МАХАНАИМ - еврейский культурно-религиозный центр
К оглавлению книги Н.Лейбович "Новые исследования книги Ваикра в свете классических комментариев"Цав [3]
МИРНЫЕ ЖЕРТВЫ
7:29 …ТОТ, КТО ПРИНОСИТ ГОСПОДУ ...הַמַּקְרִיב אֶת זֶבַח МИРНУЮ ЖЕРТВУ, ДОЛЖЕН שְׁלָמָיו לַיהֹוָה יָבִיא ОТДЕЛИТЬ ОТ СВОЕЙ МИРНОЙ אֶת קָרְבָּנוֹ לַיהֹוָה ЖЕРТВЫ ОСОБОЕ ПРИНОШЕНИЕ ГОСПОДУ. מִזֶּבַח שְׁלָמָיו:
7:30 СВОИМИ РУКАМИ ДОЛЖЕН יָדָיו תְּבִיאֶינָה ОН ПРИНЕСТИ ПРЕДНАЗНАЧЕННОЕ אֵת אִשֵּׁי В ОГНЕОПАЛИМУЮ ЖЕРТВУ… יְהֹוָה... Текст фрагмента, посвященного мирной жертве [שלמים], стилистически отличается от описания остальных типов жертвоприношений. Комментаторы показывают нам, какой смысл сокрыт за тончайшими текстовыми нюансами и бросающимися в глаза отличиями. В своем комментарии «Кли якар» р. Эфраим-Шломо Лунчиц пишет:
«А вот закон о мирной жертве, которую принесет Господу» (7:11). Оборот יקריב לה' אשר («которую принесет Господу») употребляется исключительно по отношению к мирным жертвам, которые «без вины стекаются» к Господу1 – в большей степени, чем все остальные жертвы, приносящиеся за грех. Исходя из этого сказано: «…Тот, кто приносит Господу мирную жертву, должен отделить от своей мирной жертвы особое приношение Господу. Своими руками должен он принести предназначенное в огнеопалимую жертву…» (7:29, 30). Смотри, ведь ни об одной из жертв не говорится, чтобы владелец доставил «своими руками» долю, предназначенную Всевышнему. Лишь о мирной жертве сказано: «своими руками». Ведь если на кого-нибудь разгневался царь, то чтобы унять его гнев, человек должен послать ему подарок через посредника, как сказано о Яакове: «…Уйму гнев его [Эсава] подарком, идущим передо мною, а потом увижу лицо его…» («Брейшит», 32:21). Но если человек приносит царю какую-либо вещь в подарок или в знак уважения, он должен отдать ему этот дар в руки самостоятельно, а не через посредника. В этом и заключается разница между грехоочистительной и искупительной жертвами (которые приносятся за грехи, совершенные практическими деяниями), жертвой всесожжения (которая приносится за греховные помыслы) и мирной жертвой. Первые приносятся с целью смирить гнев Господа, и поэтому не подобает приносить их своими руками; в противном случае это будет дерзостью пред Небесами. Поэтому человек приносит их чрез священническое служение. Однако мирные жертвы являются подарком и следует их приносить «своими руками».
Существует разница между различными категориями мирных жертв – благодарственной жертвой [תודה], жертвой по обету [נדר] и добровольной жертвой .[נדבה] О благодарственной жертве сказано следующее
7:15 А МЯСО ЖЕРТВЫ, ПРИНЕСЕННОЙ וּבְשַׂר זֶבַח В БЛАГОДАРНОСТЬ ЗА БЛАГОПОЛУЧИЕ, תּוֹדַת שְׁלָמָיו ДОЛЖНО БЫТЬ СЪЕДЕНО В ТОТ ЖЕ בְּיוֹם קָרְבָּנוֹ יֵאָכֵל ДЕНЬ, КОГДА ОНА БЫЛА ПРИНЕСЕНА, לֹא יַנִּיחַ מִמֶּנּוּ НЕЛЬЗЯ ОСТАВЛЯТЬ ЕГО ДО УТРА. עַד בֹּקֶר: Мудрецы объясняют, что мясо жертвы можно есть в течение всей ночи после приношения, но не позднее наступления рассвета. Относительно значения этой заповеди существует несколько различных мнений.
