К оглавлению книги Н.Лейбович "Новые исследования книги Исход в свете классических комментариев"

      Книга Исход / Недельный раздел Итро [6]

"Не возжелай"

1. Последовательность и общая структура десяти заповедей. (ибн Эзра)

    Перед тем как осмыслить последнюю из десяти заповедей попытаемся понять их последовательность и общую структуру того, что начертано на обеих скри-жалях. В своем обширном предисловии к Декалогу р. Авраhам ибн Эзра утверждает, что заповеди делятся на три группы:

...Все заповеди бывают трех видов: первый – заповеди сердца, второй – заповеди языка, третий – заповеди деяния; заповеди сердца двух родов: заповеди "делай" и заповеди "не делай". Вот заповеди "делай": "И люби Г-спода Б-га твоего" (Дварим 6:5); "Прилепиться к Нему" (там же, 11:22); "Бояться имени этого славного" (там же 28:48); "И люби ближнего своего, как самого себя" (Ваикра 19:18). А заповеди "не делай": "Не питай в сердце твоем ненависти к брату твоему" и "Не мсти и не храни злобы" (там же, 17:18).

Так и заповеди языка – "делай" и "не делай". "Делай": например, произнесение "слушай, Израиль", благословение после трапезы, благословение священников, благодарение над десятиной и многое другое. И заповеди "не делай": "Не откликайся ближнему своему свидетелем ложным" (Шмот 20:16); "Б-га не проклинай" (там же 22:27); "Не кляни глухого" (Ваикра 19:14). А заповедей "делай" и "не делай", относящихся к деянию, очень много, и нет нужды их упоминать.

Заповеди сердца – самые главные и самые важные из всех. Многие полагают, что грех не в помышлениях, а в речи идолопоклонства. На самом же деле – самая страшная из всех греховных мыслей – это мысль об идолопоклонстве, она одна стоит их всех. Ведь известно высказывание (Мишлей 6:16): "Шесть этих ненавидит Г-сподь, и семью гнушается душа Его". И там же написано: "Сердце, обдумывающее мысли нечестия". И написано: "Хорошо, что было это на сердце у тебя" (Диврей hаямим II 6:8). И написано: "Делает благо
Г-сподь благим и правым сердцами своими" (Теhилим 125:4); "Да будет сердце ваше цельным" (Млахим II 8:61); "Я –
Г-сподь, испытывающий сердца" (Ирмеяhу 17:10); "А Г-сподь узрит сердце"(Шмуэль I 16:7). Первая заповедь – это основа тех девяти речений, которые следуют за ним, и это – заповедь сердца...

Ибн Эзра объяснил, что в Декалоге встречаются эти виды заповедей, объяснил, почему Декалог начинается со слов "Я – Г-сподь", но он не объяснил порядок, в котором приведены все остальные заповеди. Нам кажется, что, с точки зрения принадлежности к этим трем группам, десять заповедей распределены по двум скрижалям в хиастическом порядке: первые пять, считающиеся, как известно1, заповедями, определяющими отношение человека к Всевышнему, открываются заповедями, которые выполняются в сердце – в мыслях, в сознании. Продолжает их заповедь, связанная с речью – "не возноси имя Г-спода Б-га своего всуе". Завершением служат заповеди, связанные с практическим действием – заповедь "помнить день субботний" (а в повторении десяти речений в книге Дварим сказано: "Блюсти день субботний") и заповедь "почитай", касающаяся отношений в семье. Преданность Творцу должна получить власть над сердцем, затем овладеть речью, а потом получить господство над деяниями. Это значит, что недостаточно одного лишь "религиозного самосознания", благочестивого миросозерцания и веры. Необходимо, чтобы все это нашло свое выражение в языке, практической деятельности и в сфере семейных взаимоотношений. Рассматривая следующие пять заповедей, обнаружим, что они начинаются со слов "не убивай, не прелюбодействуй, не кради", что относится к сфере практических запретов, потом идет запрет "не откликайся ближнему своему", что затрагивает область речи, а заканчивается самым удивительным в Декалоге запрещением "не возжелай", имеющим отношение к сердечным помышлениям, к желаниям. В социальной сфере недостаточно одних лишь добрых поступков, нормальных отношений человека с другим человеком и обществом, если все это – всего лишь педантичное следование букве общественных законов (пусть даже основанных на Торе), за выполнением которых строго следят назначенные обществом стражи. Необходимо и желательно, чтобы закону подчинилась человеческая речь, мало того – помыслы сердца, чтобы затаенное не отличалось от явного. Этим и отличается Декалог от обычных социальных законов: он требует не только "не убивай и не кради", но и "не возжелай".

