К оглавлению лекций

З.Дашевский

Курс Незекин 2004 года. Тема 2-А. Законы о Сангедрине

цифры заключенные в двойные круглые скобки (()) - означают ссылки на номер страницы учебной брошюры (для студентов Бар-Илана)

1. Система управления народом Израиля
2. Заповеди Торы о назначении судей и об обязанности следовать их решениям
3. Рамбам, Законы Сангедрина.
4. Люди Великого Собрания
5. Закон о "закен-мамре"
6. Можно ли считать установления мудрецов заповедями Торы? Позиция Рамбама
7. Спор Рамбама и Рамбана
8. Сфэк де-орайта лехумра
9. Как бытьчеловеку, который знает, что бейт-дин ошибся?
10. История рабби Элиэзера как комментарий к проблеме полномочий мудрецов
11. Различие в позициях Рамбама и Рамбана по поводу полномочий бейт-дина

1. Система управления народом Израиля

Нас интересует система управления согласну закону Торы. Тора начинает описание заповедей после того, как народ Израиля уже вышел из Египта и приходит к пустыне Синай. Тора начинает не с десяти заповедей, и тем более – не каких-нибудь других. Начинается с того, что Всевышний обещает на определенных условиях: «Вы будете у Меня сокровищем из всех народов. Вы будете царством священников и народом святым». Это будет при условии, что вы сегодня подписываете договор, берете на себя обязательство принимать Меня, Творца в качестве своего повелителя и исполнять Мою волю.

Это тот договор, который заключен на Синае до получения Торы. Народ наш должен быть не просто собранием людей, которые прилично себя ведут и исполняют заповеди, а должен превратиться в некий особый социальный организм, превратиться в царство священников и в святой народ. Что это значит? Как может быть царство, состоящее из одних священников? По-видимому, можно понимать это обещание таким образом: вы, Израиль, будете по отношению ко всем народам находиться в том же положении, в каком у вас, внутри народа Израиля, находятся потомки Аарона – коэны. Они – часть народа, но они единственные допущены в Храм Всевышнего. Войти в помещение Храма не может никто, кроме коэнов. Они несут эту священную службу за весь народ Израиля. Вот так вы, получая эту землю, избранную своей святостью, будете исполнять функцию священнослужителей для всего человечества. Так можно понимать. Видимо, это основное понимание выражения «царство священнослужителей».

«Святой народ» – это опять противоречие. В каком смысле народ святой? В том, что любые будничные дела вы должны научиться освящать. Не говорить, что «не обманешь – не продашь». Занимайтесь торговлей так, чтобы и это занятие освящалось. Святость, в понятии нашей традиции, глубоко противоположна тому представлению, которое мы получили из других религий, прежде всего из христианского мира. Там святость – это удаление от человеческого общества. Наоборот, наша Традиция утверждает, что удаляясь от человеческого общества, человек никогда не может достигнуть настоящей святости. Святость – это освящение межчеловеческих отношений. В Торе есть заповеди, которые относятся к отдельным людям. Их, по-видимому, большинство. И есть заповеди, которые относятся ко всему народу. В Талмуде мы почти не встречаем обсуждения вопросов, касающихся всего народа в целом, а речь идет об отдельных людях и отдельных институтах.

Для нас в нашем курсе очень важно начать не с отдельных частных заповедей, которых необозримое множество, а посмотреть на общую картину: как задумано, согласно Галахе, устройство нашего общества. Какие системы управления в нем должны действовать?

Этой теме посвящен практически целиком раздел книги «Дварим» - «Шофтим». Надо сказать, что бо’льшая часть заповедей Торы занимается обязанностями отдельных людей, и в этом отношении раздел «Шофтим» является ярким исключением. Этот раздел дает структуру управления народом Израиля в условиях полноты жизни, когда народ  живет на своей земле, когда есть все задуманные органы управления народом. И вот первая такая система – это судебная система.

Большой Бейт-дин имеет авторитет решать любые вопросы Галахи, т.е. он не столько занимается вынесением конкретного приговора по частному делу, сколько определяет закон в тех случаях, когда до них этот закон не был сформулирован абсолютно четко. Возникла новая ситуация, возникло сомнение в том, что раньше закон был сформулирован адекватно. Тогда Большой Сангедрин является решающим органом. Решение, которое он вынесет, является обязательным. Кроме того, есть целый ряд решений, которые не может принять никто. Как, например, никто не может начать необязательную войну без одобрения Сангедрина. Что такое «необязательная война»? Если на нас напал враг и нужно защищаться, то это война обязательная, тут нам надо всем выходить на войну. Если мы решили: «Хорошо бы нам захватить Уганду, чтобы жилось лучше» – то этого нельзя делать без решения Сангедрина.

Начиная от Моше, который получил инструкцию от Всевышнего: «собери 70 человек», Моше передает от своего Божественного духа этим 70 мудрецам, и тем самым уполномачивает их быть членами этого решающего совета судей. После этого, говорит нам Галаха, каждый человек, который уполномочен (на иврите это называется «мусмах») имеет власть уполномочить другого, которого он счел достойным. И это называется «смиха» – уполномочение. Дело не в том, что он положит на него руку и скажет,  а в том, что он даст ему право решать определенные вопросы, все вопросы или часть. Бывает по-разному.

Настоящий бейт-дин – это бейт-дин, состоящий  из таких уполномоченных судей по непрерывной цепочке от Моше. Такая процедура происходила у нас до эпохи Талмуда. В эпоху Талмуда, в некоторый момент из-за преследования римских властей эта цепочка прервалась. И с тех пор, уже более полутора тысяч лет у нас нет таких по-настоящему уполномоченных судей. Авторитет бейт-дина, который решает определенные вопросы с тех пор, как прервалась смиха, гораздо ниже. Он как бы авторитет второго порядка. Т.е. мы являемся косвенными исполнителями воли того настоящего бейт-дина, который состоял из уполномоченных.

Полнота авторитета Большого Сангедрина требует не только того, чтобы он состоял из таких уполномоченных судей, но чтобы он заседал в отведенном для него специальном месте, во дворе Храма. Во дворе Храма в Иерусалиме было особое помещение, которое называлось «лишкат ха-газит» (палата из тесаных камней). Там они сидели специальным положенным образом. Большой Сангедрин имеет право и обязанность назначать суды более низкого уровня. В частности, малый Сангедрин численностью 23 человека. Такой малый Сангедрин должен был существовать в каждом колене и в больших городах. Кроме того, был малый Сангедрин внизу, у входа на Храмовую гору и повыше, у входа в Азара. Азара – это двор Храма, который обладал повышенной святостью. Итак, был малый Сангедрин внизу, у подножия Храмовой Горы, малый Сангедрин у входа в Азара, и Большой Сангедрин в палате из тесаных камней.

В других городах были суды из 3-5-7 человек. Имущественные вопросы большие мудрецы могли решать даже в одиночку.  И Тора велела нам: если суд более низкого уровня не смог решить какой-либо вопрос, то обращаться в более высокую инстанцию. Традиция передает нам, что за 40 лет до разрушения Второго Храма Сангедрин решил, что условия жизни настолько испортились, что они не могут позволить себе решать дела, которые могут кончиться вынесением смертного приговора. Поэтому они сами ушли из этого помещения и стали заседать снаружи, в так называемых лавках. С тех пор и поныне у нас ни один суд, который судит по закону Торы, не имеет силы выносить смертный приговор. Причина в том, что у нас нет Сангедрина, который заседал бы на своем месте. Поэтому уголовные дела, «диней-нефашот», в наше время не в силах рассматривать бейт-дин.

Тора предполагает смертную казнь в целом ряде случаев. Сангедрин, пока он существовал, перемещался и бывал в 10 местах. Всюду, где он сидит, кроме этого положенного места, он по-прежнему решает огромное количество важнейших дел, но уголовные дела вышли из компетенции его и тем самым - любого бейт-дина тем более. Адвокатов в бейт-дине не бывало, и наоборот, в мишне Авот мы видим инструкцию: не подражать деятельности адвокатов, которые подучивают стороны, как им половчее представить свое дело. Судья должен был вникнуть в ситуацию и вынести справедливый приговор. Не было никакой нужды и никакой возможности включать в их работу адвокатов.

Сегодня в суде, естественно, есть принцип – склоняться за большинством. Это значит, что, если мнения разделились, решают по большинству. Вопрос в том, является ли решение большинства действительно правильным, всегда - очень острый и даже мучительный. Принцип гласит, что для судьи нет ничего, кроме того что видят его глаза. В судьи мы должны сажать людей, обладающих определенными качествами. Судья должен быть человеком мудрым, знающим законы Торы, знающим много вещей из реальной жизни: что почем, как поклоняются идолом, как занимаются астрологией, как гадают, воруют. Прежде всего, он должен быть абсолютно порядочным человеком. Не просто бескорыстным, а ненавидящим корысть.

