МАХАНАИМ - еврейский культурно-религиозный центр| МАХАНАИМ - еврейский культурно-религиозный центр |
Учебные курсы по иудаике |
Лекция 7. Амнон и Тамар
Курс лекций по книге Шмуэль-2
3. О возможности брака Амнона и Тамар
7. Давид узнает о смерти Амнона
8. План по возвращению Авшалома
1. Рассказ Танаха
(Глава 13)
(1) И было после этого: у Авшалома, сына Давида, (была) красивая сестра, а имя ее Тамар; и полюбил ее Амнон, сын Давида. (2) И так страдал Амнон, что выглядел больным из-за Тамар, сестры своей; ибо она была девицей, и Амнону казалось трудным сделать с нею что-нибудь. (3) А у Амнона (был) друг по имени Йонадав, сын Шимы, брата Давида, и Йонадав – человек очень умный. (4) И сказал он ему: отчего ты такой измученный по утрам, сын царя, не скажешь ли мне? И сказал ему Амнон: я люблю Тамар, сестру Авшалома, брата моего. (5) И сказал ему Йонадав: ложись в свою постель и притворись больным, а (когда) придет отец твой навестить тебя, скажи ему: "Пусть придет Тамар, сестра моя и даст мне хлеба (еды), и приготовит при мне кушанье, чтоб я видел, и буду есть из рук ее". (6) И лег Амнон, и притворился больным, и пришел царь навестить его; и сказал: Амнон царю: пусть придет Тамар, сестра моя, и испечет при мне пару лепешек, и я поем из рук ее. (7) И послал Давид к Тамар в дом сказать: пойди, прошу, в дом Амнона, брата твоего, и приготовь ему еду. (8) И дошла Тамар в дом Амнона, брата своего, а он лежит. И взяла она теста, и замесила, и сделала при нем, и испекла лепешки. (9) И взяла противень, и опорожнила пред ним, но он не хотел есть. И сказал Амнон: выведите от меня всех. И вышли от него все люди. (10) И сказал Амнон Тамар: занеси кушанье в ту комнату, и я поем из рук твоих. И взяла Тамар лепешки, которые приготовила, и принесла в комнату Амнону, брату своему. (11) И (когда) она подавала ему есть, он схватил ее и сказал ей: иди, ложись со мною, сестра моя. (12) Но она сказала: нет, брат мой, не принуждай меня, ибо не делается так в Израиле; не делай этой мерзости. (13) А я, куда денусь я с позором моим? И ты, ты будешь как один из подлецов в Израиле. А теперь поговори ты с царем, и он не возбранит мне стать твоею. (14) Но он не хотел слушать слов ее и одолел ее, и изнасиловал ее, и лежал с нею. (15) И возненавидел ее Амнон чрезвычайною ненавистью, так что ненависть, какою он возненавидел ее, была сильнее любви, какою любил ее, и сказал ей Амнон: встань, уйди. (16) И сказала она ему: нет, ибо это зло – прогнать меня – больше того, которое сделал ты со мною (раньше). Но он не хотел слушать ее. (17) И позвал отрока, служителя своего, и сказал: прогони-ка эту от меня вон и запри дверь за нею. (18) А на ней был разноцветный кутонэт (рубашка), ибо такое платье носили царские дочери-девицы. И вывел ее слуга его вон, и запер за нею дверь. (19) И взяла Тамар пеплу, (и посыпала) голову свою, а разноцветный кутонэт, который на ней, разодрала; и положила она руку на голову свою, и пошла, рыдая. (20) И сказал ей Авшалом, брат ее: не Аминон ли, брат твой, был с тобою? – А теперь, сестра моя, молчи; он – брат твой, не принимай этого (близко) к сердцу. И жила Тамар в одиночестве в доме Авшалома, брата своего. (21) И услышал обо всем этом царь Давид, и очень разгневался.
Пересказ и анализ.
Сын Давида Амнон полюбил сестру свою Тамар, хитростью заманил ее в свою комнату и изнасиловал. После того, как Тамар встала с ложа, он возненавидел ее и прогнал. Тамар ушла жить в дом к своему брату Авшалому, который приказал ей никому не рассказывать о происшедшем, чтобы не позорить брата. Давид же, когда узнал об этой истории, ничего не сказал.
Вся эта история по своему смыслу и структуре достаточно ясна. Все, что здесь необходимо, это пояснить некоторые детали рассказа.
2. Кто есть кто в рассказе
У Авшалома, сына Давида, (была) красивая сестра, а имя ее Тамар... – почему Тамар названа сестрой Авшалома, тогда как ее братья Авшалом и Амнон названы сыновьями Давида? Ответ на этот вопрос довольно сложен, потому что если родословные Давида и Авшалома приведены (гл. 3), то про Тамар ничего не сказано.
