МИРОВОЗЗРЕНИЕ ТАЛМУДИСТОВ - К оглавлению

ГЛАВА V.

ОБЯЗАННОСТИ В ОБЩЕСТВЕННОМ БЫТУ.

 

1) Бен-Зома, увидев однажды толпу рабочего народа на склонах храмовой горы, воскликнул: Благословен Ты, Боже таинств, создавший столько людей, готовых к моим услугам! — Он же говорил: сколько трудностей должен был преодолеть первый человек Адам, чтобы добыть себе хлеба: он должен был пахать, сеять, жать, молотить, веять, прочистить, молоть, просеять, месить, печь и тогда только вкушать; я же встаю утром и нахожу все это готовым для себя. И сколько трудностей должен был первый человек преодолеть, чтобы приготовить себе какое-нибудь платье: стричь (шерсть), белить, расчесать, прясть, соткать и тогда только получил платье, чтобы одеваться; я же встаю утром и нахожу все приготовленным для себя.

(Иерусалимский Талмуд, Брахот, гл. 9; Вавилонский Талмуд, Брахот, 58а).

 

2) Учили: во время общественного бедствия, да не скажет тот, кого бедствие это не достигает: пойду себе домой, буду есть да пить, ибо меня бедствие не касается. А кто поступает так, о том говорит св. Писание (Исаия 22): «И вот веселье и радость: убивают скот, закалывают овец; едят мясо и пьют вино: «есть да пить! ибо завтра умрем». Но вслед за тем говорится: «И доведено до слуха моего Господом Саваофом: не будет прощен вам грех сей, доколе не умрете». Но каждый член общины должен принимать участие в общественном бедствии. Мы находим подобное у Моисея, о котором св. Писание рассказывает (Исход 17, 10): «И руки Моисея отяжелели; и взяли камень и подложили ему, и он сел на нем», — но неужели не было у Моисея подушки или ковра, чтобы не сидеть на голом камне. Но Моисей думал: Израиль терпит бедствие, приму участие в его горе. Кто же участвует в общественном горе, тот сподобится узреть и общественное спасение и радость.

(Таанит, 11а).

 

3) Учители наши учили: если во время народного бедствия в Израиле кто-нибудь покидает народ свой, к тому являются два ангела, назначенных сопровождать каждого человека, и, положив руки ему на голову, провозглашают: такой-то, отступившийся от своего народа в годину бедствия, да не узрит и спасения его.

(Там же, б).

 

4) Рабан Гамлиэль, бен Иеhуда hа-Наси, говорил: заведывающие общественными делами пусть делают это ради имени Бога; им помогают в этом заслуги предков, добрые дела которых пребудут вечно; но Я (говорит Господь) воздам вам великую награду, как если бы вы сами сделали все.

(Авот, 2, 12).

 

5) Раббан Шимон бен Гамлиэль говорил: благо поколению, в среде которого старшие внимательны к младшим, ибо последние таким образом тем более будут слушаться и уважать старших.

(Рош-Гашана, 25б).

 

6) Р. Лулайно (Юлиан) говорил: если младшие повинуются старшим, но старшие не заботятся о нуждах младших, то о первых говорит Св. Писание (Исаия 3, 14): «Господь вступает в суд со старейшинами и начальниками народа своего».

(Мидраш-Руфь, гл. 1).

 

7) Гиллель говорил: не отступись от мира.

(Авот, гл. 2, 5).

 

8) Шмуэль говорил: человек никогда не должен составлять исключение из общего правила.

(Брахот, 49б).

 

9) Р. Танхум говорил от имени р. Элиэзера, а по другим, от имени р. Меира: пословица говорит: вступил в город, вступи в его норов.

(Мидраш-Раба, гл. 48).

 

10) «И он (Авраам) стоит возле них под деревом, когда они ели» (Быт., 18, 8). Р. Танхум бен Ханилая говорил: никогда не следует отступать от обычаев данной местности. Так, Моисей взошел на небо и не ел там, ангелы низошли на землю и ели. Неужели же ели на самом деле? Конечно, нет, но они делали вид, будто едят и пьют.

(Бава Меция, 87б).

 

11) Р. Йонатан от имени р. Йоханаана говорил: разрешается посещать театры и цирки в день субботний, для совещания там по общественным делам.

(Шабат 150а).

 

12) Р. Йоханаан говорил: разрешается принимать какие бы то ни было меры в день субботний, когда дело идет о спасении жизни человеческой или об общественных нуждах.