После того как вы выбрали наиболее подходящих, наиболее мудрых и знающих людей, они пытаются найти самое справедливое решение. И про это говорится: «Цедек цедек тирдоф» – ты не должен принимать решения по правде, ты должен в правде добиваться правды. Никогда нет гарантии, что ты нашел абсолютную правду. Поэтому разумный человек должен бежать от должности судьи как можно дальше, как от огня. Если же люди настаивают и говорят: «Ты достоин быть судьей», он не имеет права отказаться. Поэтому судья – это самая опасная работа. Он все время работает так, как будто к его горлу приставлен меч. Если он что-то решил неправильно, то Неба с ним разберутся. Это опасная работа и для общества, и для себя. Но без этой работы невозможно, потому что если не будет правосудия, то общество не будет функционировать.

Что касается тюрем, то они в какой-то степени были, но не как место, где отбывают наказание. Тюрьмы были скорее в качестве КПЗ. Наказания были – смертная казнь, побои, штраф.

2. Заповеди Торы о назначении судей и об обязанности следовать их решениям

((20))Дварим 16:18

«Судей и полицейских поставь себе во всех твоих вратах, которые Господь Бог твой дает тебе по коленам твоим, и будут судить они народ справедливым судом».

Здесь Тора заповедует поставить судей и судебных исполнителей, т.е. полицейских, повсеместно.

Что значит – «в воротах твоих»? Это значит – в городах той земли, которую Всевышний тебе дает, в городах Земли Израиля. Ворота – это важнейшее место города, где заседают судьи, советники, самые важные люди города. Обратите внимание, что, когда сказано: «И будут судить народ», надо понимать этот стих так: поставьте судей таких, чтобы они судили народ справедливым судом.

К приведенному стиху и вообще ко всей этой главе надо задать важный вопрос: кому адресована эта заповедь? Сказано: «Судей поставь себе». Кто должен их поставить? Самый простой и напрашивающийся ответ – что заповедь адресована народу в целом. Более узко ее понимают многие авторитеты, что это - заповедь Большому Сангедрину. На Большом Сангедрине лежит ответственность за то, чтобы повсеместно поставить малые Сангедрины и суды из трёх человек.

В продолжение Тора говорит так.

Дварим 16:19-20

 «Не искривляй правосудие, не лицеприятствуй, не бери взятки, ибо взятка ослепляет глаза мудрых и искажает слова праведных. Справедливость, справедливость преследуй ради того, чтобы ты был жив, и унаследовал землю, которую Господь Бог твой дает тебе».

Нам объясняет устная традиция, что эти инструкции относятся не к судьям. Судьям эти инструкции даны в другом месте, еще в книге «Шемот». А здесь – инструкция тому, кто назначает судью. Поставь такого судью, чтобы он исполнял эти обязанности. Если ты поставишь негодного судью, то на тебе будет ответственность за это. В частности, слова «Цедек цедек тирдоф» мидраш объясняет так: пойди хоть на другой конец света ради того, чтобы там достать самого подходящего судью. Судью ставит прежде всего Большой Сангедрин. Мы обсуждаем сейчас законы Торы в условиях, когда народ Израиля живет полнотой жизни. Это означает, в частности, что весь народ  живёт на этой земле и есть Большой Сангедрин, который восседает на своем месте, и он отвечает за назначение судей.

Дварим 16:21-22

«Не сажай себе ашеры, какого-либо дерева возле жертвенника Всевышнего Бога твоего, который ты сделаешь себе. И не ставь себе стэлы, которая ненавистна Господу Богу твоему. Не приноси в жертву Господу Богу твоему быка или ягненка, в котором будет изъян, что-либо дурное, потому что это – мерзость перед Всевышним, Богом твоим».

Два стиха –  21 и 22-й – говорят, казалось бы, о совершенно не связанной с правосудием ситуации. Они относятся к Храмовой службе, а вовсе не к законам деятельности суда. И из их соседства с законами о судьях вытекает ряд важных следствий. Первое из них – что Большой Сангедрин должен заседать в помещении, которое находится во дворе Храма. Большой Сангедрин заседал в помещении, которое называлось «лишкат-ха-газит», палата из тесаных камней. Это помещение находилось наполовину на территории, которая обладала святостью - собственно  на территории Храма, на которой никому не было позволено сидеть. А другая половина  была за пределами Храма, где уже можно было сидеть. Поэтому помещение было как раз на границе, а сидели они на той половине, где можно было сидеть. Потому что во дворе Храма, в «Азара», мог сидеть только один человек, а именно – царь из потомков Давида.

Дварим 17:8-13.

Если окажется недоступным для тебя какое-либо дело, чтобы рассудить его между кровью и кровью, между приговором и приговором, между язвой и язвой, и слова споров в воротах твоих, ты поднимешься и пойдешь в то место, которое выберет Господь Бог твой. И придешь к коэнам, левитам и к судье, который будет в те дни, и расспросишь, и сообщат тебе решение суда. И сделаешь согласно тому, что сообщат тебе из того места, которое выберет Господь, и храни, исполняй в соответствии со всем, что они укажут тебе. Согласно поучению, которое преподадут тебе, и согласно приговору, который сообщат тебе, сделай. Не сдвигайся от этого слова, которое сообщат тебе, ни вправо, ни влево. А человек, который сделает злоумышленно, и не послушает коэна, который стоит и служит там Всевышнему, Богу твоему, или судью, умрет тот муж;и искоренишь зло из Израиля. И весь народ услышит и убоится, и не будет злоумышлять более.

Из того, что здесь сказано: «ты придешь в то место», следует, что решение высших авторитетов должно исходить из определённого места. Мудрецы выводят отсюда очень важный закон: « место определяет». Т.е. до тех пор, пока Большой Сангедрин сидит на том месте, в этой самой палате из тесаных камней,  его полномочия абсолютно полны, он решает все важнейшие вопросы. Как только он по той или иной причине ушел из того места, так его авторитет становится намного слабее, и есть споры относительно того, что остается в его компетенции, если он не сидит в положенном ему месте. Во всяком случае, по всем мнениям, если большой Сангедрин ушел из этой палаты, то ни он, ни какой-либо другой Сангедрин не имеет силы решать вопросы, связанные со смертным приговором, так называемые «диней-нефашот». За несколько десятитетий до разрушения Второго Храма Сангедрин, ввиду сумбурной обстановки в стране, ушел с того места. И тем самым, они как бы сами добровольно сложили с себя полномочия, по решению «диней-нефашот».

Что касается решений Большого Сангедрина по имущественным вопросам после того как он ушёл из лишкат а-газит, - это вопрос спора Ришоним. Основное мнение – что имущественные вопросы он решает с одинаковым авторитетом и обязательностью, где бы он ни находился. Но по некоторым мнениям, и в этой области авторитет их решений перестаёт быть основанным на законе Торы.

Вопрос – почему сейчас нет Сангедрина? Дело в том, что ключевым моментом в существовании и работе не только Сангедрина, но и любого бейт-дина, является «смиха», т.е. уполномочение, когда человек, имеющий «смиху», уполномачивает нового и делает его судьей. Если этот процесс прервался, то не понятно, как его возобновить, потому что от Моше, которого уполномочил Всевышний, и до некоторого позднего момента, уже под римской властью, эта передача происходила  непрерывно, но со все бо’льшими трудностями. Потому что римские власти порой под страхом смертной казни запрещали уполномочивать человека на роль судьи. И в какой-то момент эта передача прервалась. Поэтому сегодня ни один бейт-дин не является бейт-дином в полном смысле слова. Уже много поколений, более полутора тысяч лет, нет человека, который бы получил эту «смиху» непрерывно по цепочке от Моше. Поэтому сегодняшние судьи являются как бы уполномоченными гораздо более слабой степени.

Вопрос о том, можно ли в наше время восстановить работу Сангедрина, является спором, ведущимся с поколений Ришоним. Здесь проблема - в том, насколько велик авторитет народа Израиля в целом. Во всяком случае, Рамбам считает, что если весь народ уполномочит какого-то одного мудреца быть основателем Сангедрина, то он становится уполномоченным по всей форме, и может уполномочивать других и, тем самым, можно восстановить работу Сангедрина и сегодня. Другое мнение – что с этим нужно ждать прихода пророка Элиягу, который явится в качестве уполномоченного Всевышним,  и он тогда будет восстанавливать Сангедрин без проблем.

3. Рамбам, Законы Сангедрина.

Глава 1

Галаха 1. Заповедь «делай» из Торы – назначать судей и полицейских  в каждом городе и в каждом округе, как сказано:  «судей и полицейских поставь себе во всех твоих вратах».  Судьи – это те даяним, которые сидят на своем месте в суде, и те, у кого есть тяжба, являются к ним. «Шотрим» – это те, кто вооружён палкой и ремнем (это их орудия производства). Они стоят перед судьями, обходят все рынки и лавки, для того чтобы устанавливать правильность цен и мер, и наказывать всякого, кто нарушает. И все их действия – по постановлению судей. И каждого, кто будет ими замечен в нарушении закона, они приводят в бейт-дин, и его судят  согласно его преступлению.

Мы видим отсюда, что бывают два вида судебного рабирательства. Бывает тяжба, когда один человек имеет претензию к другому, и он его вызывает в суд, и они являются на разбирательство. Другой вид – когда надзиратель, полицейские заметили человека в преступном действии и доставили его в суд, для того чтобы его судили за преступление. 

