МАХАНАИМ - еврейский культурно-религиозный центр
К оглавлению лекций З.Дашевского по книге "Шмуэль"

Лекция 40. 30:18-31:13


/30:18-20/ Разбив отряд амалекитян, Давид отнял у них все, что они забрали из Циклага. И была захвачена еще большая добыча. Обсуждение, почему эту добычу назвали "Добыча Давида".

/30:21-25/ Спор по поводу того, следует ли давать часть добычи тем людям отряда (200 человек), которые остались у Бесор. Постановление Давида (закон до сего дня), что делить добычу следует поровну. Комментарии к этому постановлению. Обсуждается, у кого учился Давид: у Авраама или из закона Торы по поводу войны с медияном.

Заслуги Давида, как воспитателя. Пример "воспитательной победы" Давида в случае с внуком Моше (в будущем).

Объяснения, почему люди, возражавшие против равного деления добычи, называются так сильно: "злыми" и "негодными". Сравнение "мягкой педагогики" в данном случае с ситуацией захвата города Ай Йеhошуа, когда люди тоже забыли, что Спасение и победа приходят только от Всевышнего.

/30:26-31/ Комментарии по поводу того, что Давид по возвращении посылает часть добычи "своим друзьям" - старейшинам. Пречисление районов, куда посылал Давид добычу.

/31:1-6/ Пелиштимляне обратили в бегство людей Израиля и убили трех сыновей Шауля. Объясняется, в чем вина сыновей Шауля. Шауль погибает, упав на свой меч. Мидраш разбирает "пять грехов" Шауля.

В ответ на вопросы обсуждается: "праведность" Шауля; то, что Шауль не справился с заданием, которое было ему под силу; за что погиб Йонатан; считается ли грехом самоубийство Шауля.

/31:7-13/ После поражения, люди Израиля убежали из своих городов. Жители Явейш-Гилада забрали тела Шауля и его сыновей, распятых пелиштимлянами на стене капища, сожгли их, а кости - похоронили. Объяснение их решения.

В ответ на вопрос объясняется, что "заповеданная война" по спасению жен и детей людей Давида и гибель Шауля происходили параллельно. Божественное Управление спасло Давида дважды.


/30:18-20/ Разбив отряд амалекитян, Давид отнял у них все, что они забрали из Циклага. И была захвачена еще большая добыча. Обсуждение, почему эту добычу назвали "Добыча Давида".

Глава 30 рассказывает о том, как Давид поразительным образом, догнав этот отряд амалекитян, разбил его и отнял у них все, что они увели и забрали в Циклаге - людей и имущество; и захватил еще и большую добычу. Дальше, в стихе 20, говорится: "Взял Давид весь мелкий и крупный скот, и повели этот скот перед тем скотом, и говорили: это добыча Давида". Не совсем понятно здесь, какой скот перед каким повели? Йерусалимский Талмуд объясняет довольно просто. Он объясняет таким образом, что весь скот, захваченный у амалекитян, вели впереди для того, чтобы показать, что это - добыча; и эту добычу называли не просто добычей, а "добычей Давида". Отсюда Йерусалимский Талмуд выводит такое важное правило, что весь народ добывает эту добычу, и приносит ее царю, и он первый, как полагается Главному, выбирает все, что он захочет. Комментаторы обсуждают это по-разному. Радак, например, говорит, что сказанное: "это - добыча Давида", подчеркивает, что это - царский тип поведения, и что он прокладывает себе дорогу, и никто ему не может возразить.

Абарбанэль же категорически не согласен с этим. Он говорит, что Давид ведь не был царем пелиштимлянской земли, и чего это вдруг он будет прокладывать там, в их земле, себе дорогу? Абарбанэль объясняет так, что здесь сообщаются три вещи. Во-первых, Давид отнял весь тот скот, который амалекитяне награбили в разных городах. Во-вторых, мелкий скот вели не впереди, то есть, сначала шел крупный скот, а потом шел мелкий скот. Почему? Потому что мелкий скот более беззащитный, и его легче захватить, и кроме того, крупный скот может напирать на мелкий, если идет сзади него. Кстати говоря, по мидрашу, в этом проявляется политический дар Давида. Уже обсуждался этот мидраш, рассказывающий о том, что Давид всегда знал в каком порядке надо выпускать разных животных на поле пастись. Возможно, что Абарбанэль здесь как раз имеет в виду нечто подобное. И, наконец, третья часть информации, заключенная в этом выражении: "это - добыча Давида", состоит в том, что если придут жители южных местностей, на которые совершили набег амалекитяне, и скажут, что вот, вы захватили эту добычу, а теперь отдайте нам наше имущество, то на эти их требования надо сказать, что поскольку вооруженным путем это имущество у вас отобрано, и вы отчаялись получить его назад, то по законам это имущество теперь принадлежит Давиду, а не вам. Это - центральная часть законов о возвращении потерянного. Основная формула этих законов такова, что если хозяин отчаялся получить назад свое имущество, то тогда нашедший его может его взять себе. Есть некоторые случаи, когда хозяин еще "размахивает руками" и говорит: "Я верну его обратно", но тем не менее законом Торы в некоторых острых ситуациях он переводится в категорию "отчаявшегося", даже если он об этом еще не знает. К таким случаям относится то, что отнято какой-то вооруженной шайкой или на войне, а так же, если это унесено отливом моря или разливом реки, у которой нет порогов.

