1) Оскорбление словом хуже оскорбления действием. Известно, что наши предки в пустыне навлекли на себя роковой приговор не чем иным, как злословием, как сказано (Числа 14, 24): «И они искушали Меня вот уж десять раз».
(Мишна Арахин гл. 3, 15а).
2) Р. Элиэзер бен Перат говорит: степень греховности злоязычия очевидна из происшествия с соглядатаями: если последние понесли такое наказание за наветы на деревья и камни, то тем более суровая кара ожидает того, который распространяет худую молву о своем ближнем.
(Там же).
3) «И говорила Мириам на Моисея» (Числа 21, 1). Если Мириам понесла такое наказание за наветы на младшего брата своего, тем большего наказания заслуживает тот, кто клевещет на того, который старше его. И еще: если Мириам, наветов которой никто, кроме Господа, не слыхал, как сказано (Там же ст. 2): «И слышал Господь», понесла такое наказание, тем большего наказания заслуживает тот, кто порочит своего ближнего публично.
(Сифри к Второзаконию 1; Ялкут 258).
4) В школе р. Ишмаэля учили: Злословящий совершает грех, (по своей преступности) равный следующим трем преступлениям: идолопоклонству, кровосмешению и кровопролитию, так как относительно злословия сказано (Пс. 12, 4): «Язык, говорящий тяжкое»; относительно же идолопоклонства говорится (Исх. 32, 31): «Народ этот провинился в тяжком преступлении»; относительно кровосмешения говорится (Бытие 39, 9): «Как мне совершить такое тяжкое преступление», и, наконец, относительно кровопролития говорится (Там же 4, 13): «Грех мой тяжкий и непростительный».
(Иерусалимский Талмуд, трактат Пеа 1; Арахин 15б).
5) «Хочет ли человек жизни»? (Пс. 32, 12). Был случай с одним аптекарем, который разъезжал по городам в окрестностях Сепфориса и выкрикивал: кому угодно покупать жизненный бальзам? Р. Янай в то время сидел и занимался учением. Когда до него донесся возглас: кому угодно жизненный бальзам, он сказал: зайди сюда и продай мне; но тот ему в ответ: ты и тебе подобные не имеют в нем нужды. Когда же р. Янай стал настаивать, аптекарь зашел и, вынув псалтирь, указал на стих: «Хочет ли человек жизни?», в заключении которого сказано: «пусть охраняет язык свой от злословия, удаляется от зла и творит добро». Тогда р. Янай сказал: ведь Соломон тоже самое провозглашает и говорит (Притчи 21, 23): «Охраняющий уста свои и язык свой охраняет душу свою от бедствий».
(Левит-раба 16).
6) «Что даст тебе и что прибавит тебе язык лукавый?» (Пс. 120, 3). Р Йоханаан, от имени р. Йоси бен Зимри, объясняет стих сей следующим образом: Всесвятой так взывает к языку: все члены человека вертикальны, а ты горизонтален; все члены человека помещены вне, а ты внутри; мало того, Я еще обнес тебя двумя стенами, из которых одна из костей, а другая из плоти. «Что же больше давать тебе, что же еще прибавлять тебе, язык лукавый?!».
(Арахин 156).
7) Р. Йоханаан, от имени р. Йоси бен Зимри, говорит: кто злослословит, тот все равно, что отрицает существование первобытной причины, как сказано (Пс. 12, 5): «Говорящие: языком нашим мы сильны, уста наши с нами, кто может господствовать над нами»? Сверх того, говорит р. Йоханаан: кто злословит, тот подвергается недугам, как сказано (Там же 101, 5): «Я угнету того, который тайком клевещет на друга своего».
(Там же).
8) Р. Шмуэль бар Нахмени говорит: спросили у змеи: отчего ты то и дело ползаешь и уязвляешь жалом своим? Язычок мой этого требует, — ответила она. — Но какая польза тебе от ужаления? Вот лев терзает для того, чтобы жрать, волк тоже терзает для того, чтобы жрать, —какую же пользу имеешь ты? — Разве, — ответила она, — змея жалит без наговора? Если бы мне не приказано было с небес: жаль! я не жалила бы. — Но почему, — спросили дальше, — жало твое, проникая в один из членов, делается ощутительным для всех прочих членов? — И вы это спрашиваете у меня? ответила она. Спросите лучше у клеветника, он говорит здесь, а наносит удар в Риме, говорит в Риме, а наносит удар в Сирии. — Но почему ты все ползаешь между плетнями? — Потому, что я нарушила мировой оплот.
