МАХАНАИМ - еврейский культурно-религиозный центр| МАХАНАИМ - еврейский культурно-религиозный центр |
Учебные курсы по иудаике |
Лекция 5. Давид и Бат-Шева (Вирсавия)
1. История Бат – Шевы в целом и ее место в Танахе
3. Обсуждение классических комментариев
4. Обсуждение "оправдывающего подхода"
1. История Бат – Шевы в целом и ее место в Танахе.
В предыдущей лекции мы обсуждали обрамляющий рассказ о войне Давида в Раббе Аммоновой. Но в книге Шмуэля эта война приводится только в качестве обрамления к куда более важной для автора теме, к рассказу о Бат-Шеве и о том, как Давид получил Бат-Шеву. При этом стоит обратить внимание на то, что в книге Хроник-1 гл. 17-20 повторяется рассказ книги гл. 7-12 второй книги Шмуэля. Вообще, книга Хроник – поздняя книга, и по времени она составлена намного позже книги Шмуэля. При описании этих отрывков она явно пользуется книгой Шмуэля в качестве первоисточника. И в этом смысле очень полезно посмотреть, какие изменения внес ее составитель. Мы обращаем внимание на то, что в книге Хроник отсутствует рассказ о Мефибошете. А также в книге Хроник полностью отсутствует рассказ о Бат-Шеве, которым мы сейчас займемся.
Увы, рассказ о Давиде и Бат-Шеве представляет собой плотный текст, так что его трудно разбить на части, а потому прежде, чем приступить к его анализу, его следует прочесть целиком.
(Глава 11)
(1) И было, на следующий год, когда цари выходят (на войну), послал Давид Йоава и с ним слуг своих и всех Исраэльтян; и они перебили Аммонитян и осадили Раббу; а Давид оставался в Иерушалаиме. (2) И было, (однажды) в вечернее время встал Давид с ложа своего и прохаживался по кровле царского дома, и увидел с кровли купающуюся женщину; а женщина та очень красива видом. (3) И послал Давид разузнать об этой женщине; и сказали: это же Бат-Шева, дочь Элиама, жена Урии Хэтийца. (4) И послал Давид нарочных взять ее; и пришла она к нему, и лежал он с нею, – она же от нечистоты своей омывалась, – и возвратилась она в дом свой. (5) И забеременела женщина, и послала сообщить Давиду, и сказала: я беременна. (6) И послал Давид к Йоаву: пришли ко мне Урию Хэтийца. И послал Йоав Урию к Давиду. (7) И пришел Урия к нему, и расспросил Давид о благополучии Иоава и благополучии народа, и об успехе войны. (8) И сказал Давид Урие: приди в дом свой и омой ноги свои. И вышел Урия из дома царя, и последовал за ним дар от царя. (9) И лег спать Урия у входа царского дома со всеми слугами господина его, и не пошел в дом свой. (10) И доложили Давиду, сказав: не ходил Урия в дом свой. И сказал Давид Урии: ведь ты с дороги пришел, отчего же не сходил ты в дом свой? (11) И сказал Урия Давиду: ковчег и Исраэль и Йеуда пребывают в шатрах, и господин мой Йоав и рабы господина моего стоят станом в поле, а я войду в дом свой есть и пить и спать с женою своею! Жизнью твоею (клянусь) и жизнью души твоей – не сделаю я этого! (12) И сказал Давид Урии: останься здесь и сегодня, а завтра я отошлю тебя. И остался Урия в Йерушалаиме в тот день и на следующий. (13) И призвал его Давид, и ел тот пред ним, и пил; и упоил он его. И вышел он вечером, чтобы спать на постели своей с рабами господина своего, а в дом свой не сошел. (14) И было утром, написал Давид письмо к Йоаву и послал с Урией. (15) И написал в письме так: выставьте Урию (на место) самого жестокого сражения и отступите от него, чтобы он был поражен и умер. (16) И было, когда Йоав осаждал город, то поставил он Урию на то место, о котором знал, что там (против него) люди отважные. (17) И вышли люди того города, и сразились с Йоавом, и пали (воины) из народа, из рабов Давида, и умер также Урия Хэтиец. (18) И послал Йоав доложить Давиду обо всех событиях битвы. (19) И приказал посланному, сказав: когда кончишь рассказывать царю обо всем ходе сражения, (20) То, в