З.Дашевский

Избранные темы из раздела “Незикин”

К оглавлению лекций

2-й семестр, лекция No. 4

1. Имущественные отношения хозяина и арендатора в случае естественной смерти взятого в аренду животного

Мишна. Человек взял в аренду корову у другого и дал ее взаймы третьему человеку, у которого эта корова умерла естественной смертью Арендатор должен поклясться, что она умерла естественной смертью и взявший взаймы заплатит арендатору. Сказал рабби Йоси: “Каким это образом этот человек будет наживаться на чужой корове?” Но (должно быть не так - ) корова должна вернуться к хозяину.

Кому клянется арендатор? Арендатор клянется хозяину коровы. Второй вопрос: что значит - корова возвращается к хозяину в словах рабби Йоси? Это не значит, что хозяину доставляют с нарочным тушу сдохшей коровы. Это значит, что право владения стоимостью живой коровы возвращается к хозяину. Вопрос, который мы обязаны задать, прочитав мишну: есть ли в мишне только одно мнение или больше? Мишна состоит из двух частей. Первая часть дает нам экспозицию, описание ситуации. Некто, назовем его “хозяин”, сдал корову в аренду определенному человеку. Этот второй человек, который называется арендатор, дал эту корову бесплатно попользоваться человеку, которому имя “шоэль”, он получил взаймы эту корову. Арендатор платит хозяину за каждый день, на который он снял корову в аренду. Мы помним, что у разных типов хранителей разный уровень ответственности. Если это бесплатный хранитель, то он не отвечает ни за какие ущербы, причиненные имуществу, если только он хранил как положено хранить. Если он не собирался присвоить себе это имущество и если он не допустил халатности, то в остальном он ни за что не должен платить. Он должен поклясться хозяину, что он все делал как положено, и будет освобожден от платы.

Если же это платный хранитель, то с него уже требования бо’льшие. Если, скажем, корова украдена или потерялась, то он за это должен платить. И только за насильственное событие, которым он не мог управлять (разбойники, насильственная смерть, стихийное бедствие) не платят платный хранитель и арендатор. Ситуация, которая рассматривается в нашей мишне, как раз такова, что корова умерла естественной смертью. Если бы арендатор никому эту корову не дал взаймы, если бы у него эта корова умерла естественной смертью, то он должен был бы поклясться хозяину, что это так произошло, и он хозяину ничего не платит. После этого хозяин обязан дать ему другую корову до конца срока аренды. Именно арендатор за естественную смерть не платит, в отличие от взявшего взаймы, который платит во всех случаях, кроме одного, который мы обсуждали в прошлый раз, если она умерла от той работы, для которой он ее позаимствовал.

Хозяин от арендатора получил плату за аренду, и в случае, если корова умерла, арендатор должен ему поклясться, что это произошло именно так: что она умерла естественной смертью, а не пострадала от халатности или злого умысла. Но в отношениях арендатора и взявшего взаймы дело обстоит иначе. Взявший взаймы за умершую естественной смертью корову должен заплатить. Весь вопрос - кому он должен заплатить? Поскольку он взял у этого арендатора (арендатор для него - это машъиль,т.е. тот, кто дал ему взаймы), то он должен ему заплатить стоимость коровы. И таким образом, Тана-Кама говорит нам: “Если все произошло таким образом, то в результате арендатор получает стоимость коровы, а хозяин получает уверение в том, что она умерла естественной смертью. Мало того, хозяин должен будет арендатору выплатить другую корову до конца срока аренды”.

2. Трудности, поставленные мудрецами на случай естественной смерти животного

Рабби Йоси говорит, что неправильный закон дан Таной-Камой. Не может быть такой ситуации, чтобы арендатор делал бизнес на корове, которая на самом деле принадлежит другому человеку. И поэтому верно, конечно, что по закону хранителей “шоэль”, т.е. взявший взаймы, должен платить в случае естественной или насильственной смерти, но платить он должен не арендатору, а хозяину. Таков спор.