(3:3) И был у него первенец Амнон, от Ахиноам-Изреэльтянки; (3) А второй у него – Килав, от Авигайл, (бывшей) жены Навала, Кармелитянина; а третий – Авшалом, сын Маахи, дочери Талмая, царя Гешурского;
Итак, герои рассказа: мужчины – первенец Давида и наследник престола Амнон, и третий сын Давида Авшалом. Если учесть, что второй сын Килав больше нигде не упоминается, то получается, что двумя главными героями-мужчинами рассказа являются наследник престола Давида и следующий по порядку претендент на престол.
Что касается Тамар, то здесь она названа "сестрой Авшалома". Можно выдвинуть целую серию предположений, почему она так названа. Самое простое решение - это сказать, что Тамар - сестра Авшалома по отцу и по матери, тогда как сестра Амнона - только по отцу. При таком решении возникает проблема возможности брака Амнона с Тамар (об этом – в следующем параграфе).
Четвертый герой рассказа Йонадав. Ниже мы узнаем, что он сын брата Давида, то есть дядя принцев. Похоже, что он исполнял роль советника при наследнике престола Амноне.
3. О возможности брака Амнона и Тамар
Тамар предлагает Амнону: "...поговори с царем, и он не возбранит мне стать твоею" (ст. 13). На первый взгляд, очевидно, что царь возбранит, потому что запрет брака с сестрой, несущественно, сестрой по матери или с сестрой по отцу, запрещен Торой. Но Тамар не видит препятствий такому браку, ведь ниже, в ст. 16, она произносит: "Это зло – прогнать меня – больше того, которое сделал ты со мною (раньше)", - то есть она убеждена, что Амнон сможет все устроить, оставив ее у себя.
Здесь современные исследователи обычно ссылаются на прецедент из книги Бытия (20:12), когда Авраам говорит про Сарру: "Да она и подлинно сестра моя; она дочь отца моего, но не дочь матери моей; и стала моей женою". Вообще-то, классические комментаторы утверждают, что Сарра не сестра Авраама, а его племянница. Они, среди прочего, опираются на то, что Авраам также называет своего племянника Лота (его родословная приведена в Торе полностью) "братом". Если учесть, что в Танахе "сыном" называется любой родственник "вниз по родословной", а примеры тому нам встречались уже во множестве, то это объяснение может оказаться точным. Но даже если это и не так, то положения это совсем не спасает. И вот почему: в Торе дважды приводится список запрещенных браков. Один раз в книге Левит (гл. 18), а второй раз в книге Второзакония (гл. 27).
В книге Левит:
(18:9) Наготы сестры твоей, дочери отца твоего или дочери матери твоей, рожденной в доме или рожденной вне дома, не открывай наготы их.
В книге Второзакония
(27:22) Проклят, кто ляжет с сестрою своею, с дочерью отца своего или с дочерью матери своей!
Для обоих списков длина запрета удивительна, потому что остальные запреты изложены куда короче. Но длина здесь явно призвана предупредить, что брак Авраама на "...дочери моей матери, но не дочери моего отца" в Израиле запрещен. Здесь можно вторгнуться в длинную тему: по какому закону жили патриархи? Но, в любом случае, Писание просто запрещает такой вариант брака.
Мы можем вспомнить, что Авшалом - сын гешурской царевны, а потому в доме ее матери могут быть приняты законы иные, чем в Израиле. А потому она может представлять, что такой брак разрешен, или разрешен хотя бы ей, происходящей из гешурского дома.
Второе решение проблемы приводится в Талмуде. Вот оно, в изложении З. Дашевского:
Возникает естественный вопрос: если существовала такая возможность, что Давид мог разрешить такой брак, то почему же тогда Тамар все время называется сестрой Амнона? Мидраш объясняет это следующим образом. Ее мать и, соответственно, мать Авшалома, была "красавица-пленница". Известно, что она была дочерью иноземного царя и, по-видимому, Тамар была зачата до того, как мать ее прошла гиюр. Дело в том, что в Талмуде есть спор о том, разрешена ли эта красавица- пленница один раз до гиюра или - ни одного раза до гиюра, а только после гиюра. Из самого текста этого закона, изложенного в книге Дварим, это неясно. Если исходить из мнения тех, кто говорит, что один раз она разрешена, а потом ее "хозяин" должен полностью провести гиюр, и только тогда взять ее в жены, то в нашем случае можно все объяснить просто: Тамар была родной сестрой Авишалома по матери, но по отцу, хотя биологически она и дочь Давида, она не признается его дочерью, потому что, раз она зачата до гиюра матери, она не считается дочерью Давида. Если же принять мнение тех, кто говорит, что такая "красавица-пленница" ни одного раза не разрешена до гиюра, то в этом случае объясняют таким образом, что она была дочерью другого отца, то есть ее мать попала в плен, будучи беременной. Поскольку Тамар с самого рождения воспитывалась в доме Давида, то ее и называют "царская дочь" и "сестра". Это был ее статус.