случае, если царь разгневается и скажет тебе: "Зачем подходили вы к самому городу сражаться? Разве не знали вы, что они будут стрелять со стены? (21) Кто убил Авимэлэха, сына Йеруббэшэта (Йеруббаала)? Ведь женщина бросила на него в Тэвэце обломок верхнего жернова со стены, и он умер, Зачем же подходили вы к самой стене?", – то скажешь ты: "Умер также и раб твой Урия Хэтиец". (22) И пошел посланный, и пришел, и рассказал Давиду обо всем, с чем послал его Йоав. (23) И сказал посланный Давиду: так как одолевали нас те люди и вышли к нам в поле, то мы оттеснили их до входа в ворота. (24) А стрелки стреляли в рабов твоих со стены, и умерли некоторые из рабов царя, и умер также раб твой Урия Хэтиец. (25) И сказал Давид посланному: так скажи Йоаву: пусть не будет это делом злым в глазах твоих, ибо то так, то иначе губит меч; пусть сильнее будет бой твой против города и разрушь его. Так ободри его (Йоава). (26) И услышала жена Урии, что Урия, муж ее, умер; и оплакивала она мужа своего. (27) А когда минуло (время) скорби, послал Давид взять ее в дом свой; и стала она его женою, и родила ему сына. Но дело, которое сделал Давид, злым было в очах Господа.
(Глава 12)
(1) И послал Господь к Давиду Натана; и пришел он к нему, и сказал ему: в одном городе были два человека: один богатый, а другой бедный. (2) У богатого было очень много мелкого и крупного скота, (3) А у бедного не было ничего, кроме одной маленькой овечки, которую он купил и выкормил; и она выросла у него вместе с его детьми; один кусок хлеба она с ним ела и из чаши его пила, и на груди его спала, и была для него, как дочь. (4) И пришел странник к тому богатому человеку, и тот пожалел взять что-либо из своего мелкого и крупного скота, чтобы приготовить для гостя, пришедшего к нему; и взял овечку того бедного человека, и приготовил ее для человека, который пришел к нему. (5) И сильно разгневался Давид на этого человека, и сказал он Натану: (как) жив Господь, человек, сделавший это, достоин смерти! (6) А за овечку он заплатить должен вчетверо: за то, что он сделал это, и за то, что поступил без милосердия. (7) И сказал Натан Давиду: ты – тот человек! Так сказал Господь, Бог Исраэлев: Я помазал тебя На царство в Исраэле и Я избавил тебя от руки Шаула; (8) И дал тебе дом господина твоего и жен господина твоего на лоно твое, и дал тебе дом Исраэлев и Йеудин, и, если этого мало, Я прибавил бы тебе столько же и (еще) столько же. (9) Отчего же пренебрег ты словом Господа, сделав то, что есть зло в глазах Моих: Урию Хэтийца убил ты мечом и жену его взял ты себе в жены; а его убил ты мечом Аммонитян. (10) А теперь не отступит меч от дома твоего вовеки, за то что ты пренебрег Мною и взял жену Урии Хэтийца, чтобы была она тебе женою. (11) Так сказал Господь: вот, Я наведу на тебя зло из дома твоего, и возьму жен твоих на глазах у тебя, и отдам ближнему твоему; и будет он спать с женами твоими пред этим солнцем (открыто); (12) Ибо ты сделал это тайно, а Я сделаю это перед всем Исраэлем и при солнце. (13) И сказал Давид Натану: согрешил я пред Господом... И сказал Натан Давиду: и Господь снял грех твой – ты не умрешь. (14) Но так как ты дал повод врагам Господа хулить Его этим делом, то умрет сын, родившийся у тебя. (15) И пошел Натан в дом свой. И поразил Господь ребенка, которого родила Давиду жена Урии, и он опасно заболел. (16) И молил Давид Бога о младенце, и постился Давид, и (когда) приходил (домой), то проводил ночи, лежа на земле. (17) И попытались старейшины дома его поднять его с земли, но он не хотел встать и не ел с ними хлеба. (18) И было, на седьмой день умер ребенок; и боялись слуги Давида сказать ему, что ребенок умер, ибо, сказали они, когда ребенок еще был жив, мы говорили ему, а он не слушал голоса нашего, как же скажем ему, что