Ответ на вопрос: . - Совершенно верно, что по этому поводу стоит вспомнить, что когда царь Сдома говорит Аврааму: "Верни мне людей, а добычу возьми себе", то кажется удивительным, зачем нужна его санкция, если Авраам эту добычу сам захватил? На это говорится, что по закону эта добыча принадлежит безо всяких сомнений захватившему ее. Однако, по "мидат хэсдут" порядочный и благородный человек все-таки вернет эту добычу хозяину, если он его знает. Поскольку Авраам знаменит этим своим качеством (милосердием), то царь Сдома, который по мидрашу - великий знаток законов Торы, понимает, что Авраам захочет ему вернуть, и говорит, что он - дарит Аврааму эту добычу, и просит только отдать его людей. И Абарбанэль как раз и обсуждает все вокруг этого закона.

Кли Якар объясняет довольно интересно. Он говорит, что в добыче были две части. Одна часть - это то, что вызволили или захватили люди отряда Давида, а вторая часть - это то, что захватил Давид собственноручно. И вот, впереди вели именно ту добычу, которую Давид захватил собственными руками, для того, чтобы показать, что он захватил больше, чем вся армия, вместе взятая. И это, действительно, предмет гордости народа, чтобы все увидели, какой у них царь; и тогда это, на самом деле добыча Давида в самом прямом смысле.

/30:21-25/ Спор по поводу того, следует ли давать часть добычи тем людям отряда (200 человек), которые остались у Бесор. Постановление Давида (закон до сего дня), что делить добычу следует поровну. Комментарии к этому постановлению. Обсуждается, у кого учился Давид: у Авраама или из закона Торы по поводу войны с медияном.

Стих 21 говорит, что пришел Давид к тем людям (200 человек) из его отряда, которые отстали и не смогли двигаться дальше со всеми, и которых оставили у ручья Бесор стеречь снаряжение. Они вышли навстечу Давиду и навстречу народу, который с ним. И подошел Давид к этим людям и приветствовал их. Дальше говорится (30:22): "Всякий злой и - "блияал" - "негодный человек", (и это можно перевести, как "человек без ярма", то есть, не боящийся Бога), из тех людей, что ходили с Давидом, возвысили голос и сказали: "Поскольку они не ходили с нами, то не дадим им из добычи, которую мы вызволили; а только каждый из них свою жену и своих детей пусть получит, забирает и пускай идут"". Все эти люди, которые так говорили, и которые в тексте названы нелестными эпитетами, были из числа тех 400, которые ходили с Давидом, и были они из людей праведных, воспитанных Давидом. Поэтому, можно посмотреть на все это совершено по-другому, и принять, что их утверждения имеют под собой определенную почву. Действительно, эти 200 человек не ходили с отрядом, они вроде как "отсиживались", как "тыловые крысы", то есть, в какой-то степени даже можно считать, что они дезертировали, поэтому, конечно, им еще и давать добычу кажется несправедливым.

Стих 23 говорит о том, как на это реагирует Давид. И сказал Давид: "Не делайте так, братья. Ведь это дал Всевышний нам, и хранил нас, и отдал нам, в наши руки, этот отряд, который совершил на нас набег. Да и кто послушает вас в этом деле? Но - какова доля тех, кто -"йоред" - "спускается на войну" (а читать надо, как "Йорад" - "кто был спущен на войну"), - такова же доля сидевших у снаряжения: вместе поровну пусть разделят". И было (30:24) с того дня и выше установил Давид это в качество устава и закона для Израиля до сего дня.

Многие комментаторы, и в частности, Ралбаг, объясняют, почему Давид так наотрез отказывается принять предложение о неравном дележе добычи, хотя казалось бы, что эти люди на самом деле не участвовали в войне наравне со всеми остальными. Ралбак говорит, что если бы право на добычу определялось тем, насколько тот или иной человек рисковал, то тогда и в самом деле надо было бы делить совсем не поровну, или может быть вовсе дать только тем, кто был на переднем фронте. Однако, победа и захват добычи определяется не этим. Это все было добыто не силой их руки, а было сделано с помощью Всевышнего, и - за заслугу всего народа! Поэтому, никак нельзя отделить тех, кто участвовал в сражениях, а остальным сказать, что их заслуга не сыграла никакой роли. Кроме того, обоз тоже должен быть защищен, потому что на него тоже могут напасть. По некоторым мнениям, эти 200 человек были оставлены в очень опасном для нападения с тыла месте, и было жизненно важно, чтобы они там охраняли. В таком случае, нет никакого основания для того, чтобы им дать меньшую долю добычи, если они охраняли очень важный пункт. Такое предположение существовало, и Давид не отметает его, как заведомую глупость. Существенно, конечно, что эти 200 человек участвовали в войне не на равных с остальными, потому что иначе мы бы ослабили силу того новшества, которое установил Давид, что всегда добычу следует делить поровну. Надо, вероятно, считать, что этих людей оставили там сторожить, действительно, потому что они обессилили или потому, что они не захотели идти дальше, и люди Давида оставили там с ними свое лишнее снаряжение, чтобы облегчить себе путь, и пошли дальше.