Гмара. Сказал рав Иди бар-Авин Абайе. Он задает некоторую трудность, связанную с нашей Мишной. “Мигдей” - это слово, которое можно перевести приблизительно как “ну-ка посмотрим, разберемся”. “Арей” - ведь арендатор посредством какого акта приобретает эту корову? Посредством клятвы. Если это так, то сдавший в аренду, т.е. хозяин, может сказать арендатору: “Уберем тебя и уберем твою клятву. А я разберусь в суде непосредственно с тем, кто взял у тебя взаймы. Ведь если ты, арендатор, приобретаешь в свое владение стоимость коровы посредством клятвы, которую ты хочешь мне дать, то я тебе заявляю, что я не хочу слушать твою клятву. Я обойдусь без тебя и без твоей клятвы. Я в суде разберусь непосредственно с тем, кто взял взаймы. Если он говорит, что корова умерла естественной смертью, пусть он мне за это заплатит”.

Таким образом, совершенно не понятна с точки зрения этой трудности позиция Таны-Камы. Тана-Кама говорит, что хозяин разбирается с арендатором, а арендатор - со взявшим взаймы. И поэтому стоимость коровы достается арендатору. Абайе, выслушав эту трудность, отвечает на нее следующее. Сказал ему так. Ты что же, думаешь, что арендатор посредством клятвы приобретает ее? Нет, он приобретает эту корову с момента ее смерти. Сам момент смерти - это тот акт, который переводит корову из собственности хозяина в собственность арендатора. А клятва нужна для того, чтобы успокоить хозяина, первоначального хозяина коровы, чтобы он не думал, что его просто обманули. Ведь клятва дается для того, чтобы он не думал, что арендатор утверждает неправду, что, быть может, эта корова не умерла естественной смертью, а была какая-нибудь халатность со стороны арендатора, и тогда тот должен был бы платить. Но, по закону хранителя, арендатор приобретает корову в тот момент, когда она умерла естественной смертью. И клятва здесь ничего не меняет, кроме того, что она запланирована, для того чтобы хозяину было спокойнее на душе.

3. Экзотическая ситуация многократного заимствования

Пока мы не знаем, как будет решена Галаха, по какому мнению. Гемара приводит высказывание рабби Зейры. Рабби Зейра сказал, что иногда бывают случаи, когда хозяин платит несколько коров арендатору. Платит коровой - значит дает корову или платит ее стоимость. Он спрашивает: “hэйхи дамэй?” - т.е. как выглядит ситуация, в которой хозяину придется выплатить арендатору несколько коров. Очень причудливая ситуация. Вот он приводит такую. Взял арендатор у хозяина корову на сто дней. После чего хозяин попросил у него взаймы на 90 дней из этих ста. После чего арендатор взял в аренду у этого, взявшего взаймы хозяина, в аренду из его 90 дней на 80 дней, после чего хозяин, который взял взаймы и снова, вторично сдал в аренду, приходит и берет взаймы на 70 дней, и в течение этих 70 дней корова умирает у этого хозяина, дважды сдавшего в аренду и дважды взявшего взаймы.

Можно представить себе такую ситуацию. Хозяин сдал в аренду на сто дней, на все время пахоты. Взявший в аренду по какой-либо причине увидел, что он только 10 дней будет пользоваться реально, и на 90 дней из них благородно дает попользоваться другому человеку. В данном случае это сам хозяин. Пока тот пользуется, этот соображает, что все-таки на заметную часть этого срока она ему нужна. Но раз он ему уже дал пользоваться, то тот является полноправным пользователем. Если он хочет ее получить назад, он должен у него как-то ее получить. Он - человек самостоятельный, небедный, он ее снова снимает в аренду, на часть из этих 90 дней, на 80 дней. Он увидит, что все-таки на 80 дней она ему не нужна, он может на время сдать. Тот получает опять взаймы на 70 дней. Конечно, это экзотика, но в жизни всякое может быть. Для выяснения принципа эта ситуация еще не самая экстремальная и невероятная. Она слегка сложна. Какой закон будет?

