблюдов напою". Это, скорее, в стиле более поздних времен, чем более-менее правдоподобное рассуждение раба Элиэзера.
Ответ на вопрос: Ей всего три года, и тут есть проблема физическая: как это трехлетняя девочка напоила караван верблюдов. На это есть более или менее достойный ответ, что верблюды тоже маленькие. Есть другой ответ, интереснее. Мидраш говорит, зацепляясь за некоторую особенность того, как сформулировано в тексте, что у семейства наших праотцев и праматерей было такое свойство, что вода из колодца поднималась им навстречу. А если это такой своеобразный кран, то даже у трехлетней девочки хватит сил начерпать несколько кувшинчиков. Вопрос насчет умственных способностей, то и в реальной жизни бывают девочки, которые в три года неплохо соображают.
Анализ просьбы Элиэзера ко Всевышнему. Элиэзер в семье Ривки, его диалог с ее родными
Перед Элиэзером стоит очень непростая задача. Ему нужно решить задачу, которая поставлена, как сказал бы математик, некорректно. Ему нужно найти ту единственную женщину, которая подойдет сыну ее хозяина для исполнения какой-то сверхчеловеческой задачи. Элиэзер, в общем, очень преданный раб. Он хочет исполнить эту задачу как следует. И Мидраш, в противоположность тому месту в Талмуде, которое говорит, что Элиэзер был один из троих, которые просили не так, как надо, - Мидраш, который приводится в одном из маленьких трактатов, говорит нечто совершенно противоположное: "Сделай для меня, пожалуйста, чтоб случилось так сегодня".
Мидраш говорит, что за то, что Элиэзер так попросил, что удостоился того, что перешел в райский сад. С одной стороны, он явно поступил необдуманно, попросил не так, как положено, а с другой стороны - за то, что он так сказал, он живым пошел в райский сад.
В нашем текущем разделе "Толдот" в очень острый момент Яаков загримированный входит к отцу и на вопрос: "Что ты так быстро пришел?" отвечает: "Потому, что приключил Всевышний, твой Бог, передо мной". Ту же самую фразу. Но откуда мы знаем, что Яаков поступил хорошо, может, Яаков тоже поступил плохо? Нет, мы знаем, что он говорит хорошо, потому что с ним вместе вошел аромат райского сада. Потому что Ицхак говорит: "Вот, аромат моего сына, как аромат поля, благословенного Всевышним..." Такое выражение: "Делай так, чтобы случилось" - это дело хорошее и большое.
Мидраш непростой. Трудность, которую поставил Абарбанель: как это человек говорит о случайностях и при этом обращаться обращается к Провидению, к Божественному управлению миром - какие могут быть случайности? Мудрецы приходят и говорят: "Вот молодец, хорошо сказал".
Любопытно то, что этот рав Элиэзер, мало того, что он обращается ко Всевышнему и говорит: "Сделай так". Он умеет обратиться к непростому семейству родственничков Ривки, к Лавану и его братцу, к папаше Битуэлю, который в Мидраше выглядит совсем уж отпетым негодяем. Мидраш говорит, что, когда Элиэзер вошел к ним в дом, и перед ним поставили кушанье, из того, как там сформулировано, кушанье было отравлено. Битуэль появляется вначале, а потом он исчезает со сцены, как будто его не было, и нам Раши пересказывает Мидраш, что пришел ангел и его увел. Ангел переставил тарелки, он сам покушал из этой тарелки и ушел со сцены.
Все это хорошо. Так вот, это выдающееся семейство, о Лаване мы поговорим, я думаю, в следующий раз, когда там окажется Яаков, это фигура очень интересная и достойная обсуждения.
И вот эта парочка, Битуэль и его сыночек Лаван на вопрос: "Отдадите ли вы дочь в жены сыну моего господина?" отвечают: "Все от Всевышнего". Не Элойкима, а Бога, Всевышнего, из четырех букв: все от Всевышнего, что мы можем тут сказать? То, что Авраам вместе с Саррой годами кропотливого труда делали в Харане, Элиэзер походя, приходит и делает. Эта семейка говорит: "Все от Всевышнего". Это великая воспитательная работа.