ребенок умер? Ведь сделает он (над собою) худое. (19) И увидел Давид, что слуги его перешептываются, и понял Давид, что ребенок умер. И сказал Давид слугам своим: что, умер ребенок? И они сказали: умер. (20) Тогда встал Давид с Земли, и умылся, и помазался, и переменил одежды свои, и пришел в дом Господень, и поклонился. И пришел в дом свой, и спросил (поесть), и подали ему хлеба, и он ел. (21) И сказали ему слуги его: что это (значит), что ты так поступаешь? Из-за ребенка еще живого постился ты и плакал, а когда ребенок умер, ты поднялся и ел хлеб? (22) И сказал он: пока ребенок жил, я постился и плакал, ибо думал: кто знает, (может быть,) помилует меня Господь и ребенок останется жив. (23) А теперь он умер; зачем же мне поститься? Разве я смогу возвратить его? Я иду к нему, а он ко мне не возвратится. (24) И утешил Давид Бат-Шеву, жену свою, и вошел к ней, и спал с нею; и родила она сына, и нарекла ему имя Шеломо. И Господь возлюбил его, (25) И послал о том через пророка Натана, и он нарек ему имя Йедидья (Любимый Господом), ради Господа, (который любил его). (26) И воевал Иоав против Раббы Аммонитской, и (стал) захватывать царскую столицу; (27) И послал Йоав посланцев к Давиду сказать: воевал я против Раббы и взял уже город воды (часть города с источниками), (28) А теперь собери остальной народ и обложи город, и покори его, ибо, если я возьму город, наречется он именем моим. (29) И собрал Давид весь народ, и пошел к Раббе, и воевал против нее, и покорил ее. (30) И взял (Давид) венец Малкама с головы его, – весу в нем талант золота, – и драгоценный камень, и был он на голове Давида; и вынес он из города очень много добычи. (31) А народ, который в нем, он вывел и положил их под пилы и бороны железные, и под железные секиры; и таскали их по кирпичам улиц. И так поступал он со всеми городами сынов Аммоновых. И возвратился Давид и весь народ в Йерушалаим.
Пересказ и анализ:
Армия Давида вышла на войну с Аммоном и осадила Раббу, столицу Аммона. Однажды Давид с крыши увидел купающуюся женщину и она ему понравилась. Как выяснилось, это была Бат-Шева, жена Урии Хэтийца, одного из офицеров вышедшего на войну войска. Давид через посланников взял ее во дворец, переспал с ней, и она забеременела. Узнав об этом, Давид вызвал, якобы для доклада, Урию Хэтийца, а после доклада попытался отослать его домой. Но Урия отказался. И все время пребывания в Иерусалиме он так домой и не пошел. Тогда Давид послал приказ своему полководцу у Раббы – Йоаву – поставить Урию на опасное место, чтобы того убили. Приказ был выполнен. После гибели мужа Бат-Шева, по прошествии положенного траура, стала женой Давида. Всевышний же счел все это дело преступлением (гл. 12). К Давиду пришел пророк Натан и рассказал, что у одного бедного человека была единственная овечка, а у его соседа-богача - много. Но когда сосед решил угостить гостей, он украл овечку бедного, зарезал и съел ее. После этого рассказа пророк Натан спросил Давида, каков же должен быть приговор богачу? Давид ответил: богача следовало бы казнить, но пусть заплатит вчетверо. На что пророк ответил, что он, Давид, и есть тот самый богач из примера. Всевышний тебе даровал все и сделал царем над Израилем, а ты забрал чужую жену, мужа ее убил чужими руками. А потому и твоих жен возьмет другой. Давид признал свой грех. На что Натан ответил, что Всевышний его прощает, но незаконно зачатый сын умрет, и, хотя царство останется за домом Давида, но "меч не отступит от него". После этого сын заболел, и Давид молился и постился за него. Когда же сын умер, Давид прекратил пост. Через некоторое время у него от Бат-Шевы родился другой сын, которого мать нарекла Шломо, а пророк дал ему имя Йедидья (возлюбленный Богом). После этого Йоав завоевал Раббу, и Давид получил великую добычу.