По мнению Рабби Зейры, в этом случае за каждый акт получения взаймы взявший взаймы должен заплатить коровой. Т.е. человек первый раз взял взаймы, в конце концов эта корова умерла. Он должен отдать корову. Человек второй раз взял взаймы, она умерла, он должен дать еще раз корову. То, что этот человек совпадает с хозяином, всего лишь вырожденный случай. Поскольку хозяин оказался дважды взявшим взаймы, он возвращает две коровы. Он возвращает две коровы на вечное владение. Кроме того, он должен выставить две коровы до конца срока каждой аренды.

Сказал рав Аха из Дифти Равине: Давай-ка разберемся. Ведь это одна и та же корова. Она вошла и вышла. Вышла из аренды и вошла в заимствование. Вышла из заимствования и вошла в аренду. Как же можно говорить "за каждую корову", когда это все время одна и та же корова? Как может быть, что вдруг эта корова, как призрак, начинает плодиться, и хозяин должен две коровы навечно и две коровы на время выдавать за одну несчастную корову? Как это может быть? На это ответил ему Равина. Разве у нас есть живая корова в наличии, чтобы мы так сказали? Если бы это была корова, которая не умерла, то твое утверждение было бы верным. Это была бы одна и та же корова, которая выходит из одного статуса и переходит в другой статус. Но здесь-то коровы нет, остается только фикция. Кто нам преподал законы отождествления фикции? Коровы-то нет, и поэтому нужно считать только законнические акции: физического тела, которое переходит их одного состояния в другое, нету, оно исчезло.

Мар Бар рав Аши (это последнее поколение амораим, сын рава Аши) сказал: арендатор имеет всего лишь две коровы в описанной ситуации. Одну за заимствование, другую за аренду. Почему только по одной? Там было два раза арендование и два раза заимствование?! А вот почему. Потому что имя заимствования одно и имя аренды одно. То, что это многократно повторялось, не меняет того факта, что был акт аренды, и хоть физического тела коровы, действительно, нет. Но, тем не менее, верно то, что это одни и тот же статус: корова сдана в аренду. Потом она перешла в заимствование, потом снова в аренду, потом снова в заимствование. Хотя это не одна и та же корова, поскольку коровы нет, но это одна и та же процедура. Один и тот же статус. Поэтому, в результате, он за все акты аренды получает одну корову и за все акты заимствования получает еще одну корову. Причем эти коровы неодинаковы. А именно - ту, которая за заимствование, он приобретает насовсем, навсегда, а на той, которая за аренду, он работает все дни, на которые он получал ее в аренду, после чего она возвращается к своему хозяину.

Теперь мы должны подумать. Весь этот отрывок с экзотической ситуацией многократной аренды и заимствования туда-сюда - по какой точке зрения из двух изложенных в мишне идет? Следует ли это точке зрения Таны-Камы или точке зрения рабби Йоси? У нас были две точки зрения. Тана-Кама сказал, что если корова умерла у “шоэля”, то “шоэль” платит арендатору, а арендатор клянется хозяину в вечной любви. Рабби Йоси говорит: так дело не пойдет, это не справедливо, чтобы арендатор наживался на чужой корове. И поэтому справедливо, чтобы “шоэль” платил хозяину коровы, а не арендатору. Это две очень ясно различающиеся точки зрения. Спрашивается: по какой из этих точек зрения имеет смысл вся дискуссия, которую мы обсудили в последнем отрывке Гемары?