Интересно, что к этому месту Мидраш задает вопрос. Ответили Лаван и Битуэль и сказали: "От Всевышнего вышло это дело". Я думаю, если нам дать тысячу попыток задать вопрос к тому, что здесь написано, нам не придет в голову то, что спрашивает Мидраш. Мидраш спрашивает: "Откуда вышло это дело?" От Всевышнего вышло это дело - сватовство.
Вся история безумно непонятная и странная. Идут искать жену для Ицхака. Мы видим, что его папа не ждал, пока кто-то найдет ему жену. Яакова, по крайней мере, самого посылают найти себе жену. Ицхак не умеет этого делать. Посылает раба, этот раб просит не так, как положено. Получает ответ, как положено. Игра случайностей: попросил не, как положено, получил, как положено. Элиэзер произносит эти так называемые неположенные слова, которые в Мидраше сшиваются со словами, которые произносит Яаков в нашем нынешнем разделе: "Твой Бог сделал так, что это случилось".
Рассмотрение в главе вопроса о случайности и источнике события. Сопоставление задания, данного Авраамом Элиэзеру, с просьбой Ривки к Яакову
Яаков - мы сейчас начнем обсуждать эту сцену - приходит к отцу, если вы помните, с двумя ягнятами, с которыми он совершенно не хотел идти. Откуда мы знаем, что Яаков не хотел идти? Это очень просто. Яаков, когда мать Ривка, которая к нашему разделу сильно повзрослела, посылает его к отцу под видом брата, который ушел, отец говорит: "Улай! Может быть, отец ощупает меня, и тогда я окажусь обманщиком. Это слово "улай", безусловно, выражает не опасение, а надежду. Нигде в Писании слово "улай" не имеет отрицательного звучания. "Улай" - это надежда. Яакову очень хочется, чтобы это разумное соображение отменило это поручение. Он не хочет, он понимает, что мать не такая женщина, чтобы посылать его по каким-то конъюнктурным соображениям. Если она говорит, то это мицва, он должен идти, но ему очень не хочется.
Кстати, заметим в скобках, что Элиэзер, получая задание от Авраама пойти искать жену для Ицхака, произносит ровно это слово "улай". Это очень интересное игровое слово. Он говорит: "А может быть, эта женщина не захочет идти сюда?" Почему он выражает надежду? Потому что, Мидраш говорит, у него была дочка на выданье, и он очень был бы не прочь выдать свою дочь замуж за Ицхака, хорошая партия. Ничего не говорит об этом текст, но Мидраш передает разговор Элиэзера с Авраамом в таких не похожих на Авраама тонах. Элиэзер говорит: "А чем моя дочь плоха?" Авраам ему отвечает: "Мой сын благословен, а твоя дочь проклята". И - нелепица: проклятая и благословен. Для такого любвеобильного и доброго Авраама это не стандартный ответ. Но - заметим в скобках: Элиэзер - вдумчивый и преданный раб, и он доходит до соображения Авраама, и когда он пересказывает этот рассказ с пересказами, пересказывает семейству Ривки, родственникам, как он получал задание и как выполнял, это слово "улай", произнесенное им самим, передает в тексте в другом написании, без "вав". Без огласовки читается "элай", мне. Бери мою дочь!
У Элиэзера был корыстный интерес. Надеяться на то, что какая-то женщина, может подходящая, откажется идти. И он понял, что сказал Авраам, почему "проклятая" - нелепица к "благословенному". Потому что Мидраш в качестве высокой похвалы Элиэзеру говорил, что он черпает Тору хозяина и разливает ее всем. Обучает Торе Авраама и всех его учеников.