Галаха 2. Мы обязаны установить суды (батей-диним) в каждом городе и в каждом округе  только в Земле Израиля. Но вне Земли Израиля у нас нет обязанности поставить эти суды в каждом округе, поскольку сказано: «Поставь себе во всех воротах твоих, которые Господь Бог твой дает тебе...».

Что значит – «ворота, которые Всевышний дает»? Это значит – в Земле Израиля. В Земле Израиля в каждом городе должен быть свой суд, и в каждом колене должен быть свой суд. Т.е. если у колена есть несколько городов, то суд должен быть в каждом из этих городов. И если в одном городе живут люди из разных колен, то в этом городе у каждого колена должен быть свой суд. Но вне Земли Израиля нет обязанности устанавливать суды и в каждом городе и в каждом округе, а достаточно – только в каждом округе.

Вопрос: если судятся два человека из разных колен, то в какой суд они обращаются? Если они не добьются согласия, в суд какого колена обратиться, то есть порядок приоритетов. Тот, кто требует, истец, очевидно, должен идти в тот бейт-дин, который подходит ответчику. Либо нужно обратиться в высшую инстанцию.

Галаха 3.

Сколько должно быть в Израиле фиксированных батей-диним, и каков их численный состав? Прежде всего, назначают или устанавливают «бейт-дин гадоль», большой бейт-дин в Храме, и он называется «Большим Сангедрином». Численность его состава – 71, как сказано: «Собери мне 70 мужей из старейшин Израиля», и Моше вместе с ними, как сказано: «и предстанут там с тобой» - получается 71. Самого великого из них в мудрости назначают главой над ними, и он – Рош-иешива, и его повсеместно мудрецы называют «наси». Он – вместо Моше-рабейну. Самого великого из оставшихся 70 назначают заместителем Главы, и он сидит справа от него и называется «Ав бейт-дин». А остальные из 70 сидят перед ними, соответственно своему величию. Всякий, кто превосходит другого мудростью, сидит ближе к Наси, слева от него. Они сидят полукругом, так, чтобы Наси и Ав бейт-дин видели их всех.

И еще устанавливают два бейт-дина, по 23 человека в каждом. Один – у входа в «Азара», а другой – у входа на Храмовую гору. Азара – это внешняя часть Храмового двора. И устанавливают в каждом из городов Израиля, где есть 120 человек или больше, малый Сангедрин, который заседает в воротах города. Как сказано(Амос 5:15) : «И восстановите  правосудие во вратах». Какова численность этого бейт-дина? 23 судьи, и самый великий в мудрости из них – глава над ними, а остальные сидят полукругом, так, чтобы он видел всех.

Галаха 4. В городе, в котором меньше, чем 120 человек, устанавливают бейт-дин из трех судей - поскольку не бывает бейт-дин численностью меньше троих, для того чтобы там могло быть большинство и меньшинство, если между ними по какому-либо вопросу возникает спор.

Галаха 5.  Город, в котором нет двух больших мудрецов - таких, что один способен обучать и выносить постановления во всей Торе, а другой умеет слушать и задавать вопросы, - то в этом городе не устанавливают  Сангедрин, даже если в нем живут тысячи евреев.

Галаха 6. Сангедрин, в котором есть двое этих, один способный говорить и другой, способный слушать, - это Сангедрин. Если были в нем трое, то это Сангедрин средний. Если были четверо, которые способны говорить, то это – Сангедрин мудрый.

Галаха 7.  Перед  каждым малым Сангедрином сажают три ряда учеников мудрецов. В каждом ряду - по 23 человека. Первый ряд – самый близкий к Сангедрину, второй ряд – ниже, третий – еще ниже. И в каждом ряду сидят соответственно уровню мудрости.

Галаха 8.  Если разделились мнения членов Сангедрина  (речь идет о малом Сангедрине)  и им понадобилось ввести в состав Сангедрина еще одного дополнительного, сверх их обычного числа, то дают «смиху» тому, кто сидит выше всех в первом ряду.

«Смиха» по-русски было бы правильно перевести как «рукоположение». Человеку дают звание судьи. «Смиха» - это позволение человеку решать вопросы в суде.

 А первый во втором ряду переходит и садится в конце первого ряда, для того чтобы заполнить освободившееся место, а первый в третьем ряду переходит и садится в конце второго ряда, и выбирают одного из народа, который не сидел здесь, и сажают его в конце третьего ряда. И точно так же, если понадобилось уполномочить второго или третьего, то поступают таким же образом.

Глава 2

Галаха 1. В Сангедрин, как в большой, так и в малый, вводят только людей, которые обладают мудростью и пониманием, которые выделяются своей мудростью в Торе, имеют обширные познания, включая некоторые познания из прочих областей, как, например, в медицине, в математике, в расчете сезонов, в астрономии, астрологии, в разных формах гадания, колдовства, в различных направлениях идолопоклонства, и т.п., для того чтобы были способны судить об этом. И в Сангедрин вводят только коэнов, левитов и исраэлим, которые имеют родословную и годятся для вступления в брак с коэнами. Как сказано: «и предстанут там с тобой», т.е. подобные тебе в мудрости, в богобоязненности и родовитости».

В частности, человек,  прошедший гиюр, не может быть членом Сангедрина и не может занимать никакой руководящей должности в народе Израиля – иначе может возникнуть соблазн присоединиться к народу Израиля именно для того,  чтобы занять это руководящее положение. Поэтому он может быть самым уважаемым человеком, но занимать руководящую должность он не имеет права.

Мицва - чтобы в Большом Сангедрине были коэны и левиты, как сказано: «И придешь к коэнам, левитам». А если не нашли, и все в Большом Сангедрине - только исраэлим, это не запрещено.

Т.е. изначально желательно, чтобы там были коэны и левиты, потому что это элита, предназначенная для духовного руководства народом, и нужно стремиться, чтобы там были коэны и левиты. Но если не нашли подходящих, а подходят по мудрости только исраэлим, то это – годный Сангедрин.

(Этим слово «мицва» отличается от «хова»= обязанности. Мицва – означает, что изначально следует делать так. Но если не получилось, то постфактум годится и иначе).

Галаха 3.  Ни в большом, ни в малом Сангедрине не могут быть членами ни человек преклонного возраста, ни скопец, потому что они жестокосердны. А также человек, у которого нет детей - для того чтобы он был милосердным.

Галаха 4.

И не сажают царя Израиля в Сангедрине, потому что запрещено  спорить с царем и перечить его словам. Но сажают первосвященника, если он годится по мудрости своей.

Может ли быть такое, чтобы первосвященник не был достоин по мудрости? Бывали разные времена, например, когда первосвященническая должность продавалась на аукционе, и выигрывали самые разные люди. Некоторые из них не умели читать на иврите.

Галаха 5. Цари дома Давида, несмотря на то, что их не сажают в Сангедрин, сидят и судят народ самостоятельно. И судят их, если против них есть иск. Но царей Израиля не судят, и они не судят. Потому что они не подчинятся словам Торы, от этого может быть неприятность.

Это намек на историю, как вызвали царя Яная из потомков Хашмонаим в суд, и он возмутился и казнил большое количество мудрецов. Когда он говорит «цари Израиля», он имеет в виду царей Израильского царства после разделения. После смерти царя Шломо царство раскололось на южное царство Йегуда и северное – Исраэль. В Йегуде никогда (кроме одного случая, когда власть на 6 лет захватила злодейка, умертвившая своих внуков), во всяком случае до разрушения Первого Храма, не было другого царя, кроме прямых потомков Давида. А в Северном царстве правили из самых разных колен. Объединенное царство существовало меньше столетия. Шауль правил несколько лет, Давид правил сорок лет, после этого – Шломо. А после Шломо царство раскололось. На протяжении подавляющей части нашей истории у нас не было объединенного царства.

4. Люди Великого Собрания

В начале эпохи Второго Храма духовное руководство народом принадлежало Эзре, которого называли Эзра-софер = Эзра-писец. Эзра стоял во главе так называемого Великого Собрания, совета из 120 мудрецов (см. Мишна Авот 1:1). Люди Великого Собрания сказали три вещи: «Будьте неторопливы в суде, и восставьте множество учеников, и делайте ограждение для Торы». Это очень важное наставление. Нам передает традиция, в частности Рамбам, что люди Великого Собрания приняли ряд важнейших установлений: они утвердили состав книг Танаха,оставили последующим поколениям тексты благословений, молитв, приняли основную массу тех установлений, которые называются законами де-рабанан.

Проблема заключается в том, что этот совет состоял из 120 человек, во главе с Эзрой. Мы видели, что если малый Сангедрин не может решить своим составом в 23 человека какую-то проблему, то они добавляют, и могут дойти хоть до 71. Но большой Сангедрин состоит из 71 члена, и ни одного человека добавлять туда не разрешается. Они должны обсуждать вопрос, пока не примут решения путем голосования.

Каков порядок решения спорных вопросов?