Следует пояснить стих 11:5: "она же от нечистоты своей омывалась". Как известно, библейский закон запрещает мужчине вступать в половую связь с женщиной в период месячных. После месячных женщине следует омыться (в микве – водоеме, обладающем целым рядом формальных признаков). В данном случае этот момент достаточно принципиален: по сроку месячных можно судить о сроках беременности. Вызов Урии нужен Давиду для того, чтобы Урия пошел к жене, чтобы в случае зачатия ребенка его можно было бы объявить ребенком от законного мужа. Урия отказывается. Он остается спать "при вратах царя", то есть в караульном помещении, ссылаясь на то, что нехорошо, когда все друзья воюют, миловаться с любимой женой.
2. Оценка поведения Давида
Нет никаких сомнений в том, что история про Бат-Шеву и роль Давида в этом отрывке отвратительна: "Все наши комментаторы согласны, что это было отвратное дело" (Мецудот). Мы в начале упомянули, что в книге Хроник вся эта история полностью опущена. Можно попробовать предположить, что автор Хроник счел, что этот рассказ порочит имя Давида, и потому его не стоит включать в книгу. И все же такой комментарий будет сомнителен - в силу того, например, что точно так же автор пропускает историю о милости Давида Мефибошету. Автор Хроник вообще пропускает множество историй, дубли которых находятся в известных ему книгах. По всей видимости, автор Хроник хотел составить именно хронику, в которой перечислялись бы важнейшие события государственной, национальной истории, оставив в стороне то, что имеет отношение не столько к национальной истории, сколько к биографиям. Но вот составитель книги 1-Царств (15:5) пишет: "Потому что Давид делал угодное пред очами Господа и не отступал от всего того, что Он заповедал ему, во все дни жизни своей, кроме поступка с Уриею Хетийцем". Иными словами, в дальнейшем в Танахе эта история понимается буквально и рассматривается как грех Давида.
Интересно здесь отношение к этой истории в Талмуде. Этот отрывок заслуживает быть приведенным более или менее полностью:
Сказал р. Шмуэль бар-Нахмани, сказал рабби Йонатан: Всякий, кто утверждает, что Давид согрешил, ошибается, ибо сказано (1-Шм. 18:14): "И преуспевал Давид во всех делах своих, и Г-сподь был с ним" [Акцент в цитате следует ставить на словах "во всех" и "Г-сподь с ним"]. Разве может быть, чтобы согрешил, а Всевышний продолжал пребывать с ним?! Как же следует понимать: (2-Шм 12:9) "Отчего же пренебрег ты словом Господа, сделав то, что есть зло в глазах Моих" – хотел [Давид] сделать зло, а не сделал! Сказал Рав: Учитель происходит из дома Давида и все переворачивает для обеления Давида...
[здесь отрывок о том, как следует оправдывать Давида, его содержание мы приведем позже]
Сказал Рав: Если просмотришь все про Давида, то ничего про него не найдешь, кроме Урии Хэтийца, как сказано (1-Царств 15:5): "...Давид делал угодное пред очами Господа и не отступал от всего того, что Он заповедал ему, во все дни жизни своей, кроме поступка с Уриею Хэтийцем".