(Иерусалимский Талмуд, трактат Пеа 1, 22).
9) «Лукавый язык — что острые стрелы героя с горящими угольями дроковыми» (Пс. 120, 4). Всякое другое оружие поражает только на месте, а эти — на большом расстоянии; всякие другие уголья, угаснув на поверхности, потухают и внутри, а эти, хотя погасли на поверхности, все еще продолжают тлеть внутри.
(Там же).
10) Рава говорит: все, что говорится кому в лицо, не имеет характера злословия. Напротив, возразил ему Аббаи, — это и есть злословие, соединенное еще с дерзостью.
(Арахин 15б).
11) На западе19 он (клеветливый язык) называется утроенным языком, потому что губит троих: рассказчика, слушателя и пересказчика.
(Там же Иерусалимский Талмуд, трактат Пеа 1, 20).
12) Р. Диме, брат р. Сафры, говорит: человеку никогда не следует распространяться о хороших качествах своего ближнего, ибо это послужит поводом к упоминанию и о его дурных сторонах.
(Арахин 16а; Бава Батра 164а).
13) Р. Хама бен Ханина, говорит: чем злоязычный может загладить грех свой? — Если он ученый, то пусть займется учением как гласит (Притчи 15, 4): «Врачевание для языка древо жизни», где под словом языка разумеется не что иное, как злоязычие, как сказано (Иерем. 9, 7): «Убийственная стрела — язык их», а «древо» — это учение, как сказано (Притчи 3, 18): «Древо жизни оно для придерживающихся его». Если же он простолюдин, то пусть смирится духом, как сказано (там же 15, 4): «Лукавство в нем — сокрушение духа». А р. Аха бен Ханина говорит: провинившемуся в клевете нет исправления, ибо Давид в своем вдохновении давно обрек его на гибель, сказав (Пс. 12,4): «Да истребит Господь все льстивые уста»; а изучение торы ученому и смирение простолюдину служат только предохранением от клеветы.
(Арахин 15б).
14) Известно изречение мудреца (Притчи 10, 19): «При обилии слов ошибка неизбежна»; а это потому, что когда человек предается многословию, то не может быть, чтобы в его слова не вкралось такое слово, которого не следовало бы сказать. Один из признаков мудреца — краткость речи, а отличительная черта глупцов — обилие речи, как сказано (Екклез. 5, 2): «Глас невежи в многословии». И мудрецы наши уж давно сказали, что краткость речи свидетельствует о достоинстве родителей и благородстве происхождения человека, как гласит их изречение (Кидушин 78б): «Признаком вавилонской знати служит молчаливость». В одной нравоучительной книге рассказывается, как один мудрец, сохраняя по большей части молчание из опасения проговориться, весьма редко вмешивался в разговор. Когда его спросили, какая причина твоего намеренного молчания, он ответил: исследовав всевозможные разговоры, я пришел к заключению, что их можно подвести под четыре разряда.
К первому разряду относятся такие разговоры, которые безусловно вредны, как напр. брань и непотребные речи и т. п., участвовать в которых безусловно неразумно.
Второй разряд разговоров вреден с одной стороны и полезен с другой. Это — льстивые речи из корыстных видов. Расточение похвал кому-нибудь раздражает врагов последнего, и они начинают вредить ему. Этого вреда достаточно, чтобы не предаваться подобного рода речам.
К третьему разряду относятся такие разговоры, в которых нет ни пользы, ни вреда, как в большей части разговоров толпы, напр. разговоры о том, как построена такая-то крепость, такой-то храм, о великолепии такого-то дворца и числе башен такой-то страны и тому подобные разговоры совершенно праздные.
К четвертому же разряду относятся исключительно полезные разговоры: о науках, искусствах и других предметах, служащих к поддержанию существования человека. О таких предметах следует разговаривать. К этому мудрец присовокупил: когда я слышу разговоры, то их взвешиваю и, если они подходят под четвертую категорию, участвую в них, а если принадлежат к прочим разрядам, я сохраняю молчание.