2. Заповедь "Не возжелай" говорит не только о помыслах человека, но и о его действиях (Рамбам)

    Упомянув последнюю заповедь, мы тем самым перешли к ее изучению, к анализу ее слов. Тут мы сталкиваемся с различными точками зрения. Некоторые пытаются объяснить, что заповедь "не возжелай" (ло тахмод) имеет в виду не только сердечные помыслы, но и практические действия, с помощью которых хотят достичь желаемого. Например, запрещено уговаривать хозяина желаемой вещи, чтобы он продал ее, если он сам не хочет продавать. Или прибегать к уловкам и махинациям, чтобы достичь цели. Такую точку зрения мы находим уже у мудрецов эпохи Талмуда.

Мехильта Рашби:

"Не возжелай" ло тахмод, а ниже (Дварим 5:18) сказал "не вожделей" ло титавэ, чтобы запретить как желание, так и вожделение. Откуда узнаем, что вожделение порождает желание? Сказано: "Не возжелай" – "не вожделей". Откуда узнаем, что возжелавший в конце концов ограбит? Сказано (Миха 2:2): "Возжелали полей, и похитили". Вожделение – в сердце, как говорится (Дварим 12:20): "Ибо вожделеет душа твоя поесть мяса". Желание – в действии, как говорится (там же 7:25): "Не возжелай серебра и золота, которое на них, чтобы взять себе".

Того же мнения придерживается и Рамбам, который в "Книге заповедей" более подробно объясняет понятие "желание" и отличие его от "вожделения" (о котором упомянуто в десяти речениях раздела "Ваэтханан"):

265-я заповедь "не делай": запрещает нам прибегать у уловкам, чтобы приобрести то, что находится во владении одного из наших братьев, и гласит: "Не возжелай дома ближнего своего". И говорится в Мехильте: "Не возжелай" – может быть, нельзя желать даже на словах (= без каких-либо действий)? Сказало Писание: "Не возжелай серебра и золота, которое на них, чтобы взять себе". Как там – лишь тогда, когда начнет действовать, так и тут – лишь тогда, когда начнет действовать. Тебе объяснили, что эта заповедь запрещает нам прибегать к ухищрениям, чтобы приобрести для себя какую-либо вещь, которую мы страстно желаем и которая принадлежит ближнему. 266-я заповедь "не делай": запрещает нам, испытывая вожделение, мысленно желать того, чем обладает наш брат, ибо это заставит нас искать пути, чтобы присвоить его достояние. Таков язык предостережения, относящегося к этому делу. Сказали: "Не вожделей дома ближнего твоего". И это не два запрещения одного и того же деяния. Первый запрет, "не возжелай", запрещает приобретать то, чем владеет другой. А второй запрет предостерегает даже от мысленных вожделений. И говорится в Мехильте (здесь приводятся слова Мехильты, которые мы уже цитировали выше, до слов "возжелали полей, и похитили")... Это значит, что если человек, увидев у своего друга прекрасную вещь, станет мысленно желать эту вещь, то он нарушит запрет Всевышнего "не вожделей". А если стремление к этой вещи усилится в нем настолько, что он начнет домогаться ее, настойчиво упрашивать друга, пытаясь купить ее или обменять на другую вещь, более дорогую и ценную, – и если он достигнет своей цели, то нарушит запрет "не возжелай". И поскольку он приобрел вещь, принадлежавшую другу, которую тот и не думал продавать, и достиг этого домогательствами и уловками, то это означает, что он нарушил сразу два запрета, о которых мы упоминали. А если друг, любя эту вещь, отказался продавать ее или меняться, и второй, понуждаемый своей страстью к этой вещи, заберет ее насильно, то нарушит еще и запрет "не грабь". И уясни себе это дело из рассказа о Ахаве и Навоте. И вот тебе объяснено, чем различается сказанное "не вожделей" от сказанного "не возжелай".