(Вавилонский Талмуд, Шаббат, 56а)
Тут полезно заметить, что исходное заявление Рава: "Ты сам происходишь из дома Давида...", – не совсем точно объясняет причины таких комментариев со стороны рабби Йонатана бен-Эльазара. Он вообще всегда пытается обелить всех героев Танаха – И Реувена, и сыновей Эли, и сыновей Шмуэля, и Шломо, и Йошаягу. Исторически, в смысле влияния на последующих комментаторов, р. Йонатан, безусловно, победил. Только один из классических еврейских комментаторов позволил себе заявить, что высказывание р. Йонатана является только отдельным толкованием, тогда как весь рассказ книги Шмуэля следует понимать буквально.
3. Обсуждение классических комментариев
По этому поводу мы все же обратимся к классической схеме еврейских комментаторов к этому рассказу. Итак, лекция З. Дашевского (можно было бы привести еще множество аналогичных лекций, но эта очень полна).
(1). Мнение Абарбанеля.
История с Бат-Шевой, естественно привлекает внимание многих комментаторов. Рав Ицхак Абарбанель не согласен с мудрецами Талмуда, и считает, что Давид совершил здесь явное преступление. И он даже перечисляет список из пяти пунктов преступлений, которые совершил Давид. Он приводит цитату из Талмуда, где объясняется, что всякий, кто думает, что Давид согрешил, не иначе как ошибается. И Рав возражает, что поскольку говорит потомок Давида, то он все поворачивает все в сторону его оправдания. На самом же деле, говорит Абарбанель, дело обстояло так, что Давид совершил очень тяжелый поступок, раскаялся в нем, и был в какой-то степени прощен. Абарбанель перечисляет следующие пять грехов Давида:
Первый грех, конечно, состоит в том, что он взял себе замужнюю женщину, особенно если учесть, что он был царем и взял себе жену своего подданного, который в это время был занят верной службой и воевал за Давида.
Второй грех - это то, что Давид пытался подтолкнуть Урию к тому, чтобы тот пошел и лег со своей женой, и чтобы рожденный ребенок считался ребенком Урии. И это - большая низость для царя, особенно такого праведного, как Давид, желать, чтобы рожденный от него ребенок считался бы чьим-то чужим ребенком.
Третий грех Давида состоит в том, что он дал распоряжение Йоаву поставить Урию на самый опасный участок войны.
Четвертый - это то, что он не просто распорядился поставить его в ситуацию верной смерти, а что он его подставил под меч аммонитян. Если ему было необходимо его убить, то не надо было этого делать посредством вражеского меча. И мало того, вместе с Урией погибло еще множество совершенно не причастных к этому делу людей, что видно из сообщения Йоава.
И пятое преступление Давида состоит в том, что сразу же после смерти Урии, как только кончился период траура, он тут же взял Бат-Шеву себе в жены, а нужно было, по мнению Абарбанеля, подождать хотя бы положенных 90 дней.
(2). О формальном разводе при уходе на войну.
