К оглавлению книги Н.Лейбович "Новые исследования книги Исход в свете классических комментариев"

      Книга Исход / Недельный раздел Мишпатим [1]

Возмещение убытков

1. В отличие от вавилонского закона (Хамурани), в котором в случае воровства наказание зависит от статуса того, у кого украли, по Торе все равны

21:37 ЕСЛИ УКРАДЕТ КТО-НИБУДЬ БЫКА ИЛИ ОВЦУ И ЗАРЕЖЕТ ИЛИ ПРОДАСТ, ТО СТОИМОСТЬ ПЯТИ БЫКОВ ДОЛЖЕН ОН ЗАПЛАТИТЬ ЗА БЫКА И СТОИМОСТЬ ЧЕТЫРЕХ ОВЕЦ ЗА ОВЦУ.

В любом человеческом сообществе воровство запрещено. По мнению Рамбана запрет воровать включен в одну из семи заповедей сынов Ноаха – "суды":

По моему мнению, повеление о "судах", включенное в число семи заповедей сынов Ноаха, не обязывает только лишь учреждать повсеместно судебные органы. Бог обязал человечество вершить правосудие там, где имеют место воровство, жульничество, притеснение, задержка оплаты, причинение ущербов и нанесение увечий... (Комментарий к Брейшит 34:13)

В последнем столетии в результате археологических раскопок было установлено, что запрет воровства содержался уже в древнейших сводах законов – вавилонском и хеттском. Однако меры наказания в них существенно отличались от определяемых Торой. В законах царя Хаммурапи, в соответствии с сословной организацией того общества1, наказание варьировалось в зависимости от общественного положения владельца украденной вещи. Если быка похитили из царского дома или храма, мера наказания была одна, если приобрели незаконным образом у раба владельца быка – другая, а если владелец принадлежал к среднему классу – третья. В зависимости от социального статуса владельца вор наказывался выплатой штрафа в десяти- или тридцатикратном размере или смертью; также в тех случаях, когда он был неспособен возместить убыток, его ожидала смертная казнь. Некоторые исследователи подчеркивают следующую характерную особенность Торы: в отличие от вавилонского кодекса она вообще не принимает во внимание статус потерпевшего, будь он имущий или неимущий, царь или священник. (Не говоря уже о том, что смертная казнь для вора в ней предусматривается лишь в случае похищения человека.)

2. Двойная или четверная компенсации в случаях воровства определены по мере тяжести преступления ("Акедат Ицхак", Рамбам)

Тора предписывает различные меры наказания за воровство быка или овцы в зависимости от того, было ли забито и продано животное, или нет. В последнем случае Рамбам сформулировал закон следующим образом (Мишнэ Тора, Законы о воровстве 1:4):

Вор, преступление которого засвидетельствовано очевидцами, подходящими для дачи показаний, возмещает потерпевшему убыток в двукратном размере. Если он украл один динар – выплачивает два; украл осла, одежду или верблюда – возмещает убыток в двукратном размере. Таким образом, он терпит ущерб в той же мере, в которой хотел причинить ущерб другому.

Итак, Рамбам указал причину, согласно которой похититель обязан выплатить владельцу двукратную стоимость. В том же ключе, но более подробным образом, высказывается автор "Акедат Ицхак":

Этим и отличается вор от нанесшего ущерб2. Если сам владелец не намеревался причинять убыток или наносить увечье, но его бык или вырытая яма послужили тому причиной, с него будет достаточно взыскать половину или полную стоимость за нанесенный ущерб. Однако с вором, замыслившим в сердце своем нанести прямой ущерб другому, следует поступить в соответствии с его замыслом: он должен понести убыток в таком же размере, то есть заплатить владельцу двукратную стоимость3.

Все это относится к тем случаям, когда украденное животное находится во владении преступника, и тот его не забил и не продал. Если же убой и продажа уже были совершены, похититель возмещает ущерб в четырех- или пятикратном размере, как об этом сказано в стихе, вынесенном нами в подзаголовок статьи.

Некоторых комментаторов удивляет порядок законов во фрагменте. Казалось бы, законы о возмещении убытков за воровство в двукратном размере должны предшествовать законам о выплате в четырех- и пятикратном размере! По мнению Бенно Яакова в большинстве кодексов сначала приводятся наиболее строгие законы. И подобно тому, как законы об убийстве предваряют законы о нанесении ущерба (см. Шмот 21:12-14; 21:18-23), также законы о краже с более тяжкими последствиями (животное более не существует) предшествуют законам о краже с последствиями менее тяжкими (животное существует и может быть возвращено владельцу).