В нашем рассказе Гемары присутствуют двое, которых, если вы хотите для методического удобства, можно для начала разложить в следующий ряд. У вас есть хозяин, который дал в аренду. Этот арендатор дал взявшему взаймы. Взявший взаймы сдал в аренду арендатору № 2. Арендатор № 2 передал взявшему взаймы № 2. У этого взявшего взаймы № 2 корова умерла. Понятно, что он должен был платить арендатору. Арендатор поклянется взявшему взаймы № 1, что она умерла естественной смертью. Взявший взаймы №1 заплатит арендатору №1. Если корова умерла у этого взявшего взаймы, он должен платить. Арендатор этому успел поклясться. Взявший взаймы №1 должен заплатить арендатору №1 . Арендатор №1 должен поклясться хозяину. Таким образом, каждый из арендаторов, арендатор №1 и арендатор №2 получили по корове. Теперь в нашей ситуации арендатор №1 равняется арендатору №2, это оказывается одно и то же лицо, а взявший взаймы №1 и взявший взаймы №2 равняются хозяину. Таким образом, получается, что хозяин платит арендатору две коровы за два акта взятия взаймы.

А кроме того, естественно, поскольку арендатор остался без коровы, то на весь срок до окончания срока аренды он должен сдать ему еще по одной корове, по первому мнению, за каждый акт сдачи в аренду. Таким образом, радикальное мнение, что он должен отдать две коровы навсегда и две коровы на срок аренды. Более слабая точка зрения, последняя, что он зарвался и на самом деле, поскольку одна и та же корова передавалась, тела коровы нету, но название то же самое, он всего лишь одну корову передает навеки и всего лишь одну корову - до окончания срока аренды. Спрашивается: по какой из точек зрения Мишны? Ясно, что по первой. Если бы было по рабби Йоси, то рабби Йоси сказал: арендатор может поскучать, а тот, кто брал взаймы, в данном случае хозяин, сам с собой разберется, сколько он за это платит. И поэтому, по рабби Йоси, вся эта ситуация была бы тривиальна. Если у хозяина умерла его собственная корова, то он, конечно же, по всем мнениям, обязан дать другую корову арендатору, чтоб тот допахал на весь срок аренды. Таким образом, вся эта дискуссия - только с точки зрения Таны-Камы.

4. Вопрос о праве передачи другому лицу имущества, взятого в аренду

Следующий отрывок - из того же третьего перека, даф ламед-вав, амуд алеф, где обсуждается принципиальный вопрос, совершенно не затронутый ни в самой мишне, ни в том первом отрывке Гемары. А какое право имел арендатор передавать это другому? Он снял в аренду, а теперь вдруг великодушно кому-то дал взаймы. Имел ли он право так поступать? Корова его, в некотором смысле, но на определенных условиях. Я не могу взять корову для пахоты, поскольку она моя, то я, пожалуй, сделаю из нее шашлык. Надо иметь в виду, что у каждого типа хранителей есть свои права и свои обязанности. Если ты “шомер-хинам” или “шомер-сахар”, то ты обязан хранить и не имеешь права как бы то ни было пользоваться этим имуществом. Если ты арендатор или взял взаймы, то, конечно, берешь специально, чтобы пользоваться. Но при этом ты пользуешься не как угодно. Оговорены специальные условия. Если ты взял корову взаймы, то ты не можешь с ней обращаться как попало. Вопрос о том, имеет ли право хранитель передать другому хранителю, является принципиальным, и это тема нашего отрывка, к которому мы приступаем.

Хранитель, который передал другому хранителю. Рав сказал: “свободен от ответственности за это”, а рабби Йоханан сказал: “отвечает”. С точки зрения Рава (который сказал, что передал другому хранителю - не отвечает), нечего говорить о случае, когда бесплатный хранитель передал платному хранителю. Там понятно, что он будет свободен от ответственности, потому что он поднял уровень хранения. У платного хранителя ответственность выше, чем у бесплатного. И поскольку он поднял ответственность хранителя, то понятно, что, по Раву, он отвечать не будет.