(Маймонид в комментарии к Авот гл. 1).
15) Следует бережливо обращаться с даром слова, которым Всесвятой многомилостиво одарил нас, как сказано в святом учении нашем (Исход 4, 11): «Кто снабдил человека устами?» По этому подобает человеку дорожить этим даром больше, чем своим имуществом, и не следует тратить много слов в ущерб внутреннему содержанию; и мудрец уж издавна порицал многословие при незначительности содержания, говоря (Екклез. 5, 2): «Сон является с обильным содержанием, а глас глупца с многословием». Сверх того, тебе известно замечание друзей Иова на его обильное словоизвержение (Иов 11, 2): «Разве на многословие нет уже возражения и многоречивому считать себя правым?».
(Маймонид, Киддуш-hаШем 12).
16) «Серебро в плавильной печи, золото в горниле, а муж в его хвалении» (Притчи 27, 21), т. е. степень достоинства человека определяется, смотря по тому, к каким предметам он относится с похвалою. Если предметом его похвал служат благородные поступки, мудрецы и праведники, то это дает повод заключить, что он благонравный муж и что справедливость пустила корни в нем, ибо, не имей он отвращения ко злу и стремления к добру, у него не хватало бы духа постоянно с похвалою говорить о добродетели и ее поклонниках, а с презрением — о пороке и его приверженцах. Прославляющий же гнусные поступки и восхваляющий нечестивцев — отъявленный нечестивец и хулитель имени Божьего.
(Р. Йона Шаарей Тшува 37).
17) Во многих случаях молчание весьма похвально, напр. Когда человека постигает жестокая участь, как сказано (Левит 10, 3): «И Арон безмолвствовал», или когда люди порицают и поносят его. Также следует сохранять молчание в синагоге. Если сидишь между мудрецами, то безмолвно прислушивайся к их словам; когда же у тебя возникает сомнение в их словах, тогда прерывай молчание и вызывай их на разъяснение, ибо в таком случае молчание заслуживает порицания. Мудрец говорит: если ты не имел случая научиться мудрости, тогда молчание — единственное средство к тому, чтобы тебе не сказать глупости.
(Орхот-Цадиким 39).
18) Дети мои! взвешивайте слова ваши, прежде чем они срываются с уст ваших, ибо лишь только слово очутилось за устами, его уж не воротишь, подобно тому, как стрелок, спустив стрелу с лука, не в состоянии более удержать ее.
(Маалот hа-мидот 66, 67).
19) Старайтесь, чтобы ваши слова звучали мягко и приятно, ибо это один из признаков мудрости, как сказано (Екклез. 9, 17): «Слова мудрых произносятся спокойно». Если вы приготовляетесь выступить с речью пред кем-либо, то не разверзайте уст ваших, пока не обсудили того, что вы намерены говорить, и пока язык ваш не научился произносить эти слова без запинки, как сказано (Притчи 16, 23): «Сердце мудреца вразумляет уста его и устами своими он продолжает приобретать искусство». Постарайтесь, чтобы поступки ваши свидетельствовали о вашей мудрости, а не одни только слова.
(Там-же 51).
20) Береги свой язык и держи его за сугубыми запорами, подобно тому, как ты поступаешь с серебром, золотом и алмазами.
(Торат hа-Ашам),
21) Известно, что животная душа, при всей ее кажущейся инертности, находится в постоянном движении вперед, переходя от ощущения к представлению, от одного представления к другому, которые следуют одно за другим в том порядке, в котором они возникают вследствие внешних впечатлений; например, при взгляде на отца в нас образуется представление о его сыне, а от этого мы переходим к представлению о его внуке, а там дальше — об их поступках, приобретениях, и т. п., или о врожденных данному предмету наклонностях, как: прыгании телят, скакании коз и т. д... Такой бессознательный переход имеет место и в процессе мышления, причем животная душа не имеет никакого сознания и понятия о связи представлений и мыслей с внешними ощущениями, а он (тот переход) делается невольно, следуя порядку воспринятых впечатлений.