Другие считают, что Тора в первую очередь сообщает о законах, касающихся наиболее распространенных случаев. И поскольку совершивший кражу чаще всего заинтересован замести следы своего преступления, он старается поскорее забить животное на мясо или продать его. Однако случаи, когда вор осмелился бы оставить украденное животное в своем загоне или вывести его в поле для работы – среди бела дня, на глазах у соседей – встречаются довольно редко.

3. Причины двукратного или четырёхкратного возмещения в том, что есть больший ущерб для потерпевшего (Тора Тмима, Абарбанель)

Устанавливаемый Торой размер для возмещения убытков вызывает два вопроса. Почему наказание за кражу животного с его последующим убоем и продажей гораздо суровее, чем наказание, которое ожидает похитителя, в случае если он еще не успел этого сделать? И почему наказание за украденного быка строже, чем за овцу? Комментаторы Писания, как древние, так и современные, предлагают нам множество разнообразных ответов на оба вопроса4 Некоторые объединяют их в один, однако мы будем последовательными и рассмотрим их по отдельности. Начнем с первого.

Поскольку в дело вовлечены три стороны – похититель, владелец украденного животного и судья – различные комментаторы объясняют строгость наказания с этих трех точек зрения.

Один из современных исследователей – Даубе (см. прим. 4) – отмечает, что убой или продажа украденного животного "объективно" свидетельствуют о составе преступления. Каким образом? До тех пор, пока животное не умерщвлено и не продано, вор может утверждать, что оно, отбившись, примкнуло к его стаду, а он собирался вернуть его владельцу. Но если животное было забито или продано, то тем самым факт воровства становится бесспорным.

Убой и продажа "объективно" свидетельствуют о том, что именно ради этого было совершено воровство.

Однако разве это объясняет, почему за воровство в одном случае достаточно выплатить лишь двукратную стоимость, а в случае с убоем и продажей – четырех- или пятикратную? Многие комментаторы, отыскивая причину этому устрожению, становятся на позиции потерпевшего: наказание строже там, где ему причинен больший убыток.

Автор комментария "Тора тмима" в своих доводах ссылается на фрагмент из "Мехильты":

"...Зачем ты нас вывел из Египта, чтобы уморить меня, и детей моих, и скот мой жаждой?!" (Шмот 17:3). В этом стихе скот упомянут наряду с людьми. Отсюда учим: животное помогает человеку выжить! Ведь идущий по дороге без скота очень страдает.

Положение "животное помогает человеку выжить" используется для объяснения более сурового наказания в случаях убоя и продажи, когда владелец теряет возможность вернуть его обратно. Вот соответствующая цитата из "Тора тмима":

Люди для работы и использования в хозяйстве выращивают коров, овец и коз. Поэтому, если они украдены, владелец терпит гораздо больший убыток, чем в случае хищения у него других вещей5. Но если вор не забил и не продал животное, он может, по крайней мере, вернуть его владельцу, и весь убыток, который тот понесет, окажется временным. В таких случаях вор возмещает полную стоимость и выплачивает такую же сумму в качестве штрафа. Но если животное было забито или продано, дело обстоит иначе – он причиняет владельцу безусловный ущерб и по закону должен заплатить гораздо больший штраф.

Абраванель, обосновывая бульшую меру наказания в случае убоя и продажи, также принимает точку зрения потерпевшего. Но при этом он делает акцент не на тяжести причиненного владельцу ущерба, а на необходимости полностью его исправить:

И, возможно, буквальный смысл Писания состоит в том, что всегда возмещением должна быть двукратная плата, ибо это поистине справедливо... Однако Писание учитывает, что стоимость самца (как крупного, так и мелкого рогатого скота) превышает стоимость самки. Поэтому если украденное животное обнаружено целым и невредимым, вор возмещает его двойную стоимость, ведь эта стоимость известна. Но если украденное животное было забито или продано, вор может утверждать, что оно было меньше или слабее, и что не следует завышать его реальную стоимость. Поэтому Тора четко устанавливает размер штрафа: за одного украденного и забитого или проданного быка вор выплачивает сумму, равную стоимости пяти коров. Выходит, что по закону за одного украденного быка он обязан выплатить сумму, равную стоимости пяти коров, т.е. не больше стоимости двух быков, которую он должен заплатить по закону. Подобным же образом, согласно закону, за одного украденного барана он обязан выплатить стоимость двух баранов. Поэтому в случае убоя или продажи он выплачивает сумму, равную стоимости четырех овец, что не превышает стоимости двух баранов. За барана платят меньше, поскольку это менее серьезное преступление.