Ответ на вопрос: . - Риск есть всегда: человек выходит из дома, и он - рискует, а когда он не выходит из дома, то он - тоже рискует. Дело в том, что победа в войне не измеряется количеством усилий или степенью риска.

Ответ на вопрос: . - Разные принципы делить добычу в зависимости от того, какая это война: справедливая или захватническая, действительно, существуют, но дело в том, что деление войн на справедливые и несправедливые в нашей традиции сильно отличается от обычных ("большевистских") классификаций. Бывает - "мелхэмет мицва", когда враги нападают на Израиль или на его часть, и тогда защита страны является мицвой. Бывает "мелхэмет ршут" - война, которая не заповедана, но - разрешена. Если царь, при согласии Санhедрина и военных советников, считает, что стоит объявить захватническую войну для того, чтобы завоевать территории или захватить добычу, то война разрешается, и в этом случае захваченное принадлежит завоевателям. Есть масса проблем в определении нравственности такого поступка. И вообще война - дело очень сомнительной нравственности; можно задуматься и над тем, насколько нравственно вообще брать добычу? Наши мудрецы говорят: "У вора - укради, но вкус воровства почувствуй". Если я отобрал у грабителя то, что он у меня отобрал, то тогда проблем нет, потому что я просто отбил свое. Если же я отнял у грабителя то, что он отнял у другого, то тогда непонятно, какая у меня есть моральная сила взять это себе? Эта проблема очень мощным образом выступает в еще одной сцене книги Шофтим, где царь Амона идет войной на Израиль, и говорит: "Вы - бандиты, и вы захватили мою землю!" Эти земли на самом деле когда-то принадлежали Амону. Ифтах посылает ему ответ, основанный на Божественном Вдохновении. Он говорит: "У тебя эти земли захватил Сихон, и ты остался без них; а потом наш Бог отнял их у Сихона и дал нам. Ты 300 лет сидел и молчал, а теперь вдруг вспомнил, что это - твои земли!" В словах Амона нет никакой логики, поскольку все основание и все право брать добычу в войне держится на том, что эту добычу берет Всевышний, и отдает - кому хочет. А если это так, то никто при разделе добычи не имеет права говорить, что он рисковал больше, потому что каждый получает "подарок с царского стола". Однако, если говорится так, что Он хочет, чтобы эту добычу всю делили поровну, то откуда же нам знать, что Он именно этого хочет? И это, правда, - вопрос. Можно ведь подумать, что Он хочет, чтобы не только армия делила, но и весь народ поделил поровну?

Ответ на вопрос: . - В том случае, если эта война ведется для захвата добычи, то в этом и есть ее смысл. Давид со своим отрядом делал набеги на амалекитян и другие народы именно для того, чтобы захватывать добычу, и кормить таким образом своих людей. И это для них был вопрос жизни. Он не мог сидеть сложа руки, потому что его единственная профессия с отрядом это - воевать.

В мидраше Берешит Раба имеется комментарий к стиху 25. В этом стихе сказано, что Давид "с того дня и выше поставил это в качестве устава и закона для Израиля до сего дня". Сказал рабби Йудан: после слов - "с того дня" не сказано - "и дальше", а сказано - "и выше". Что это значит? Мидраш спрашивает: "У кого научился Давид?" И отвечает - "У Авраама". Как сказано в той самой сцене, когда царь Сдома предлагает ему взять добычу, Авраам говорит: "Без меня. Я тут не при чем. Только то, что съели юноши, и - доля людей, которые шли со мной". Эти люди - Анэр, Эшколь и Мамрэ, были благородными эморейскими князьями, которые были союзниками Авраама; и они возьмут свою долю. Мидраш говорит: "Но ведь эти эморейские князья на войну не ходили!" То есть, эти три брата: Анэр, Эшколь и Мамрэ, хотя и были союзниками Авраама, но на войну на самом деле не ходили. Сказано, что Авраам "сдернул" от занятий 318 своих учеников, и с ними погнался. И про этих юношей сказано, что они - ходили на войну. (Правда, это трудно совместить с другим мидрашем, который говорит, что число 318 просто гематрия имени Элиэзэр, и что только он один и воевал.)

Итак, мидраш говорит, что Давид научился у Авраама. На тему этого мидраша имеется весьма удивленное высказывание Абарбанэля. Он говорит, что совершенно непонятно, почему вдруг эти люди из отряда Давида говорили, что надо делить добычу по-разному? Как они могли так решать, когда в Торе прямо есть закон, что делится добыча между всеми. Под конец книги Бемидбар (31:27) сказано, что Господь сказал Моше разделить добычу пополам: половину - всем, кто ходил на войну, а половину - остальному народу. И поэтому Абарбанэля удивляет то, что мидраш идет куда-то к Аврааму, к тому временам, когда Тора еще не была дарована, тогда как имеется прямой закон Торы. Правда, Абарбанэль говорит, что война с мидияном здесь вообще не пример и не указка, потому что там все шли, выделенные как посланцы от всего народа, и имеется закон, что "посланный - как пославший его", то есть, как его рука. И понятно, что там надо делить между всеми. Кроме того, это деление на самом деле совершенно неравное, потому что половину добычи получает армия, а половину добычи получает весь народ. И доля народа намного меньше, чем армии, если считать на человека. Самое главное то, что война с медияном это - некоторая разовая инструкция, и там нет никакого закона навеки: это было некое разовое событие, и было некоторое разовое решение, и оттуда трудно что-нибудь учить. Так говорит Абарбанэль.