(Там же).

 

13) Р. Хисда и р. Гамнуна говорят: счеты по делам богоугодным можно производить в день субботний.

(Там же).

 

14) Рав говорил: лучше избрать для местопребывания недавно населенный город: в таком городе нравы строже и меньше греховности.

(Там же 10б).

 

15) Р. Иосиф говорил: Рав учил: не должно выливать воду из своего колодца, когда другие в ней нуждаются.

(Йевамот, 12а).

 

16) «И он (Яаков) украсил50 лице города (Сихем) (Быт. 55)»; Рав говорил: он ввел у жителей употребление монет; Шмуэль говорил: он устроил торговые площади; р. Йоханаан говорил: купальни устроил он для них.

(Шабат, ЗЗб).

 

17) При снабжении водою из общественного источника, в случае когда всеобщий недостаток воды угрожает страданиями от жажды, нужно отдавать преимущество городским жителям перед иногородними; точно также скот городских жителей снабжается водою предпочтительно пред скотом иногородних; тем же преимуществом пользуются городские обыватели при снабжении водою для стирки белья; но если горожане нуждаются в воде для стирки, а ин огородные для питья, то преимущество дается последним.

(Недарим, 80б).

 

18) Мореплаватели могут условиться между собою51 на случай крушения чьего либо судна, приобрести потерпевшему на общие средства другое судно; при чем, если гибель судна произошла по чьей либо намеренной вине, вознаграждения не полагается, если же она произошла нечаянно, вознаграждение должно быть дано. Если потерпевший отправился в такое место, которое не посещается другими мореходами, вознаграждение не обязательно.

(Тосефта, Бава Меция 41б).

 

19) Учители наши учили: в старину52 богатые употребляли разукрашенные золотом и серебром корзины, бедныё же сплетенные из ивовых веток, от чего бедные терпели не малый стыд. В виду этого постановили: из уважения к бедным людям приносить всем, богатым и бедным, в ивовых корзинах. Далее, в старину на похоронном пиру у богатых подавали вино в хрустальных кубках, у бедных же в цветных стеклянных, и бедные опять страдали от стыда. В виду этого постановили: из уважения к бедным на похоронном пиру всем употреблять цветные стаканы. В старину богатым покойникам при похоронах оставляли лице обнаженным, бедным же закрывали почерневшее от голода лице, что также причиняло бедным стыд; в виду этого постановили закрывать лице всем покойникам. Для той же цели постановили выносить всех покойников на носилках, не как было в старину, когда богатых выносили на постелях, а только бедных на носилках. В старину вынос тела покойника был крайне обременителен для родственников, так как обычай требовал одеть усопшего в саван из самой дорогой материи, так что не редко родные вовсе бросали своих покойников и убегали от них. Рабан Гамлиэль положил этому конец, подав первый пример в собственном лице. Он завещал похоронить себя в простом холщовом саване; его примеру последовали другие, так что с тех пор стали хоронить всех в холщовых саванах.

(Моэд-Катан 27а; см. так же Кетубот 8).

20) Учители наши учили: не следует свозить каменья с собственной земли на общественную. Однажды кто-то, расчищая свое поле от каменьев, бросал последние в общественное поле. Заметивший это благочестивый гражданин сказал ему: негодный, ведь не свое же поле ты расчищаешь! Тот только усмехнулся на эти слова. Впоследствии он вынужден был продать свое поле и, проходя однажды по общественной земле, споткнулся о те самые каменья, которые сам туда побросал. «А ведь правду говорил мне тогда благочестивый человек», вспомнил он, «ты чужое поле расчищаешь, а сор складываешь на собственном».

(Бава Кама 50б; Тосефта Бава Кама гл. 2; Коhелет—Раба, гл. 6).

 

21) Раббан Шимон бен Гамлиэль, и р. Элазар, бен р. Цодек, говорили: не следует постановлять закона, невыполнимого для большинства членов общества.

(Авода Зара 36а[53]).

 

22) Рава обратился однажды к Рафраму бен Папа: расскажите нам что-нибудь из славной жизни р. Гуны54. Молодости его не помню, отвечал тот, но старость помню. Каждый раз, когда была ненастная погода, он выезжал в своей позолоченной карете и осматривал все городские дома, и если какой-нибудь из них оказывался ветхим, он приказывал разрушить его и выстроить новый на свой счет, если владелец не был в состоянии сделать это на свои средства. В каждую пятницу он посылал скупить у продавцов разных овощей все непроданные остатки и бросить в реки, дабы продавцы эти не переставали, из опасения порчи непроданных продуктов, привозить достаточно овощей ко дню субботнему. Наконец, когда садился за стол, он отворял двери и произносил: кому угодно, пусть придет покушать с нами.