«Гастрономический» мотив в комментарии Ралбага несколько необычен:
Стоит знать, что здесь [во фразе «…должно быть съедено в тот же день…»] не говорится о том, что мясо нужно съесть до наступления ночи. Ведь сразу же вслед за этим сказано: «…нельзя оставлять его до утра». Однако время съедения [мяса] ограничено концом ночи, ведь тогда мясо будет вкуснее, чем потом.
Другое объяснение приводит Рамбам в «Морэ невухим» (3:46):
И для того, чтобы возвеличить обряд жертвоприношения, и чтобы его не презирали и им не гнушались, нам заповедано освежевать жертву всесожжения и вымыть ее внутренности и голени, хотя впоследствии все это будет предано огню. Таким образом к жертве всегда будут относиться с должным уважением и предосторожностью, и не будут говорить: «…Стол Господа – осквернен, и плод, что на нем, – пища презренная» («Малахия», 1:12). Здесь заключен тот же смысл. От жертвы не должен есть необрезанный или [ритуально] нечистый. Нельзя ее есть, если она сама станет [ритуально] нечистой, а также по прошествии [отведенного на ее съедение] времени, или при наличии нечистых мыслей. И следует ее есть только в специально отведенном для этого месте. Однако жертву всесожжения, которая полностью сжигается пред Господом, есть вообще запрещено. Жертвы, которые приносятся за грех – грехоочистительная и искупительная – можно есть только в Святилище, в день, когда был совершен убой, и [в следующую за ним] ночь. Однако мирные жертвы, имеющие более низкий статус святости, нужно есть самостоятельно в пределах Иерусалима; их можно также съесть и на следующий день, но не позднее этого, поскольку иначе они могут испортиться. (Здесь речь идет о добровольных и приносящихся по обету мирных жертвах.)
Другой смысл вкладывает в эту заповедь автор «Сефер ѓа-хинух» (143):
Более того, здесь также заключен намек на нашу веру в [Святое] имя Господа (да будет Он благословен!). Человек не должен жадничать и прятать свою еду назавтра, видя, что Бог повелевает уничтожить освященное мясо после того, как окончательно пройдет время его съедения, чтобы ни одно живое существо – будь то человек или животное – не отведало его.
Мы найдем подкрепление этому мнению, если вспомним сказанное о благодарственной жертве, которая приносится за происшедшее с человеком чудо. Кроме того, манну – хлеб, который чудесным образом падал с небес в пустыне, – также нельзя было оставлять на завтрашний день, чтобы воспитать в евреях веру в Бога. Мудрецы говорят: «Тот, кто имеет хлеб в котомке и вопрошает: "Что я буду есть завтра?", – является маловером» (Вавилонский Талмуд, трактат «Сота» (48б)).
Однако совершенно иное, «социальное» значение, придает этой заповеди Абраванель (7:11):
Цель ее (заповеди, упомянутой в нашем стихе) – известить о чуде! Когда владелец благодарственной мирной жертвы увидит, что ее едят только в течение одного дня и [последующей] ночи, он непременно пригласит своих братьев и друзей разделить с ним трапезу и радоваться вместе с ним. Когда же они начнут расспрашивать, за что была принесена благодарственная жертва, он ответит им: «За чудеса и знамения, которые содеял со мною Господь», – и станут те превозносить его в среде народа, и в собрании мудрецов прославлять его будут. А если бы благодарственные жертвы поедались так же как и остальные мирные жертвы – в течение двух дней и ночи [между ними], – то хозяин никого бы не приглашал, ибо [в этом случае жертва] два дня и [одну] ночь «в доме одном будет есться» («Шмот», 12:46). Однако, увидев у себя в доме большое количество мяса и хлеба и зная, что все это надлежит съесть в течение лишь одного дня и одной ночи, он непременно пригласит на трапезу своих многочисленных знакомых и друзей, дабы ничего не осталось на завтрашний день. Иначе люди увидят, что он принес благодарственную жертву и сжег большое количество мяса, а братьев и друзей своих не позвал, и станут презирать его.