Сказано (30:25), что "с того дня и выше" Давид установил это в качестве - "хок умишпат". "хок" - означает здесь, что так оно "врезано" в природу, потому что равное деление добычи было древним обычаем, и может быть, что и не только у народа Израиля. Пошли люди на войну, и кто при этом и на какой участок попал, - это уже дело случая. И поэтому все участники, вся армия, участвует поровну в дележе добычи. Таков был обычай издавна. И то, как формулировано это постановление Давида, показывает, что это, действительно, древний обычай, а не только - "мишпат", то есть, это - не только "закон", установленный согласно Торе, но он еще опирается на обычай отцов. И в этом смысле случай с Авраамом является более сильным доказательством, чем что-то, что происходило прямо по закону Торы. И, возможно, что этому обычаю Давид научился у Авраама, а закону, общему подходу, он научился из случая войны с мидияном.

Заслуги Давида, как воспитателя. Пример "воспитательной победы" Давида в случае с внуком Моше (в будущем).

Абарбанэль соглашается с комментарием Ралбага, который обращен к самой сути, и добавляет, что мы в этой сцене видим еще и выдающуюся скромность Давида. При том, что фактически он - царь, и занимает довольно высокое положение, он не гневается на этих людей, которые так сильно неправы, а говорит с ними мягко, как полагается настоящему воспитателю. Кстати, интересно отметить еще одну выдающуюся воспитательную победу Давида в очень мелкой сцене, до которой мы еще дойдем. Мы помним в книге Шофтим историю с песэлем Михи, который сначала находится в колене Эфраима, и ему находят некого юношу, левита, который за скромную плату исполняет роль жреца при этом "болване"; а потом люди из колена Дана решают, что такое "сокровище" им самим нужно, и забирают его, прихватив этого левита и набавив ему немного плату. И этот юноша-левит - довольно странная фигура; зовут его Йонатан бен Гершон бен Менаше, а буква "нун" залетела из имени Менаше куда-то "в облака", и мидраш говорит, что Гершон был сыном не Менаше, а был сыном Моше. И выясняется, что этот юноша-левит был внуком Моше. Вся эта история - довольно запутанная, и на нее не хочется особенно отвлекаться. Мы здесь говорим об этом потому, что Давид, увидев, как этот внук Моше любит серебро, ставит его начальником и главным надсмотрщиком над сокровищницей. Давид говорит: "Тебе так дорого серебро, - так иди и прояви эту свою страсть". И тот идеально исполняет эту работу при жизни Давида и при Шломо. То есть, у каждого человека есть своя сильная сторона, которая грозит обернуться его слабой стороной. Поэтому, все искусство и мудрость воспитателя заключаются в том, чтобы понять, как можно "пристроить" эту сильную - слабую сторону человека к делу. При этом, в данном случае нужна была прозорливость Давида, чтобы понять не только, как пристроить этого юношу, но и знать наверняка, что он никогда не присвоит себе ничего из этих сокровищ, потому что этот человек, при всей странности своего поведения, был в высшей степени порядочным.

Объяснения, почему люди, возражавшие против равного деления добычи, называются так сильно: "злыми" и "негодными". Сравнение "мягкой педагогики" в данном случае с ситуацией захвата города Ай Йеhошуа, когда люди тоже забыли, что Спасение и победа приходят только от Всевышнего.

Надо бы все-таки понять, почему эти люди названы такими крепким эпитетами - "ра" и "блияал", хотя, как уже отмечалось, в их предложении есть определенная логика? Правда, как уже говорилось, Давид отвечает им не гневно, а довольно мягко, но в этой мягкости чувствуется отзвук другой сцены. Давид говорит: "Не делайте так, братья", а как уже упоминалось, в книге Берешит, когда Лот обращался к согражданам Сдома, он говорит им так же: "Пожалуйста, братья, не делайте так!" Поэтому, "братья" это - эпитет, который не обязательно обозначает истинное состояние дел, а скорее он используется, как некоторый педагогический прием, который может быть сработает, когда люди находятся в нехорошем состоянии. Итак, надо постараться понять, почему люди, возражавшие против равного дележа добычи, названы "злыми и негодными"? - Объясняют так, что они названы "злыми" потому, что они такие в отношениях между людьми, то есть, они - нехорошие, злопамятные (так сказано и про людей Сдома), а "блияал" - "негодные" (без ярма) они - по отношению к Богу. Обычно, так называют людей, которые занимаются идолопоклонством. Есть пример в Торе, когда вышли такие "негодные" люди, и совратили город поклоняться идолам. Какая же связь с идолопоклонством может быть в данном случае? Связь очень простая, потому что это - те люди, которые отказываются видеть истинное Управление событиями, и считают, что сила их руки захватила добычу. Таким образом, мы получаем здесь в очень мягком, педагогичном виде, ту же самую науку, которую в очень тяжелом виде мы получили в книге Йоhошуа перед захватом города Ай.