Но даже и наоборот, с этой точки зрения Рава, даже если платный хранитель передал бесплатному хранителю, все равно, хотя он и понизил уровень хранения, будет свободен от ответственности. Потому что он передал сознательному человеку, который отвечает за свои действия. Если бы он передал “хереш, шотэ и катан”, троице (глухонемому, слабоумному или малолетнему), тогда бы он отвечал, потому что он передал на хранение в руки недееспособного человека. Но поскольку он передал это дееспособному, то не отвечает .С точки зрения рабби Йоханана, нечего говорить о случае, когда платный хранитель передал бесплатному, т.е. понизил уровень хранения. Ясно, что, по рабби Йоханану, он будет отвечать. Но даже и в обратной ситуации, даже если бесплатный хранитель передал платному, когда он повысил уровень хранения, он все равно отвечает. Потому что хозяин этого имущества может сказать этому первому хранителю: “Я не желаю, чтобы мое имущество хранилось в чьих-то посторонних руках. Я тебе доверяю, я тебе дал на хранение, я не согласен, чтобы ты передавал другому”.

У нас есть две точки зрения амораим. Каждый из них является первым аморой в своем месте. Рав - это первый амора Вавилона, рабби Йоханан - первый амора Эрец-Исраэль. По Раву неважно, какого типа хранитель передал какого типа хранителю. В любом случае - не несет ответственности. А по рабби Йоханану, в любом случае несет ответственность. Сказал рав Хизда, что утверждение Рава, что передавший не несет ответственности, не сказано Равом в явном виде, а выведено как следствие из какого-то его решения. Бывает так, что ученики передают слова учителя, которые слышали явным образом. Это очень авторитетная вещь, хотя и тут бывают разночтения. А бывает так, что ученик видел или слышал, что учитель постановил что-то. Он отсюда сделал какой-то вывод и передает это, как точку зрения учителя. Что может быть не вполне фактом: может быть, учитель из других соображений принял это решение.

5. История о садовниках и ее анализ

Каким образом обстояло дело? Некие садовники каждый день оставляли свои лопаты на хранение одной старушке. Однажды они оставили лопаты на хранение у одного из садовников. Тот услышал звуки пения и веселья из дома веселья, где праздновали свадьбу. Он пошел, оставил эти лопаты на хранение у той же старушки. Пока он ходил туда и обратно, лопаты украли. Это дело было представлено на суд Раву, и тот его освободил от ответственности. Тот, кто видел весь этот процесс, пришел к заключению, что Рав освободил его потому, что хранитель, передавший другому хранителю, освобожден от ответственности. И неверно это. Потому что наш случай - специфический. “Шаней hатам” - там другое дело, потому что каждый день они сами оставляли эти лопаты на хранение у той же самой старушки. И соображение “я не хочу, чтобы это было у другого” не работает: они каждый день хотели. Может быть в этот день они торопились, или старушка куда-то ушла и у нее было заперто. Поэтому то, что он оставил у той же самой старушки, является принципиальнейшей деталью всей этой истории. Из этой истории мы никак не можем заключить, что Рав вообще, в любой ситуации говорит, что хранитель, передавший другому хранителю, свободен от ответственности.

Предположение, что, быть может, они не по случайным обстоятельствам оставили не у нее, а может быть, они решили больше у нее не хранить, - это предположение абсолютно возможно. Дело в том, что в любой жизненной ситуации всегда может появиться один или несколько параметров, которые нам не известны. И если бы это было так, то это могло бы изменить весь суд на 180 градусов. Мы можем только догадываться, у нас нет полного протокола суда. Мы знаем, что Рав выслушал их и сказал: “Он не отвечает". Простейшее соображение (по умолчанию), что они не решили больше не хранить у нее. Потому что это драматически изменило бы все наоборот. Но если бы выяснилось, что дело было так, как вы говорите, тогда он должен был бы заставить его платить.

