Виртуальная Йешива "Маасэ Рэшэт"

Комментарий к недельным главам

Недельная глава: БЕРЕШИТ (5 октября 2002)

(Берешит [Бытие], 1,1 - 6,8 )

...Начинать сначала. На иврите так и говорят: леhатхИль ми-БерешИт - "начинать с «В начале»": с того самого «В начале», в котором создал Бог небо и землю.

С одной стороны - прекрасное чувство освобождения: прошлое позади! Перевернута страница, перед нами чистый лист, пиши без помарок, создавай свой мир, строй заново свою жизнь, свои отношения с Богом, людьми и вселенной: новая метла чисто метёт, заметая все старые ошибки, грехи, проблемы: ми-Берешит!. Новый год - новая, с первой буковки, Тора - новый шанс понять исполнить своё жизненное предначертание.

А с другой стороны - пугающее, каторжное ощущение Сизифа, который докатил-было свой камень до вершины горы (что поделаешь, наша йешива работает на русском языке, а в его рамках греческая мифология оказывается более привычной, чем еврейская система образов...), но вдруг камень опять рухнул к подножию, и опять нужно начинать ми-Берешит: катить камень с самого начала, уже предчувствуя, что через год он снова вырвется из рук...

Как же нам примирить эти чувства накануне шаббат Берешит, субботы, когда читается первая глава первой книги Торы? Какое из них вернее?

Это зависит от нас. Одна из еврейских молитв говорит, что Единый мехадеш бе-холь йом маасэ Берешит: "каждый день совершает заново сотворение мира". Буквально вместо "сотворения мира" сказано "дело (маасЭ), [начинающееся со слов] «В начале»". Процесс творения не прекращается, тем он и прекрасен. А человек - соучастник этого процесса.

Образный язык книги "Берешит" описывает решение о создании человека такой фразой: и сказал Бог: сделаем-ка человека по Нашему образу и подобию (1,26). Множественное число здесь употребляется оттого, что нам образно показывается процесс размышления Единого, его разговора с Самим Собой; так и человек, решающий задачу, говорит сам себе: "а если мы подставим икс вот сюда?".

Каждый из нас - образ и подобие Творца. Конечно, не во внешнем виде: Единого невозможно описать материально, понятие о теле к Нему неприменимо. Нет, наше сходство с Богом иное: мы, как и Он, можем творить чудеса.

Это выглядит абсурдно. Человек, который "внезапно смертен", который не может излечить собственный насморк, починить кран у себя на кухне - это вот этот - чудотворец?

Вот смотрю я на Твои небеса, сработанные Твоими пальцами; на луну и звёзды, что Ты разместил - что же такое слабый человек, что Ты помнишь о нём, и сын Адама, что Ты о нём вспоминаешь? А (ведь) Ты сделал его без малого Божественным, увенчал его честью и великолепием, дал ему власть над творением Твоих рук - всё Ты поместил под ногами его (Техиллим /Псалтырь/, 8,4-7).

Царь Давид тоже удивляется такому противопоставлению. При этом последние фразы фрагмента из псалма - явная аллюзия на Тору, на нашу недельную главу: пусть они (люди) правят рыбою морской, птицею небесной, всей землей и всеми гадами, ползающими по земле (1,26). Размышляя над главой "Берешит", царь Давид дал ключ к решению, указал на грань между нашей беспомощностью и нашим всемогуществом.

"ТЫ сделал его без малого Божественным"; "ТЫ поместил под ногами его".

Я - человек. Я - часть системы Божественного творения. Меня создал Единый, чтобы быть полноправным соучастником Творения. Он наделил - и наделит - меня всеми свойствами, которые понадобятся для того, чтобы выполнить мою задачу; остальное я сделаю сам.