Разумная же душа берет верх над этой бессознательной деятельностью и способна сознательно связывать представления с чувственными знаками, с буквами, изображающимися письменно или устно. Вследствие этого, разумная душа известна также под названием словесной души, так как одна из ее функций в мыслительной деятельности человека состоит в сообщении его мыслей другим чрез посредство знаков, производящих впечатление на зрение или на слух, чтобы таким путем люди имели возможность научать и наставлять друг друга и совершенствоваться: от обращения друг с другом. Но когда человек предается неумолкаемому словоизвержению и не соблюдает никакой меры в употреблении этой способности, то она под конец превращается: в дурное свойство, в гибельную страсть, в пособника его гордости и честолюбию. Сверх того, пустословие доводит до злоязычия, клеветы, издевательства, лжи и т. п., согласно изречению наших мудрецов (Авот 1, 17): Кто много говорит, тот неизбежно согрешит.
Поэтому следует приучать себя думать прежде, чем разверзаются уста, т.е. в тот момент, когда страсть переполнила всю внутренность, следует подавить ее на месте ее возникновения: если в сердце зарождается похоть к насмешке, то следует подавить ее, что и царь Давид ставит себе в заслугу (Пс. 17, 3): «Замыслы мои не перешагнули уст моих», и как увещевают мудрецы наши (Тана де-бе Элиаhу зута гл. 3): Тщательно обдумывай каждое слово, прежде чем оно сорвется с уст твоих.
(Мендель Сатнов, Хешбон-hа-Нефеш, гл. 10 § 96, 97 и 98).
22) Порядок в изложении в высокой степени способствует внимающему и слушающему к постижению настоящего смысла излагаемого; поэтому необходимо соблюдать известную последовательность в изложении сторон предмета, как напр., общие посылки должны предшествовать построенным на них выводам. Точно также разъяснению частностей следует предпослать общий обзор предмета. Таким путем общие положения, к которым в течение речи необходимо прибегать за подтверждением сделанных заключений, с одной стороны будут известны, а с другой — будут прилагаться к предмету уже отчасти известному.
(Ральбаг).
23) Человеку, желающему своими словами произвести действие на людей, следует излагать свою речь в таком порядке и с такими приемами, чтобы она пленяла душу и склоняла слушателя в пользу того, чего говорящий домогается. Сверх того, следует придавать словам некоторую плавность и изящество, чтобы они сделались привлекательными для слушателя, ибо без этого средства едва ли можно рассчитывать на верный успех — даже и в таком случае, когда трактуется о собственной выгоде слушателей. Вот, напр., израильтяне остались глухи к словам Моисея, в которых заключалось довольно полезного и привлекающего, чтобы вызвать к ним доверие; а это потому лишь, что у Моисея не доставало способности разукрасить слова свои, чтобы тем облегчить им доступ в сердце израильтян.
(Там же).
24) Не подобает человеку двоедушничать и выражать устами одно, между тем как он думает другое. Так мы знаем из св. писания (Бытие 26, 27), что Ицхак не льстил посетившему его Абимелеку, а напротив, упрекал его за его появление к нему, к человеку, которого он возненавидел и прогнал из своих владений.
(Там же).
25) Беспорочному человеку не следует лукавить устами своими даже в таком случае, когда лукавство служит средством к достижению благовидной цели; а всегда следует стараться, чтобы слова совпадали с мыслями. По этой причине Яаков не участвовал в предложении, сделанном его сыновьями Сихему и отцу его, Хамору (Бытие 34, 13),—предложении, под которым они (сыновья Яакова) скрывали свой тайный замысел.
(Там-же).
26) Один из благочестивых говорит: многие люди, являясь пред судом Всевышнего, замечают, что в число их заслуг внесены такие, которых они совершенно не знают за собою; на свой вопрос: каким путем они явились у них? они получают в ответ: вам вменяются в заслуги благие деяния тех, которые сплетничали и порочили вас. Хулители же, замечая недочет в перечне своих заслуг и доискиваясь причины их исчезновения получают в ответ, что они лишились их в то время, когда сплетничали на такого-то. С другой стороны, эти клеветники замечают, что в ряду их преступлений красуются такие, которые совсем не водились за ними, и на их возражение, что они никогда не провинились в них, им отвечают, что на них взваливаются и вины тех, на которых они сплетничали, как сказано (Пс. 79, 12): «Воздай соседям нашим семикратно в лоно их за хулу, которую они произносили на Тебя, Господи!» Вот почему св. писание так строго предостерегает нас от этого порока, говоря (Второз. 24, 9): «Вспомни то, что Господь учинил Мириами на дороге».