То, что старушка в любом случае не платит, - очевидно при условии, что она - бесплатный хранитель. Если она - платный хранитель, то она платит, конечно. Говорится: оставляли лопаты у старушки. Я не думаю, чтобы нашлась старушка, которая получала бы плату за то, что у нее в углу стоят лопаты. Лопаты не просят кушать. Как правило, такая услуга оказывается бесплатно. Зачем это нужно старушке? Бывают такие старушки, которые любят делать добрые дела. У всякого свои соображения. Садовники, может быть, вовсе не копают в старушкином саду. Садовники берут лопаты и идут куда-то работать по найму. Просто их орудие производства - это лопата. По умолчанию, старушка - бесплатный хранитель. Потому что, если бы она получала плату, то за покражу она должна возвращать стоимость лопат. и тогда вопрос стоял бы по-другому. Тогда бы спрашивали: кому она платит? Поскольку этого нет, то я понимаю, что старушка не платит. Потому что она не получала платы за хранение.

(Ответ на вопрос из зала.) Предположим, что этот садовник был бы бесплатным хранителем лопат. Трудно предположить, что-нибудь другое. Коллеги собирались эти лопаты оставить у старушки, но не смогли, например у нее было заперто. И они решили: давай оставим у одного из них. Предположение, что они тут же скинулись на пол-литра, чтобы заплатить ему за это хранение, мне кажется очень сложным. Поэтому, с подавляющей вероятностью, он бесплатный. Тогда спрашивается: зачем нам нужны дополнительные соображения, если бесплатный хранитель и так не отвечает за кражу? Поклянись, что украли - и все. Ответ: речь идет не об ответственности этого садовника за кражу. Речь идет о том, не является ли передача другому хранителю безответственным поступком? И тогда он не может поклясться, что он не допустил халатности. Кто тебе разрешал передавать?

Рва решил, что этот садовник не платит, по окончательному решению Гемары, - потому, что он передал на хранение той самой старушке, у которой каждый день оставляли. И тем самым, соображение, которое объясняет точку зрения рабби Йоханана. Почему будет отвечать хранитель, получивший от хозяина и передавший другому хранителю? Потому что хозяин может сказать: “Я совершенно не хочу, чтобы мое имущество хранилось у постороннего человека. Я тебе дал, пусть у тебя будет”. Здесь это соображение не работает по той причине, что они сами каждый день оставляли. Потому что им удобно и хорошо, чтобы у этой старушки были их лопаты. И поэтому здесь нет основания сказать, что садовник, который ей передал, поступил халатно. Он передал в то место, в которое они обычно отдавали. Если бы нашлась другая доброжелательная старушка, которая бы сказала: “Иди, милок, повеселись, а я тут посторожу лопаты”, - и она задремала и лопаты украли, то в высокой степени вероятно, что не только рабби Йоханан, заставил бы его платить стоимость лопат, но и Рав заставил бы платить. Ты, не спросив хозяев, передал какой-то посторонней старушке. А может быть, они ей не доверяют.

Рабби Ами излагал всю эту историю с лопатами и спорами. Возразил ему рабби Аба бар-Мемель следующим образом. Возражения бывают разного рода. “Эйтиве” - значит, что он в возражение привел ему некоторое высказывание, как правило, танаим, либо Мишны, либо барайты. Он приводит вот какое высказывание танаим. Человек взял в аренду корову у другого, и дал ее взаймы третьему, и она умерла естественной смертью. Арендатор должен поклясться, что она умерла естественной смертью, и взявший взаймы заплатит арендатору. Это просто-напросто цитата из нашей мишны, которая приводит только точку зрения Таны-Камы. Что арендатор клянется хозяину: “Тебе не повезло, хозяин, корова умерла естественной смертью”, - а сам он со взявшего у него взаймы получает плату за эту корову. Это чистая первая половина нашей мишны, точка зрения Таны-Камы.