Опять Талмуд действует в своем стиле, решая ситуацию в рамках чистой юриспруденции, и находя хитроумное решение, в каком случае биологическая дочь отца в глазах закона дочерью не является вовсе. Кстати, чтобы избежать нареканий в адрес мудрецов Талмуда, придется заметить, что такая ситуация приводится в самой Торе, и это дети свободного мужчины от рабыни. По закону Торы они являются рабами и принадлежат хозяину рабыни. Тора как бы разрывает родственную связь между биологическим отцом и его детьми-рабами (см. Исход 21:4-5). Аналогичным способом еврейский закон разрывает родственную связь между биологическим отцом и детьми, рожденными от нееврейки. Правда здесь есть одна тонкость: если возникает ситуация юридического разрыва родственной связи вот такого типа, то брак все равно запрещен постановлением мудрецов, ну хотя бы из соображений "не давать повода для злословия".
При таком решении проблемы трудно удержаться и не привести высказывание р. Йосифа Каспи (1280-1340, неоспоримый классик) в его комментарии к стиху "Поговори с царем, и он не возбранит мне стать твоею":
Я вообще не собираюсь вникать в это, ну ведь на самом деле, не учила она ни Талмуда, ни Гемары; на самом деле она сказала так, чтобы все это дело отстрочить.
Осталось только привести решение р. Йосифа Каро (это не автор Шульхан Аруха, он жил намного раньше, в 1065-1135 г.г.):
Мать Авшалома попала в плен вместе со своей дочерью Тамар, а потом Давид на ней женился и родил от нее Авшалома. Таким образом, Авшалом ее брат по матери. А так как Авшалом называл ее сестрой, то и все стали ее так называть.
Этот комментарий выглядит очень просто: Тамар сестра Авшалома по матери, а для Амнона она вообще никто, но он называет ее сестрой (в стихе 6) по привычке – все дети Давида ее так называли.
Опять мы видим серию попыток решить, каким образом герои рассказа могут говорить о браке между братом и сестрой. Выбрать, какое из этих решений правильное, мы не в силах. Как бы то ни было, произошло то, что произошло.
4. Ненависть
(15) И возненавидел ее Амнон чрезвычайною ненавистью, так что ненависть, какою он возненавидел ее, была сильнее любви, какою любил ее, и сказал ей Амнон: встань, уйди.
Четырежды в главе звучит слово «любовь», и четырежды в стихе повторяется слово «ненависть». Вообще-то можно было бы заняться довольно интересным делом и проанализировать это рассказ с позиций психолога, но уж больно "сочная" тема. В любом случае, все понимают, что любовь в сочетании с бледным видом по утрам из-за любви, которую физически невозможно осуществить, потому что объект желания недоступен, скорее можно назвать словом "похоть". Тут следует внутреннее объяснение, почему Тамар недоступна: "она девица". Но дело здесь не в физиологической подробности, а всего-навсего в том, что за девицами строго следили, и остаться с ней наедине у Амнона не было никакой возможности. Здесь и подоспел совет "очень умного" Йонадава. В оригинале использовано слово "умный", которое не имеет моральной коннотации; можно быть "умным во зло"; те, кому интересно, могут обратиться к последней главе «Море Невухим» Рамбама, 3:54, где разобраны все варианты использования этого слова. Совет Йонадава сводился к тому, как завлечь Тамар в комнату к Амнону и остаться с ней наедине. Собственно, из этого совета становится ясным, в чем состояла проблема Амнона.
Возвращаясь к любви Амнона, в Мишне "Авот" имеется некое классическое высказывание, относящееся к обсуждаемой ситуации. Сказано так: "Всякая любовь, которая зависит от чего-то, - кончается (пресекается). А именно: кончится то, от чего она зависит, и - кончилась любовь. Любовь же, которая ни от чего не зависит, - не упразднится вовеки". И Мишна в качестве примера любви, которая зависит от чего-то, приводит как раз любовь Амнона и Тамар. Страсть к Тамар, сводящаяся к желанию переспать с ней, тут же угасла, как только желаемое было достигнуто, и сменилась ненавистью.
5. Последствия
Когда Авшалом увидел сестру в трауре, с разорванными одеждами, посыпанную пеплом, то первое, что пришло ему в голову, это спросить, не кончилось ли уединение Тамар с Амноном чем-то плохим. (По всей видимости форма имени Аминон, которую употребил Авшалом, это презрительная форма Амнон). Услышав, что он прав, Авшалом запретил сестре говорить что бы то ни было, чтобы не позорить семью.
Что же касается дальнейшей биографии Тамар, то о ней сказано: "И жила Тамар в одиночестве в доме Авшалома, брата своего" (20б). Для слова, переведенного как "одиночество" в оригинале использовано слово "запустение", "разрушение". Иными словами жизнь Тамар была полностью разрушена, она заперлась в четырех стенах, и, судя по всему, так замуж и не вышла.