В Торе говорится: «Если спор в ваших воротах», не можете разрешить какую-то проблему, то «встань и пойди в то место».  Он пришел в то место, т.е. прежде всего он обращается в Сангедрин своего города. Если Сангедрин этого города знает ответ – скажет. Если не знает, то они идут в Малый Сангедрин, который у входа на Храмовую Гору, а если те не знают, то они обращаются в Малый Сангедрин, который у входа в Азара. А если и они не знают, то передают вопрос Большому Сангедрину, и Большой Сангедрин должен решить этот вопрос. Дальше передавать некуда, прибавлять они не могут. Они обсуждают и обсуждают, пока не придут к единогласному мнению. Или все мнения будут высказаны, они проголосуют и примут решение большинством голосов.

В каком соотношении находится Великое Собрание и Большой Сангедрин? Мы видели, что все, что постановит Большой Сангедрин, является абсолютно обязательным. Тора говорит: «Как они тебе укажут, так и поступай, не отклоняясь ни вправо, ни влево». И Талмуд говорит: «Даже если они про правое скажут, что это левое, а про левое – что это правое». Иерусалимский Талмуд говорит: «Только если они про правое скажут, что это правое, а ты ошибочно думал, что левое – это правое, то ты должен слушаться».

По-видимому, этот совет во главе с Эзрой не был Большим Сангедрином. Это связано еще и с тем, что Эзра был первосвященником и, хотя первосвященника можно вводить в Сангедрин, но ставить его главой Сангедрина – проблема.  И вообще, не бывает Сангедрина больше, чем из 120 человек. Это получается какой-то параллельный институт, решения которого обладают таким огромным авторитетом, на все поколения. Откуда взялось это число 120? Бывший главный раввин Израиля рав Шломо Горен приводит такое интересное объяснение: 71 человек в Большом Сангедрине, 23 человека в Малом Сангедрине у входа в Азара, и 23 человека в Малом Сангедрине у входа на Храмовую Гору. И если добавить сюда еще трех последних пророков (Хагай, Захарья и Малахи), то получится 120 человек.

Если считать, что Эзра не был ни главой Сангедрина, ни его членом, но стоял во главе Великого Собрания, то можно придти к очень любопытному выводу.

Если предположить на минуту, что Великое Собрание образовано из трёх главных Сангедринов вместе (117 человек), с добавленными к ним тремя пророками – Хагаем, Захарией и Малахи, то спрашивается: где же здесь Эзра, если он не был членом ни одного из этих Сангедринов?! Тогда получается, что я вынужден отождествить Эзру с одним из этих пророков. И действительно, есть такое очень сильное предположение, что пророка Малахи не существовало в природе, что это псевдоним Эзры. «Малахи» – это последняя книга Пророков в ТаНаХе, написанная в начале эпохи Второго Храма. Раздел ТаНаХа «Пророки» состоит из двух подразделов: ранние пророки и поздние пророки. В каждом из подразделов – по четыре книги. Поздние пророки – это Ишайя, Ирмия, Йехезкель и 12 малых пророков. Последний из этих малых пророков – это Малахи, который заканчивает обещанием того, что Всевышний посылает пророка Элиягу, который придет и объявит, что наступил День Трепета.

5. Закон о «закен-мамре»

Порядок принятия решений в Сангедрине таков. Если среди членов Сангедрина нет согласия, то каждый высказывает доводы в пользу своего мнения или против мнения оппонента, и когда все мнения высказаны, голосуют. Большинством голосов принимается определенное решение. В некоторых случаях достаточно большинства в 1 голос, в других нужно большинство минимум в два голоса. Если Сангедрин вынес решение и после этого один из членов Сангедрина продолжает говорить, что Галаха – по-другому, не так, как решил Сангедрин, а по его частному  мнению, расходящемуся с постановленным мнением большинства, то он подпадает под статус «закен-мамре» и подлежит смертной казни. Не соглашаться с мнением Сангедрина он имеет право, он может на всех площадях объявлять о своём несогласии, но при этом обязан сообщать, что Галаха – так, как постановил Сангедрин. Он не имеет права поучать людей делать в соответствии с его мнением, а не в соответствии с постановлением Сангедрина. После того, как Сангедрин принял решение, меньшинство, которое придерживалось иного мнения, теперь обязано говорить: мы считали по-другому, но закон принят так.

Что делать человеку, который не согласен? В конце концов, существует целый трактат Талмуда – hорайот - посвящённый  законам о ситуации, когда Сангедрин принял решение по ошибке. Если человек находится на том уровне, что ясно видит, что Сангедрин принял неправильное решение, то очевидно, что он должен бороться с этим. Но это может кончиться неприятностями. Как действовать этому человеку: подчиниться или бунтовать против Сангедрина - это тоже определенный спор Ришоним. Надо сказать, что решения, выносимые мудрецами, бывают разного типа. Бывают решения по поводу того, как понимать закон Торы, и тогда мудрецы передают традицию, которую они получили  от предыдущих поколений, от своих отцов и учителей. А бывают такие законы Торы, которые они не получили по традиции, а выводят из текста Торы при помощи так называемых 13 правил, посредством которых толкуется Тора. Правило – вещь тонкая, и если я не получил в точности закона по устной традиции, то один может вывести одним образом, другой – другим образом. И могут возникать споры.

Третий вид постановления мудрецов – когда они говорят: мы сейчас выносим постановление нашим авторитетом. Это не закон Торы, а постановление, которое диктуется потребностями времени. И здесь уже вопрос социально-политический - насколько данная ситуация требует или оправдывает принятия такого решения. Если человек говорит о традиции, которую он получил, то спорить тут довольно сложно. Один получил от своего учителя определенный закон, а другой – нет. Тут можно только проголосовать и решить, какая из этих линий передачи считается общеобязательной. Отличие ситуации, когда есть Большой Сангедрин, от ситуации, в которой мы находимся уже давно, -как раз в том, что в эпоху, когда есть решающий совет мудрецов, споры не могут длиться безрезультатно и бесконечно долго. Спор, дошедший до Сангедрина, заканчивается тем, что выносится решение, обязательное для всех.

Может ли это решение быть неправильным? В принципе – может. Может ли это решение быть отменено? В принципе – да. Каким образом? Талмуд говорит, что последующий бейт-дин может  отменить решение предыдущего бейт-дина, если он превосходит его мудростью и числом. Что значит – превосходит мудростью? Как измеряют мудрость? Ответ: мудрость измеряется количеством доводов, которые человек приводит в пользу своей точки зрения. Как измеряется число? Кажется, это совсем простой вопрос. Но здесь есть проблема: если большой Сангедрин – это 71 человек, то как можно сказать, что одни 71 человек превосходят числом другие 71 человек? Рамбам поднимает этот вопрос и отвечает, что речь идет о количестве мудрецов, не входящих в Сангедрин, которые принимают это решение Сангедрина и не возражают против него.

Рамбам. Законы о мамрим,глава 1

 галаха 1.  Большой  бейт-дин в Иерусалиме является основой устной Торы. Они – столп поучения, и от них исходит устав и закон по всему Израилю, и о них обещала Тора, как сказано: «Согласно поучению, которое они дадут»;  это заповедь «делай», и всякий, кто верит в Моше-рабейну и в его Тору, обязан на них основывать «маасэ-дат», т.е.свои поступки в этой сфере, и опираться на них».

Галаха 2 «Всякий, кто не делает согласно их постановлению, нарушает заповедь «ло таасэ», как сказано: «не отступай от всего, что они сообщат тебе». И не наказывают палками за нарушение этого запрета, потому что за это нарушение может полагаться казнь в бейт-дине. Ибо каждый мудрец, который восстает против их слов, подлежит смертной казни через удушение, как сказано: «а тот, кто сделает злоумышленно, и не послушает...». И это правило действует как в отношении

того, что передано по традиции, - и это устная Тора, так и

того, что они вывели по собственному разумению одним из методов, которым толкуется Тора, и им представляется, что закон в рассматриваемом случае таков; а также

того, что они воздвигли в качестве ограды для Торы в соответствии с потребностями момента - и это их запрещающие и повелевающие установления и обычаи.

  Следовать этим трем видам постановлений – это заповедь «делай». И тот, кто нарушает любое из них, нарушает заповедь «ло таасэ», поскольку сказано:

 «Согласно поучению, которое они  преподадут» - это установления, и запреты, и обычаи, которые они установили для народа, для того чтобы укрепить веру и исправить мир.

«согласно приговору, который сообщат тебе»- это те вещи, которые они выучили из закона одним из путей, которыми толкуется Торы.

«На основе того закона, который они скажут тебе»- это традиция, полученная ими по цепочке один от другого.

6. Можно ли считать установления мудрецов заповедями Торы? Позиция Рамбама

Решения бейт-дина обладают, как мы видели, полной обязательностью. По поводу того, в чем корень авторитета собрания мудрецов, есть очень важный спор, начинающийся с Ришоним, с Рамбама и Рамбана. Рамбам в начале своей книги «Сефер ха-мицвот», прежде чем привести список всех заповедей «делай» и «не делай», предпосылает некоторое количество принципов, на которых он основывает свой список. Он не первый и не последний, кто составлял список заповедей, и его очень авторитетным предшественником был автор книги «Галахот гдолот». Рамбам, не называя его по имени, начинает с того, что нападает на него. И первый из 14 принципов, которые Рамбам дает в предисловии, таков:

 Не следует включать в этот список заповеди, установленные мудрецами.