То же самое он говорит и в "hилхот гзела веаведа", 1: 9

Всякий, кто возжелал раба, принадлежащего ближнему, или рабыню, или дом с пожитками, или любую другую вещь, которую можно приобрести, и стал настойчиво и злостно домогаться этой вещи, и добился того, что купил ее, – даже если он заплатил за нее большие деньги, все равно нарушил заповедь, ибо сказано: "Не возжелай"... И этот запрет он нарушает только тогда, когда приобретает желанную вещь, в соответствии со сказанным (Дварим 7:25): "Не возжелай серебра и золота, которое на них, чтобы взять себе", – желание, которому сопутствует деяние. Тот, кто почувствовал вожделение к дому ближнего своего, его жене и утвари, а также к другим вещам, которые можно купить у него, и стал размышлять, каким образом можно приобрести эту вещь, и искусился сердцем своим, нарушил заповедь, гласящую: "Не вожделей". А вожделение – оно только в сердце. Вожделение приводит к желанию, а желание приводит к грабежу. Ибо если хозяева не захотят продать, несмотря на посулы денег и злостные домогательства, он дойдет до грабежа, как сказано (Миха 2:2): "Возжелали полей, и похитили". А если хозяева встанут на защиту своего имущества или попытаются воспрепятствовать грабежу, то он дойдет до кровопролития. Ступай и выучи это из истории про Ахава и Навота.

3. Заповедь "Не возжелай" предполагает   лишь запрет на определенные чувства (Самаг)

    Однако большое число комментаторов не согласны ни с таким определением, ни с таким пониманием разницы между "желанием" хэмэд и "вожделением" хатаава. Автор "Сефер мицвот гадоль" не усматривает никакой разницы между этими двумя понятиями:

Заповедь "не делай" 155-я: В десяти заповедях – "Не возжелай", и написано там еще: "Не вожделей", – и это одно и то же.

И он возражает Рамбаму:

Нет оснований говорить так, ибо написано в десяти заповедях: "Не возжелай жены ближнего своего, и не вожделей дома ближнего своего". И по его (Рамбама) словам выходит, что дом – более тяжкое нарушение, чем замужняя женщина!! Но это одно и то же – желать и вожделеть.

Большинство комментаторов, в отличие от Рамбама, полагают, что желание – это лишь чувство, не предполагающее никакого практического действия. Они основываются на тех же стихах, что и Рамбам, и именно там находят доказательство, что желание не сопровождается деянием.

Радак, к Миха 2:2: "Возжелали полей, и похитили":

Желают сердцем, а похищают руками. Сердца их возжелали полей, принадлежащих ближним, просили они, чтобы те продали, а когда те не захотели продать, то ограбили, отобрав силой.

Р. Авраhам ибн Эзра "> Авраhам ибн Эзра (в своих рассуждениях по поводу разных аспектов, касающихся Декалога) тоже ополчился на мнение, согласно которому желание уже предполагает деяние, считая, что желание – это только помысел сердца:

А некоторые говорят, что "не возжелай дом ближнего" – девятая заповедь, десятое же – "не возжелай жены ближнего своего", и доказывают это тем, что Всевышний два раза сказал "не возжелай", а желание имеет в виду две вещи. Во-первых, то, что предполагает действие, например, грабеж. Нечто подобное (Шмот 34:24): "И человек не возжелает земли твоей". Если это лишь желание сердца, то земля Израиля – плохая земля. Второе же "не возжелай" – в сердце, поэтому вынужден был Моше (в Декалоге книги "Дварим") объяснить словами "не вожделей". (Все это – "мнение некоторых"). Эти утверждения лишены смысла. С какой стати нужно было упоминать грабеж лишь в связи с домом, а не в связи с другими предметами? Я приведу тебе слова Моше (Дварим 5:18), доказывающие, что они (те, кто говорит, что первое "не возжелай" означает грабеж) рассуждают неправильно: Всесильный сказал: "не возжелай дома ближнего своего", а Моше сказал: "не возжелай жены ближнего своего". И по их мнению, второе "не возжелай" в этом разделе, – это сердечное желание, а первое – это похищение дома. Моше поменял эти вещи местами, упомянув со словами "не вожделей" дома ближнего, а со словами "не возжелай", которое (по их мнению) означает грабеж – жену ближнего!! Так доводы их рушатся.