Кли Якар выступает против всех этих обвинений Абарбанеля. Точнее сказать, он пытается доказать, что точка зрения мудрецов, выраженная Рабби, просто является описанием ситуации, а не оправданием поступков Давида. Как же сам Кли Якар защищает точку зрения Рабби? Первый довод известен из Талмуда. Известно, что существовала такая практика среди воинов Давида, что, уходя на войну, они оставляли гет (разводное письмо) жене. Правда, вопрос о том, какой это был гет, совсем не простой. Существует мнение, что это был гет условный, то есть там было написано: "Если я не вернусь, то со дня моего ухода ты (жена) считаешься свободной". Это довольно непростая галахическая проблема, потому что получается, что такая женщина задним числом была свободна какое-то продолжительное время. И это существенно именно для описываемых событий. Если же этот гет безусловный, то здесь никаких особых галахических проблем нет, а просто человек давал жене развод, очевидно, под честное слово, что она не станет до его возвращения выходить замуж за другого. И отсюда следует очень сильный довод, что если бы Бат-Шева не получила гет (условный или безусловный) от Урии, то она, по мнению Кли Якара, была бы запрещена Давиду навеки! Конечно, Давид мог бы держать ее и вопреки такому запрету, точно так же, как он сделал, взяв ее, несмотря на то, что она была замужняя женщина. Но такое предположение исключается по двум соображениям. Во-первых, потому, что даже Абарбанель признает, что Давид раскаялся. А человек, который раскаялся, но продолжает совершать грех, является классическим образом того, что мудрецы называют "окунается, держа ящерицу в руке". Ящерица - это классический источник нечистоты, а первое дело в раскаянии - отбросить от себя совсем этот грех. Второй и, возможно, более сильный довод состоит в том, что в конце главы сказано явным образом, что "она стала женой Давида". Если же она - замужняя женщина, то она не может стать ничьей женой.
[здесь З. Дашевский объясняет некоторые галахические тонкости в комментарии Кли Якар. Интересующихся мы отправляем к его лекциям]
Итак, первый пункт обвинения Абарбанеля натыкается на то, что у мудрецов, очевидно, была очень сильная традиция, состоящая в том, что не уходили на войну, не оставив жене гет. Тогда, возникает вопрос о том, насколько некрасивым можно считать поступок Давида, если он знал, что у его воинов есть такой обычай? Конечно, нехорошо отбивать потенциальную жену у своего подданного, но этот поступок уже не такого чудовищного порядка. По этому пункту обвинения Давида Абарбанелем - что Бат-Шева была запрещена Давиду как замужняя женщина, - мы хоть и не можем твердо снять обвинение, но, тем не менее, важно, что, как говорят мудрецы, условный или безусловный гет, конечно, был ей оставлен.
(3) Обсуждение второго пункта обвинений Абарбанеля.
По второму пункту обвинений Давида Абарбанелем, состоящему в том, что он пытался подтолкнуть Урия непременно пойти домой и лечь с женой, комментарий говорит, что Давид намекал на это совершенно непрозрачно. А Урия так прямо и отвечал: "Как это я пойду и лягу с женой?" Давид сказал Урии: "Пойди к себе домой, и помой ноги твои". Комментаторы говорят, что "помой ноги" - это эвфемизм выражения "пойди и ляг с женой". Урия же переводит это уже на совсем грубый язык. Как понять это обвинение Абарбанеля? Даже если бы речь шла о человеке самого низкого положения, обычном простолюдине, человеке грубом, мы бы не могли сказать, что такой поступок имеет какое-то оправдание: человек сначала набедокурил, а потом пытается замести следы, то есть, как в данном случае, сделать вид, что женщина беременна не от него.
Можно сказать, что этот второй пункт вызывает очень неприятные эмоции, и мы понимаем Абарбанеля, упрекающего Давида по этому пункту. Но Кли Якар говорит, что тут вообще никакой трудности нет, потому что там, где есть хилуль Шем Шамаим, там не может быть и речи о том, чтобы считаться с интересами кого-то другого. То есть, там, где есть опасность того, что будет осквернено Имя Всевышнего, там уже никакие другие интересы не могут идти в расчет. Поэтому Давид был готов терпеть любые неприятности, и позор, и все, что будет следовать из этого для него и для его потомства, лишь бы избежать посрамления Божественного Имени, которое могло произойти в том случае, если бы вышел на люди его постыдный поступок. Это, конечно, несколько смахивает на идеологию некоторых героев Агаты Кристи, когда, например, премьер-министр совершает хитроумное убийство некоего подонка-шантажиста, который мог бы уничтожить всю его блестящую карьеру. И это - премьер-министр, от которого зависит судьба нации, однако, благородная писательница показывает, что он все равно - жалкий убийца. Так ли выглядела моральная оценка событий в то время и в том положении, как она выглядит для нас сейчас, можно очень сильно сомневаться. Дело в том, что положение любого президента или премьер-министра в наше время качественно, а не только количественно отличается от положения царя. Во-первых, они - не помазаны, а во-вторых, у них нет такой полноты власти. Галаха требует, чтобы, увидев царя, даже и нееврейского, иноземного, мы говорили соответствующее благословение. И это - мицва! А обязательным признаком царя является полнота власти, когда он волен казнить и миловать, в то время как ни один президент, даже если он и может миловать, казнить все же не может. Поэтому-то на президента не надо говорить браху, и не надо бежать на него смотреть!