Более досконально занимается поиском значения этой заповеди автор комментария «Ѓа-амек давар». Он также проникает в ее детали:
«Вместе с квасными хлебами должен он принести свой дар…» (7:13). Это означает, что квасные хлеба – основная цель жертвоприношения. Это же подтверждает продолжение стиха: «…при благодарственном жертвоприношении за свое благополучие» (там же) – квасные хлеба являются основным компонентом [жертвоприношения] потому, что это благодарственная мирная жертва.
Основное значение благодарственной жертвы состоит в том, что она приносится за чудо, дабы поведать о милостях Господа, который поступает с нами милосердно. По этой же причине Писание увеличивает количество [приносящегося с жертвой квасного] хлеба, и ограничивает время, в течение которого разрешено есть мирные жертвы. (Благодарственная жертва должна быть съедена в течение дня и последующей ночи, но не на следующий день. Остальные разновидности мирных жертв можно есть два дня.) А именно, для того, чтобы в день принесения жертвы на одной трапезе присутствовало много близких людей, чтобы повествование о чуде услыхало большее количество людей, и чтобы было четыре халы для священников. <…> Если так, то главное в трапезе – это квасной хлеб, поскольку маца (пресный хлеб) является хлебом бедности, и ее едят не так охотно, как квасной хлеб.
Таким образом, окончание этого стиха учит нас тому, что квасной хлеб является основным элементом в этом ритуале, ибо он и есть «благодарственное жертвоприношение за благополучие» и олицетворяет собой признательность за ниспосланное благо и спасение от беды.
Тем самым найден ответ на вопрос, почему в тексте Торы в конце стиха 7:13 еще раз говорится о том, что этот хлеб приносится «при благодарственном жертвоприношении за благополучие», тогда как выше, в стихе 7:12, уже сообщалось, что речь здесь идет о благодарственной жертве. Кроме того, мы находим также пояснение еще одной трудности, содержащейся в стихе из «Теѓилим». Тот же толкователь, но уже в другом комментарии – «Ѓархев давар» – объясняет этот момент следующим образом:
А именно, как сказано в молитве «Ѓалель»: «Тебе принесу благодарственную жертву, и имя Господне призову. Обеты мои воздам я Господу – пред всем народом Его, во дворах Дома Господня, посреди тебя, Иерусалим!» («Теѓилим», 116:17-19). Следует понять стих, в котором говорится о том, что он воздаст обеты «пред всем народом Его». Зачем? (Иными словами: какова ценность этого публичного церемониала?) Ведь Господь требует от тебя «скромно ходить пред Богом твоим» («Миха», 6:8)! Однако тем самым нам дан ответ. <…> Когда большое количество народа разделит с ним благодарственную жертву, это лишь послужит увеличению силы Божественного Провидения на благо.
Если это действительно так, то закон, ограничивающий время, в течение которого можно есть жертву и обязывающий умножить количество квасного хлеба и лепешек, съедаемых с жертвой, имеет целью возвеличить чудо, происшедшее с человеком, а также насадить любовь и братство среди людей. И такое значение как нельзя лучше оправдывает название «мирные жертвы», согласно высказыванию р. Йеѓуды (которое было приведено в начале предыдущей статьи): «Всякий, кто приносит мирные жертвы, словно привносит мир в мироздание».
Примечания
1 Обратите внимание, каким образом комментатор – известный ученый – использует аллюзию на «Теѓилим» (59:5), лишая стих его буквального значения. В «Теѓилим» молящийся сетует на преследования врагов, которые «без вины [его] стекаются и готовятся». Ибн Эзра поясняет: «Не совершал я преступлений, не грешил, и нет вины, за которую могли бы [мои враги] мне отомстить». Однако в данном случае, при объяснении разбираемого нами стиха («Ваикра», 7:11), этот отрывок звучит иначе: мирная жертва должна приноситься («быть угодной») Господу не в качестве искупления вины, не как грехоочистительная жертва.