К оглавлению книги Н.Лейбович "Новые исследования книги Ваикра в свете классических комментариев"Цав [1]
ЗАПОВЕДЬ О «СОБИРАНИИ ПЕПЛА»
Сравнительный анализ начальных фрагментов двух первых разделов книги – «Ваикра» и «Цав» – объясняет, почему в тексте Торы вновь перечисляются различные категории жертв, а также помогает понять, по какой причине возникли изменения – как в общей структуре раздела, так и в отдельных элементах соответствующих эпизодов.
1:2 ОБРАТИСЬ К СЫНАМ דַּבֵּר אֶל בְּנֵי ИЗРАИЛЯ И СКАЖИ ИМ… יִשְׂרָאֵל וְאָמַרְתָּ אֲלֵהֶם
6:2 ЗАПОВЕДАЙ АЃАРОНУ צַו אֶת אַהֲרֹן И ЕГО СЫНОВЬЯМ… וְאֶת בָּנָיו לֵאמֹר Этот раздел («Цав») адресован священникам и содержит описание элементов ритуала жертвоприношений. Поэтому в нем изменен порядок при перечислении различных категорий жертв.
Порядок при перечислении в главе «Ваикра»:
Законы о жертве всесожжения [עולה] (гл. 1);
Законы о хлебном даре [מנחה] (гл. 2);
Законы о мирной жертве [שלמים] (гл. 3);
Законы о грехоочистительной жертве [חטאת] (гл. 4, гл. 5:1-13);
Законы о жертве искупления [אשם] (гл. 5:14-34).
Порядок при перечислении в главе «Цав»:
Дополнительные законы о жертвах всесожжения (гл. 1:1-6);
Дополнительные законы о хлебном даре (гл. 6:7-11);
Дополнительные законы о грехоочистительных жертвах (гл. 6:17-23);
Дополнительные законы о жертвах искупления (гл. 7:1-10);
Дополнительные законы о мирных жертвах (гл. 7:11-21).
Различный порядок изложения в этих двух разделах обусловлен, как было сказано выше, функцией их начальных стихов, которые определяют, кому адресованы эти законы. Когда фрагмент обращен ко всем евреям, – к тем, кто приносит жертвы, – порядок изложения таков: сначала жертвы, приносимые добровольно – т.е. жертва всесожжения и мирная жертва, а затем жертвы, приносимые по обязанности (которые следует приносить в особых случаях) – т.е. грехоочистительная жертва и жертва искупления. Но когда законы адресуются священникам, порядок изложения обусловлен уровнем святости жертвы. Сначала упоминаются наиболее святые из них [קדשי קדשים] – жертва всесожжения, хлебный дар, грехоочистительная жертва и жертва искупления; а затем – мирная жертва, относящаяся к категории менее святых жертв [קדשים קלים]. Священники должны были хорошо усвоить эту очередность жертвоприношений, ведь при совершении ритуала от них требовалась особая осмотрительность. Итак, оба раздела начинаются с изложения законов о жертве всесожжения.
Надо сказать, что составители мидраша не довольствовались объяснением структурного построения с помощью логических умозаключений (причем логическая связь в соседних эпизодах далеко не всегда прослеживается), а пытались, интерпретируя смежные разделы на основе ассоциаций, делать выводы, обладающие этической ценностью. (Метод вербальных ассоциаций, на основе которого объясняется очередность появления различных заповедей и фрагментов, был научно разработан профессором Кассуто, который, однако, не высказывал открыто, что этот же прием интерпретации смежных разделов зачастую использовался в Мидраше.)
Наши мудрецы указывали на ассоциативную связь между началом настоящего раздела – «Цав», и концом предыдущего – «Ваикра». Сказано в мидраше «Танхума яшан» (96, 2):
«Заповедай Аѓарону… вот закон о жертве всесожжения…». Сказал Святой, благословен Он: «Исполните [сначала] то, о чем было написано выше, а затем – закон о жертве всесожжения». Почему? «Ибо Я, Господь, люблю правосудие, ненавижу грабеж при всесожжении ...בעולה» («Йешаяѓу», 61:8) – даже при всесожжении.