Итак, по поводу второго пункта обвинений, который, как нам казалось, очень трудно оправдать, Кли Якар говорит, что этот поступок Давида ужасно некрасив, но мотив, по которому он это совершает, состоит в том, чтобы избежать самого страшного - унижения Божественного Имени. Кли Якар согласен с тем, что, если бы первый поступок Давида стал достоянием окружающих, то от этого получился бы хилуль Ха-Шем (но не от самого этого поступка). Что еще можно сказать по второму пункту? Кли Якар добавляет аргумент, который представляется довольно слабым. Он говорит, вот ты, Абарбанель, считаешь, что Давид пошел на такую низость - хочет подбросить своего будущего ребенка, который считается мамзером, и будет воспитываться под чужим именем. И на это Кли Якар приводит очень странный довод. Он говорит, что Давид знает, что ребенок, рожденный от такой связи, не может быть прочным, и все равно он не жилец на этом свете. Но этот довод даже как-то странно обсуждать. Возможно, что Кли Якар, живший 400 с лишним лет назад, смотрел на все это другими глазами.
(4). О том, что Давид послал Урию на смерть
Третий пункт обвинения Абарбанеля состоит в том, что Давид, по его мнению, совершил поступок, который выглядит еще хуже, чем история с Бат-Шевой, а именно - послал Урию на смерть. Причем именно через самого Урию он посылает приказ Йоаву поставить его в смертельно опасный участок. Классический ответ на это - что Урия был бунтарем против помазанного царя, что выразилось в том, что он, прямо в разговоре с царем, другого человека - полководца Йоава - называет "мой господин". И это - бунт. Кроме того, Кли Якар добавляет (этого нет в Талмуде), что Урия посмел ослушаться царя и не пойти домой, когда тот ему велел, и это - неповиновение!
(5). Давид поступил некрасиво, но не согрешил.
Абарбанель прекрасно понимает, что если Урия был бунтарь, то Давид имел полное право его казнить, и при этом мог выбрать такой способ казни, который считал нужным. У царя, безусловно, имеются такие полномочия. Но Абарбанель говорит, что если Давид хотел его судить, то следовало его судить в Санhедрине и приговорить к смерти, а не посылать его на вражеский меч, тем более, что с ним вместе погибли и другие люди. Рассматривая последовательность всех трех пунктов обвинений Абарбанэля, конечно, можно согласиться с тем, что, как обычно, один плохой поступок влечет за собой другой, и преступление, как написано в Пиркей Авот, влечет за собой преступление. И следующее преступление обычно бывает тяжелее предыдущих. Например, Адам, осужденный за то, что он нарушил заповедь и поел от дерева, от которого было запрещено есть, по мнению мудрецов, осужден главным образом за то, что он свалил все на свою жену. Если бы он этого не сделал, то и наказание было бы легче.