И в самом деле, слова Шмот 34:24: "И человек не возжелает земли твоей", – не являются доказательством того, что желание означает грабеж. Писание говорит: "Я прогоню народы от лица твоего и расширю твои пределы", что вселит ужас в сердца их, и они не посмеют даже желать твоей земли, даже помыслить о ее захвате, ибо будут знать, что не успеют они сделать первый шаг, как ты одолеешь их и разрушишь все их замыслы. Однако со словами автора "Сефер мицвот гадоль", что желать и вожделеть – это одно и то же, трудно согласиться. Разве могут два слова одного языка полностью совпадать по смыслу, ведь известно же, что между синонимами всегда есть разница, иногда весьма значительная, а иногда очень тонкая, и их значения никогда полностью не совпадают.

4. Разница между выражениями "Не возжелай" (ло титавэ) и "Не желай" (ло тахмод)

     Какое же различие между словами хатаава и хэмэд? Посмотрим, как на этот вопрос отвечает Мальбим:

Есть разница между желанием хэмда и вожделением хатаава. Желание происходит от ощущений, от вещи, приятной для глаз; часто встречаются выражения "желанный глазу", "желанный глазам их". А вожделение возникает в алчущей душе и относится даже к такой вещи, которая сейчас недоступна взгляду и которая не является приятной для глаз, лишь душа жаждет ее, как сказано (Дварим 12:20): "Ибо вожделеет душа твоя поесть мяса". Или же (Шмуэль II 23:15): "И исполнился Давид вожделения, и сказал: Кто напоит меня водой из колодца в Бейт-Лехеме?" И употребляется вместе со словом "душа" – таават нефеш ("вожделение души"). А выражение хэмдат нефеш ("желание души") не встречается. И никак нельзя "вожделеть" (лэхитавот) жены ближнего, лишь можно возжелать ее, увидев ее своими глазами. Имущество же (дом, поле, раб) может явиться объектом желания даже тогда, когда его не видят глазами, а только алчут богатства. И поэтому последние речения (в разделе "Ваэтханан") были дополнены предостереженями, чтобы не желал он такого же богатства, как у ближнего, и было сказано: "Не вожделей дома ближнего своего", и то же самое о поле и о рабе его...

Так же объяснял и р. Шломо Вертhеймер в своей книге "Объяснение синонимов в Танахе"2:

...хатаава (вожделение) – это то, чего человек хочет сердцем, даже не видя глазами, а химуд(желание) – это страсть к тому, что человек увидел и возжелал, как сказано (Раши, Шлах, 15:39): "Глаз видит, а сердце желает"...

Бенно Яаков3 приводит много доказательств тому, что "не возжелай" говорит о желаниях сердца, и резко возражает тем, кто полагает, будто речь идет о запрещении практических действий. Разницу между хэмэд и хатаава он объясняет примерно так же, как те, чье мнение мы приводили выше, и говорит следующее:

хатаава несколько отличается от своего синонима хэмэд. Корень авэ относится к ряду родственных корней, главное значение которых "красота", "прелесть" и т.п. Среди них такие корни: яэ,наэ,хинэ,авэ,навэ.. Разница состоит в том, что
имеет отношение к созерцанию, а хатаава – к воображению.

5. Могут ли мысли и чувства быть объектом заповедей?