Это хорошо, но в этом содержится и критика, некоторая ограниченность Элиэзера. У него, как у раба, нет творческих возможностей. Он не фонтан, который разливает то, что он получил от хозяина. Он берет и разливает, берет и разливает. И в условии, которое он заключает (я ей скажу: "Дай попить", а она мне скажет: "Пей и верблюдов твоих напою"), он ожидает, что у этой девушки должно быть то свойство, которого нет у его дочери. Чтобы она не просто проявила доброту и послушание и дала ему попить, но чтобы она что-то от себя добавила: "И верблюдов твоих напою". Это совсем другое объяснение, чем красивое, процитированное несколько минут назад.
Но Ривка превзошла и это условие. Она сказала: "И верблюдам начерпаю, пока они напьются". Эта женщина, пусть трех лет, умеет проявить доброту и взять ситуацию в свои руки. И этого качества нет в рабе, в этом свободный человек отличается от раба. И в этом отличие благословения, расширения, от проклятия, сжатия.
Так вот, Элиэзер понимает, что бывают такие события, которые не обнимешь разумным пониманием. Яаков, которого Мидраш соединяет с этим рабом Элиэзером, хочет быть прямым, бесхитростным. Он появляется в Торе, в нашем разделе, как "иш-там", человек бесхитростный, без изъяна, он всегда хочет идти честным и прямым путем, ему все время приходится петлять, и хитрить, и огибать. Он очень хотел идти другим путем, но не всегда выбирают. И Яаков отвечает отцу, есть масса разных комментариев и выкрутасов, что Яаков, по сути дела, не обманывает отца, на вопрос: "Кто ты?" он отвечает: "Я - твой сын Эсав". Как же так, он обманывает? Раши говорит: "Он не обманывает. На вопрос "кто" он говорит: "я", а для справки напоминает, что твой сын Эсав".
Он сообщает нечто, отличающееся от прямой и простой правды. И глубина и сложность его задания состоит в том, что он ничего с ним не может поделать, поскольку он понимает, что, раз он получил это задание от матери, значит, в этом воля Всевышнего. Это не простое доверие к матери, но она его заслуживает. И поэтому, когда Яаков говорит: "Всевышний - твой Бог, Бог отца, сделал так, что случилось, приключил меня, - Яаков говорит, что есть события, которые, конечно, как все на свете, приходят по Божественному управлению. Но они совершенно недоступны нашему рациональному анализу и пониманию, и в глазах человека они выглядят не чем иным, как случайностью.
Элиэзер просит послать нужное событие, которое будет выглядеть на человеческом уровне, как случайность. И вошел он в райский сад живым за то, что был целиком на службе Авраама. Он понимал, что не все может быть упорядочено в множестве, которое не замкнуто, говоря на языке математики. И чем выше уровень того, что происходит, тем меньше в нем видимого порядка. Когда Элиэзер уже получил с неба то, что он просил, он говорит, благословляет Всевышнего, который, как говорит он, "ввел меня". Он понимает, что не конец, но, когда он просит, он говорит о случае.
Итак, Мидраш, на котором мы остановились, Мидраш абсолютно непонятный, к стиху, который говорит устами Битуэля и Лавана, что от Всевышнего вышло это дело, - Мидраш начинает с простого безумного вопроса: "Давайте разберемся, откуда это вышло". Но, как было сказано, от Всевышнего. Что значит - откуда это вышло?
Связь рассматриваемых в главе проблем c общей проблемой судьбы евреев
И Мидраш объясняет нам. Все от Всевышнего, это ответ ясный. Вопрос, каков источник того, что это событие произошло. Лежит ли этот источник в молитве Элиэзера или в самом факте рождения Ривки. Это вопрос очень глубокий. О рождении Ривки было сообщено, как вы помните, на горе Мориа, когда счастливо завершилась сцена связывания Ицхака. Вопрос такой. Оказала ли влияние молитва снизу, эта просьба Элиэзера, или все определено заранее, постановлением свыше. Ответ отсутствует.
Отчасти его можно сопоставить с обсуждением в Талмуде очень важного вопроса, есть ли судьба у евреев. И Талмуд совершенно ясно отвечает: "Эйн мазаль ле-Исраэль". Нет предопределённости судьбы для евреев. В другом месте Талмуда заходит речь об этом же вопросе, и Талмуд ясно говорит без всяких околичностей: "Еш мазаль ле-Исраэль". И из этих двух ответов мы получаем исчерпывающую информацию о том, как обстоит дело на самом деле.