(Ховот hа-Левавот, отдел «Смирение» гл. 7).
27) Клевещущий на своего ближнего, нарушает запрещение (Левит. 19, 15): «Не шествуй клеветником среди народа твоего». Не взирая на то, что этот грех не влечет за собою телесного наказания, он в высокой степени тяжек и может послужить поводом к убиению многих в Израиле. По этой причине к сказанному стиху примыкает запрещение: «Не присутствуй при пролитии крови ближнего твоего».
(Маймонид Гилхот Деот гл. 7 § 1).
28) Сплетником называется тот, который ходит от одного человека к другому со словами: вот что сказал такой-то, вот какие слухи ходят о таком-то; и хотя все это правда, он тем не менее однако же вносит расстройство в общественную жизнь. Под запрещение о сплетничаньи подходит и другой порок, несравненно более тяжкий, — это злословие, т. е. разглагольствование о дурных сторонах своего ближнего, хотя бы и действительных; в противном случае, такое разглагольствование подходит под категорию распространения дурной славы о своем ближнем. Но настоящим клеветником называется тот, который то и дело говорит: вот каковы поступки такого-то, вот каковы его предки, вот какие слухи носятся о нем, причем рассказчик рассказывает непривлекательные вещи. К такому клеветнику относится стих (Пс. 12, 4): «Господь истребит все льстивые уста, язык, произносящий высокомерное».
(Там же § 2).
29) Следующие речи носят на себя оттенок злословия, напр. «кто бы мог вообразить себе, что из такого-то выйдет такая личность, какую он теперь представляет собою»; или: «молчите лучше о таком-то, мне не хочется сказать, что произошло и что случилось с ним» и т. п. Точно также оттенок злословия носит на себе разглагольствование о заслугах ближнего в присутствии его врагов, ибо это дает случай затронуть и пороки его. К последнему случаю относится изречение Соломона (Притчи 27:14): «Благословляющий друга своего громким голосом рано утром тоже, что произносящий проклятие над ним», ибо, желая оказать ему услугу, он наносит ему вред. К этому же разряду относится произносящий клевету в шутку, без всякого серьезного намерения, без всяких недружелюбных видов, и о таковом премудрый Соломон говорит (Притчи 26, 18): «Как притворяющийся помешанным бросает огонь, стрелы и смерть, приговаривая: «я только пошутил». Наконец, под эту категорию подходит и тот случай, когда клеветник злохитростно притворяется наивным, будто не подозревает клеветы в своих словах и, когда обращают на то его внимание, он отпирается незнанием, что это клевета, и неведением, что такие поступки водятся за таким-то.
(Там же).
30) Как оклеветание ближнего в глаза его, так и распространение таких сплетней о ближнем, которые, переходя из уст в уста, могут нанести последнему личный или имущественный вред или привести его в смущение и беспокойство, — все это злоязычие». Слова, высказанные в присутствии трех лиц, считаются уже разглашенными и обнародованными, так что дальнейшую передачу их одним из присутствующих нельзя более назвать клеветою, если только рассказчик не руководится при том побуждением предавать слова большей огласке. Все вышеупомянутые люди подходят под разряд клеветников, в соседстве которых возбраняется жить, а беседовать с ними и прислушиваться к их толкам — тем более, и неотразимый приговор о гибели наших предков в пустыне последовал не за что иное, как за злоязычие.
(Там же § 5, 6).
31) Не внимай ложному слуху (Исход 23,1). Здесь запрещается внимать клевете. Впрочем, если к тебе является человек с жалобой на своего ближнего, который оскорбил его в твоем присутствии, и если в порыве гнева своего он разражается пред тобою клеветливыми словами против своего обидчика, то тебе следует выслушать его, если только ты убежден, что, высказавшись пред тобою, он не пойдет с этими же словами к другим, так как он домогается не их разглашения, а только облегчения накипевшей в нем досады. Но не только выслушай его, а сделай еще всевозможные попытки к восстановлению дружеских отношений между ним и оклеветанным, говоря ему: Как же ты так говоришь о нем? ведь он тебе друг. Если найдут слова твои в нем отголосок — хорошо; но и в противном случае, ты все таки выслушай его. Ибо, откажись ты его выслушать, он не преминет сорвать свой гнев пред другими, которые охотно склоняют ухо к ложным толкам и с доверчивостью подхватывают их, чтобы передать тому, к которому они относятся, так что дело доходит до открытой ссоры. Таким образом, не выслушивая этого человека, ты подаешь повод к возникновению раздора. Если же ты убежден, что им руководит порочное побуждение распространять дурную молву о своем ближнем, и что он с этими же наветами явится и пред другими: в таком случае не слушай, оттолкни его и постарайся подорвать и у других доверие к словам его, уверяя их, что это ложь и клевета.