И здесь следует принципиальный момент: Царь Давид, узнав об этом происшествии, очень огорчается, но ничего не делает. Может быть, если бы он что-то сделал, события бы развернулись иначе, но, похоже, что в результате пророчества о бедствиях роду, он впал в прострацию, или, скорее, стал воспринимать все происходящее с глубоким фатализмом: если уж суждено - так суждено. Да и трудно упрекать сына в изнасиловании сестры брата, если сам ты считаешь себя глубоко грешным из-за овладения чужой женой. Ведь сам рассказ книги Шмуэля считает, что вся эта история – исполнение пророчества о бедах роду Давида, причем в формуле "мера за меру". Соответствие здесь такое: Давид пожелал запрещенную ему женщину, овладел ею, и в результате пришел к убийству, пусть и чужими руками. Здесь: сын Давида, Амнон возжелал запрещенную ему женщину, овладел ею, и в результате дело дошло до убийства. Правда, убил не он, а его, но убийца из рода Давида, то есть наказание роду Давида продолжает осуществляться.
Следующие события - следствие предыдущего бездействия царя и ненависти Авшалома к брату.
Однако прежде чем перейти к нему, на минутку задержимся на стилистической особенности нашего рассказа. Очевидно, что после его чтения у читателя возникает чувство глубокого презрения к Амнону – насильник, неважно, родственницы или любой другой женщины, всегда вызывает только презрение. Возникает чувство недовольства Давидом, который ничего не сделал с насильником, хотя должен был. И сочувствие к Тамар, и, в некоторой степени, к ее брату. Ведь очевидно, что Авшалом нежно относится к своей сестре, это видно хотя бы из того, что свою дочь он называет именем сестры – Тамар. После такой постановки света можно читать следующий рассказ.
6. Убийство Амнона
(22) И не говорил Авшалом Амнону ни худого, ни доброго, ибо возненавидел Авшалом Амнона за то, что он обесчестил Тамар, сестру его. (23) И было, через два года, когда в Баал-Хацоре, близ Эфраима, была стрижка (овец), и пригласил Авшалом всех сыновей царя. (24) И пришел Авшалом к царю, и сказал: вот, ныне стрижка (овец) у раба твоего; пусть царь и слуги его пойдут с рабом твоим. (25) И сказал царь Авшалому: нет, сын мой, пожалуй, мы не пойдем все, чтобы не быть тебе в тягость. И очень упрашивал он его, но тот не захотел идти и благословил его. (26) И сказал Авшалом: а если не (ты), то пусть пойдет с нами, прошу, Амнон, брат мой. И сказал ему царь: зачем ему идти с тобою? (27) Но Авшалом упросил его, и отпустил он с ним Амнона и всех сыновей царских. (28) И приказал Авшалом отрокам своим, сказав: смотрите, когда развеселится сердце Амнона от вина и я скажу вам: "Поразите Амнона", то убейте его, не бойтесь: ведь это я приказал вам; мужайтесь и будьте храбры. (29) И поступили отроки Авшалома с Амноном, как приказал Авшалом. И поднялись все сыновья царя, и сели каждый на мула своего, и убежали.
Пересказ и анализ:
Через два года после эпизода с Тамар у Авшалома была стрижка овец. У богатых хозяев начало стрижки овец отмечалось праздником. Происходило это в Баал-Хацоре, на территории колена Эфраима. Авшалом позвал туда всех царских сыновей. Он пришел к царю и сказал: "Вот, стригут (овец) у твоего раба; пусть-ка пойдет царь и его слуги с твоим слугой". И сказал царь Авшалому: "Не нужно, сын мой, давай мы не будем ходить все, не будем обузой тебе". И уговаривал его Авшалом, но царь не пожелал идти, и благословил его. И сказал Авшалом: "Если нет, то пусть, пожалуйста, пойдет с нами Амнон, брат мой". И сказал ему царь: "Для чего это он пойдет с тобой?" И уговаривал Авшалом, и послал Давид с ним Амнона и всех царских сыновей. Авшалом приказал (13:28) своим подручным убить Амнона после того, как тот захмелеет от вина, и, учитывая, что хотя для убийства пьяного не требуется слишком много доблести, но для того, чтобы убить царского сына, требуется преодолеть вполне ощутимый страх, призвал их проявить доблесть.
Ко всему этому рассказу полезно добавить только то, что двухлетнее молчание Авшалома по поводу изнасилования его сестры притупили бдительность и Давида, и Амнона. А потому Авшалому легко удалось отомстить за поруганную сестру. Наверное, следует обратить внимание на то, что Давид сам послал Тамар к Амнону (не ведая о плане Амнона-Йонадава), а теперь сам посылает Амнона к Авшалому (опять не ведая о плане Авшалома). То есть он оказывается действующим лицом в обеих историях, связанных с наказанием его роду, и в обоих случаях его используют "втемную".