Коротко в скобках я скажу, этот вопрос слишком общий, чтоб сейчас на него отвлекаться, но коротко дело обстоит так. Душа каждого человека спускается в этот мир для исполнения некоторой задачи. И любые вещи, обстоятельства, ситуации, проблемы, которые к нам попадают, являются не чем иным, как инструментом для исполнения твоей задачи. Не написали в явном виде, что это за задача, но из того, какие инструменты мне подбрасывает высшее управление, я могу составить представление о характере этой задачи. Если мне свалится канат, я должен понимать, что меня должно тянуть к корабельному делу. Если это вилы и грабли, то у меня другое предназначение. Не все инструменты так ясны. Человек может всю жизнь не очень догадаться, в чем его задача, но главное, что касается вот этого затронутого вопроса, если я думаю, что моя задача такая, и вижу, что инструменты плоховаты, то я могу обращаться с заявлениями в высшее ведомство и просить об улучшении условий труда, о повышении заработной платы, о повышении класса инструментов.
Каждому разрешено обращаться с просьбой. И очень утешительная информация о том, что эти просьбы могут помочь. Т.е. если я стараюсь и хорошо исполняю свою должность и прошу, то могут исполнить, если я прошу изменить то, что является инструментом. Но если это сама задача, то проси, не проси - ничего не будет. Бывают люди, которым выпадает должность приятная. Как говорит Мидраш, в мире нужны парфюмеры и нужны кожевенники. Но парфюмер источает благоухание и всем приятен, а тот, кто дубит кожу, источает зловоние и всем неприятен.
Бывают разные профессии, и те и другие нужны. И бывают люди, у которых тяжелое очень испытание - служить Творцу в богатстве, а у других тоже по-своему нелегкое - служить Ему в бедности. Редко мы встречаем человека, который бы молился: "Забери от меня это богатство", но нередко встречаем человека, который просит: "Дай мне хоть немножко денег". Если это не сама моя задача, а обстоятельство, которое почему-то на меня свалилось, то это могут изменить в принципе.
Но если я работаю на должности - показать, как можно служить в состоянии бедности, ни про кого не будет сказано, тяжелая работа, то тогда ничего не поможет. Там, где речь идет об орудиях, там нет предопределения, там, где речь идет о задаче, там есть предопределение. Вот в принципе простой ответ на безумно сложную проблему. И на это намекает, по-видимому, наш Мидраш, что когда Элиэзер просит и Яаков говорит о том, что случилось, он ни в коем случае не хочет сказать, что он верит в то, что есть действительно что-то совершенно случайное. Но на человеческом языке этому нет другого названия.
Через несколько недельных разделов мы попадем в запутанный узел отношений между сыновьями Яакова после продажи Йосефа, когда Йегуда занят тем, что занят тем, что одного за другим женит своих сыновей, пока сам не влетает в историю со своей невесткой, а братья делают раскаяние, кто как, а Йосеф борется с проблемами своего рабства в Египте, тогда Мидраш приходит и говорит: "А чем в это время, когда каждый занят каким-то своим серьезным делом, - чем в это время занимается сам Хозяин?" Он устраивает цепочки случайностей, так, чтобы из всего нужного стечения случайностей сформовался свет Машиаха.
Случайно, когда кончился траур по умершей жене Йегуды, он идет и вдруг, как говорит Мидраш, толкает Бог и говорит: "Куда ты идешь, посмотри, какая красавица там сидит, заверни к ней". Случайно это оказывается его невестка, случайно рождается Перец, от которого произойдет Машиах. Давид, который случайно вдруг захотел выстрелить в птичку, и разбивает окно, и видит красавицу четырех с половиной лет, и забирает себе тут же. Случайно дочери Лота думают, что никого не осталось, напаивают отца и рождают от отца два народа очень сомнительных свойств. И из каждого из этих народов одна голубка возвращается в дом Авраама, и из всей этой цепочки случайностей созидается свет Машиаха.