Но большинство комментаторов, среди которых и мудрецы Талмуда, рассматривали вопрос с точки зрения похитителя и считали, что более суровая мера наказания – четырех- и пятикратная выплата – обусловлена особым характером совершенного им преступления: кража с последующим убоем и продажей животного.

3а. Причины многократной компенсации в рецидивизме ("Акедат Ицхак", Рамбам)

Рабби Акива замечает (Тосефта, Бава кама 7):

Почему забивший и продавший животное возмещает убыток в четырех- или пятикратном размере? Потому что он закоснел в своем грехе.

Суровость наказания в случаях, если животное было забито или продано, обуславливается тем фактом, что похититель совершил не одно, а несколько преступлений6. Автор комментария "Акедат Ицхак" тщательно разрабатывает эту точку зрения, подкрепляя ее ссылками на Танах:

Такого похитителя следует наказывать за несколько содеянных им преступлений. Он не только совершил воровство: каждое из его последующих действий является отягчающим обстоятельством, и поэтому ему вменяется в вину несколько преступлений.

Наглядным тому примером является наказание Ахана: "Согрешил Израиль, да и преступили они завет Мой, который Я завещал им; и взяли из заклятого, и украли, а [затем] отрицали и положили между своими вещами" (Йеhошуа 7:11). Но ведь была совершена только одна кража, и был лишь один вор – Ахан. Почему Бог перечисляет несколько действий?

Но текст указывает на то, что было совершено несколько преступлений. И чтобы это стало для всех очевидным, Йеhошуа сказал Ахану: "...Сын мой, воздай славу Господу, Богу Израиля, откройся пред Ним и поведай мне, что ты совершил, ничего не скрывая" (там же 7:19). Он хотел, чтобы и Ахан осознал, что все слова Господа, свидетельствующие о Его явном неодобрении свершившегося, были произнесены Им не напрасно. И Ахан осознал это, что подтверждает сказанное им: "...Истинно, согрешил Я пред Господом, Богом Израиля, и сделал то-то и то-то" (там же 7:20). Иными словами: все, что сказано Господом – чистая правда. "И заметил я среди добычи отменный шинарский плащ, и двести шекелей серебра, и слиток золота. Я страстно возжелал их и забрал их себе; и вот, спрятано оно в земле, в Шатер собрания моем, и серебро под ним [под плащом]" (там же 7:21). Он сам указал не только на то, что было совершено несколько отдельных актов воровства, но и что каждую вещь он "украл" несколько раз. Первый раз – когда заметил, второй – когда "страстно возжелал", третий – когда "забрал их себе". Четвертый – когда спрятал. Пятый – когда решил сокрыть серебро еще глубже, под плащом. Каждое его действие только усугубляло грех. И для того, чтобы все евреи поняли это, "...послал Йеhошуа людей, и побежали они к шатру, и вот, запрятано все в шатре его, и серебро под ним" (там же 7:22). Итак, ни одно слово не было Господом произнесено всуе!

Вор, совершивший кражу скота, находится в аналогичной ситуации. Поскольку бык, украденный им, цел, он может вернуть его владельцу и заплатить двойную стоимость. Однако, связав его, приготовив для убоя, он "украдет" его второй раз, в тот момент, когда уложит его – в третий раз, а когда зарежет – в четвертый. Учитывается каждое новое действие. Так и в отношении продажи. Ищет покупателя – первое действие, договаривается о цене – второе, отдает ему быка – третье. Три действия при продаже и две выплаты ущерба за воровство – итого пять.

За овцу выплачивается четырехкратная стоимость, поскольку на нее легче найти покупателей, поэтому договор о цене и передача рассматриваются как одно действие. И так же с ее убоем: связывание и укладывание рассматриваются как одно действие, а убой – как второе.7 И это объяснение мне кажется уместным, поскольку оно учитывает характер описываемого нами случая и наглядно демонстрирует справедливость Божьего правосудия.