7. Давид узнает о смерти Амнона
(29б) ... И поднялись все сыновья царя, и сели каждый на мула своего, и убежали.
(30) И было, когда они (еще) были в пути, дошел до Давида слух, что Авшалом убил всех царских сыновей и не осталось из них ни одного. (31) И встал царь, и разодрал одежды свои, и лег на землю; и все слуги его стояли в разодранных одеждах. (32) И сказал Йонадав, сын Шими, брата Давида, так: пусть не думает господин мой, (что) всех юношей, сыновей царя, убили, ибо только один Амнон умер, так как по повелению Авшалома было это решено с того дня, как тот обесчестил Тамар, сестру его. (33) Итак, да не допустит господин мой царь к сердцу своему мысли о том, будто все царские сыновья умерли, так как умер один Амнон. (34) И убежал Авшалом. И отрок, что стоял на страже, взглянул и увидел: вот, множество народу идет по дороге, что позади него, со стороны горы. (35) И сказал Йонадав царю: вот пришли сыновья царя: как говорил раб твой, так и оказалось. (36) И было, когда кончил он говорить, пришли сыновья царя и подняли вопль, и плакали. Также царь и все слуги его плакали плачем весьма великим. (37) А Авшалом убежал и пошел к Талмаю, сыну Амиуда, царю Гешурскому. И плакал он (Давид) о сыне своем все дни. (38) А Авшалом убежал и пошел в Гешур, и был там три года. (39) И томило царя Давида желание выйти к Авшалому, ибо утешился он об Амноне, что умер.
Пересказ
Когда сыновья Давида увидели убийство Амнона, они вскочили на мулов и убежали. Пока они еще были в дороге, до царя дошел слух об убийстве всех сыновей. Но Йонадав сказал, что Авшалом убил только Амнона в месть за изнасилование сестры, а остальные дети живы. Тем временем дети появились и только Авшалома с ними не было, потому что он сбежал к деду в Гашур. Там он пребывал три года. Когда царь прекратил скорбеть по Амнону, он захотел вернуть Авшалома.
Во всей этой истории есть несколько вопросов: 1) каким образом Давид узнает о гибели детей до того, как они успели вернуться, 2) откуда Йонадав знает о том, что произошло на самом деле?
Вспомним, что именно Йонадав автор плана Амнона, как заманить Тамар к себе, чтобы удовлетворить страсть Амнона к Тамар. Теперь вдруг он оказывается человеком, полностью посвященным в планы Авшалома. В стихе 32 он открытым текстом говорит, что Авшалом ждал этой возможности два года. И Йонадав, еще до возвращения сыновей Давида, знает, что Авшалом не причинит никаких бед остальным царским сыновьям. Можно предположить, что Йонадав также стоит и за этим планом: выманить Амнона из дворца подальше и убить его там. Учитывая, что Эфраим (где произошло убийство) лежит по направлению к Гашуру, то, может быть, он также стоит за мыслью, куда сбежать после убийства. Можно также предположить, что слухи о смерти царских детей распущены тем же Йонадавом. План здесь мог быть таким: когда царь узнает, что погиб "только" Амнон, он простит Авшалома за то, что тот не поднял руку на других сыновей.
Вообще-то Йонадав действительно выглядит "мудрецом зла", потому что в обеих историях он оказывается замешанным в крайне предосудительные поступки царских детей, и ни разу не делает попыток их предотвратить.
Вторая деталь этой истории, как это ни странно, опять вызывает симпатию к Авшалому. Как мы помним, Амнон первенец Давида, и, в общем-то, он престолонаследник. Авшалом – второй по порядку наследования (между ними по порядку рождения стоит Килав, но о нем ничего нигде не сообщается; может быть, он рано умер, может быть, он был не способен к правлению – в любом случае, в порядке престолонаследия Килав не рассматривается). Но Авшалом убивает Амнона не для того, чтобы освободить себе дорогу к престолу. Ведь он сбегает из страны к деду, то есть своим бегством расчищает дорогу к престолу следующему по порядку наследования сыну Давида.
8. План по возвращению Авшалома
(Глава 14)
(1) И узнал Йоав, сын Церуи, что сердцем царь с Авшаломом. (2) И послал Йоав в Текоа взять оттуда мудрую женщину, и сказал ей: притворись скорбящею и надень наряд печали, и не мажься елеем, и будь как женщина, много дней скорбящая по умершем. (3) И войди к царю, и скажи ему такое слово... И вложил Йоав слова те в уста ее. (4) И (когда) та женщина, Текоанка, стала говорить с царем, то пала лицом своим на землю и, поклонившись, сказала: помоги, царь! (5) И сказал ей царь: что с тобой? И сказала она: истинно, я вдова, умер муж мой. (6) И у рабы твоей (было) два сына; поссорились они в поле, и некому было разнять их, и поразил один другого, и убил его. (7) И вот, восстало все семейство на рабу твою, и сказали: "Отдай убившего брата своего, и мы умертвим его за душу брата его, которого он убил, и уничтожим его, хотя он и наследник". И погасят они оставшийся у меня уголек, чтобы не осталось от мужа моего имени и потомства не осталось на земле. (8) И сказал царь той женщине: ступай в дом свой, а я дам приказание о тебе. (9) И сказала женщина Текоанка царю: на мне, господин мой царь, вина (будет) и на доме отца моего; царь же и престол его (да будут) неповинны.