Мы помним, что был чудесным образом захвачен Йерихо, и Йеhошуа накладывает заклятие на все имущество этого города, а один нехороший человек - Ахан присваивает его потихоньку. После этого, первая попытка взятия города Айя оканчивается неудачей и гибнут люди. Йоhошуа - в трауре, он разрывает одежды, и вопрошает Господа, в чем же причина? Всевышний ему говорит, что причина в нарушении заклятия. Йоhошуа предварительно посылал специалистов и военную разведку для того, чтобы разведать обстановку перед взятием города Ай. Они сообщили, что этот город гораздо слабее, чем Йерихо, и достаточно послать туда 2-3 тясячи человек. И 3 тысячи человек, которых послал Йеhошуа, были обращены в бегство, и из них погибло 36. Мы разбирали уже, в чем же была истинная причина поражения этой первой попытки взятия города Ай: в том, что кто-то нарушил заклятие, а теперь гибнут порядочные люди, совсем другие, или - в том, что военная разведка недобросовестно исполнила свои обязанности. Рав Элон приводит по этому поводу блестящее решение. Он говорит, что это - проявление одного и того же тяжелого состояния народа. Ахан присваивает себе право брать добычу вопреки заклятию, объясняя это тем, что он воевал и рисковал своей драгоценной жизнью. То, что он "воевал" таким образом, что он просто ходил вокруг Йерихо, кричал и трубил, то так, мол, ему велено было, такая была специфическая война. Но поскольку он "воевал", он и требует свою добычу. Что касается военной разведки, то она состоит из экспертов, и они, конечно, ничего не воровали, но они говорят: "Раз мы так блестяще взяли Йерихо, то теперь нам очень нетрудно будет справиться с этим городом Ай". Они просто не сообразили, что Йерихо-то брали не они! Эта наука представляется такой простой, что остается удивляться этим "дремучим" людям древнего мира, которые не могут усвоить такую простую педагогику. И что еще печальнее, эта "дремучесть" древнего мира как-то распространяется и не на такие "далекие" времена. Мы видели, в какое состояние эйфории все мы впали после шестидневной войны, и как это ударило по нам в войну Судного Дня. Это - совсем та же пара событий.

Давид, хорошо чувствует нашу историю, и наверное, не хуже, чем Ифтах, когда тот ведет преговоры с царем Амона. И Давид никак не может допустить, чтобы народ оставался на таких позициях по поводу неравного дележа добычи потому, что это прежде всего проявление черной неблагодарности, что в некотором смысле является самым страшным качеством. Всевышний вам посылает чудесное спасение ваших семей, возвращает вам все ваше имущество, дает вам богатейшую добычу, и все это по сути дела является явным чудом! А после всего этого люди говорят: "Давайте подойдем с точки зрения разумной и экономной: с какой стати эти "бездельники" все будут получать наравне с нами?" Давид как бы отвечает им: "О какой же экономности вы говорили сутки назад, когда вы горько плакали, потеряв все имущество и всех родных? Если же вы, друзья, будете помнить, что все спасение и победа приходят от Всевышнего, то тогда вам вообще нечего бояться. А если вы про это забудете, то вам - не на что надеяться!". Такую простую педагогику необходимо усвоить в первую очередь, а дальше все будет уже неплохо.

/30:26-31/ Комментарии по поводу того, что Давид по возвращении посылает часть добычи "своим друзьям" - старейшинам. Пречисление районов, куда посылал Давид добычу.

Стих 26 говорит, что пришел Давид в Циклаг, и послал из добычи старейшинам Йеhуды - "рееhу" - "своим друзьям". Поскольку сказано это в довольно кратком виде, то наверное, надо понимать так, что послал он каждому. Однако, когда, например, в конце книги Эстер говорится: "умишлоах манот иш лерееhу", то там - понятно: (посылали) друг другу, и в таком случае это - нормальный оборот. Здесь же такой перевод, что он послал "своим друзьям", не очень противоречит общему смыслу комментариев, но и не совпадает с ним. Кли Якар, например, говорит, что здесь имеется в виду, что он не послал им какую-то общую добычу, чтобы они сами распределяли, а что он каждому послал какую-то часть добычи. Давид послал эту добычу из-за того, что во-первых, эти люди его укрывали, когда его преследовал Шауль, а во-вторых, для того, чтобы показать, что он понимает, что в победах, которые одержал он и его люди, есть доля и тех старейшин, которые никак не участвовали ни в войне, ни даже в охране снаряжения, а которые просто были праведными людьми, на которых все держится. То есть, он посылает им, понимая разумно, каков на самом деле механизм побед в нашем народе. Можно считать вполне осмысленным и такое соображение, что Давид, проявляя политическую прозорливость, перед тем, как он собирается занять предстоящую ему царскую должность, хочет немного смягчить отношение к нему князей его колена. Однако, такого простого соображения у комментаторов не встречается. Может быть, это оттого, что такое предположение слишком очевидно, тем более, что Давид никогда не упускал из виду политических соображений. К каждой посланной им части добычи Давид добавлял послание: "Вот вам то, чем благословил Всевышний из добычи врагов Всевышнего".