    Но, согласившись с объяснением, что эта заповедь Торы говорит о душевных переживаниях, мы должны вспомнить вопрос, заданный р. Хисдаем Крескасом по поводу начала Декалога, по поводу "Я – Г-сподь"4 – разве заповедь может относится к тому, что находится в сердце? Мы уже знаем из слов р. Авраhама ибн Эзры, приведенных в начале этой главы, что не только эта заповедь, но и множество других заповедей посвящены тому, что происходит в сердце. Объектом заповедей такого рода, касающихся как отношений между людьми, так и отношений между человеком и Творцом, являются мысли и чувства. Удивительно ли, что Тот, кто в отличие от человека, смотрящего глазами, зрит сердцем (Шмуэль I 16:7), что Тот, о ком сказано: "Истины Ты восхотел в сердцах" (Теhилим 51:8), что Тот, кому жертвой является "дух сокрушенный, сердце сокрушенное и смиренное" (там же 19), что Тот, в чьих шатрах будет обитать лишь "говорящий правду в сердце своем" (там же 15:2) – не довольствуется тем, что человек совершает добрые поступки и отказывается от поступков запретных, а хочет еще, чтобы этот отказ от злых дел был продиктован сердцем, которое ненавидит злые дела? Удивительно ли, что Тому, кто даровал Тору, мало выполнения "не убивай", и Он требует еще:

Ваикра 19:17

НЕ ПИТАЙ В СЕРДЦЕ ТВОЕМ НЕНАВИСТИ
К БРАТУ ТВОЕМУ.

Что Ему недостаточно "не прелюбодействуй", и Он требует

Шмот 20:14

НЕ ВОЗЖЕЛАЙ ЖЕНЫ
БЛИЖНЕГО СВОЕГО.

6. Человек должен воздействовать на свои желания, научившись смотреть на запрещенную вешь как на недостижимую

    Тут, в связи с заповедью "не возжелай", возникает вопрос, более тяжелый, чем предыдущий. Согласимся, что Тот, "в руке которого душа всего живого и дух всякой плоти человеческой", способен обратиться со своей заповедью к сердцу – к желаниям, чувствам и мыслям. Но способен ли человек обрести власть не только над своими поступками, но и над своими мыслями, желаниями и чувствами? Разве не принято считать, что страсть – и в первую очередь чувственное влечение – подобна урагану, который внезапно налетает на человека, похищает его рассудок и уносит в такие дали, о которых он не думал и не гадал? Может быть, он и сумеет сладить со своими делами и речью, – но ведь порывы сердца непредсказуемы, кто постигнет их, кто совладает с ними? Этот вопрос был в свое время задан р. Авраhамом ибн Эзрой (его комментарий на "не возжелай") и, судя по началу его речи, ответ на этот вопрос искали многие:

Многие люди удивлялись этой заповеди: как может человек не желать того, что ему нравится, того, что привлекает его взор?

И он отвечает притчей о крестьянине и дочери царя, притчей, которая широко известна и неоднократно цитировалась в литературе, и добавил еще две притчи. Вот его слова:

Приведу тебе притчу: Ведай, что крестьянин, если у него есть хоть капля рассудка, увидев прекрасную дочь царя, не станет предаваться желанию возлечь с ней, ибо он понимает, что это неосуществимо. И такой крестьянин не станет, словно умалишенный, мечтать о том, что у него вырастут крылья, и он воспарит в небеса, ибо и этого быть не может. И не испытывает человек похоти к собственной матери, хотя та и красива, ибо его с младых ногтей приучили к тому, что она запретна для него. Точно так же всякий разумный человек должен знать, что красивая жена или богатство достаются человеку не за его мудрость и знания, но Б-г наделяет ими по своему произволению... Благодаря этому разумный человек не вожделеет и не предается желаниям; и мужняя жена, поскольку она запрещена ему Б-гом, в его глазах гораздо недоступнее, чем дочь царя для крестьянина. Посему он радуется своей участи и не позволяет сердцу желать и хотеть того, что ему не принадлежит, ибо он знает, что эту вещь не дал ему Б-г, и он не может (=ему запрещено) забрать ее силой, хитростью или уловками.