(Таанит 20б).

 

23) Р. Йоханаан рассказывал: всю жизнь свою праведник этот (Хони hа-Меагель) мучился сомнениями о значении следующего стиха (Псал. 126, 1): «Когда Господь возвратил пленение Сиона, мы были как видевшие сон». Неужели, думал он, можно проспать целых семьдесят лет сряду55? — Однажды, путешествуя, увидел он человека, сажавшего рожковое дерево. Через сколько лет, спросил он, приносит оно плоды? Через семьдесят, отвечал тот. И неужели ты уверен, что проживешь еще семьдесят лет? спросил он дальше. Я, ответил тот опять, застал в мире рожковые деревья, и как для меня мои предки, так я сажаю для своих потомков. Тут он (Хони) сел, поел и вздремнул. Вслед за тем вокруг него образовалась каменная ограда и, скрытый от глаз людских, проспал он семьдесят лет. Проснувшись, он увидел человека, срывающего плоды с того самого дерева, которое было посажено перед тем, как он заснул. И ты тот самый, кто посадил это дерево? спросил он. Нет, я внук его. Стало быть, подумал он, я спал семьдесят лет. Тут же он увидел, что его ослица произвела уже детенышей, а те в свою очередь также принесли плод. Возвратясь в дом свой, он спросил: жив ли сын Хони hа-Меагеля? Сына нет уже, отвечали ему, но внук есть. Когда же он объявил потом, что он и есть сам Хони hа-Меагель, ему не поверили. Отправившись за тем в бет-мидраш, он услышал, как один ученый по какому-то поводу заметил в разговоре следующее: «вопрос этот совершенно ясен, как в дни Хони hа-Меагеля, который, бывало, придя в бет-мидраш, разъяснял ученым все спорные пункты». «Хони hа-Меагель я и есмь!» воскликнул он, но и тут не поверили ему и не оказывали подобающих почестей. Тут он ослабел духом, помолился и вслед за тем умер. — Рава по этому поводу заметил: не даром говорит пословица: либо общество, либо смерть.

(Таанит 23а).

 

24) Р. Йоханаан сандальщик говорил: всякая община, составившаяся во имя Бога, будет существовать долго; а всякая община составившаяся не во имя Бога, долго существовать не может.

(Авот 4. 3).

 

25) Р. Иеремия говорил: заведование общественными делами столь же богоугодное дело, как изучение Торы.

(Иерусалимский Талмуд, Брахот, 5).

 

26) Есть люди, по мнению которых человек должен вести отшельническую жизнь, удалиться в пустынные места, в горы, оплакивать свою жизнь и скорбеть о мире сем: Они утверждают, что мир и жизнь полны превратностей: то человек радуется, наслаждается миром и спокойствием, то вдруг радость его помрачается и вместо нее приходит горе, за величием наступает унижение, за счастьем — бедствия. В виду этого, думают они, следует презирать мир сей и не предпринимать ничего для приобретения счастья на земле: не строить себе дома, не брать жены и не производить детей и удалиться от тех, которые живут мирскою жизнью, дабы не привыкать к ним и не подвергаться соблазну, жить в уединении, питаясь растениями, в ожидании жалкой кончины.

Вдумываясь во все то, что эти люди говорят, я пришел к заключению, что большею частью мнения их справедливы, но они ошибаются относительно оседлой жизни и людского общества. Они забывают, что человек не может существовать вне общества, не будучи в состоянии удовлетворять насущным потребностям, как-то: потребности в пище, платье и жилище. Они забывают и самих себя и, проповедуя безбрачие, забывают, что если бы все люди последовали их примеру, то прекратился бы вовсе род человеческий, а вместе с ним перестали бы существовать и Тора, и наука, и последний суд. Наконец, жизнь отшельников подвержена различным опасностям в пустыне, среди зверей, без защиты от жары, холода и дождя, вследствие чего происходят различные болезни, так что отшельники принуждены будут обращаться за лечением к мирским людям, которых сами же считают заблуждающимися и преданными греховной жизни. Иные, наконец, из отшельников, под влиянием одинокой жизни в пустыне, могут окончательно огрубеть и, все более отдаляясь от человеческого образа жизни, сделаться в конец подобными животным.