Дальше (со стиха 27) очень подробно перечисляются те районы, в которые Давид послал из этой богатой добычи, и в конце этого перечисления говорится (30:31): "И во все те места, в которых ходил (то есть, убегал и прятался от Шауля) Давид - он и его люди". Из этого окончания главы 30 видно совершенно правильное объяснение, что Давид хотел отплатить за добро, которое ему оказали все эти люди, когда ему было плохо.

Ответ на вопрос: . Кому именно посылал из этой добычи Давид? - Старейшины - это не просто некоторая должность. Старейшины это - уважаемые и авторитетные люди в общине, нечто вроде "отцов города". Им Давид и посылал.

/31:1-6/ Пелиштимляне обратили в бегство людей Израиля и убили трех сыновей Шауля. Объясняется, в чем вина сыновей Шауля. Шауль погибает, упав на свой меч. Мидраш разбирает "пять грехов" Шауля.

В начале следующей главы 31, как это обычно бывает в Танахе, когда рассказ возвращается к прерванной сцене, он более менее дословно повторяет последнюю фразу, которой кончался рассказ перед его перерывом. Стих 1 говорит: "Пелшиштимляне воюют против Израиля, и обратились в бегство люди Израиля от пелиштимлян, и пали мертвыми на горе Гильбоа". По этому поводу Раши напоминает нам, что эта истина не только в нашей традиции: "бегство это - начало поражения". Можно даже сказать, что это уже само поражение. Мы видим здесь, как много решает моральный фактор. Когда Шауль увидел армию пелиштимлян, то он очень сильно испугался. А мы помним, что когда-то безо всякого вооружения он сумел победить не более слабую пелиштимлянскую армию, и замечательно с этим справился. Кроме того, моральный дух всей армии Шауля подорван; и все это приводит к трагедии, предсказанной Шмуэлем.

Стих 2 говорит: "Пелиштимляне неотступно преследовали Шауля и его сыновей, и убили пелиштимляне Йонатана, и Авинадава, и Малкишуа - сыновей Шауля". Мы уже обсуждали вопрос о том, что при несомненной вине самого Шауля, не совсем понятно, за что же так трагически погибли его сыновья? Есть объяснение, что они погибли за то, что не удерживали отца от преследований Давида. При этом, мы знаем, что Йонатан как раз удерживал Шауля. Считается, что Йонатан наказан за то, что не дал Давиду хлеба в дорогу. Дальше сказано: "Тяжело опустилась война на Шауля, и настигли его лучники". Здесь они называются очень длинно: "Стреляющие люди при луке". Кли Якар, в отличие от других комментаторов, говорит, что у них были огромные и очень тяжелые луки, с которыми приходилось управляться вдвоем, потому что один человек не мог с ним справиться. Шауль очень измаялся из-за этих лучников, и сказал Шауль своему оруженосцу: "Обнажи свой меч, и проколи меня им, чтобы не настигли меня эти необрезанные (регулярный эпитет, употребляемый по отношению к пелиштимлянам); и они меня проколят, и будут измываться надо мной". Дальше говорится (31:4-5): "Но не пожелал оруженосец делать это, потому что он очень боялся. И взял Шауль меч свой, и упал на него. И увидел оруженосец, что умер Шауль, и упал и он на свой меч, и умер вместе с Шаулем". Так умер Шауль, и его три сына, и его оруженосец, и так же - все его люди в тот день вместе.

Мидраш говорит, что Шауль погиб таким образом - упав на свой меч, за пять грехов. В Дибрей Йомим сказано: "умер Шауль за то, что он совершил измену Всевышнему: он истребил коhенов города Нова; и за то, что он проявил милосердие к Агагу; и за то, что не послушал Шмуэля, когда тот велел Шаулю ждать его 7 дней, а Шауль не дождался и принес жертву ола; и за то, что он пошел спрашивать у вызывательницы духов; и за то, что он не спрашивал у Всевышнего (или спрашивал, но ненастойчиво)". Надо сказать, что когда Шауль проявил милосердие к Амалеку, он размышлял о том, что если за убийство одного человека надо убивать телку над оврагом и т.д., то что же тогда надо делать при истреблении целого народа? Конечно, здесь можно сказать, что он совершил страшный грех, за который у него надо отнять царство, потому что он не годится быть царем, он не исполнил важнейшую инструкцию! Тем не менее, по крайней мере лично, не исчезла возможность объяснить его поведение тем, что ничего не сделаешь, потому что он - такой мягкий человек, у которого не поднимается рука истребить весь народ. Правда, этот мидраш не учитывает то, что мы знаем по другому мидрашу, где говорится, что Доэг дал Шаулю такую галаху, что нельзя в один день убить Агага и его сына. Однако, когда Шауль истребил город Нов, то объяснение его поведения с Агагом милосердием полностью растворилось, потому что как только его задело за живое, он беспощадно истребляет тех, кто проявил нелояльность к нему. Получается так, что когда Амалек нанес оскорбление Всевышнему и народу Израиля, то это Шауля допекло гораздо меньше, чем когда задело его лично.