Первое иносказание, которое привел р. Авраhам ибн Эзра (о дочери царя и крестьянине), в наши дни не производит сильного впечатления. Ибо мы, члены современного "открытого общества", в отличие от р. Авраhама, представителя средневековья, не считаем, что различие между социальными слоями и классами – это мировой закон, установленный еще в первые дни Творения (вроде того, что человек ходит на своих двоих и лишен крыльев). Однако истина, которую он хочет довести до нашего сведения своими притчами, имеет вневременной характер. А именно: человеческие порывы и желания связаны с самим человеком, со строем его мыслей, с его образом жизни, они не овладевают им вопреки его воле, наперекор его жизненным взглядам. Напротив, они – плод его мировоззрения, его привычек, его образа жизни. Истина, которую р. Авраhам ибн Эзра хочет внушить нам своей притчей, гласит, что страсть не разгорается в душе человека, воспитавшего самого себя и приучившего себя рассматривать запретную вещь как недостижимую для себя. И это неоспоримая истина. И сознавая ее, человек может научиться не только "не прелюбодействовать" и "не красть", но и "не желать" и "не вожделеть".

7. "Терапия" желаний - через наполнение сердца любовью к Всевышнему

     Совет и рекомендацию, как достичь состояния "не возжелай" не через отречение, как советует р. Авраhам, а позитивным путем, дает р. Яаков-Цви, автор комментария "hактав ве-hакабала":

Многие недоумевали по поводу этой заповеди: как может человек не желать того, к чему стремится его сердце, того, что желанно его глазам, ведь сердце желает непроизвольно, по природе своей, не считаясь с человеческим выбором. Смотри притчу о крестьянине р. Авраhама ибн Эзры. А мне нравится то, что написано у автора "Шней лухот hабрит": Всевышний, давая нам повеление любить, сказал: "И возлюби Г-спода Б-га твоего всем сердцем своим". Разве недостаточно было написать: "И возлюби Г-спода сердцем своим", что Он хотел сказать словом "всем"? Вот что это значит: ты должен наполнить сердце свое любовью к Б-гу, а не говорить, что не одна лишь любовь к Б-гу должна быть в сердце, что любить надо не только Б-га, но и мир. В этом случае сердце не принадлежит целиком Б-гу, лишь половина его – для Б-га, а другая половина – для вас самих, и это нельзя назвать "всем сердцем своим". Человек, живущий по этой заповеди, когда возжаждет душа его радости Б-жьей и изнеможет, стремясь приникнуть к Нему навсегда в великой любви, узреть благолепие Его, вкусить сладость Его владычества и насладиться отблеском Его славы, испытает в этой заповеди великое веселие и несравненную усладу. Через это будет сердце его во всякое время полно памятования о святости Б-жьей, помышлениями о Нем, и будет сердце его связано с Ним вервием любви. Так свершится заповедь "всем сердцем своим". То есть, сердце его до краев переполнится любовью к Б-гу, и тогда никак невозможно, чтобы он восхотел что-либо из прелестей мира сего. Ибо если сердце всегда полно любовью Б-жьей, останется ли в его сердце место для других желаний? Как полная до самых краев чаша, в которую уже не добавить ни капли. Тот, кто выполнил "и возлюби... всем сердцем своим", совсем не может желать запрещенной вещи, поскольку сердце его беспрерывно утруждается в великой любви Б-жьей.

Это значит следующее: человек удержится от желания не только тогда, когда он поймет запрет и станет рассматривать запрещенную вещь как абсолютно недостижимую (мнение р. Авраhама ибн Эзры), но и тогда, когда он найдет и возлюбит нечто разрешенное ему, более того – необходимое для него и ценное, единственно для него важное и достойное любви – Г-спода Б-га, Тору Его и Его заповеди; когда наполнит сердце тягой, страстным стремлением и великой любовью к Нему одному и к Его повелениям. Найдется ли в этом переполненном до краев сердце место для влечения к запретному? Возжелав и возлюбив истинные ценности, человек способен достичь выполнения заповеди "не возжелай", о каком бы запрете ни шла речь.

1 С давних пор принято считать, что пять первых заповедей касаются отношений между человеком и Творцом, а пять последних – отношений человека с его ближними. По поводу заповеди "почитай" говорится (Кидушин 30б), что почтение к родителям приравнивается к почтению к Всевышнему, ибо все они причастны к появлению человека на свет, поэтому заповедь "почитай" находится среди пяти первых речений.

2 Нью-Йорк, 1953, издание р. Зеэва Вольфа Вертhеймера.

3 Benno Jacob: The Decalogue. Jewish Quarterly Review 1923/24, p. 170.

4 См. выше, стр. ...?


Продолжение