А о чем было написано выше? «То, признав вину, он должен возвратить то, что награбил…» («Ваикра», 5:23); а после этого сказано: «…вот закон о жертве всесожжения…». Если ты намереваешься принести жертву, то ничего не отнимай у другого человека. Почему? «Ибо Я, Господь, люблю правосудие, ненавижу грабеж при всесожжении בעולה». А когда твое всесожжение будет принято Мною? Когда очистишь свои руки от награбленного! Сказал Давид: «Кто взойдет на гору Господню и кто предстанет в святом месте Его? Тот, у кого чисты руки и непорочно сердце…» («Теѓилим», 24:3, 4).
Эта выдержка из Мидраша объясняет смежность законов о всесожжении (4 гл.) и жертве искупления (конец 5 гл.) с помощью стиха из пророка «Йешаяѓу» (61:8): «Ибо Я, Господь, люблю правосудие, ненавижу грабеж при всесожжении בעולה».
Некоторые толкователи – в первую очередь Йонатан бен Узиэль [переводчик Торы на арамейский язык, живший в талмудическую эпоху], автор комментария «Ѓа-беур» и грамматик Гезениус [XIX в.] – считают, что словоבעולה из Йешаяѓу образовано от עוולה («несправедливость»). Они проводят параллель со стихом из книги Иова: «…и несправедливость בעולתה затворяет уста свои» (5:16). И все же большинство других толкователей, среди которых Раши, Ибн Эзра, Радак и р. Ш.-Д. Луцатто (Шадаль), рассматривают его так же, как и мудрецы в процитированном мидраше: как производное от слова עולה, «жертва всесожжения»1.
Подобным образом этот стих истолкован и в переводе Танаха на английский язык – версия «Кинг Джеймс» (по Иерониму):
For I Lord love judgment; I hate robbery for burnt offering.
Однако составители Мидраша не имели намерения рассматривать этот стих как протест против неугодных Господу жертвоприношений, аналогичный которому мы находим у пророка Малахии: «…и приносите награбленное…» (1:13), где речь идет о том, что жертва не должна быть из награбленного. Идея, заложенная в мидраше, такова: человек не имеет права приносить жертву до тех пор, пока его руки запятнаны нечестными поступками2.
Эту же мысль неоднократно подчеркивали пророки Амос и Йешаяѓу, Ѓошеа и Ирмеяѓу. Жертвоприношения не угодны Господу, если они не сопровождаются добрыми делами и честными намерениями. Намек на эту идею мудрецы обнаружили в кульминационной точке законов о жертвоприношениях, на стыке двух разделов – «Цав» и «Ваикра», содержащих основные законы храмового ритуала.