Этого бы и не стоило обсуждать, так как раз в Талмуде сказано: «613 заповедей получил Моше на Синае», то как мы можем причислить к ним то, что постановлено мудрецам?. Нам приходится подчеркивать это, т.к. многие ошиблись в этом и перечислили ханукальную свечу и чтение Мегилы среди заповедей «делай», а также сто благословений каждый день, и утешение скорбящих, и посещение больных, и захоронение мертвых, и одевание голых, и исчисление сезонов, и 18 дней, в которые читается полный «Галель».

Все эти заповеди включил в список 613 заповедей автор «Галахот гдолот». И учитывая его огромный авторитет - это был очень большой мудрец, - Рамбам говорит так.

 Невозможно представить себе, чтобы Моше на Синае было велено заповедать нам, что, когда в конце истории нашего царства произойдет то-то и то-то с греками, то мы станем обязаны зажигать ханукальную свечу.

Здесь Рамбам выступает против абсурдной идеи, что из поколения в поколение от Моше и почти до конца эпохи Второго Храма передавалась заповедь о том, что будет история с греками, и нам придется зажигать ханукальную свечу.  Историческ, это нелепость.

Рамбам не высмеивает своего оппонента и не считает его позицию беспочвенной. Я думаю,- говорит он, - что я знаю, по каким соображениям этот предыдущий автор пришел к такому странному решению - включить установления мудрецов в список заповедей Торы. Мы встречаем обсуждение этого в Талмуде, в трактате «Шаббат», там, где обсуждаются законы ханукальных свечей. Когда зажигают ханукальную свечу, произносят благословение: «...который освятил нас Своими заповедями и заповедал нам зажигать ханукальную свечу». Талмуд спрашивает: «А где он это заповедал? Где мы видим в Торе заповедь зажигать ханукальную свечу?» (Шаббат, даф 23-алеф). В стихе книги «Дварим», в парашат «Шофтим»: «Не отступай от того, что они скажут тебе, ни вправо, ни влево». Где Тора мне заповедовала зажигать ханукальную свечу? Она сказала: «Когда мудрецы заповедуют тебе зажигать ханукальную свечу, ты обязан это делать».

Есть притча про нищего, которому богач пообещал, что исполнит одну его любую просьбу. Бедняк попросил вот чего: «когда бы и о чем я тебя ни попросил, исполняй это». Что бы ни постановили мудрецы, Тора своим авторитетом велела нам исполнять это.

Вполне соглашаясь с этим, Рамбам приводит следующее возражение

против включения постановлений мудрецов в число заповедей Торы.

 И если, исходя из того, что Тора сказала: «Не отступай от того, что они скажут, ни вправо, ни влево», - если бы на этом основании перечислили эти заповеди, то следовало бы перечислить всё установленное мудрецами.

Ибо все, что велели делать мудрецы, и все, что они запретили, уже заповедано Моше-рабейну на Синае этой самой нашей парашат «Шофтим». Тогда не делайте отбора! Почему некоторые заповеди, установленные мудрецами, вы включаете, а некоторые – нет?

Рамбам приводит две заповеди. Одна заповедь «делай», а другая – «не делай» из нашей парашат «Шофтим». Он говорит: «Согласно Торе, которую они тебе преподадут, и закону, который они тебе скажут, делай (это заповедь «делай»), и запретил нам нарушать что-либо из того, что они обязали - «не отступай». Все, что скажут мудрецы, обладает обязующей силой авторитетом  двух заповедей Торы -«делай» и «не делай», и если ты хочешь все это считать однородно законом Торы, то пиши полный список всех постановлений мудрецов! Тогда будет, по крайней мере, последовательно. Рамбам говорит: если включать все, установленное мудрецами, в список 613 заповедей, на том основании, что все это входит в приказание Всевышнего «не отступай», то почему перечислили именно эти, а остальные – нет? Так же, как включили ханукальную свечу и чтение Мегилы, надо было перечислить заповедь «нетилат-ядаим» (омовение рук перед едой), и заповедь «эрува» (подготовки к Шаббату, когда делается «эрув-тавшилин»). Потому что на каждую из этих заповедей мудрецов мы произносим благословение «Который освятил нас Своими заповедями…»

Чем хуже заповеди «нетилат-ядаим» и «эрува», чем заповеди ханукальной свечи и чтения Мегилы? На каком основании автор одно включил, а другое – нет? В трактате «Хулин» (не из нашего седера, а из седера «Кодашим») на даф 106-алеф приводится утверждение: «Маим ришоним – мицва». «Маим ришоним» – это омовение рук перед едой хлеба. Талмуд спрашивает: какая мицва? Где в Торе написано, что перед едой хлеба надо омывать руки? Другое дело – коэн, приступая к службе в Храме должен омыть специальным образом и руки и ноги. Мудрецы установили это по аналогии с коэнской службой. Когда еврей садится за стол, он не просто удовлетворяет свою биологическую потребность - он приступает к священнослужению. Еврей тщательно пережевывает пищу с твердым намерением, что он спасает весь мир. Абайе отвечает на этот вопрос Талмуда: Какая мицва омовение рук? Очень простая. Мицва слушаться мудрецов - это заповедь Торы. Иными словами, сказано то же самое.

Рамбам продолжает и говорит так.  Все, что установили пророки, не нужно считать заповедями Торы. Заповеди Торы – это только то, что получено через Моше-рабейну. Все, что установили пророки, и вообще все, что установили после времен Моше, относится к категории «де-рабанан», к установлениям мудрецов. И Рамбам полагает, что те, кто включили такие заповеди, как одевать голых, навещать больных, хоронить мертвых и т.д., в качестве отдельных заповедей Торы, ошиблись, приняв за источник заповедей стих из книги  Ишайи. У Ишайи есть стихи, которые прямо говорят об этой обязанности. Но нельзя считать слова любого пророка, кроме Пятикнижия, записанного Моше, источником заповедей Торы. Но они являются установлениями в категории «де-рабанан». На самом деле они тоже являются заповедями Торы, но не отдельными, а частями более общих заповедей Торы. Т.е. Тора говорит: «Дай ему все, чего ему не хватает». Речь идет о помощи бедному, голодному, раздетому и т.д. Сюда входит все: одевание, кормежка, лечение. И если человек был богат, а потом обеднел, но он привык ездить верхом, то ты должен постараться достать ему лошадь и слугу, который будет бежать за ним. Известна история о том, как Гилель, наш величайший мудрец, достал лошадь, но не достал слугу, и сам бежал до соседнего города вместо слуги, потому что человек привык.

Это все, действительно, - обязанности из Торы, но не отдельные заповеди, а части одной заповеди Торы: давать все, что человеку не хватает до привычного ему уровня жизни. Дальше Рамбам говорит. Если ты, уважаемый автор, включаешь установленные мудрецами заповеди «делай», то почему бы тебе не включить установленные мудрецами запреты, чем они хуже? Так, есть заповеди Торы, которые запрещают «арайот». Запрет каждого типа «эрвы», каждого типа близкородственных связей, является отдельной заповедью Торы типа «не делай». Мудрецы по аналогии добавили еще 21 вид более далеких родственных связей, которые запрещены. Они называются «исурей-мицва». Мицва – слушаться установлений мудрецов. Рамбам говорит: если ты уже так действуешь, то добавь еще 21 заповедь, которые запрещают каждый из этих видов родства. И тогда получится много тысяч заповедей, а есть всего 613.

Поэтому, говорит Рамбам, в список 613 заповедей входит только то, что написано в Торе.  И в него не может входить ничто из того, что постановлено мудрецами. А включение какой-либо части постановлений мудрецов и невключение остальных по собственному выбору, - это, по словам Рамбама, совершенно неприемлемо, кто бы ни был сказавший. Он выступает против очень большого авторитета, и Рамбан, который жил в следующем поколении после Рамбама, очень не любил, когда авторитет наших ранних мудрецов подрывается. Поэтому он встает на защиту и пишет критические замечания к «Сефер hа-мицвот» Рамбама. Потом на Рамбана будут критические замечания в следующем поколении, потом на эти критические будут следующие и т.д.

7. Спор Рамбама и Рамбана

Рамбан предваряет свои соображения словами, что великий автор Рамбам выступил против автора «Галахот гдолот» с такими замечаниями, которые кажутся неопровержимыми. И Рамбан начинает со следующего сомнения. Он спрашивает:

 тот факт, что в Торе есть 613 заповедей, - бесспорный, или это мнение отдельного мудреца?

Надо вам сказать, что у танаим мы ни разу не встречаем никакого числа. Только у амораим появляется утверждение,

что в Торе есть 613 заповедей

. Это сказано в нашем седере в конце трактата «Макот», и приводится очень красивое подтверждение: откуда я знаю, что в Торе 613 заповедей? Потому что сказано: «Тора цива лану Моше». Гиматрия слова Тора даёт число заповедей. Ему говорят:  «Гиматрия слова «Тора» не совсем совпадает, потому что получается всего 611». Он говорит: «Правильно, потому что первые две заповеди («Я – Господь Бог твой» и «не будет у тебя других богов») не Моше заповедал, а весь народ слышал их от Всевышнего. Итого: в гиматрии Тора означает 611, плюс два – получается 613».

