Виртуальная Йешива "Маасэ Рэшэт"
Комментарий к недельным главам
Недельная глава: КИ ТЕЦЭ (1 сентября 2001)
(Дварим /Второзаконие/, 21, 10 – 25, 19)
РаШаР
(рав Шимшон бен Рафаэль Гирш) пишет об этой главе так: здесь мы находим
еще несколько «наборов» заповедей, призванных упорядочить частную жизнь
семьи и общественных отношений; дело в том, что с отменой коллективной
организации (как мы помним, с чисто социальной точки зрения еврейское
общество в пустыне управлялось по принципам, похожим на «военный
коммунизм» - Э.) и переходом к гражданской жизни на Земле Обетованной
были причины опасаться появления прорех в стене закона.
Нам
всем в жизни пришлось, наверное, пережить подобную ситуацию, когда границы
того, что разрешено, внезапно расширились. Например, это происходит
тогда, когда человек отделяется от родительского дома и начинает жить
своим хозяйством. С одной стороны, это страшно – как-никак,
ответственность; с другой стороны, голова кружится от безнаказанности:
мама не спросит, почему не помыл посуду (правда, она и не помоет ее сама),
никто не погонит спать... Вот и полным-полны общежития всех университетов
мира красноглазыми, заросшими студентами, просиживающими ночи напролет в
Интернете (в лучшем случае) и «ночующими» на лекциях. Режим дня пропадает,
и талантливый, взлелеянный ребенок оказывается
двоечником.
Еврейскому народу-ордену не отпустили времени на
пересдачу экзаменов. С другой стороны, оставаться на своей земле в режиме
кочевого стана – абсурд. Поэтому в сегодняшней главе даются точные
указания, регулирующие процесс перехода, взросления
Израиля.
Вопрос: зачем эти правила переходного времени вошли
в священнейшую из книг, стали из временного – вечным? Думается, что одна
из причин – то, что взросление продолжается и после достижения формальной
зрелости. Каждый день нам предоставлена возможность взрослеть по-своему, в
новой области жизни. Значит, и уроки главы «Ки тецэ» актуальны для
нас.
Жизненно необходимо знать и в наши дни, что нельзя запрещать
быку пастись на поле, которое он вспахивает; что птицелов, забирающий у
птицы птенцов, не имеет права забрать саму птицу; что на крыше дома
необходимо ставить поручень, чтобы даже случайно залезший на нее человек
не упал; что впрягать в плуг двух неодинаковых по силе животных
одновременно (вола и осла) нельзя; что, проходя чужим виноградником,
срывать виноград можно, при условии, что отправляешь ягоды в рот, а не в
карман (!).
Да, зачастую прямой смысл этих заповедей очевиден для
разумного человека, ведущего оседлый образ жизни; но все эти заповеди
имеют свой глубинный смысл, не нуждающийся даже в особых толкованиях; и
он-то необходим земледельцу, не меньше, чем кочевнику, а нам с вами – не
меньше, чем им обоим.
Всем надлежит знать, что кредитору нельзя
заходить в дом к своему должнику, чтобы потребовать долг – он обязан
ожидать вне дома; что все гири торговца должны в точности соответствовать
выбитому на них весу; что нельзя забирать человека в армию в первый год
после свадьбы (!); что женщину, застигнутую с чужим мужчиной в чистом
поле, запрещено обвинять в измене – есть шанс, что тот ее изнасиловал, она
кричала, да никто не слышал.
Некоторые законы этой главы в наши дни
выглядят заведомо устаревшими, несовременными, неполиткорректными. Многие
из них связаны с разрешенным в те дни многоженством.
Естественный
вопрос: если в еврействе рабочей единицей является пара (муж и жена),
откуда многоженство?
Дело в том, что Тора была дана при некоторых
начальных условиях: многоженство было неотъемлемой частью социальной жизни
культур Средиземноморья, и евреи не были исключением. Как мог Моше
разрушить ткань семейной структуры, разом запретив многоженство? Вместо
этого многоженство было ограждено, обусловлено, оговорено множеством
формул, из которых можно понять, что само явление многоженства не приводит
к добру. «Две жены в доме – раздор в доме» (Нафтали Краус, по мидрашу рава
Танхумы, который, в свою очередь, делает этот вывод из нашей главы «Ки
тецэ»). Таким образом, через две с лишним тысячи лет после Моше, когда
многоженство фактически исчезло, раббейну Гершом смог установить закон,
окончательно запрещающий его, не боясь разрушить семьи.
И снова:
даже те законы, которые кажутся неприменимыми теперь, связаны с глубокими
принципами строения личности, общества и вселенной; изучая их в эпоху,
когда можно обойтись (казалось бы) и без них, мы узнаем больше о мире и о
нас самих; и, может быть, сможем успешно сдать экзамен.
Шаббат
шалом!