И поэтому Элиэзер не может ни о чем другом просить, кроме того, чтобы сегодня очередная точка в этой цепочке случайностей легла туда, куда надо. Чтобы он исполнил в точности служение своему господину Аврааму. Мы еще к этой теме когда-нибудь вернемся.
Анализ ряда высказываний рабби Акивы, их связь с рассматриваемыми главами
Для того чтобы завершить этот как всегда затянувшийся разговор о предыдущем разделе, есть рассказ об одной семье, где люди не начинали есть свежий хлеб, пока не доедали черствый. Кончалось тем, что они никогда не ели свежего хлеба. Просто, чтобы завершить разговор о том, как выглядят события в текущей ситуации и в общей перспективе, нужно вспомнить знаменитую сцену, которая завершает трактат "Макот".
Рабби Акива вместе с тремя величайшими мудрецами Израиля, эти четверо и есть высший свет руководства мудрецов Израиля, идут в Иерусалим и видят, как из Святая Святых выбегает лиса. И трое мудрецов плачут, а рабби Акива смеется. Они говорят: "Что ты смеешься?" Он говорит: "Что вы плачете?" - "Как не плакать, когда из места, про которое сказано, что чужак, который приблизится, будет предан смерти, выскакивает лиса?!"
Он говорит: "Так я именно по этой причине и смеюсь, потому что на моих глазах исполняется предсказание Еремии, это предсказание мы понимали в переносном смысле. Теперь, когда я вижу, что предсказание Еремии о том, что это место порастет лесом и тут будут шастать лисицы, надо понимать буквально. Именно поэтому смеюсь, потому что, на текущий взгляд, происходит трагическое событие, самое святое место находится в таком унижении и запустении, но надо же видеть вещи в правильной перспективе. Неправильно говорить, что здесь происходит мерзость и запустение. Правильно говорить, что на наших глазах осуществляется пророчество Еремии, и вот-вот начнет исполняться пророчество Захарии. Это повод смеяться и радоваться". Мудрецы говорят: "Ты нас утешил".
Интересно то, что рабби Акива в другом месте, в трактате "Авот", говорит: "Смех и легкомыслие приучают человека к разврату". И кончает он цепочку высказываний выражением: "Ограда мудрости - молчание". Почему он так говорит? То, что ты смолчишь, даже если ты не очень умен, тебе зачтется за мудрость, - правильный житейский совет. Но здесь рабби Акива говорит о чем-то более глубоком.
Он говорит так. Когда ты находишься в состоянии говорения, то ты занят произносимым. Ты произносишь один слог, другой, потом они соединяются. Ты немножко помолчи, попытайся вдуматься, попытайся понять, потому что - это говорит рабби Акива, рабби Акива, к которому Моше чудом прибывал в командировку в будущее, посмотреть, что это за Акива бен-Йосеф, который из коронок над буквами будет выводить горы законов. Моше сидел там, в академии, в заднем ряду и не понял ни слова. Потому что рабби Акива развил такую алгебру, такую методику выведения, которая Моше была неведома, недоступна. Ему даже стало немного плохо. И только когда один из учеников спросил: "Откуда ты взял это, рабби Акива?", он ответил: "Это Моше ми-Синай". Это, по крайней мере, не просто утешает гордость, это понятные слова, есть какая-то основа, общий корень.
И Моше возвращается и говорит Всевышнему: "У Тебя есть такой человек, и Ты дал Тору через меня, кто я такой по сравнению с ним?!" И Всевышний ему говорит: "Молчи, так взошло в мою мысль". Это последний ответ, я не могу все разумно объяснить. Попробуйте с ребенком начать разговаривать: зачем то, зачем это. Ребенок вас будет допекать, вы попробуйте на него наступать. Ребенок вам если не на первом, то на втором шаге ответит: так надо. Это будет конец. Потому что, в конечном счете, ничего более серьезного чем то, что так взошло в мыслях Творца, нет. Он не может мне передать все мысли о мироздании, потому что если я постигну их, то я превращусь в Него, я перескочу через всю бесконечность. Он только хочет, чтобы я к Нему приближался.