(10) И сказал царь: того, кто будет говорить против тебя, приведи ко мне, и он не тронет тебя больше. (11) И сказала она: да вспомнит царь, прошу Господа, Бога твоего, чтобы, не приумножил гибели кровомститель и не погубили сына моего. И сказал он: (как) жив Господь, что не падет и волос сына твоего на землю.
(12) И сказала женщина: прошу тебя, позволь рабе твоей сказать слово господину моему царю. И сказал он: говори. (13) И сказала женщина: почему же ты задумал подобное этому о народе Божьем? Ведь говоря такое, царь оказывается виновным в том, что не возвращает царь изгнанного от него (сына). (14) Ведь мы непременно должны умереть и подобны воде, проливаемой на землю, которую нельзя собрать; и не прощает Господь душе (грех ее), но думает Он о том, чтобы не был отторгнут от Него (совсем) отверженный. (15) И теперь я пришла сказать царю, господину моему, слово это, потому что народ пугал меня; и подумала раба твоя: поговорю-ка я с царем; может быть, сделает царь по слову рабы своей. (16) Если выслушает царь и спасет рабу свою от руки того человека, (покушающегося) извести меня вместе с сыном моим из наследия Божья, (17) То, – подумала раба твоя, – да будет слово господина моего царя утешением; ибо как ангел Б-жий, так и господин мой царь – в понимании добра и зла. И Господь, Бог твой, да будет с тобою. (18) И отвечал царь, и сказал женщине: не скрывай от меня правды о том, о чем я спрошу тебя. И сказала женщина: прошу, да говорит господин мой царь. (19) И сказал царь: не рука ли Йоава с тобою во всем этом? И отвечала женщина, и сказала: (как) жива душа твоя, господин мой царь, что никому нельзя уклониться ни вправо, ни влево от всего того, что говорил господин мой царь: действительно, раб твой Йоав приказал мне и вложил в уста рабы твоей все эти слова. (20) Чтобы дать иной оборот этому делу, сделал это раб твой Йоав; но господин мой мудр, как мудр ангел Б-жий, зная все, что (происходит) на земле.
(21) И сказал царь Йоаву: вот, я сделал так: пойди, прошу, возврати юношу Авшалома. (22) И пал Йоав лицом на землю, и поклонился, и благословил царя; и сказал Йоав: ныне узнал раб твой, что обрел я благоволение в очах твоих, господин мой царь, так как сделал царь по слову раба своего. (23) И встал (Йоав), и пошел в Гешур, и привел Авшалома в Йерушалаим. (24) И сказал царь: пусть идет он в дом свой, а лица моего он не увидит. И повернул Авшалом к дому своему, а лица царя не видал.
(25) А во всем Исраэле не было мужчины столь славного красотою, как Авшалом: от стопы его до темени не было в нем изъяна. (26) Когда стриг он голову свою, – а стриг он ее каждый год, потому что она отягощала его, – то весили волосы головы его двести шекелей по камню (шекелю) царскому. (27) И родились у Авшалома три сына и одна дочь по имени Тамар; она была женщина красивая видом. (28) И пробыл Авшалом в Йерушалаиме два года, а лица царя не видал он. (29) И послал Авшалом за Йоавом, чтобы послать его к царю, но тот не захотел придти к нему. Он послал и во второй раз, но тот не захотел придти. (30) И сказал он слугам своим: смотрите, участок Йоава рядом с моим, и у него там ячмень; пойдите, выжгите его огнем. И выжгли огнем этот участок слуги Авшалома. (31) И встал Йоав, и пришел к Авшалому в дом, и сказал ему: зачем выжгли огнем слуги твои мой участок? (32) И сказал Авшалом Йоаву: вот, я посылал за тобою, говоря: приди сюда, и я пошлю тебя к царю сказать: "Зачем пришел я из Гешура? Лучше было бы мне еще быть там". А теперь я хочу видеть лицо царя. А если есть на мне вина, то пусть убьет он меня. (33) И пришел Йоав к царю, и пересказал ему (это). И позвал тот Авшалома; и пришел он к царю, и склонился пред царем лицом до земли. И поцеловал царь Авшалома.