В ответ на вопросы обсуждается: "праведность" Шауля; то, что Шауль не справился с заданием, которое было ему под силу; за что погиб Йонатан; считается ли грехом самоубийство Шауля.

Ответ на вопрос: . - Сцена с Йонатаном, которого обвиняли в том, что он поел меда (не знал, что был объявлен пост), эта сцена очень многозначна. Действительно, в ней проявляется вся нецельность подхода Шауля в качестве руководителя. С другой стороны, Небесным Управлением это было подстроено для того, чтобы народ не говорил, что если свой нарушил, то его - прощают.

Ответ на вопрос: . - То, что мидраш включает в число "грехов" Шауля то, что он не спрашивал Всевышнего, нас несколько удивляет. Шауль - большой праведник, и он всю жизнь сам знает, как ему поступать. Он - слишком чист и слишком высок, и поэтому, мы не видим, чтобы он обращался к Шмуэлю и спросил у него что-нибудь. Он - получил инструкцию, и он ей следует "почти хорошо". Логика здесь совсем непростая. Врачи говорят, что не так важно быть все время здоровым, как важно вовремя переболеть. Человек, который слишком здоров всю жизнь сильно рискует, потому что любой насморк может быть для него катастрофой. Так же и с человеком, который вынужден бороться с какими-то своими нехорошими стремлениями: когда он перебарывает их, то в результате он получает определенный иммунитет, и находится в более устойчивом состоянии. Это отчасти похоже на то, что говорят мудрецы: "В том месте, где находятся раскаявшиеся грешники, там не могут находиться даже полные праведники."

Ответ на вопрос: . - Никак нельзя считать праведниками тех, кто еще не успел нагрешить потому, что им не представилась соответствующая возможность. Говорится про Сару, что "Она была в 20 лет, как в 7, в смысле красоты, и в 100 лет, как в 20 в смысле греха". Казалось бы более естественно было бы сказать наоборот, но объясняют так, что она в 20, как в 7, в смысле красоты потому, что, как в 7 лет ее красота была чем-то внешним, а не главным в ней, в ее восприятии, так и в 20, когда обычно это уже не так. И точно так же, как в 20 лет она не грешила не потому, что не хотелось, а потому, что она была праведной, так и в 100 лет она не грешила по этой же причине. Поэтому, конечно, праведник это вовсе не тот, кто не занесен в список преступников. Как бы ни было трудно объяснять поведение Шауля, но он никогда и никем не был вычеркнут из категорий полных праведников. Он называется обычно: "Помазанник Всевышнего", или - "Этот цадик". То есть, он - праведник в состоянии некого нездоровья (о чем нам пока трудно судить). На протяжении всей книги Шауль предстает нам, как личность, довольно аномальная. Тем не менее, вину на него взваливают только за какие-то его отдельные поступки, а не за всю его линию поведения, которая в основном была навеяна на него с Неба.

Ответ на вопрос: . - Из двух главных героев, которые постоянно действуют в разбираемых текстах, ни один не является в обычном понимании "нормальным человеком". Оба они - гиганты, которых нам трудно себе вообразить. Господь никогда не ставит ни одному человеку задачу, которую он в принципе не мог бы выполнить. Поэтому, посылаемое задание было, безусловно, по силам этому гигантскому праведнику - Шаулю, который был на голову выше всего Израиля, но было оно - на пределе его сил, и он с этим не справился! То есть, у него была принципиальная возможность справиться, но он ее не реализовал.

Ответ на вопрос: . - С царями Израиля, как мы увидим в дальнейшем, происходили всякие страшные вещи, но трудно найти среди них прямую аналогию с Шаулем. И не так просто сравнить эту ужасную историю гибели Шауля с его сыновьями с какими-то еще событиями из еврейской истории. По поводу смерти Шауля и его сыновей мидраш говорит, что когда Всевышний демонстрирует Моше поколение за поколением - мудрецов, пророков и царей, то увидев сцену гибели Шауля, Моше говорит: "Первый помазанный царь Израиля и он - так должен был кончить!" И Всевышний отвечает Моше: "Что ты выражаешь претензии Мне, иди, и поговори с коhенами Нова, которые подали в "суд" на него, и он получил приговор. Он истребил чудовищным образом город Нов и за это и получил столь чудовищный приговор".

Ответ на вопрос: . - Можно, конечно, считать, что время Шауля еще не пришло, но тогда чего же с него спрашивать? Мы говорим о том, что человек отвечает только за то, что лежит в области его выбора. Поэтому, если сказать, что твое время не пришло и поэтому тебе "преподносят" такую ужасающую кончину, то это не совместимо никак с Божественной Справедливостью.