(Сефер-Хасидим 65).
32) Беседуя про кого-либо, старайся выставлять исключительно светлые его стороны и не затрагивай темных его сторон. Не осыпай человека похвалами пред недругами его, ибо последние не в состоянии будут удержаться, чтобы не заговорить о его пороках, и неминуемо возразят тебе: Зачем тебе расхваливать поступки такого-то? ведь за ним и такие-то позорные деяния также водятся. Не расхваливай богача пред другим богачом, ни писателя пред другим писателем, —словом, никого не прославляй пред его собратом по ремеслу или состоянию. Но пред богобоязненным ты можешь расхваливать другого, даже превосходящего его в этой добродетели, без всякого опасения заронить в нем зависть; ибо, выслушав тебя, он только возрадуется этому и постарается подражать поступкам расхваленного и стать на один с ним уровень, твердя при том стих (Числа 21, 29): «Дай Бог, чтобы весь народ Господень был пророками».
(Там же).
33) «Удали гнев из сердца твоего» (Экклез. 11, 10). Это самое благородное, самое высокое из всех нравственных качеств. Когда доносятся до твоего слуха высказанные не в твою пользу слова, то заткни уши пальцами, как говорят мудрецы20: пальцы у человека торчат, как затычки, для того, чтобы затыкать ими уши, когда доводится слушать неприличные слова. Тем плотнее тебе следует затыкать уши и тем упорнее должно быть твое молчание, когда в твоей близости люди чернят друг друга в своих сплетнях. Даже когда сплетни и толки обращены против твоего отца или матери, также весьма похвально будет с твоей стороны обнаруживать самообладание и употреблять все усилия, чтобы сдержать язык и не разразиться бранью на сплетника. Заметь ему только, что в словах его нет правды, и больше не возражай ему ничего.
(Там же 72).
34) Кто распространяет дурную молву о своем ближнем или взводит на него такие, пятнающие его честь, пороки, которых никто не подозревал и не замечал за ним, тот навлекает на себя никогда неизгладимый грех, ибо ему уж нет возможности исправить попорченное им и снять это бесчестие с своего ближнего, как Соломон говорит (Притчи 25, 10): «Наветы твои безвозвратны». Точно также говорит и р. Йоси в талмуде иерусалимском: «Распространяющему дурную молву во веки нет прощения».
(Там же 44).
35) Да не возьмет человек в свой дом приемыша клеветника и да не потерпит он клеветника между своими учениками, ибо ему никогда покоя не будет от их наветов, и да не возьмет он к себе в услужение раба клеветника и рабы клеветницы.
(Там же 987).
36) Соломон говорит (Притчи 14, 9): «Безумцы толкуют о пороке». Значит: безумные всегда осуждают; они всегда стараются отыскивать недостатки и погрешности в людях, чтобы порочить их, и умалчивают о достоинствах и добрых качествах. Их можно приравнять к мухам, которых всегда тянет к куче навоза. Учители наши говорят: порочный всегда порочит и не хвалит людей. «Среди прямодушных благоволение» (Там же), т.е. прямодушные не выставляют наружу недостатков людских, а всегда готовы расхваливать человека, если находят в нем хорошую сторону.
(Шаарей Тшува рабейну Йона 48).