(Эмунот ве-Деот, ст. 10).

 

27)       Далее, есть ученые, утверждающие, что человек в мире сем должен исключительно предаться созерцательной жизни, постоянно стремиться к приобретению знания. Они говорят, что таким образом человек достигает знания природы, земли и неба, что составляет высшее наслаждение для человека; кто же не ведет подобной жизни и не стремится к науке, тот по их мнению не достоин имени человека. И эти мнения справедливы, но ошибка заключается в том, что они предписывают человеку посвятить себя исключительно научным исследованиям, не заботясь ни о чем другом; а без пищи, крова и промышленности нельзя жить и заниматься наукою. Если же человек, сам, занимаясь наукою, будет возлагать на других добывание насущных предметов, то он будет унижен, его науке и его словам никто не придаст никакого значения, как говорится (Екклез. 9, 15): «Мудрость бедного презирается и слова его не слушаются». Если же человек будет довольствоваться грубою сырою пищею, то он скоро сам огрубеет и сама наука его потеряет свою тонкость и изящество.

(Там же).

 

28) Потребности человека для жизни гораздо больше и разнообразнее, чем у других животных; для удовлетворения им служат различные ремесла, которые в свою очередь требуют многих ремесленников; таким образом в самой природе человека заключается необходимость общественной жизни для него. Тора намекает на это, говоря (Быт. 5, 18): «Не хорошо человеку быть одному». Ученые сказали: человек по природе своей член общества. Общество же тогда только совершенно, когда в среде его господствует любовь, братство и дружба; поэтому Тора предписала нам многие законы и порядки, способствующие достижению общественного благосостояния. Так предписано оказывать всевозможные услуги каждому человеку, возвращать заложенную вещь владельцу ее в известное время, когда он в ней нуждается, возвращать заблудившийся скот его владельцу, хотя бы тот был врагом ему, сохранять и возвращать находки, не носить в сердце своем ненависти к ближнему, не мстить, — и многие другие предписания, составляющие, впрочем, развитие одной общей заповеди Торы (Лев. 19, 18): «Люби ближнего, как самого себя».

(Менорат-hа-Маор нер 6, гл. 1, ст. 2, § 2).

 

29) Гиллель говорит: Не отступись от мира (Авот 2, 5). Многие полагают что отшельническая жизнь высокий подвиг нравственности; что все бедствия, постигающие человека, происходят от общения с людьми, в особенности с женщинами, что вместе с женщиною явился на свет сатана. Они говорят, что с появлением Каина и Авеля явилась зависть, в порыве которой один убил другого, не смотря на то, что они были единственными братьями на земле; что с размножением людей на земле, при увеличении числа столкновений между ними, возникли различные вредные страсти, как зависть и честолюбие; в виду всего этого, говорят они, отшельничество является великим и спасительным. Но Гиллель восстал против этого мнения, говоря, что отшельничество и уединение от людей невозможно, ибо человек по природе своей склонен к общественности, что зависит от разных причин. Кроме материальных потребностей, удовлетворение которым немыслимо вне общества, человек нуждается в общественной жизни и для нравственного усовершенствования, ибо он является на свет грубым, с животными инстинктами, и только благодаря общению с людьми постепенно улучшаются и облагораживаются его нравы. Таким образом, совершенство, как тела, так и души требуют общежития. Кроме того, отшельник, хотя и не грешит, но и благодеяний никаких не творит; человек, живущий вне общества, не есть ни благодетельный, ни преступный; он ближе к животным, чем к людям; и в этом то смысле праведный Гиллель предостерегает нас не отделяться от мира.

(Р. Шемтов бен Шемтов, в кн. Мидраш к Шмуэлю).

 

30) Если кто обращается к тебе за советом, старайся удовлетворить его просьбе по мере сил твоих; даже врагу твоему ты не должен отказывать в этом.

(Сефер Хасидим, 134).

 

31) Если злые и преступные люди ищут у тебя убежища, не будь им защитой и не принимай их к себе, ибо в конце концов они сделаются тебе или потомкам твоим врагами: если преступный человек хочет поселиться в твоем городе, старайся воспрепятствовать ему в этом; тем менее ты должен принимать его в дом свои; в этом смысле говорится в св. Писании (Псал. 125, 3): «И не будет покоиться грешное поколение в уделе праведных».