Первое сомнение Рамбана: является ли утверждение о том, что в Торе 613 заповедей, общепринятым? Это традиция или мнение одного мудреца? Может быть, он подсчитал, у него получилось 613, и он сообщил нам результат. А последующий мудрец подвел под это красивую базу. А в таком случае возникает второй вопрос у Рамбана:

 это было официально сказано Моше (вот, Моше, 613 заповедей, передай их по списку Моему народу), или это то, что называется «асмахта»? Гиматрия относится к «приправам мудрости», и если число 613 не дано с Синая, то оно не является таким обязующим.

Рамбан говорит, что к сомнению в таком безусловном авторитете, как число 613, его привело внимательное изучение Талмуда, в котором есть множество споров о том, что некоторая обязанность, по мнению одного мудреца, является заповедью Торы, а по мнению другого мудреца, не является заповедью Торы. Само по себе это понятно: они могли получить разные традиции от своих учителей, это еще не драма. Но, говорит Рамбан, Талмуд в случае каждого такого спора  должен был бы тут же заметить: «Но, по мнению того, кто считает,  что это - заповедь, получается лишняя заповедь, по сравнению с теми, кто считает, что это - не заповедь. И наоборот: у того, кто считает, что это не заповедь, нужно чем-то заполнить вакансию, чтобы было ровно 613». Поскольку Талмуд таких трудностей нигде не ставит, Рамбан говорит: наверное, 613 не является таким серьезным авторитетным числом.

Когда Рамбан сомневается в авторитетности числа 613, он никоим образом не хочет его свергнуть с пьедестала. Он говорит, что это – единственное число, названное в Талмуде. И оно укоренилось, и о нем поют песни, и слагают стихи. Это число прекрасно, но вопрос: это лирический образ или закон Торы? Рамбан подвергает сомнению, является ли число 613 данным Моше на Синае. Является ли он законом Торы? Если я утверждаю, что некий драгоценный камень имеет безусловную ценность, превосходящую все остальное, и я его выставляю напоказ в некотором футляре, то я не утверждаю, что этот футляр обладает такой же ценностью, что и этот камень. Я могу разложить заповеди Торы по 613 полочкам, потому что это удобно, потому что это принято, такова традиция. Но при этом я не могу с мечом в руках сражаться против всех, кто говорит, что 613 – это, может быть, изначальная цифра, а может быть,  названа позднее.

Проблема классификации заповедей – вещь в значительной степени академическая. Когда Рамбам говорит, что целый ряд установлений является заповедями мудрецов, но они все являются частью одной заповеди Торы, то он в конце концов согласен, что это обладает авторитетом заповеди Торы. Но вопрос классификации различается. Мы сейчас постараемся увидеть, какой отсюда вытекает вывод. Рамбам пишет о силе решений Сангедрина, или большого бейт-дина, или большого собрания мудрецов в двух местах.

Рамбам говорит, что все заповеди, установленные мудрецами, положительные или запрещающие, являются частями, частными случаями одной заповеди Торы, одной положительной и одной запрещающей, которая велит слушаться мудрецов, точнее – слушаться собрания всех мудрецов Израиля. Тут надо оговориться: что такое «собрание всех мудрецов Израиля»? К этому собранию принадлежит всякий, кто владеет письменной и устной Торой, и ему есть что сказать. Мы видели, что Рамбам делит постановления бейт-дина на три разных типа:

1. постановления, которые касаются решений относительно законов Торы. Т.е. мудрецы получили традицию от своих учителей по цепочке от Синая и говорят - традиция такова.

2. мудрецы вывели с помощью 13 методов, которыми толкуется Тора, некий закон, и объявляют, что это закон Торы. Это два случая, когда мудрецы постановляют, каков закон Торы.

3. Третий случай, который нас интересует больше всего: это бейт-дин постановил такие вещи, как чтение Мегилы или зажигание ханукальной свечи. Т.е. изменяются условия жизни, и в новых условиях совет мудрецов принимает соответствующее решение. Произошло чудо, которое требует его увековечения. Это чудо отмечается либо зажиганием свечей, либо чтением Мегилы, либо чтением «Галеля», отрывка из Псалмов. Таким образом, Рамбам не спорит с «Галахот гдолот» относительно того, что предписания мудрецов имеют силу закона Торы. Но он спорит только о том, что все предписания мудрецов – это одна заповедь, а тот перечисляет их  как множество заповедей.

8. Сфэк де-орайта лехумра

Рамбан замечает следующее. Невозможно сказать, что постановления мудрецов обладают той же силой, что и заповеди Торы. Есть фундаментальное различие, которое обсуждается в трактате «Авода зара»:

 «Сфэк де-орайта лехумра, сфэк де-рабанан лекула»:

если есть сомнение в случае закона Торы – устрожаем, если есть сомнение в случае постановления мудрецов – облегчаем. Если сказать, что постановление мудрецов – это закон Торы, то не останется никакого места этому различению. Вопрос – откуда следует этот принцип? Откуда я знаю, что сомнение относительно закона Торы требует действовать с устрожением? Является ли этот принцип законом Торы или установлением мудрецов? Это вопрос спорный.

Дело в том, что в Талмуде обсуждается закон Торы, который сформулирован в таком стихе:

 «Не войдет мамзер в собрание Всевышнего». И говорит Талмуд: тот, кто мамзер наверняка, тому запрещено, а если он мамзер под вопросом, то ему разрешено. Внук Раши, Рашбам, который является одним из главных авторитетов комментария пшата, обсуждает этот принцип, что «мамзер-вадай» запрещен, а «мамзер-сафэк» не запрещен, и говорит: «Зачем нужно было это говорить? Если бы сомнение из Торы было бы к облегчению, то это относилось бы и к мамзеру, не нужно было бы это подчеркивать». Значит, считает он, обычно должны устрожать, а в случае мамзера должны быть особые соображения, почему нужно облегчать. Таким образом, Рашбам считает, что принцип «сфэк дорайта ле-хумра» – это закон Торы.

Рамбам в одной из своих респонс, которая была неизвестна вплоть до нашего поколения (ее обнаружили всего лет тридцать назад), пишет наоборот: «Откуда ты знаешь, что Тора пишет про несомненного мамзера? Может быть, она пишет про мамзера под вопросом?» Поэтому вопрос остается совершенно неопределенным, и Рамбам считает, что по закону Торы всегда речь идет о случаях наверняка определенных. А случаями, в которых есть сомнения, Тора не занимается. Там нужно облегчение. А устрожили мудрецы. Это очень важно: мудрецы ввели этот принцип.

Почему мудрецы устрожили там, где Тора облегчает?  Для того чтобы выразить уважение к этому источнику. Сам закон Торы не требует, чтобы его исполняли в сомнительных случаях. Но если человеку говорят, что в этом стакане есть симпатичный напиток; возможно, что он отравлен, а возможно, что нет – пей, то как правило, человек не станет рисковать, даже если это сомнение не такое уж и сильное. И точно так же – если человеку говорят: «Возможно, это кошерная пища, а возможно – свинина. Поешь!» Человек, который уважает закон Торы, не станет в сомнительной ситуации облегчать.

Что значит – устрожать или облегчать?

Если стоит вопрос, можно или нельзя, то устрожить – значит решить, что нельзя, а облегчить – что можно.

Тора запретила мне есть определенные продукты. Например, запрещено есть нутряной жир тех животных, которые годятся для жертвоприношения в Храме. Он не всегда на вид легко отличим от обычного жира, который разрешен. На тарелке лежит какой-то жир.  И мне говорят, что не известно, какой это жир: может быть, разрешенный, а может быть тот, который сильнейшим образом запрещен. Если есть сомнение, то я должен решить, как мне действовать в сомнительной ситуации. Принцип, обсуждаемый нами, говорит, что если это запрет Торы, то я должен запретить даже в сомнительном случае.

Есть вещи, которые запретили мудрецы. Например, Тора запретила варить вместе молоко и мясо кошерного домашнего животного. А мудрецы сказали: «Даже если они и не варились вместе, я запрещаю вам есть их вместе». Тора этого не запретила. Т.е. взять бутерброд с колбасой и сыром запрещено постановлением мудрецов. И теперь мне говорят: «Эта колбаса, кажется, сделана из сои. А может быть, это настоящая мясная колбаса. Хочешь – ешь с сыром, хочешь – нет». Мудрецы не заставляют меня устрожать в этом случае. Если это сомнительный случай по постановлению мудрецов, то можно облегчать, т.е. разрешить.

Другой случай. Когда вопрос – обязан или не обязан? Устрожить – значит постановить, что обязан, а облегчить – что освобождён от обязанности.

Итак, мудрецы, согласно Рамбаму - и это основное мнение - постановили, что сомнительный случай в ситуации закона Торы должен решаться к устрожению из почтения к Торе. Но про свои собственные решения мудрецы не постановили этого. Они не велели уважать себя точно так же, как Тору. Тора велела их уважать так же, а они сами себя не велят уважать так же. Рашбаму пришлось бы сказать, что, поскольку любое постановление мудрецов – это закон Торы, то любое их постановление должно тоже решаться в сторону устрожения.