* * *Первая заповедь, которую получили священники в этом разделе, именуется – по определению мудрецов –
,תרומת הדשן «собирание пепла». Вот что говорит Писание:
6:3 И НАДЕНЕТ СВЯЩЕННИК РУБАХУ וְלָבַשׁ הַכֹּהֵן מִדּוֹ ИЗ ЛЬНА, И ЛЬНЯНЫЕ ШТАНЫ בַד וּמִכְנְסֵי בַד НАДЕНЕТ НА ТЕЛО СВОЕ, И יִלְבַּשׁ עַל בְּשָׂרוֹ СНИМЕТ С ЖЕРТВЕННИКА ПЕПЕЛ, וְהֵרִים אֶת הַדֶּשֶׁן ОСТАВШИЙСЯ ОТ СГОРЕВШЕЙ אֲשֶׁר תֹּאכַל הָאֵשׁ ЖЕРТВЫ ВСЕСОЖЖЕНИЯ, И אֶת הָעֹלָה עַל הַמִּזְבֵּחַ ПОЛОЖИТ ВОЗЛЕ ЖЕРТВЕННИКА. וְשָׂמוֹ אֵצֶל הַמִּזְבֵּחַ:
6:4 И СНИМЕТ ОН ЭТИ ОДЕЖДЫ, וּפָשַׁט אֶת בְּגָדָיו И ОБЛАЧИТСЯ В ДРУГИЕ ОДЕЖДЫ, וְלָבַשׁ בְּגָדִים אֲחֵרִים И ВЫНЕСЕТ ПЕПЕЛ ЗА СТАН, וְהוֹצִיא אֶת הַדֶּשֶׁן В ЧИСТОЕ МЕСТО. אֶל מִחוּץ לַמַּחֲנֶה אֶל מָקוֹם טָהוֹר: Автор книги «Сефер ѓа-хинух» (XIII в.), комментируя эту заповедь, придает ей следующее значение (заповедь 131):
Это предписывающая заповедь, которая обязывает священнослужителя ежедневно снимать пепел с жертвенника. Называется она «собирание пепла» и совершается изо дня в день, как сказано: «…и снимет с жертвенника пепел…»
О значении этой заповеди писалось выше: [оно заключается в том, чтобы] возвеличивать славу Храма и превозносить его по мере наших сил. <…> И почетно для жертвенника, если будут убирать с него пепел, – с того самого места, на котором разжигают огонь. Кроме того, огонь лучше горит, если под ним нет пепла.
Но сомнительно, чтобы Тора, текст которой становится столь лапидарным при изложении «естественных» и «само собой разумеющихся» деталей, так пространно и скрупулезно описывала вопрос, который на первый взгляд кажется чисто техническим. Более того, в ней появляется специальная заповедь о замене одежд во время «собирания пепла».
Раши объясняет:
«И снимет он эти одежды…» – это не обязанность, а требования приличия, чтобы, вынося пепел, не загрязнить одежды, в которых он обычно совершает служение. Не наполняют бокалы в той же самой одежде, в которой, приготавливая пищу для господина, стоят у котла. Поэтому [сказано далее]: «…и облачится в другие одежды…», более простые3.
В «Торат коѓаним» отмечается, что этим одеждам также присуща святость, хотя, разумеется, более низкой степени. Ведь если бы речь шла о повседневных одеждах, согласно утверждению автора комментария «Ѓа-амек давар», не было бы надобности во фразе: «…и облачится в другие одежды…». Поскольку что в таком случае нам сообщал бы стих? Разве можно предположить, чтобы они были нагими?! Но, конечно же, в стихе говорится о священнических одеждах.
Однако наш вопрос все еще остается неразрешенным. Заповедь о «собирании пепла» и предписание о смене священнических одежд, обусловленное «требованиями приличия», являются элементарными практическими указаниями, да и здравый смысл подсказывает, что именно так и надлежит поступать. Поэтому комментаторы и исследователи пытались раскрыть внутренний смысл этих указаний, а также обнаружить намеки на определенные этические принципы и правила поведения для повседневной жизни. Здесь, по всей видимости, есть два противоречащих друг другу повеления. С одной стороны, Тора настаивает на том, чтобы грубая каждодневная работа – сгребание и удаление пепла с жертвенника – исполнялась в красивых священнических облачениях. С другой стороны, она повелевает – или же предписывает – совершить вторую часть этого служения, – вынести пепел за пределы Храма, – в простых одеждах. (И даже если принять точку зрения комментаторов, утверждающих, что это – священнические облачения, в любом случае понятно, что речь идет о более простых, и, возможно, поношенных одеждах.)