(Там же, 684).

 

32) Будь ласков и дружелюбен с твоими товарищами и ближними; если произошла у тебя ссора с кем-нибудь, не ложись спать, пока не извинишься и не примиришься с твоим противником: и хотя бы ты был прав, а твой противник тебя обидел, ты не должен требовать, чтобы он извинился пред тобой, но должен предупредить его.

(Р. Йона, в кн. о Богобоязни).

 

33) Принятое на себя в отношении к другому или обещанное кому-либо ты должен выполнить вполне добросовестно и без всякой задней мысли, хотя бы твой ближний поступил с тобой не совсем безукоризненно. Пример тому мы видим в праотце нашем Яакове, который, хотя тесть его Лаван обманул его относительно Рахили, все-таки отслужил добросовестно условленные семь лет, как будто нисколько не был обижен.

(Ральбаг, 39).

34) Мы находим в св. Писании многие примеры благоразумного обращения и гуманности, которым необходимо подражать в житейских делах; даже власть имущие должны, издавая какие-нибудь распоряжения, стараться по возможности сделать более удобным исполнение их. Так Иосиф, отбирая в казну весь излишний зерновой хлеб семи урожайных лет в Египте, велел, с целью смягчения этой меры, складывать запасы каждого города в нем же и таким образом достиг того, что жители охотно отдавали свой излишек хлеба, зная, что он для них же заготовляется.

(Там же, 47).

 

35) Человек должен всегда согласовать свои понятия с людскими. Это не значит, что в обществе болтунов нужно и самому болтать и т. п.; но что не следует обнаруживать свою печаль среди радующихся и, наоборот, не выражать своей радости в присутствии печальных.

(Сефер Харедим, гл. 3, 9).

 

36) Счастье людское чрезвычайно изменчиво и, подобно кругу, вращается постоянно, переходя от одного к другому. Поэтому греческий законодатель Ликург установил в Спарте равенство всех граждан и завел порядок, по которому все граждане обедали за общественным столом, так чтобы не было никакого преимущества одним пред другими. Но божественное Провидение предусмотрело однако, что нельзя принудить человеческое общество ко всеобщему равенству, что бедные и богатые никогда не выведутся, несмотря ни на какие законы; самый закон Ликурга не существовал долго. Господь же, Которому принадлежит и земля, и все, что на ней, уделяет богатство то одному, то другому по премудрой воле Своей и, установивши такой порядок на всех, вместе с тем предписал нам заповеди, запрещающие пользоваться чужим достоянием, в чем бы оно ни заключалось.

(Млехет-Махшевет).

 

37) Случается иногда, что человек в трудных обстоятельствах, отчаявшись в собственной силе, ищет помощи у других людей. Но замечательно, что всякий бездушный и пустой человек скорее находит себе поддержку со стороны людей посторонних, чем человек праведный и умный, за которого гораздо реже заступится другой. Впрочем, это объясняется тем, что люди достойные всегда полагаются на свои собственные силы и на свой разум и редко обращаются за посторонней помощью. Между тем люди неразумные необходимо чаще ищут и вместе с тем чаще находят людскую помощь.

(Там же, 982).

 

38) Не следует придавать себе сурового вида и строгого выражения лица; наоборот со всяким нужно обращаться с кротостью, дабы таким образом не подавать повода к ссорам и неприязни; рассерженных людей следует успокаивать и мирить.

(Торат hа-Ашам, р. Алтшуля).

 

39) Высокая нравственность требует уединения от людского общества, дабы тем полнее и совершеннее предаться служению и созерцанию Бога, конечно, с условием, чтобы не перейти за надлежащую границу и не впасть в крайность (анахоретство), ибо мудрецы наши блаженной памяти говорят (Кетубот 18): «Человек должен всегда согласовать свои понятия с людскими»; во время житейских занятий следует соединяться с добрыми людьми; свободное же время посвящать общению с Богом и духовному усовершенствованию.


50 Из толкования видно, что глагол «ваихан» производится здесь от корня «хен», краса, миловидность.

51 В виде взаимного страховании.

52 При исполнении существовавшего тогда обычая доставлять на похоронный пир различные яства и питья.

53 В Мидраш-Шохер-тов тоже самое приведено от имени р. Йеhошуа.

54 Р. Гуна был реш-галута.

55 Вавилонское пленение длилось 70 лет.