Пересказ
По прошествии трех лет Йоав, узнав что царь мечтает вернуть Авшалома, решает помочь ему в этом деле. Для этого он находит в Текоа женщину, с которой отрепетировал печальный рассказ о том, что она вдова, и у не было два сына. И они поссорились, и один убил другого, а теперь "мстители за кровь" хотят убить убийцу, и в результате она потеряет обоих сыновей. А потому она просит царя о покровительстве оставшемуся сыну. Давид соглашается, что будет неправильным, если женщина лишится обоих сыновей, и соглашается взять убийцу под свое покровительство. И здесь женщина с околичностями заводит речь о том, что если так, то почему же царь не вернет своего сына, хоть он и убийца? В конце концов, Авшалом наследник престола. Царь прямо спрашивает, не Йоав ли придумал этот план, и, получив утвердительный ответ, посылает Йоава вернуть Авшалома в Иерусалим, пообещав, что тот не понесет наказания за свой поступок. Йоав выполняет приказание царя, Авшалом возвращается, но царь отказывается принимать его. Далее следует рассказ о красоте Авшалома и его семейных делах. Через два года Авшалом решает прибегнуть к помощи Йоава, чтобы тот уговорил царя встретиться с ним. Йоав сам отказывается встречаться с Авшаломом. Тогда Авшалом поджигает поле Йоава, и дает понять, что это сделал он. Йоав приходит, чтобы выяснить отношения, и во время встречи Авшалом просит у Йоава заступиться за него перед царем. Тот подчиняется, и царь допускает Авшалома к себе.
9. Рассказ женщины из Текоа
Йоав находит женщину, которая должна изложить царю ситуацию, схожую с ситуацией в царском доме. Он предлагает ей нарядиться так, как будто она давно пребывает в трауре: надеть траурный наряд и т.д., и рассказать царю якобы свою историю. Вообще, рассказ женщины из Текоа поражает литературной выверенностью всех деталей (увы, его литературные достоинства в нашем переводе пропали начисто). Тоже самое - чуть в другом изложении:
Однако, вдова я, муж умер мой. (6) Два сына было у рабы твоей; поссорились они в поле, и некому было разнять их, и поразил один другого, и убил его. (7) И вот, восстало все семейство на рабу твою, и сказали: "Отдай убившего брата своего, и мы убьем его за душу брата его, которого он убил, и уничтожим наследника". И погасят они уголек, оставшийся у меня, чтобы не осталось от мужа моего имени и потомства на земле.
В переводе незаметно, но этот рассказ несет в себе поэтическую основу в полном смысле библейских правил стихосложения. Достаточно заметить серии аллитераций по всем стихам. Например, даже начало: "Аваль иша алмана ани..." ("Однако, я вдовая женщина", – начало стиха с "однако" в библейском иврите принято в текстах, передающих печаль). "Встала семья на рабу твою" – в оригинале звучит: "Кама мишпаха аль шифхатэха". Наверное лучший пример: "...убьем его за душу брата его, которого он убил, и уничтожим наследника" – "б'нэфеш ахив ашэр араг, венашмида гам эт а-йорэш" – классический набор аллитераций на "Ш". И в продолжении стиха - еще более сильный набор аллитераций: " оставшийся у меня, чтобы не осталось от мужа моего имени и потомства" – "ашер нишара лвилти сим леиши шэм ушеарит".
С другой стороны, вся эта история сильно запараллелена на рассказ о Каине и Авеле, в которой, как известно, Каин приговорен скитаться по земле. Так как весь этот рассказ о якобы произошедшем в ее семье убийстве, призван смоделировать ситуацию в царской семье, то здесь, очевидно, содержится также осуждение Авшалома за убийство брата.
Для полного понимания ситуации, наверное, следует добавить, что кровная месть в ограниченной форме признается законами Торы. Когда мы говорим об "ограниченной форме", мы подразумеваем, что кровная месть дает право убить только самого убийцу, но никак не дает право расширить месть на семью убийцы. С другой стороны, те же самые законы Торы оставляют прерогативу суда над убийцей - суду. Если собрать все законы об убийце, включая убийство по неосторожности, то возникает следующая юридическая практика. Убийцу судит суд, он же выносит приговор. Если суд признает, что убийство было совершено по неосторожности, то убийца обязан отправиться в изгнание в один из отведенных для этой цели городов, и в этом случае мстители имеют право его убить только за пределами города-убежища. То есть здесь семья мстителей как бы сторожит, чтобы убийца отбывал свое изгнание в указанном месте. Если убийство злостное, то суд приговаривает убийцу к смертной казни и казнит. В случае, если убийца суду не был представлен, то семья погибшего имеет право сама найти и покарать убийцу. То есть, на нее возложена обязанность розыска виновного. Такая схема достаточно хороша для общества, не имеющего развитого полицейского аппарата (вспомним, что до появления царя, такого аппарата и быть не могло – кто бы стал содержать полицейских). В ситуации, рассказанной женщиной из Текоа, положение совсем запутано: получается, что семья сама должна отомстить себе. И она в некотором смысле сходна с положением в царской семье: ведь царь приставлен к соблюдению справедливости. Он должен следить за справедливостью во всей стране и у себя в семье. В результате, в случае убийства в своей семье, царь обязан оказаться в роли мстителя по отношению к собственным детям.