Тем не менее, Талмуд говорит: "Тот, кто думает, что Давид согрешил, не иначе, как ошибается". Давид действительно поступил очень некрасиво, но он - не согрешил! Можно считать, что Бат-Шева была свободной женщиной, потому что она получила гет, и Давид не нарушил законов ритуальной чистоты, потому что она окунулась. Урию же Давид отправил на смерть, потому что он был бунтарь. Новую претензию Абарбанеля к Давиду о том, что погибли и другие невинные люди, можно опровергнуть тем, что этого Давид не приказывал, он приказывал только Урию отправить в опасное место, и отойти от него. И то, что там оказались другие люди, не было исполнением приказа Давида. Но Давид не осуждает за это Йоава, потому что на войне люди гибнут, и царь имеет власть посылать людей на войну, заведомо зная, что на войне люди погибают. И Кли Якар отвечает здесь Абарбанелю очень "по делу": "То, что погибли другие люди, нельзя ставить в прямую вину Давиду". Если же это - косвенная вина, то тут уже немного другое дело.
4. Обсуждение "оправдывающего подхода"
Подводя итоги всему, здесь сказанному, мы видим следующую линию, намеченную уже в Талмуде:
- Как известно из сопровождающей Устной традиции, Урия Хетиец перед уходом на войну дал жене разводное письмо. А потому, пусть формально, пусть условно, но в глазах закона Бат-Шева в этот момент не была мужней женой.
- Урия Хетиец, отказавшись выполнить царский приказ пойти домой, нарушил повеление царя, а это можно счесть бунтом. Кроме того, он при царе назвал своего полководца Йоава "своим господином", что тоже имеет признаки бунта. Таким образом, Урию можно было казнить судебным решением, но в этом случае Давид уж никак не смог бы выглядеть прилично, взяв его жену. А потому Давид решил казнить Урию чужими руками.
- Если публика узнает, что наделал Давид, то это нанесет серьезный политический и религиозный ущерб, а потому следовало сделать все, чтобы сокрыть дело.
- Что же касается гибели других людей, то это дело военное.
Что можно сказать по всему этому поводу? Хорошо видна тенденция комментаторов доказать, что в рамках существующего еврейского закона (галахи) Давид не должен нести уголовную (судебную) ответственность за свое деяние. В конце концов, формально женщина в разводе, генерала можно казнить, полководца за даже заведомо неправильное решение под суд не посылают. Строго говоря, возникает такое чувство, что комментаторы говорят не о библейском царе, не о Давиде, а о неком абстрактном царе, и пытаются показать, что если подойти к этой истории вне библейского контекста, то не найдется такого царя, который за такую "мелочь" попал бы под суд. Разумеется, с оговоркой, приведенной З. Дашевским относительно разницы между президентом и царем.
Если перевести разговор в это русло, то комментаторы полностью правы. В конце концов, у нас хватает исторических примеров, когда цари отнимали жен и любовниц у своих приближенных. Когда они тайком входили к чужим женам, когда они под первым попавшимся предлогом казнили царедворцев, чтобы завладеть их женами. Все желающие, любители того, что французы называют "малой историей" (то есть пересказом дворцовых сплетен прошлых веков), могут припомнить такие рассказы в меру широты своего образования.
Так что царь Давид в этой истории ведет себя именно как царь. Но ведь речь идет о библейском герое. Более того, речь идет о "положительном" герое Танаха. Разумеется, если в Танахе есть сугубо положительные герои, про которых Танах не рассказывает чего-либо такого, что их позорит. А потому всю эту историю следует вернуть в контекст. Тогда, даже с учетом традиционных обеляющих комментариев мы, должны сказать вот что: Давид в истории с Бат-Шевой ведет себя как царь, но вот "... дело, которое сделал Давид, злым было в очах Господа". Иными словами, царь в Танахе при этом остается человеком, и как человек он обязан соблюдать заповеди. И если мы говорим о Давиде не как о царе, а как о человеке, то следует сказать то же самое, что Давид сказал о себе: "Согрешил я...". Или же приведя цитату из Абарбанеля:
В конце концов, если Писание называет его грешником, если сам он признается в грехе... то с меня [Абарбанеля] будет достаточным сказать, что он согрешил весьма, и признался в грехе весьма, и полностью раскаялся, и принял наказание, и тем были искуплены его грехи.
Это меткое замечание, полностью ложащееся на прямое понимание рассказа.
В следующей лекции мы продолжим эту тему.