Итак, в отношении первой части стиха, где говорится о том, что священник должен надеть одежду лучшего качества («рубаху из льна и льняные штаны»), р. Бахья бен Ашер в своем комментарии на Тору пишет следующее:
Из этого мы учим, что даже исполняя заповедь о «собирании пепла», которая является «черной работой», Святой, благословен Он, повелевает священнику, – дабы возвеличить его благородный сан, – облачиться в красивые священнические одеяния и собирать в них пепел. В этом ритуале содержится урок и жизненное наставление для каждого, кто желает приблизиться к Святому, благословен Он, при совершении им того или иного ритуала. Человек, который исполняет одну из заповедей Торы, – пусть возвеличит себя пред Ним, ведь он исполняет повеление Господне! Так пусть же поступится он собственным почетом во имя славы Господа (да будет Он благословен!), даже исполняя «черную работу». Как сказал царь Давид: «И я еще больше унижу себя, и стану еще ничтожнее в глазах своих, а пред рабынями, о которых ты говорила, – пред ними я буду славен» («Шмуэль II», 6:22).
Таким образом мы выяснили, какой смысл заложен в то, что священник надевает одежды лучшего качества при исполнении столь «черной работы». О смене этих одежд на «потертые и поношенные» говорит р. Бахья ибн Пакуда в своем трактате «Ховот ѓа-левавот» («Врата смирения», гл. 6):
…пусть он умалит в своих глазах собственные деяния, подвергнет осуждению собственную душу за неполноценное изучение Торы – пред Богом и перед людьми. Пусть попросит у Бога силу и крепость, чтобы смог воздержаться от высокомерия в присутствии славы Творца и поступиться собственным почетом и величием в час, когда совершает деяния во имя Бога (да будет он благословен!) – как в одиночку, так и вместе с другими людьми. Как по этому поводу говорит Писание о степени величия Аарона: «…и снимет с жертвенника пепел <…> и снимет он эти одежды, и облачится в другие одежды, и вынесет пепел за стан…», – с целью покорить гордыню и удалить ее из своего сердца. Подобным образом сказано о Давиде: «…И, увидев царя Давида, скачущего и пляшущего пред Господом…» («Шмуэль II», 6:16), и т.д.
По-видимому, во время служения в Храме он возвеличивает себя пред Творцом, исполняя заповедь, во всем совершенстве и во всей присущей ей славе. Именно при удалении за пределы стана, – на глазах у окружающих, – он должен был показываться в более простых одеждах и исполнять более простую работу. Тем самым он демонстрировал, что устранил всякое высокомерие из собственного сердца.
У р. Ш.-Р. Гирша эта тема получает дальнейшую, более тщательную разработку. Относительно различных элементов этой заповеди он пишет:
Подобно тому, как утренняя служба [в Храме] начиналась с «собирания пепла», что олицетворяло собой и служение, совершавшееся накануне, и памятование пред Господом, так и вынесение пепла, соответственно, учило тому, что обязанность [священника] хранить, исполнять и соблюдать все, что ему заповедано, обновляется каждый день. Так пусть же изо дня в день наш долг относительно соблюдения заповедей будет новшеством в наших глазах, словно мы никогда ранее не исполняли их. Снова и снова мы должны соблюдать заповеди, ежедневно – с такой радостью, словно мы исполняем их впервые.
«…И вынесет пепел за стан…» – то, что осталось от ритуала, совершенного накануне, требуется собрать и вынести, чтобы начать служение нового дня на полностью очищенном и обновленном месте. С этой точки зрения нам становится понятно, что вынесение (и, возможно, отделение) части пепла, которое согласно закону надлежит совершать в потертых, поношенных одеждах, учит нас тому, как следует относиться к делам давно минувших дней. Не стоит увешивать себя регалиями за подвиги, совершенные в прошлом: им на смену приходит новая заповедь, исполнить которую требует каждый зародившийся день.
ВОПРОСЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ И ИЗУЧЕНИЯ
(1) «…Вот закон о жертве всесожжения. Жертва всесожжения должна находится на огне жертвенника…» (6:2).