Приговор, вынесенный Давидом, дает возможность женщине просить о смягчении приговора Авшалому. Хотя они нигде Авшалома прямо не называют, Давид прекрасно понимает, о ком просит женщина.
10. Отношение к смерти
Мудрая женщина из Текоа произносит:
(14) Ведь мы непременно должны умереть и подобны воде, проливаемой на землю, которую нельзя собрать; и не прощает Господь душе (грех ее), но думает Он о том, чтобы не был отторгнут от Него (совсем) отверженный.
Другой вариант перевода того же стиха с пояснениями:
(14) Всем нам суждено умереть, как вода проливается на землю [и впитывается в песок – Мецудот], и ее нельзя собрать [нельзя вернуть душу в тело – Радак], так и Бог не отнесется лицеприятно [всех Он когда-нибудь приговорит к смерти – де-Трани] ни к одному живому [кажется, ни один из классических комментаторов не говорит здесь о душе, – все понимают это слово как "живой"; отдельно см. Каспи и де-Трани], и Он строит расчеты, чтобы никто не ушел от Него [вариант: царю стоит сделать так, чтобы не было изгнанных].
Можно умножить варианты понимания этого оборота. И все же, для сравнения мы приведем слова того же Давида, когда он объясняет прекращение траура по умершему сыну:
(22) И сказал он: пока ребенок жил, я постился и плакал, ибо думал: кто знает, (может быть,) помилует меня Господь и ребенок останется жив. (23) А теперь он умер; зачем же мне поститься? Разве я смогу возвратить его? Я иду к нему, а он ко мне не возвратится.
Для понимания этого отношения к смерти, следует задуматься вот о чем: библейское отношение к смерти диктуется, в первую очередь, тем, что смерть, равно как и жизнь, ниспосылается Всевышним: "Он убивает и Он дарует жизнь". С другой стороны, Бог Израиля – "Бог живых". Смысл этого оборота, среди всего прочего, состоит в том, что живым не дано войти в контакт с Богом через мертвых: "Мертвые не славят Бога... только живые". Врата между жизнью и смертью – ритуально нечисты, и живым туда хода нет, во всяком случае, встретиться со святостью через эти ворота нельзя. Отсюда запрет использовать все существующие виды гаданий, связанные с покойными, в том числе и спиритизм. Живые осуществляют связь с миром мертвых только через память о них. Обратите внимание на слова мудрой женщины из Текоа:
И погасят они уголек, оставшийся у меня, чтобы не осталось от мужа моего имени и потомства на земле.
А вот еще один признак тому: Давид, после смерти Авшалома, ставит по нему памятник, чтобы сохранить память о нем.
Принципиально, что в рассказах Торы, когда речь заходит о смерти, она рассматривается только с позиций живых, и никогда не говорится о мертвых в их мире. При общей вере в возможность встретиться с покойным в ином мире – Давид произносит: "Я приду к нему, а он ко мне – нет", обсуждения, как это там, мы нигде не находим.
Разумеется, всю эту тему нам в рамках комментария к книге Шмуэль не то, что не раскрыть, а даже только прикоснуться к краешку не удастся. Но, для понимания слов мудрой женщины из Текоа, сказанного достаточно. Смысл их состоит в том, что Бог заберет всех, и у Него свои планы, когда и как это сделать. Человеку не следует слишком долго печалиться об ушедших, равно как и стремиться умножить число погибших.
11. Возвращение Авшалома
Так как Давид догадался, кто научил женщину из Текоа прийти с уговорами, и женщина подтвердила, что весь замысел и сам текст ее речи принадлежит Йоаву, то Давид возвращает Авшалома домой, но к себе не допускает. Такая неясность, когда Авшалом не понимает, прощен он или он все еще находится в ожидании приговора царя, делает положение Авшалома невыносимым. И он добивается встречи с Йоавом. Так как Йоав отказывается, Авшалом приказывает пожечь его поле. Да, конечно, Йоав приходит после этого выяснить отношения, но в результате Авшалом портит отношения с одним из самых высокопоставленных людей Давида, к тому же стоящего во главе армии.
Давид, в свою очередь, понимает, что такое положение невыносимо, и соглашается провести официальное примирение с Авшаломом. То, что в этом примирении нет ни тени родственных чувств и Давид выступает здесь в своей официальной роли царя, видно из того, что в рассказе о примирении Давид ни разу не назван по имени – всегда только "царь".
Отсюда события покатятся дальше – к бунту Авшалома.