Рабби Авраам, сын Рамбама, выразил свою мысль более лаконично, не прибегая к арифметическим выкладкам:

Вероятная причина, в силу которой понесенный владельцем ущерб кажется гораздо ощутимей, состоит в том, что после воровства животное безвозвратно исчезает.

По мнению Меири "закоснелость" выражается не суммой различных грехов, а многократным рецидивом одного и того же преступления:

Снова и снова он повторяет один и тот же грех и, будучи не в состоянии от него освободиться, коснеет в нем.

4. Наказание за кражу крупного рогатого скота больше, чем за кражу мелкого из-за простоя в работе (Саадия Гаон, р. Меир, р. Йеhуда, Рамбам)

Давайте перейдем к рассмотрению возможных вариантов ответа на второй вопрос: почему мера наказания, предусматриваемая Торой за украденного быка, больше, чем за барана? И здесь одни склонны объяснять эту разницу с позиции пострадавшего, в то время как другие продолжают считать, что определяющим фактором является характер совершенного преступления – насколько оно распространено или серьезно. О величине ущерба в этом случае писал уже Филон Александрийский8:

Тора взыскивает строже за украденного быка или овцу, чем за любое другое воровство, из-за их внешнего вида и той выгоды, которую они приносят человеку. По этой же причине наказание за быка одно, а за овцу – другое. Укравший овцу возмещает ущерб в четырехкратном размере, поскольку мелкий рогатый скот приносит человеку четырехкратную выгоду: молоко, сыр, шерсть и приплод. В то время как выгода от крупного рогатого скота пятикратная: молоко, сыр, приплод, и, кроме того, пахота и молотьба.

Автор комментария "Тора шлема"9 нашел эти доводы "довольно слабыми, хотя бы потому, что молоко и сыр им посчитаны отдельно". Справедливости ради надо отметить, что Филон, упомянув среди прочих "выгод" пахоту и молотьбу, тем самым дал понять, что вол имеет ценность еще и как тягловый скот. Позднее эта идея детально разрабатывалась мудрецами и комментаторами.

Мехильта 106:

Он должен возместить стоимость "пяти быков" – четыре [штрафные стоимости] и одна [стоимость украденного быка], "четырех овец" – три [штрафные стоимости] и одна [стоимость украденной овцы]. Сказал р. Меир: "Иди и учи, насколько высоко ценит труд Тот, по слову Которого создан мир. За вола, который совершает работу, возмещают пятикратно, а за овцу, которая не работает – четырехкратно.

Ибн Эзра (от имени Саадии гаона):

Ущерб, причиненный владельцу вола серьезнее, чем владельцу овцы, поскольку вол используется при пахоте10.

Несмотря на некоторое сходство приведенных объяснений, стоит обратить внимание на существенное между ними различие. Саадия гаон говорит исключительно о материальной стороне убытка, в то время как р. Меир подчеркивает, что наряду с этим здесь имеет место моральный ущерб, причиненный владельцу. Из его высказывания следует, что труд не только позволяет добывать средства к существованию: с точки зрения Торы он сам по себе является духовной ценностью.

4а. Наказание больше из-за лёгкости преступления

Другие комментаторы, истолковывая разницу в наказании, принимают во внимание степень тяжести преступления и его распространенность.

Ибн Эзра (от имени р. Йешуа):

Наказание за украденного быка строже, поскольку его невозможно утаить, как овцу. Похитить животное таких размеров способен только опытный вор11.

Большинство нееврейских исследователей Писания также считают, что поскольку выкрасть овцу гораздо легче – практически этот вид воровства встречается чаще и Тора расценивает его как менее серьезное преступление.

В противовес всем этим мнениям Рамбам в "Морэ невухим" (3:41), излагая принципы обусловленности преступления и наказания, отмечает следующее:

Наиболее распространенные преступления и грехи должны подвергаться более суровым наказаниям, чтобы люди воздерживались от их свершения. А за редко встречающиеся грехи наказания должны быть более легкими. По этой причине похититель овцы наказывается в два раза строже, чем похититель какой-либо вещи – четырехкратный платеж вместо двукратного – при условии, если он продал овцу или зарезал. Ведь поскольку стада пасутся в поле, их невозможно уберечь от рук грабителей.
Поэтому вор старается поскорее продать их или зарезать и разделать туши, чтобы замести следы. Исходя из этого, наказание за распространенные преступления должно быть большим.