Поэтому для того, чтобы иметь возможность приблизиться к мудрости, т.е. немного стать созвучным с тем, что вошло в мысль Творцу, надо иногда помолчать, не надо все время говорить. Ты своим говорением только забиваешь. И рабби Акива здесь, в той сцене, где мудрецы плачут, а он смеется, он говорит: "Перестаньте плакать, перейдите немножко к смеху, и тогда вы сможете увидеть то, что вижу я".
Есть такое замечательное, потрясающее место про Рахель, где Всевышний говорит ей: "Уклонись от плача, почему ты плачешь, Рахель? Ты плачешь над тяжелой, страшной судьбой твоих сыновей. (Рахель похоронена у дороги.) Ты плачешь потому, что ты не видишь. А ты не видишь потому, что у тебя глаза застелены слезами. Это процесс, который закручивает сам себя: плачешь потому, что видишь только здесь и сейчас, и не видишь то, что в перспективе. А в перспективе то, что твои сыновья возвращаются к своим пределам". На всех праздниках танцуют и поют эту песню: "И вернулись твои сыновья к своим пределам". Ибо если у тебя глаза застланы слезами, ты не видишь, а, не видя, ты имеешь основания плакать. Этот круг надо как-то разорвать.
И вот вся эта идеология так вложена в раздел "Хаей-Сарра", который начинается и кончается смертью главных героев: начинается смертью Сарры и кончается смертью Авраама и Ишмаэля, который стал вполне хорошим человеком. Когда человек находится в трауре, то во все времена и во все поколения его утешают не тем, что нечего печалиться. Никогда не будет этого близкого человека - естественно, что надо о нем печалиться. Но говорится: "Вездесущий утешит тебя среди всех скорбящих Сиона и Иерусалима". Утешение состоит не в том, что нет горя, это огромное горе. И тебе предписано семь дней сидеть и скорбеть по ушедшему. Но утешение состоит в том, что это все временная картина, все иллюзион. В перспективе утешение твое только там, где откроется, что все это бутафория, но увидеть это совсем не просто.
Переход к разделу "Толдот". Спор о рождении Ицхака
Теперь мы постараемся кратко обсудить проблемы текущего раздела, которые требуют вообще очень длительного обсуждения. Как говорили в моем родном городе Одессе, одним словом - два слова. Наш раздел "Толдот", поколение Ицхака - довольно своеобразный раздел. Он начинается с истории рождения. В этой истории, как мы заметим, есть довольно любопытные подробности, давайте чуть-чуть поговорим, чтобы сразу наметить что-то тут.
Спор о рождении Ицхака, сына Авраама. Угадайте, кто родил Ицхака. Тора нам говорит: Авраам родил Ицхака. Один из очень остроумных ответов, я не думаю, чтобы это был простой смысл, в том, что слово "hолид" - это активный залог, "hифъиль", и оно может обозначать нормально то, что Авраам является отцом Ицхака, а может обозначать, что Авраам был причиной того, что Ицхак удостоился стать отцом. Авраам сделал так, что Ицхак родил.
Есть другое классическое объяснение Мидраша, что Ицхак родился вскоре после того, как Сарра побывала в гареме Авимелеха. Люди очень не любят оставаться спокойными перед чем-то очень необычным, что происходит. И поэтому они говорят: столько лет она не могла родить, а побывала в гареме - и, пожалуйста. Это очень простая черта человеческого характера. И на это тему есть знаменитый цирковой анекдот, который мы уже упоминали, потрясающий номер, когда крокодил играет на фортепьяно, а обезьяна поет. Автор анекдота на вопрос, как он этого добился, говорит, что все это обман: на самом деле и поет и играет крокодил.