Если бы корова умерла естественной смертью у арендатора, то арендатор бы действительно поклялся хозяину, что произошло так, и ничего бы не платил, и получил бы с хозяина другую корову до конца срока аренды. Но тут : если бы эта корова умерла у хозяина, хозяин бы понес ущерб, ничего не сделаешь, это стихийное бедствие. В нашей мишне, с которой мы начинали сегодня, проблема не в том, что хозяин понес убыток за счет того, что его корова умерла, это случается. Проблема в том, что на этом убытке нажился случайно арендатор. И это не дает покоя рабби Йоси. Как же так: хозяин понес убыток, а другой на этом получил прибыль? Вот что нехорошо. А если есть такой принцип, который ты приписываешь рабби Йоханану, и считаешь из этой истории с садовниками, что и Рав тоже разделял эту точку зрения, так с какой стати хозяин позволит арендатору получать плату за корову, которую тот взял и передал самовольно третьему лицу? Сказал бы ему: “Я не желаю, чтобы мое имущество хранилось у постороннего человека”, - и все дела. Как это мы арендатора освободили одной лишь клятвой, когда мы сказали, что садовник отвечал бы, если бы он другой старушке передал? Не потому, что лопату украли, а потому, что он нарушил условия хранения. Он взял и самочинно передал постороннему лицу на хранение. Какое он имел право?

Значит, наш Тана-Кама думает как-то по-другому. Почему Тана-Кама говорит, что плату за корову получает арендатор, а сам клянется хозяину? Если он не имел права передавать, то, раз передал, “хаяв”. Должен заплатить за корову, и неважно, что с ней случилось. “Как ты смел отпускать ее из своего хозяйства? Я тебе дал ее!” Если старушка у садовника взяла эти лопаты покопать немножко, то, конечно, она должна была бы платить. Но, поскольку она бесплатный хранитель, она не платит ни за что, если она не проявила халатности или преступления. Она не арендатор и не “шоэль” .

6. Ответственность хранителя в случае передачи хранимого имущества другому лицу

Чем мы занимаемся здесь? “В нашей мишне о какой ситуации идет речь?” - ответил он ему. Твое возражение, вообще говоря, очень сильное и правильное. Но почему в нашей мишне мы не ждем такого возражения? По одной простой причине: здесь хозяин в явном виде дал ему разрешение давать ее взаймы. Т.е. он не просто сдал в аренду, он сказал: “Захочешь давать взаймы - давай”. Эта деталь дорисована к тому, что сказано в мишне. В поисках выхода из поставленной трудности, он придумал, что, может быть, это так. Но тогда, если ты нарисовал такую картину, что хозяин, сдавая в аренду, разрешил ему давать взаймы, - тогда появляется новая трудность. Если хозяин сказал: “Давай взаймы”, тогда платить за корову надо было бы прямо хозяину. Потому что он сказал: “Давай взаймы”, и арендатор выступает, как порученец хозяина.

Если бы хозяин сказал ему: “Давай взаймы”, то тогда арендатор выступает просто исполнителем его воли: ты сказал сдать взаймы - я сдал. Он тут не фигура, он чистый порученец, шалиах. И тогда естественно, что платить за эту корову взявший взаймы должен прямо хозяину, и не получается закон, предлагаемый Таной-Камой. И он дает объяснение. Не то что он сказал: “ Я тебе говорю: дай такому-то. Я тебе говорил: на твое усмотрение. Захочешь - я тебе разрешаю давать взаймы”. Это очень экзотическая ситуация, которая бывает в разных странах. В России существовала так называемая генеральная доверенность. “Я такому-то лицу доверяю полностью распоряжаться всем моим имуществом, продавать, заключать сделки, покупать и т.д. “ . Это “ипуй-коах”, но в конце есть еще такой сильный вопрос. С правом передачи этого права другому или нет? Как правило, человек говорит: “Нет, этому я доверяю, а другому - я не знаю”. Но некоторые полагаются настолько, что пишут: “да, я ему полностью доверяю распоряжаться, да еще и с правом передачи, кому он захочет”. По умолчанию - не передается другому.