А при возмещении ущерба за украденного быка выплачивают не четыре стоимости, а пять, поскольку его легче украсть. Овцы пасутся стадами, которые охраняются пастухом, особенно ночью. Однако коровы широко разбредаются по пастбищу, и это лишает пастуха возможности уследить за ними; поэтому быков крадут чаще.

5. Цель наказания – исправить последствия (ибн Эзра) или предотвратить преступление (Рамбам)

Рамбам расходится с Ибн Эзрой по двум важным пунктам. Во-первых, у каждого их них свой критерий для оценки практической ситуации. Согласно Ибн Эзре легче украсть овцу, чем быка, поскольку она меньше, а согласно Рамбаму – наоборот: "коровы широко разбредаются по пастбищу, и это лишает пастуха возможности уследить за ними". А во-вторых, что гораздо важнее, они по-разному определяют цель наказания. Согласно Ибн Эзре цель наказания – это исправление последствий в соответствии с тяжестью совершенного. А именно: поскольку быка украсть труднее и это действие даже требует определенного "профессионализма", то и наказание за него должно быть более суровым. В то время как по Рамбаму наказание, устанавливаемое Торой, носит превентивный характер и имеет целью предотвращение греха. Поскольку, согласно его мнению, быка украсть проще, чем овцу, подобные прецеденты более распространены, и поэтому наказание за них следует устрожить.

Но совершенно уникальный комментарий содержится в "Мехильте" (Мишпатим 80:12). Хотя он далек от буквального смысла и поэтому кажется парадоксальным, он, тем не менее, сообщает нам об утонченном отношении мудрецов к человеческой психологии:

Сказал раббан Йоханан бен Заккай: "Пресвятой, благословен Он, дорожит честью Своих творений. За быка, передвигающегося на своих ногах, вор возмещает пятикратно, поскольку ему не приходится к унижению своему нести его на собственных плечах; а за овцу, которую он вынужден к унижению своему нести на собственных плечах – возмещает четырехкратно".

Иными словами, тот позор, который испытывает похититель, совершая преступление, уже принимается Торой в расчет. В таких ситуациях наказание смягчается, поскольку она отнюдь не игнорирует человеческие эмоции. Даже если это эмоции потерявшего самоуважение вора, совершающего свое преступление тайком от других.

ВОПРОСЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ И ИЗУЧЕНИЯ

(1) В своем комментарии на наш стих Раши использует мнение р. Меира, а также мнение р. Йоханана бен Заккая из "Мехильты" (80:12).

Как считает большинство исследователей методов толкования Раши, он приводит два комментария (или мнения двух мудрецов) только в том случае, если ни один из них не является полностью удовлетворительным. Можете ли вы объяснить, почему Раши не довольствуется только мнением р. Меира или р. Йоханана бен Заккая?


(2) Сравните точку зрения Даубе, приведенное выше, с объяснением Ибн Эзры в его кратком комментарии:

Может быть, вор не находит себе покоя. И пока бык или овца живы – возмещает лишь двойную их стоимость, поскольку может еще раскаяться и вернуть украденное.

В чем принципиальное отличие мнений современного юриста и средневекового комментатора?


(3) "Если найдется в руках его похищенное – бык, осел или овца – живым, вдвое заплатит" (Шмот 22:3).

Раши:

В его владении; если он не зарезал его и не продал.

На что р. Элияhу Мизрахи возражает:

Мне не понятно, каким образом из слов "в руках его" можно сделать вывод: "в его владении, если он не зарезал его и не продал"? Допустим, почему "не продал", нам понятно – ведь если он продаст скотину, то она выйдет из его владения. Но причем здесь "если он не зарезал"?

Предложите свой вариант разрешения этой трудности.


(4) Ср. со стихом из "Мишлей" (6, 31): "Но, будучи пойман, он заплатит всемеро..." Раши объясняет:

Некоторые понимают "всемеро" так: если кто украл быка с упряжью и забил его, платит в пятикратном размере за быка и двойную плату за упряжь – итого семь.

(а) В чем стих из "Мишлей" противоречит нашему стиху?

(б) Предложите свой ответ, отличный от Раши.

Примечания

1 См. сравнительный анализ законов царя Хаммурапи с Торой, скрупулезно проделанный одним из первых исследователей этих законов вскоре после их открытия в 1901 году: David Heinrich Mueller: "Die Gezetze Hammurabis und ihr Verhultnis zur Mosaischen Gezetzgebung"... Jahresbericht der Israel. Theolog. Lehranstalt, Wien 1903, pp. 78-89. Там же эти законы переведены на иврит.