37) Клеветников можно разделить на шесть классов. Во-первых, на порочащих всех и каждого, правого и виноватого, так, что иногда предметом их клеветы бывает самый благонравный и невинный человек, в каковом случае клевета соединяется еще с ложью. От выслушиванья таких наветов учение нас особенно предостерегает, так как они часто сопровождаются еще ложью. Сверх того, да будет тебе известно, что поддакивать злоязычному тоже, что произносить клевету, ибо у замечающих это поддакивание весьма легко может возникнуть мысль о правдивости произнесенных наветов. Но не только поддакивание, а даже спокойное выслушиванье, из которого видно, что слушатель внимает этим словам и доверяет им, также зароняет в сердце присутствующих доверие к этой клевете, поощряет рассказчика, который, встречай он только отпор со стороны слушателя, перестал бы клеветать. Все это предусматривается стихом (Исход 23, 1): «Не внимай ложному слуху», т. е. не питай в сердце доверия к клеветам, не помышляй об их правдивости, чтобы на этом основании презирать оклеветанного.
38) Во-вторых, на указывающих своему ближнему с глазу на глаз неблаговидные поступки его предков, будь это даже согласно с действительностью. Это — преступление против стиха (Левит. 25, 14): «Не оскорбляйте друг друга», который относится к словесной обиде.
39) В-третьих, на заставляющих своего ближнего стыдиться в присутствии других за пороки своих предков. Такого человека учители наши, блаженной памяти, осудили в своем изречении: вызывающий краску на лице своего ближнего публично лишается своего удела в будущей жизни.
40) В-четвертых, на рассказывающих за глазами своего ближнего о неблаговидных поступках его предков, чтобы тем обесчестить его в глазах людей. К такому человеку применяется изречение: сонм клеветников не сподобляется предстать пред ликом божества.
41) В-пятых, на вызывающих из забвения минувшие грехи кающегося грешника. Этой категории клеветники заслуживают строжайшего наказания, ибо они соблазняют кающегося, пробуждая в нем чувство мести и желание отплатить обесчестившему его тою же монетою. Это чувство и желание подавляют в нем его благое намерение, и он возвращается к прежнему своему поведению.
42) И да будет тебе известно, что разглашение преступления ближнего против предписаний торы, если оно (преступление) совершилось не публично, — считается грехом, ибо может статься, что грешник уж оставил свой преступный путь, и пока ты не убежден, что он продолжает упорствовать в порочном поведении своем, тебе не следует сообщать о его преступлении, разве только смиренно — мудрому, который, из опасения подавить в преступнике чувства покаяния, не пристыдит его.
43) Независимо от всего вышеизложенного, клеветника ожидает еще кара и за то, что он радуется бесчестию своего ближнего, между тем как Писание вещает (Левит. 19, 18): «Люби твоего ближнего, как самого себя», т. е. в какой степени ты дорожишь своею собственной честью, в такой степени дорожи и честью твоего ближнего. Другой стих гласит (Притчи 17, 8): «Радующемуся беде — не миновать наказания». Есть точка зрения, с которой преступность злоязычного становится непростительнее, если слова его согласны с действительностью, чем когда они лживы, — именно, если примем в соображение, что правдивые слова легко встречают доверие у людей, и таким образом бесчестие обиженного, который, быть может, уже покаялся, как-то упрочивается в их глазах, между тем как лживые слова не находят доступа и доверия. Но, вообще говоря, в последнем случае, злоязычного ожидает более строгое наказание, чем в первом.
44) Наконец, в шестых, клевещущий на поставленных во главе общественной благотворительности, обвиняя их в лицеприятии, в утайке благотворительных сумм и в раздаче их по произволу тем, которые приходятся им сродни, между тем как на самом деле они добросовестно взимают и раздают неимущим, богобоязливым людям. Такая клевета заслуживает крайне строгого наказания, так как, помимо того, что она клеймит позором честных служителей Пресвятого, их потомков и родных, она еще наносит удар такому богоугодному делу, как благотворительность, ибо она (клевета) может послужить поводом к замене этих честных общественных деятелей другими, недостойными этого звания, которые не станут обращать должного внимания на добрых людей, живущих в нищете. Таким образом, эти последние, которым всего приличнее оказать помощь, понесут ущерб, и цель благотворителей не будет достигнута; а все это из-за того, что клеветник вместо того, чтобы оказать этим честным общественным деятелям уважение, на которое они имеют неотъемлемое право, поносил их. Другое пагубное последствие такой клеветы будет уклонение богобоязливых людей от заведования общественной благотворительностью из опасения, чтобы и их честь, под конец, не подверглась той же судьбе.
(Орхот-Цадиким 46).