Это не означает, что я могу использовать Имя Единого, чтобы прикрыть свои корыстные цели. Это не означает также, что я - раб, исполнитель Его воли, а не своей. Потому что любая моя воля, которая делается во Имя Бога, во имя Его творения, а не во имя моего "я", чтобы потешить мои эгоистические эмоции - любая моя благая воля есть Воля Бога. Это Он воспользовался мной, чтобы привнести эту волю, эту идею, этот замысел в мир. И если я захочу - ради Бога, ради Творения, наконец, просто ради своих близких - воплотить свою идею, то Единый даст мне все качества, нужные для этого: а работать буду я сам (то-есть: это Он будет работать через меня).

Превосходная метафора была привнесена в мир великим английским писателем, профессором Дж.Р.Р. Толкином, в его варианте "Берешит" - "Айнулиндалэ", "Музыке Священных". Там первые сотворенные существа вместе играют великую музыку, и она превращается в мир, в котором им предстоит жить. Судя по описанию, эта музыка - не строго зафиксированное произведение; она подчиняется основным законам, которые Единый изложил музыкантам, но они импровизируют. И цель этой импровизации - чтобы музыка была лучше и прекрасней. И такая импровизация священна, она - от Единого. Толкин выводит одного из музыкантов, Мелькора, который заводит в общем хоре мелодию, дисгармонирующую с остальными, нарушающую основные музыкальные законы (заповеди!), о которых договорились Единый с остальными участниками; всё это он делает не ради музыки, а ради своего величия. Эта музыка и становится в мире всем, что мы называем "зло", а Мелькор становится прародителем зла.

Нам, людям, сынам Адама, дана возможность играть свою мелодию. Единый обеспечивает нас способностью звучать, Он заложил в нас "музыкальный слух", совесть, внутренний голос, говорящий нам, что хорошо, а что нет; а вести свою партию должны мы. И вера в Единого оборачивается уверенностью, что Он не подведёт; а уверенность, что Он не подведёт, оборачивается верой в свой успех; а вера в успех обернется успехом, на том стоит мир.

Такой подход даёт нам надежду с каждым годом усовершенствовать свою мелодию и достичь такого уровня гармонии с мирозданием, что мы действительно сможем творить чудеса. Вместо тягостного замкнутого круга мы получаем спираль - постепенное приближение человека к Богу: переход от беспомощности к всемогуществу. Этот путь - творческий (пусть даже мы не пишем стихов и не играем на видимых глазу музыкальных инструментах). Это - одна из двух сторон той работы над собой, на которую нам указывает глава "Берешит": общая сторона. Потому что этот потенциал - общий знаменатель всего рода человеческого, он есть у любого человека: как бы он ни выглядел сегодня, на какой бы стадии духовного развития он ни находился, по каким маякам бы он ни выбирал свой путь.

При этом все мы, сотворенные по образу и подобию - разные. У любого человека есть свой, неповторимый, Негасимый Свет - то, что он (и никто другой) способен внести в мир. И здесь-то и начинается вторая сторона работы над собой по главе "Берешит" (а начинать работать стоит над обеими сторонами одновременно).

И сказал Бог: да будет свет! И стал свет. И оценил Бог свет, что он - хорош; и разделил Бог между светом и тьмой (1,3-4).

Останемся в рамках терминологии "свет = энергетический потенциал = то хорошее, что человек может привнести в мир" (даже если кто-либо из читателей не любит света как физического явления, предпочитая темноту). Тогда наша работа - выделить в себе свет и отделить его от окружающей тьмы. Среди тысяч побочных, посторонних мыслей и привычек найти то, настоящее, чем действительно стоит жить: то, что действительно моё, а не наносное, возникшее из давних компромиссов и комплексов. То, за что я готов принять ответственность; под чем я готов подписаться. То чудо, которое я хотел бы сотворить.

И тогда то, что мы хотим и можем внести в мир, изменит его; и тогда долгий отдых творения сменится новой рабочей неделей. И будет вечер, и будет утро.

Шаббат шалом!