См. также другое исследование, сделанное на полвека позже: M. David (Leider): "The Codex Hammurabi and its relation to the Provisions of Law in Exodus". Oudtestamentiche studien VII, Leiden 1950, pp. 149-179.

В последней монографии приводится множество опровержений мнениям тех исследователей, которые считали, что Тора была составлена под влиянием законов Хаммурапи. (Автор данной книги не ставит своей целью сравнение законов Торы с кодексами древних народов. Но поскольку этот вопрос порождает множество спекуляций на основании информации, полученной из третьих или четвертых рук, он счел необходимым сослаться на два источника – ранний и поздний – для тех, для кого эта тема представляет интерес.)

См. также М. М. Кашер, "Тора шлема", т. 17, дополнения, "Древние законы сынов Ноаха об ущербах".

2 Бенно Яаков обнаруживает в тексте Писания стилистический намек, подчеркивающий различие в законе для убийцы, нанесшего физическое увечье или причинившего материальный ущерб с одной стороны, и вора, с другой стороны. Там, где речь идет об увечье, убийстве или материальном ущербе – как в случаях когда ущерб причинен самому человеку (см. стихи 21:18, 21:32), так и в случаях, когда было повреждено имущество (21:33-36) – фрагменты соединяются составным союзом елй ("а если"). В то время как в тех местах, где говорится о воре, фрагмент открывается простым союзом лй ("если").

3Ш.-Р. Гирш находит совсем иное обоснование для двойного платежа: вор посягнул (1) на частную собственность и (2) на принятые нормы поведения в обществе. И поскольку все общество признает запрет "не кради", владелец животного иногда позволяет себе оставить его без охраны под защитой этого признания. Вор преступает этот закон, но поскольку он также является членом общества, признающего запрет воровства, владелец полагается и на него. Поскольку нарушение закона в данном случае двойное – вор платит вдвойне. И все же это объяснение несколько натянуто, поскольку в этом случае, как и при любых других штрафах, двойная сумма выплачивается не в общественную кассу, а владельцу животного.

4 Мнение Дэвида Даубе, исследователя источников юридических законодательств древности, представляется довольно странным. В своей книге Studies in Biblical Law, Cambridge 1947, p. 94 он утверждает, что "большинство комментариев, сделанных на протяжении столетий, скорее курьезны, чем полезны". Поскольку он не удосужился процитировать хотя бы один из них, он лишил читателя возможности самому определить степень их "курьезности". Посему его упрек, по меньшей мере, субъективен.

5 Тем самым мы получили ответ на другой вопрос, не затрагиваемый в настоящем исследовании: почему в случае воровства быка или овцы с последующей продажей существует четырех- и пятикратное возмещение убытков, а в случае с украденным и проданным движимым имуществом лишь двукратное, как и при обычном воровстве, без продажи? В отношении этого вопроса р. Йосеф Бхор Шор говорит следующее: "То, что человек вырастил сам, своими собственными силами, дороже ему любой другой вещи".

6 Ср. Вавилонский Талмуд, трактат "Бава кама" (67б, 68а): "Сказал р. Акива: '...поскольку он закоснел в своем грехе...' Сказал Рава: 'Поскольку совершил этот грех несколько раз'".

7 Это объяснение р. Ицхака Арама почти без изменений цитирует Абраванель от имени "одного из мудрецов нашего поколения". Обычно он цитирует "Акедат Ицхак" почти дословно, с незначительными стилистическими поправками, но ни в одном из своих комментариев не упоминает его имени! Хотя он охотно приводит мнения других мудрецов и интерпретаторов библейского текста (в их числе и неевреи) с указанием их имен.

8 "О законах", книга IV, гл. "О воровстве имущества".

9 Т. 17, параграф 727, стр. 112

10 Такого же мнения придерживаются и большинство современных исследователей. См. S. R. Driver, Cambrige 1911: "Бык считается более ценным животным, чем овца, поскольку он чаще используется в сельском хозяйстве".

11 Таково мнение автора "Микра кипшуто", подробно разбирающего этот вопрос: "Хищение быка должно наказываться строже, чем хищение овцы, ведь бык знает своих хозяев и может забодать любого незнакомца, приблизившегося к нему. Поэтому крупный рогатый скот воруют реже, чем мелкий, и, как правило, на это осмеливаются только те, кто искушен в воровстве".


Продолжение