45) Передающий произнесенные втайне слова тому, к которому они относятся, называется клеветником и нарушает запрещение (Левит. 19,15): «Не шествуй клеветником среди народа твоего». Мало того, он еще может сделаться виновником кровопролития, почему к приведенному стиху присоединяются слова: «Не присутствуй при пролитии крови ближнего твоего». Другой стих гласит (Притчи 11, 13): «Шествует клеветником разглашающий тайну, а крепкий духом скрывает слово», т. е. у кого нет на столько самообладания, чтобы не разглашать вверенной ему тайны, тот этой порочною наклонностью, под конец, вовлечется и в клевету, так как уста его необузданны. Поэтому человеку следует тщательно беречь тайну своего ближнего и не давать ей никогда срываться с его уст.
(Менорат hа-Маор, гл. 2, правило 2, отд. I).
46) Один из мудрецов, на обращенный к нему вопрос: до какой степени доходит его тщательность в сохранении тайны? отвечал: когда человек доверяет мне свою тайну, я замыкаю ее в сердце навсегда, как в гробе. Рассказывают, что какой-то мудрец, которому кто-то вверил свою тайну, на вопрос: понял ли он его? отвечал: я уж давно забыл твои слова, т. е. будь уверен, что я вытеснил их из своей памяти, так что они никогда не всплывут на уста мои.
(Там же).
47) В виде доброго совета, мы предлагаем человеку хранить молчание о своей собственной тайне даже пред другом своим, точно также как ему не подобает разглашать вверенной ему тайны. Нравоучители твердят: тщательно береги твою тайну, никого не посвящай в нее, не исключая даже приятеля, как гласит народная поговорка: тайны, которой не вверяешь недругу, не вверяй и другу, ибо иногда друг превращается в недруга и тайна не остается тайною.
(Там же).
48) Мудрецы, сверх того, твердят: не посвящай в твою тайну ни разумного человека, ни глупца, ибо даже разумный не застрахован от промаха, а глупец и подавно. Один из этих мудрецов говорит: я никогда не пенял на других, которые выдали вверенную им мною тайну, а на самого себя, думая, что если я не мог удержаться, чтобы не посвятить других в мою тайну, то мне не следует попрекать и других за ее разглашение. Далее, мудрецы твердят: пока тайна находится под спудом у человека, он властен над нею, как над рабом; вверяя же ее другому, он становится ее рабом, т. е. пока тайна скрыта от других, обладателю нечего опасаться ее разглашения, так как это зависит исключительно от него самого; а как только он сообщил ее кому-либо, тогда его постоянно тревожит опасение, чтобы она не сделалась достоянием публики. И так, человеку следует тщательно замкнуть в себе как свою собственную, так вверенную ему другими тайну, чтобы не навлечь на себя имени клеветника. Иногда, даже передача другим публично произнесенных слов тоже имеет характер клеветы.
(Там же).
49) У кого молчание вошло в привычку, тот застрахован от многих преступлений, как-то: злословия, брани, клеветы, насмешки и лжи. Сверх того, молчанием человек обезоруживает своего хулителя, между тем как ответ в таких случаях вызывает еще усугубленную брань. Мудрец говорит: мне никогда не довелось слышать от человека более одного ругательного слова, и это единственно потому, что я встречал брань молчанием; ибо, отвечай я на нее, мне грозила бы опасность слушать еще более крепкую брань. Мудрец присовокупил, что самый красноречивый ответ мудреца на брань глупца — это молчание, которое его более шокирует, чем всякие слова.
(Торат hа-Ашам 56).
50) Будь осторожен, чтобы не огорчить твоего ближнего даже словом. Если, примерно, твой собеседник, сын или жена его, или другой член из его семьи имеет телесный недостаток, то тщательно остерегайся, чтобы не заговорить об этом уродстве, если даже речь идет о другом человеке, страдающем тем же недостатком, ибо твой собеседник примет это на свой счет и будет краснеть. Точно также не заговаривай о каком либо преступлении пред человеком, который когда-то провинился в нем, но покаялся; даже и в шутку не затрагивай этого предмета, ибо ты заставил бы твоего ближнего стыдиться.
(Там же).
19 Т. е. в Палестине.
20 Это говорит р. Элазар в талмуде, трак. Кетубот 5б.