«Танхума яшан» (96, 3):
Сказал Святой, благословен Он: «Всякого, кто превозноситמעלה самого себя, в конце концов, пожрет огонь, как сказано: "Жертва всесожжения העולה должна находится на огне жертвенника"». Люди поколения Потопа были наказаны огнем за то, что сказали: «Кто такой Всемогущий, чтоб мы служили Ему, и что нам за прок Ему молиться?» («Иов», 21:15). [Традиция учит, что на них дождем обрушились кипящие воды. – Прим. переводчика.] И так же жители Сдома: «И Господь дождем пролил на Сдом и Амору серу и огонь от Господа, с неба» («Брейшит», 19:24). Фараон изрек: «…Кто такой Господь, чтобы я послушался его?..» («Шмот», 5:2), и превознес себя, как сказано: «…Мне принадлежит река моя и я [сам] сотворил себя» («Йехезкель», 29:3). Поэтому и он был наказан огнем, как сказано: «И возгремел Господь в небесах, и Всевышний подал голос Свой; град и угли огненные» («Теѓилим», 18:14). Санхерив также превознес себя, сказав: «…Со множеством колесниц моих взошел я на высоту гор, на пределы Леванона…» («Млахим II», 19:23) Что с ним приключилось? «…Вышел ангел Господень и поразил в стане Ашшура сто восемьдесят пять тысяч…» (там же, 19:35). А что именно? «…И вместо славы его разгорится огонь пожаром горящим» («Йешаяѓу», 10:16).
[А] Объясните, как этот мидраш интерпретирует понятие «жертва всесожжения».
[Б] Какой знак препинания, в соответствии с толкованием этого мидраша, вы бы поставили во фразе העולה על מוקדה היא – букв. «то, что возносится на огне».
(2) «…И снимет с жертвенника пепел <…> и положит возле жертвенника…» (6:3).
Раши:
Он набирал полный совок из глубин сгоревшего пепла и помещал это с восточной стороны пандуса [ведущего к вершине жертвенника].
Это толкование Раши комментирует р. Элияѓу Мизрахи:
О заповеди отделении зоба у птицы сказано так: «И отделит зоб ее с перьями, и бросит ее возле жертвенника с восточной стороны – к месту сбора пепла» («Ваикра», 1:16). Из этого отрывка Раши определил, что [собранный] пепел следует помещать с восточной стороны.
Ралбаг и Абраванель обращают наше внимание на следующий стих из книги пророка Йехезкеля:
«И ввел меня во внутренний двор Дома Господня, и вот, у входа в Храм Господень, между [храмовым] залом и жертвенником, около двадцати пяти мужей [обращены] спинами к храму Господню, а лицами к востоку, и они поклоняются солнцу на востоке» (8:16).
С помощью этого стиха они объясняют, почему класть пепел и бросать зоб птицы надлежит именно с восточной стороны.
Сможете ли вы также объяснить это?
Примечания
1 Эта точка зрения не лишена основания. Как можно интерпретировать ,בעולה образовывая его от עוול («несправедливость»), – разве грабеж бывает справедливым?!
2 См. также главу «…Человек, когда захочет принести – из вас – жертву Господу…» (стр. 32).
3 Букарат (р. Авраам бен Шломо), автор книги «Сефер ѓа-зикарон», об этом комментарии Раши пишет следующее:
Обычно в отношении данной аллегории говорят, что она якобы не в точности соответствует изображаемому ею предмету. Ведь следовало сказать так: «Не готовят пищу для господина, стоя у котла, в той же самой одежде, в которой наполняют бокалы». Но в этом вообще нет никакой трудности! Разве нельзя варить пищу господину в хороших одеждах?! Разве мы станем беспокоиться о сохранности имущества в столь святом месте?! И разве нет скудости в богатом месте [в Храме]?! И еще: если даже пищу будут готовить господину в красивых одеждах, не будет ли тем самым ему оказан особый почет?!
В действительности своим комментарием [Раши] хотел сказать следующее: «И снимет… и облачится…» – ведь если не снимет [хорошие облачения], как он потом будет в них прислуживать за царским столом, ведь они будут перепачканы пеплом? Поэтому не пристало, чтобы наполняли бокалы перед господином в той же самой одежде, в которой, приготавливая пищу, стояли у котла.