Авраам, действительно, уже человек немолодой, ему сто лет. Сарре тоже девяносто. У Авраама, по крайней мере, уже есть сын. Поэтому, если он родил через 14 лет еще одного сына, то это еще более необычно. Но чудо того, что абсолютно бесплодная женщина в 90 лет рожает, требует какого-то объяснения. И какое объяснение? Что это сын Авимелеха. Мидраш говорит: "Что делает Всевышний, чтобы закрыть рот этим обсуждателям?" Он делает Ицхака точной копией Авраама, и в Торе записаны свидетельства.
У них, если идти по основной линии Ривки, когда она становится женой Ицхака в три года, Ицхак ждет десять лет, пока она подрастет, еще десять лет он ждет чтобы убедиться, что у них нет детей, и нам сообщает Мидраш, что они оба бесплодны. Они молят и вымаливают, наконец, Ривка беременна, начинаются какие-то потрясения, которые их беспокоят. И она говорит: "Если так, то к чему это я? Столько молитв, стремлений и теперь..."
Что это за потрясения? Мидраш говорит, что когда она проходит мимо дома, где занимаются Торой или молитвой настоящему Богу, один пытается выскочить; когда они проходит мимо идолопоклонства, другой пытается выскочить. Она же не знает, что там два субъекта, ее это очень беспокоит, тогда ультразвук не так легко было проходить. Она идет в очень надежную консультацию, в ешиву к Шему и Эверу спросить, что происходит, и получает ответ, который задает тон всему нашему разделу и в некотором смысле всей истории потомства Ицхака и Ривки. А именно - она получает ответ: из твоей утробы разойдутся два народа, и они будут бороться, одно время перемогать другое, и в результате старший послужит младшему.
И сказано это Ривке, подчеркнуто - ей, но Ицхак об этом ничего не знает. Как в том анекдоте: муж и жена живут в согласии, муж решает только принципиальные вопросы, а жена все текущие вопросы. Что такое принципиальные вопросы? Выберут Клинтона президентом или нет? Все остальные вопросы текущие. Текущие вопросы, типа судьбы народов, которые произойдут от них, приходится решать Ривке.
Яаков и Эсав как две противоположности
Это ключевой момент, когда еще до рождения сыновей Ривке сообщается нечто безумно важное. Особенно порадовать мать тем, что из утробы разойдутся два народа? Два народа - это хорошо, но они разойдутся, должны быть все время порознь? Серьезная нагрузка. Как описано рождение сыновей, это любопытно, оно всем известно. Вышел первый, весь красный, как волосяная шуба, и назвали ему имя Эсав. Эсав, как объясняет Мидраш, от слова "лаасот", "доделанный", он весь выделанный, волосатый родился, красный.
А после этого вышел его брат. Я ожидаю, чтобы мне сообщили, какого он цвета, какая гладкость кожи. Ничего подобного нет. О нем ничего не сообщается, какой он из себя, только сказано, что его рука держится за пятку Эсава. Вся характеристика Яакова замыкается на пятке Эсава, и больше ничего. И он назвал ему имя Яаков. А мать куда? Она устала уже, выдохлась? Одному они называли имя вместе, а второму нет. Нам тут же сказано, что Яаков будет любимцем Ривки. Что же ты ему не даешь имя? Загадка. И почему Яаков не описан сам по себе как личность, только то, что он держится за пятку брата.
Дело в том, что Яаков - это имя, которое показывает, что он будет ходить и огибать, не прямо, вокруг. Либо то, что хотел сказать Ицхак: что он будет следовать по пятам за старшим братом. Это мечта Ицхака: сделать так, чтобы братья были неразлучны. Ицхак вырос в обстановке, когда мать добивалась и добилась, чтобы старшего брата удалили из земли, и эта трещина - это незаживающая рана. У него есть одна мечта - сделать дом так, чтобы братья были неразрывно связаны друг с другом. И когда Ицхак подрастет, он задумает осуществить это. Но до этого нам описана странная вещь.