9. Как бытьчеловеку, который знает, что бейт-дин ошибся?

Мы переходим к центральному пункту нашего обсуждения, а именно – попытаемся выяснить, каков источник полномочий мудрецов. Тора сказала: «Не отступай от того, что они скажут тебе, ни вправо, ни влево». Есть разные мидраши. Один мидраш говорит: «Даже если они скажут про левое, что это – правое, или наоборот». А в другом месте говорит: «Только если скажут про левое – что это левое, а правое – это правое».

Рамбан в своем комментарии к Торе говорит: «Всевышний дал Тору так, как ее понимает бейт-дин». Когда человек посвящает себе невесту, он говорит: «Ты посвящена мне, согласно закону Моше и Израиля». Т.е. он посвящает ее, опираясь на то, как понимают закон письменная Тора Моше и устная традиция Израиля. Что-то подобное говорит здесь Рамбан: что Всевышний дал Тору с тем, чтобы она толковалась и применялась на основе понимания бейт-дина, совета мудрецов. И говорит он, цитируя мудрецов: «Пусть не скажет человек: как я буду есть этот хелев, это же явно запрещенная пища». А мудрецы мне сказали – ешь. Если мудрецы постановили, что она кошерная, я имею право есть. Или: как я пролью эту невинную кровь? Бейт-дин приговорил его к смерти, а я знаю, что он невиновен. Как можно казнить такого человека? Рамбан говорит: «Всевышний хочет, чтобы мы делали то, что нам скажет совет мудрецов – бейт-дин».

Но тут есть большая проблема, вот в чем. В нашем седере есть трактат «Орайот», который в значительной степени посвящен законам ситуации, когда Большой Сангедрин вынес неправильное решение и бо’льшая часть народа его исполнила, а потом Сангедрин все-таки понял свою ошибку и отменил. Что в таком случае делать? В этом случае, для искупления греха Сангедрина приносится специальное жертвоприношение в Храме – бык, который называется

«пар геалем давар шель цибур» (бык, который приносится за то, что нечто скрылось от понимания общества). Сангедрин, который является глазами и мозгом общества, в принципе может принять неправильное решение. И что делать всем тем людям, которые исполняли это неправильное решение? Ничего не делать! Они действовали по закону, исполняли постановление бейт-дина, бейт-дин должен искупить свой грех, а частные люди не нуждаются в принесении искупительной жертвы.

Но это касается только простых людей, которые не «талмидей-хахамим». А «талмид-хахам», который исполнял это решение, зная, что оно неверно, зная, что запрещено делать то, что они постановили, должен принести отдельный искупительный корбан, т.к. он не может сказать: «Я сделал то, что постановил бейт-дин». Потому что он знал, что они ошибаются. Что же должен делать человек в такой ситуации? Бейт-дин постановил, а он знает, что они ошибаются. Если он будет учить так, как учил до постановления бейт-дина, он – «закен-мамре», ему полагается смертная казнь.

Служба в Храме исполняет функцию, подобную кровообращению. Когда кровь искупительной жертвы брызнула на стенку жертвенника, происходит очищение мира и человека от того греха, который совершен. В Гемаре задается очень трудный вопрос. Как этого человека может искупить жертва, если он вовсе не ошибся? Он – «талмид-хахам», он знал, что постановление бейт-дина ошибочно. И действовал, зная, что это делать запрещено. Т.е. он вовсе не ошибся, а действовал злонамеренно. Такого человека не искупает грехоочистительная жертва. Казалось бы, если он нарушал злонамеренно, то он подлежит смерти. На это Гемара отвечает: нет, он ошибся. Он думал, что в любом случае он должен исполнять решение бейт-дина. Раз ошибся, то должен принести жертву за ошибку.

(Это в чем-то похоже, хотя и не повторяет, на ситуацию, с запретом «млахот» в Шаббат. Если человек в Шаббат делал «млахот» злонамеренно, зная, что это – Шаббат, и запрещено, и ему грозит смертная казнь, если он будет это делать, то он подлежит смертной казни. Но если он знал, что это запрещено, но думал, что за это ему объявят выговор в приказе, то он ошибся. Он не знал настоящей силы запрета. И это искупить можно.

Установление факта злонамеренности абсолютно необходимо для решения земного суда, и это достигается тем, что свидетели обязаны его предупредить. Если не было предупреждения, то земной суд ничего не может ему сделать. А небесный суд знает его намерения без свидетелей).

Казалось бы, приведенное в Талмуде рассуждение прямо противоречит тому, что пишет Рамбан. Рамбан говорит: «должен делать все, что постановил Сангедрин». А Гемара говорит: «если он талмид-хахам, то он не должен это делать, а если он думал, что должен делать, то он ошибся и должен принести жертву».

Но в другом месте Рамбан возвращается к этом вопросу, и в своей критике к «Сефер ха-мицвот» он как бы продолжает свой комментарий к Торе и говорит так. Если ты возразишь мне из Гемары «Орайот», то я тебе скажу, что есть два случая, когда человек знает, что бейт-дин ошибается. Первый случай – когда он не успел прийти в бейт-дин и высказать свое возражение против их решения. Он был далеко, услышал, что приняли такое решение. Или ему сказали: «Записываем вас на очередь, через три месяца доложите». Во всех этих случаях, если ему не удалось довести свое мнение до Сангедрина, он обязан действовать по своему пониманию, вопреки постановлению Сангедрина (если он талмид-хахам и знает, что они ошиблись). Если он пришел в бейт-дин и его как следует выслушали, но решили большинством голосов против его мнения, он обязан поступать согласно постановлению мудрецов.

Это разъяснение Рамбана замечательно согласуется с Гемарой и, кроме того, отвечает на много болезненных вопросов. Как быть человеку? Человек, который знает, что бейт-дин ошибся, обязан стараться доложить свои соображения как можно скорее. Если его не выслушали, он не может подчиняться решению, которое не учитывает его важных соображений. Если его выслушали, обсудили и большинством голосов постановили против него, то есть принцип: следуй за большинством. И он не имеет права выступать против этого решения Сангедрина,  и только в этом случае он подпадает под статус «закен-мамре», бунтующий старец.

10. История рабби Элиэзера как комментарий к проблеме полномочий мудрецов

Мы можем видеть очень сильное подтверждение такому пониманию закона в знаменитом эпизоде из трактата «Бава-мециа». Бава-мециа, даф 59, конец алеф и начало бет. Сангедрин второго поколения танаим, знаменитые мудрецы обсуждают проблему, которая, по-видимому, не была абстрактно-теоретической, хотя бейт-дин нередко обсуждает и такие. Проблема связана с конкретным объектом. У некоего человека была печь, которая получила название «танур-ахнай». То ли это имя хозяина печи, то ли искаженное название змея по-арамейски. Спор относился к очень далекой от нас области, к законам нечистоты. Это «седер-таhарот». Печь является сосудом и, как всякий сосуд, способна принимать нечистоту. Хозяин распилил ее на звенья. Участок каждого звена меньше того минимального размера, который принимает нечистоту. И  промежутки засыпал песком. Спрашивается: принимает такая печь нечистоту или нет?

Вопрос оказался спорным. Рабби Элиэзер, по прозванию рабби Элиэзер ха-гадоль, рабби Элиэзер великий, постановил, что эта печь не является сосудом, и поэтому не принимает нечистоту. Мудрецы постановили, что она принимает нечистоту. Рабби Элиэзер привел все доводы, ответил на все возражения мудрецов, но они стояли на своем - что принимают нечистоту. Тогда рабби Элиэзер сказал: «Если я прав, пусть этот харув, рожковое дерево, докажет мою правоту». И харув встал и прошел некоторое расстояние. Мудрецы сказали: «Харув не может быть доказательством в споре мудрецов». Тогда рабби Элиэзер сказал: «Если я прав, то пусть этот ручей докажет мою правоту». И ручей потек вспять. А мудрецы сказали: «Ручей не может быть доказательством в споре мудрецов». И тогда рабби Элиэзер сказал: «Если я прав, то пусть стены этого бейт-мидраша докажут мою правоту». И стены начали наклоняться. И тогда рабби Йегошуа закричал на них: «Если мудрецы Израиля не могут прийти к общему мнению, вам что, стены?!» И стены из уважения к рабби Йегошуа остановились, но из уважения к рабби Элиэзеру не вернулись в исходное положение.

И тогда рабби Элиэзер сказал: «Если я прав, то пусть небо докажет мою правоту». И голос с неба сказал: «Что вам, мудрецы, если Галаха всегда по мнению рабби Элиэзера?» И тогда встал рабби Йегошуа и сказал: «Ло бэ-шамаим hи» – не на небе она. Что значит – «не на небе она?» Это стих из (Дварим 30:31). Простой смысл этих слов говорит о том, что Тора, а может быть тшува (есть разные толкования этого), не на небе и не за морем, что она доступна нам. Не надо говорить: «Кто отправится за море и достанет?» Или – «кто поднимется?» Она здесь, близко, и ты можешь это взять. В устах твоих и в сердце твоем. Это – пшат. Что хочет сказать рабби Йегошуа, когда говорит: «Ло бэ-шамаим хи»? Он говорит: на Синае Тора передана совету мудрецов Израиля. И поэтому решения будем принимать мы. А с неба нам не могут указывать, каков закон, потому что Тора уже передана с Неба на Землю. И это очень важный принцип, что если придет пророк после Моше-рабейну и скажет: «Я получил пророчество про закон такой-то», его надо казнить. Это - не его функция. Законы должны принимать мудрецы, а не пророки. В Талмуде, если кто-то приводит необоснованное утверждение, ему говорят: «Это не иначе, как пророчество». Это вовсе не похвала. Пророчеству не место при обсуждении законов Торы. Пророк имеет другие функции.