Вот здесь он говорит: “По умолчанию, шомер, который передал другому шомеру, должен платить”. И это трудность для точки зрения, которая говорит, что арендатор ограничивается клятвой и ничего не платит. Он говорит: а хозяин ему разрешил давать взаймы. Если хозяин сказал: “давай взаймы”, то тогда он опять не фигура, тогда он - представитель хозяина, и надо платить. Нет, хозяин ему дал все полномочия до такой степени, что сказал: “Если ты захочешь дать взаймы, решай, как ты решишь. Захочешь давать - давай”. Если хозяин ему дал такие полномочия, то арендатор, по Тане-Каме, имеет возможность на этом деле заработать целую корову.

Как же Галаха? Первая глава законов об аренде, Галаха шестая. Хранитель, который передал другому хранителю с повышением уровня хранения, и у этого нового хранителя, это животное умерло. Вся прибыль хозяину. Каким образом? Арендатор, взявший корову у другого и давший взаймы третьему, и умерла естественной смертью у этого взявшего взаймы. Поскольку взявший взаймы обязан платить за любое происшествие, он возвращает стоимость коровы хозяину. Поскольку не дело, чтобы этот арендатор наживался на корове, принадлежащей другому. Точно так же во всех подобных случаях.

Таким образом, мы видим, что Рамбам решает Галаху по мнению рабби Йоси, а не Таны-Камы. Все эти пикантные ситуации остаются чисто виртуальным упражнением, а Галаха - по мнению рабби Йоси: если арендатор дал взаймы и у этого взявшего взаймы корова умерла, то он возвращает стоимость коровы хозяину коровы. У нас была мишна, которая к садовникам не имела прямого отношения. Она рассматривает проблему: хранитель передал другому хранителю, частном случае. Какой частный случай в нашей мишне? Что арендатор дал взаймы, у взявшего взаймы она умерла. Спрашивается: кому платят? В том, что взявший взаймы платит, нет сомнения, таков закон. Если он взял взаймы и не платит за это, и у него корова умерла, ясно, что он за нее платит. Весь спор между Таной-Камой и рабби Йоси - кому? ... И мы видим, что Рамбам решает в точности по мнению рабби Йоси.

Очень важный побочный вопрос возник: а имеет ли вообще арендатор право передавать другому хранителю, сдавать снова в аренду, или давать взаймы, или оставлять на хранение? Как это? И мы говорит: наша Мишна, очевидно, говорит о случае, когда он получил у хозяина принципиальное разрешение. Рамбам дает ему больше свободы. Он говорит: если он передал другому с повышением уровня хранения, он был арендатор (т.е. то же самое, что платный хранитель) и не отвечал только начиная с насильственной гибели, а отвечал за кражу, он передал взявшему взаймы, который отвечает за все, - он повысил уровень хранения и поэтому с него не спрашивают никакого штрафа. Она умерла своей смертью - “шоэль” возвращает хозяину.

При чем здесь были садовники? Садовники были для того, чтобы выяснить точку зрения Рава. Была попытка сказать, что Рав в любом случае разрешает передавать другому хранителю. Садовники понадобились, чтобы показать, что это не факт, что в той истории было гораздо более явное соображение, почему Рав там не заставил платить этого садовника. Там никто никому не платит. Безусловно, если корова умерла не по халатности арендатора, то хозяин обязан ему поставить новую корову до окончания срока аренды, это вне всяких сомнений.1

____________________

1Вопрос: какова разница между взявшим взаймы и старушкой, у которой хранились лопаты? Если и тот и другой - случаи бесплатного хранения, это очень оригинально и парадоксально поставленный вопрос. Поскольку старушка бесплатно получает пользу от чужого имущества, дает пользу чужому имуществу, а взявший взаймы бесплатно пользуется чужим имуществом. И поскольку эта бесплатность направлена в разные стороны, то они являются противоположными крайними случаями уровней хранения. Бесплатный хранитель не отвечает ни за что, кроме халатности и преступления, а “шоэль” отвечает за все, кроме частного очень узкого случая, когда умерла от работы, для которой она взята.