Сначала сказано. Выросли они, и был Эсав человеком, знающим ловлю, второй человек такой, первый был царь Нимрод, теперь еще один искусный ловец появился - Эсав, человек поля. А Яаков был человек бесхитростный, сидящий в шатрах, занимающийся Торой, никаких диких порывов, "простак". И полюбил Ицхак Эсава, потому что ловля в его устах, а Ривка любит Яакова. "Один в галошах, другой в университет". Почему Ицхак полюбил Эсава? Потому что есть ловля в устах. А если бы нет? Отец требует от сына какого-то взноса, тогда он будет его любить. Ну, а ты, Ривка, почему любишь?
Очень интересное семейство. Отец любит сына и приводит уважительную причину: потому что он ему ловлю приносит, как же его не любить. Ведь дом был не из бедных, уверяю вас. То, что отец любит больше одного, а мать любит больше другого, случается. Не очень приятно, но это бывает.
Дальше происходит очень симпатичная история продажи первородства, которую все более-менее помнят. Мы знаем ответ задачи, всегда приятнее решать задачу с известным ответом. Яаков - безусловный праведник, а Эсав - отпетый негодяй. Он приходит с поля усталый, говорит: "Дай мне этого красного-красного, швыряй мне в глотку". А Яаков говорит: "Сначала ты мне продаешь первородство, у нас, у евреев, все по порядку: хочешь покушать - давай мне первородство". Понятно, кто праведник, кто злодей, нет вопросов. Совершенно чудовищная сцена.
После этого мы перепрыгиваем по Мидрашу, им в момент этой сцены с первородством по 15 лет, потом мы перескакиваем к следующей сцене, когда хронология говорит, что им уже по 6З года, и Ицхаку 12З года, он приближается к возрасту, когда умерла мать, она умерла в 127 лет. А мудрецы говорят: когда ты приближаешься к возрасту, в котором умер один из твоих родителей, подумай на всякий случай о том, чтобы оставить распоряжения к жизни, как должно быть. Он говорит: "Я не знаю дня моей смерти, иди в поле, налови дичи, чтобы тебя благословила моя душа".
Тут происходит вся эта сцена. Ривка посылает Яакова, Яаков благородно, ни слова плохого не сказав, говорит: "Это я, твой сын Эсав". Замечательным, благороднейшим образом уводит из-под носа у братца благословение. И эти две сцены как бы стоят осью, это основная динамика нашего раздела. И понять эти сцены трудно. При первом чтении каждая из них потрясает меня в высшей степени. Никакое знание ответа не помогает очень неприятному чувству, что я, честно говоря, не знаю, кто ведет себя хуже. И нам в этом придется разобраться уже не сегодня, следуя опыту выдающегося рассказчика Шахерезады, мы сказку прерываем в середине.
Нам надо попытаться посмотреть, как ведется рассказ. И попытаться выяснить, не без помощи мудрецов, но, не погружаясь с головой в Мидраш, потому что Мидраш, который заранее знает, что Эсав - отпетый злодей, и в день, когда он вернулся усталый, он совершил пять тягчайших преступлений. Он убил человека, царя Нимрода, изнасиловал его обрученную дочь, после этой характеристики не так важно, кто у него отбирает первородство. Но все-таки в книге, в тексте это прямо не сказано. Существует пшат. И я по пшату не обязан видеть в Эсаве это исчадие ада.
На уровне пшата я не должен на этом уровне замыкаться, я имею право, стоит нырнуть и взмыть, но есть основной уровень рассказа, где передо мной есть два человека, два брата-близнеца. Один пришел усталый, а другой воспользовался этим для того, чтобы у него откупить некоторое родовое право. Какая законная сила в продаже или покупке первородства, не знает ни я, ни кто-либо другой, потому это причудливая сделка. Намного ли она отличается от того, чтобы купить чужой нос, я не знаю.
Точно так же, совершенно не очевидна какая-либо действенность благословения, которое получено обманом. Благословение приходит с неба, или оно тебе положено, или не положено, кого я обманул?! Слепого отца ты обманул. Это благословение, если оно предназначалось другому, на твою голову никак не придет. Поэтому сам смысл этих двух сцен - под знаком вопроса, на котором мы сегодня расстаемся и начнем в следующий раз.
Продолжение