Как разрешился этот спор? Спор кончился тем, что, конечно, приняли решение по мнению большинства, а заодно отлучили рабби Элиэзера от общины, и там было невеселое продолжение. Дело не в печке, а в неуважении к собранию мудрецов.

Через несколько поколений рабби Натан встретил пророка Элиягу и спросил: «Что в это время делал Всевышний?» Тот ответил: «Он веселился и говорил: здорово победили Меня Мои дети».

К приведенному эпизоду есть целый ряд вопросов. Разве рабби Элиэзер не знает принципа, что нужно следовать за большинством? Он высказал свои соображения. Мудрецы с ним не согласны. Они большинством голосов решают по-другому.

Есть объяснение, которое я слышал от своего учителя, рава Шабтая Раппопорта. Почему рабби Элиэзер не подчиняется правилу следовать за большинством? Потому что это правило действует в ситуации, когда я доверяю своим коллегам, даже если они придерживаются другого мнения. Они высказывают свое мнение, честно проанализировав ситуацию. А он чувствовал, что мудрецы просто хотят поймать его на некотором случае и решить по-своему. Поэтому он приводит совершенно не по делу все эти демонстрации. Действительно, что может доказать рожковое дерево и т.д.? Есть комментарии, которые говорят, что эти демонстрационные номера являются намеком на то. что эти мудрецы недобросовестно подошли к проблеме. Но после того, как высказаны все мнения, решение все равно принимается большинством. Это закон Торы – следовать за большинством.

Таким образом, мы видим, что Рамбан очень ясно считает, что после того, как все, кто может быть причислен к совету мудрецов, и у кого есть свое мнение по данному поводу, высказались, решение является общеобязательным. Совсем иначе смотрит на это Рамбам, который в «Законах ошибок» пишет следующее. Каждый, кто знает, какова Галаха, и что бейт-дин ошибся, не имеет права следовать решению бейт-дина. Его не искупит никакая грехоочистительная жертва. Ты знаешь, что Галаха не так, и должен действовать согласно своему пониманию Галахи. А тебе грозит  казнь – уходи в подполье и учи так, как ты считаешь правильным.

Корень спора между Рамбаном и Рамбамом – вот в чём. Рамбам считает, что существует одна абсолютная истина. То, что бейт-дин говорит о словах Торы, может быть, совпадает с этой истиной, а может быть, и не совпадает. Бейт-дин – это люди, они могли промахнуться мимо этой истины. Тот, кто не знает истины, должен слушаться решения бейт-дина, у него нет никакого руководства. Но тот, кто знает, что истина не так, как они постановили, должен действовать согласно истине. Получается драма.

11. Различие в позициях Рамбама и Рамбана по поводу полномочий бейт-дина

Таким образом, с позиции Рамбама есть драматическое противоречие между обязанностью бейт-дина и обязанностью человека, который с ними не согласен. Причем Рамбам не делает различия между случаями, выслушали его или нет. Если его не переубедили и он остался при своем мнении, то он должен действовать согласно своему пониманию, если он талмид-хахам.

В Гемаре описана любопытная история. У Рамбама появляется не только практическая проблема, но и принципиальная. Ведь Рамбам сам говорил, что существует абсолютная обязанность следовать решению бейт-дина. Сказать, что это абсолютная обязанность только для простого народа, который не искушен, а если ты ученый, то бейт-дин для тебя не авторитет, было бы все-таки очень странно. Поэтому надо понять, как Рамбам выйдет из этой трудности. Решает он ее таким образом. Он говорит, что эта абсолютная обязанность слушаться бейт-дина относится, в основном, к такой ситуации, когда нельзя сказать, что принятое мудрецами решение не истинно. Что это за ситуация? Когда это не толкование и не сообщение закона, полученного от Синая, а когда это их новое решение. Тогда невозможно сказать, что они ошиблись. Они постановили: в связи с событиями Хануки мы велим зажигать ханукальные свечи. А приходит человек и говорит: «Что за вздор? На самом деле нужно есть суфганиет!»

Можно ли в таком типе постановления уличить их в том, что их решение не верно, не истинно? Говоря попросту – нет. И вот это Рамбам считает главным полем, где действует обязанность слушаться постановлений мудрецов. Это то, что они установили как обязанность делать, и то, что они установили как запрет, указав, что это не закон Торы, а их постановление, их собственный выбор. Таким образом, Рамбам считает, что закон Торы, запрещающий восставать против решений бейт-дина, относится к постановлениям самих мудрецов, но не к их толкованиям законов Торы. Рамбан не согласен с Рамбамом и в своей критике на «Сефер ха-мицвот» он пишет несколько раз, что авторитет слов мудрецов - не из Торы, что наоборот, в Торе обязанность слушаться мудрецов - только в том, что является традицией, полученной от Синая, или же согласно их пониманию является  законом Торы, как они его вывели 13 способами. Но обязанность слушаться постановлений мудрецов, их собственного авторитета, не вытекает из Торы.

Тогда спрашивается: на чем основан авторитет мудрецов с точки зрения Рамбана? Рамбан говорит так. Если община, народ принимает какое-то решение, то оно приобретает такую силу, как будто бы оно постановлено Сангедрином. И это касается всей Торы в целом. Про всю Тору сказано, что когда перешли Иордан, на горе Гризим и на горе Эйваль произносились благословения и проклятия, и сказано: «Проклят тот, кто не исполнит всю Тору».  И весь народ ответил: «Амен». Т.е. авторитет Торы основан на том, что народ принял ее. Таким образом, мы пришли к коренному различию взглядов. Рамбам говорит, что источник авторитета – это бейт-дин, а Рамбан говорит, что источник авторитета – народ Израиля.

С этим связан дополнительный спор Рамбама с Рамбаном: что будет с постановлением бейт-дина, которое не распространилось по всему народу Израиля? Такое возможно: бейт-дин принял решение, а народ в целом не принял это к исполнению. Рамбан говорит, что у такого постановления с самого начала нет никакой силы, т.к. бейт-дин в принципе может только рекомендовать, но у него нет силы навязать свое решение. Силу постановление приобретает только путем принятия его всем народом. Рамбам согласен, что постановление, которое не принято всем народом, не действует. Но по его мнению это не изначально так. Причина другая. Он говорит, что постановление должно быть правильным. Тут нам впору удивиться. Только что ты говорил, что невозможно про постановление мудрецов сказать, истинно оно или не истинно, а теперь предъявляешь к постановлению мудрецов требование, которое в принципе не контролируемо? На это Рамбам отвечает так. Да, так прямо сказать нельзя, но все-таки есть некоторые критерии. Как различить, правильное решение приняли мудрецы или неправильное? Ответ очень простой. Всякое решение принимается для того, чтобы достичь определенной цели. Если принятое решение ведет к цели, оно правильное. Если оно не ведет к цели, оно неправильное. Поэтому, если народ не принял, это показывает, что решение не действенное, неправильное, его надо отменить. Мы говорим о совете всех мудрецов Израиля, у которых цели могут быть только самые лучшие. В отношении Хануки было принято постановление зажигать ханукальные свечи. Народ принял это. Это содействует достижению цели, чтобы помнили о чуде Хануки.

По Рамбаму, неверно сказать, что все решает народ. По Рамбаму, народ является показателем действенности решения. Если народ не принял, это показывает, что решение было неадекватным. Народу посоветовали лекарство, которого нет в аптеке. Ничего хорошего в этом нет. Рамбан сказал, что если народ не принял, то это все равно, как если бы мудрецы ничего не решали, тут не о чем говорить. Их постановление ни разу не вступило в силу. Рамбам же говорит: нет, решение вынесено, оно есть, и, пока мудрецы его не отменили, оно как бы обязывает, но то, что народ его не исполняет, показывает, что решение это неправильное и его надо отменить.

Рамбам фактически, считая источником авторитета бейт-дин, который должен стараться реализовать абсолютную истину в этом мире, вынужден сказать, что после завершения Талмуда бейт-дин практически не имеет силы принимать новых решений для всего народа Израиля. Собственно, Рамбам нам это и сказал в предисловии к «Яд ха-хазака»: что последняя эпоха, когда существовало это общее собрание мудрецов Израиля – это эпоха завершения Талмуда. А с тех пор бейт-дин принимает локальные решения. По Рамбану, дело обстоит совсем по-другому. А именно – раз община, народ имеет решающий вес в авторитете решений, то в принципе мы можем даже сегодня восстановить Сангедрин. Даже без Сангедрина, если народ принял какое-то решение, то оно обладает абсолютно обязывающей силой.