Ответ на вопрос: . За что же так погиб Йонатан, который никого не убивал и так помог Давиду? - Дело в том, что мы никогда не знаем, по какому "счету" сводит баланс Всевышний со своими близкими. Чем праведнее человек, тем более тонкая промашка ему ставится в строку. У Йонатана, действительно, не было власти, и он не мог что-либо изменить. Он был - великий праведник, и может быть, что он - самая светлая личность во всей книге. Тем не менее некий поступок ему вменяется в вину. Мы помним мидраш к тому месту, когда найден убитый, и убийца неизвестен, и старейшины ближайшего к этому месту города произносят фразу: "Наши руки не проливали этой крови". Мидраш задает вопрос: "Кому же прийдет в голову, что руководители города могли участвовать сами в убийстве, и как Тора могла дать такой закон, что эти руководители вроде бы являются первыми на подозрении?" Это выглядело бы очень странно. Поэтому, мидраш объясняет, что здесь речь идет о том, что руководители как бы говорят: "Не было такого, чтобы человек пришел к нам попросить куска хлеба, и мы бы отправили его с пустыми руками, и в результате он ослаб, и кто-то напал на него, и он - погиб". То есть, на руководителях лежит повышенная ответственность и не только потому что они занимают определенное политическое положение, а потому, что они являются душой этого места. И они должны произносить эту фразу, которая означает, что они даже косвенно не послужили причиной гибели человека. А Йонатан косвенно послужил причиной гибели города Нов. Он, конечно, сделал это несознательно, но он обязан был думать. Он не имел права быть такой очарованной душой, а он обязан был подумать о том, что Давиду нужно дать пищу в дорогу. Давид же убегал от смертельной опасности, и он, возможно, не стал просить Йонатана, беспокоясь за его судьбу, если он принесет ему хлеб. Мы видели, что Шауль преследовал любого, кто окажет помощь Давиду, и что только за моральную поддержку Давида Шауль метнул в Йонатана копье.

Ответ на вопрос: . То, что Шауль совершил самоубийство, проколов себя мечем, никем из мудрецов не признается грехом. И это - единственная ситуация, в которой человеку не отказано в праве на самоубийство, потому что он точно знает, что он все равно погибнет. При этом, он боится того, что он погибнет, подвергнувшись издевательствам со стороны врагов. При этом, оруженосец Шауля тоже поступил совершенно правильно, потому что другой не имеет право убивать человека ни из каких соображений, а сам себя человек тоже не имеет права убивать почти никогда, за исключением той ситуации, в которой был Шауль.

/31:7-13/ После поражения, люди Израиля убежали из своих городов. Жители Явейш-Гилада забрали тела Шауля и его сыновей, распятых пелиштимлянами на стене капища, сожгли их, а кости - похоронили. Объяснение их решения.

После поражения, нанесенного пелиштимлянами войску Шауля и после гибели Шауля и его сыновей, люди Израиля убежали и оставили свои города, в которые пришли пелиштимляне. Когда же жители Явейш-Гилада узнали (31:11), что сделали пелиштимляне с телом Шауля, то все благородные люди из них поднялись, и шли всю ночь, и пришли, и сняли тела Шауля и его сыновей, которые были прибиты гвоздями у стены Бейт-Шана - идолопоклонского капища. Они пришли в Явеш, и говорится, что они сожгли их тела, а кости похоронили (30:13). Известно, что сжигание умерших это - совершенно не еврейский способ похорон, и это очень не рекомендуется и даже запрещено. Кли Якар объясняет их решение так: если они похоронят тела, то пелиштимляне смогут разведать, где могила, раскопать эти тела, и начать снова издеваться над ними. Чтобы этого не случилось, они сожгли только мясо трупов, а сухие кости быстро похоронили и решили, что их уже не будут выкапывать

Ответ на вопрос: . - Жители Явейш-Гилада были уже фактически все потомками колена Беньямина после войны, описанной в конце книги Шофтим.

В ответ на вопрос объясняется, что "заповеданная война" по спасению жен и детей людей Давида и гибель Шауля происходили параллельно. Божественное Управление спасло Давида дважды.

Ответ на вопрос: . Почему Давид, знавший, что пелиштимляне пошли на войну против Израиля, ничего не предпринял, чтобы известить Шауля или как-то ему помочь? - Дело в том, что пелиштимляне вовсе не напали на Израиль внезапно. Они выстроились и ждали, и в этом не было никакой неожиданности. Поэтому ничего не изменилось бы, если бы Давид и предупредил Шауля. А помочь Шаулю, придя со своим войском, Давид никак не мог, потому что сцена, когда был разгромлен амалекитянами город Циклаг, и сцена гибели Шауля происходят параллельно. Уже говорилось о том, что Божественное Управление не только спасло Давида от совершенно неразрешимого положения, как вести себя, если придется идти на войну рядом с пелиштимлянским царем. После того, как Давид был отправлен в тыл, возникла другая проблема: как он может не участвовать в войне Шауля против пелиштимлян, потому что это - "милхэмэт-мицва" - "заповеданная война", когда Израиль должен защищаться. И эта проблема решилась так, что амалекитянами были угнаны жены и дети людей Давида и жены самого Давида из города Циклаг, и Давид должен был со своим отрядом их спасать. И эта война тоже была заповеданной. И как раз в это время был убит Шауль.


Продолжение