| К оглавлению книги "Вера в эпоху науки" | Натан Авиезер |
С недавнего времени тема "наука и Библия" приобрела необычайную популярность. В Соединенных Штатах университеты предлагают более 1000 курсов лекций, где преподается официально признанный предмет "наука и религия", тогда как в шестидесятые годы студент едва ли сумел бы найти один такой курс.1 Журнал Newsweek вышел недавно с броским заголовком "Наука находит Бога"2 на обложке, другие ведущие периодические издания подхватили эту тему. Этот вновь возникший интерес к теме "наука и религия" не ограничивается популярной прессой. Престижный журнал Scientific American опубликовал в сентябрьском номере 1999 года статью "Ученые и религия в Америке". И это не единственная за последнее время публикация на тему религии в Scientific American. Годом раньше этот пользующийся широким читательским спросом журнал опубликовал, под заголовком "Известные ученые рассматривают доказательства существования Бога", обширный репортаж о Конференции на тему о науке и религии, которая состоялась в калифорнийском Университете Беркли, некогда считавшемся центром радикального атеистического мышления.3
Что же произошло? Что вызвало этот внезапный интерес к вопросу о взаимодействии между наукой и религией? Почему мы вдруг узнаем, что среди самых уважаемых ученых мира немало людей глубоко религиозных?
Ответ, быть может, заключается в том, что, благодаря новейшим научным открытиям, нашим глазам открылась Вселенная, которая оказалась устроена несравненно богаче и тоньше, чем мы представляли себе раньше. Естественно поэтому, что возникает потребность пересмотреть взаимосвязь науки и религии в свете новых научных открытий.
Хотя по профессии я ученый (физик-теоретик), опубликовавший за последние три десятилетия более ста научных статей в профессиональных изданиях, я посвятил также немало времени изучению вопроса о науке и Библии и написал на эту тему книгу, В Начале: Сотворение Мира и Наука. Эта книга была с интересом принята читателями, она переведена на девять языков и переиздавалась несколько десятков раз.
Помимо того, я часто читаю лекции о связи между наукой и Библией, причем аудитория бывает самая разнообразная, как религиозная, так и светская. Мне довелось встретить множество умных, думающих людей, принадлежащих к самым разным социальным группам и профессиям и обладающих самыми разными взглядами, которые глубоко интересуются этой темой и жадно ищут дополнительных знаний. Это и побудило меня написать В Начале. Однако со временем я пришел к выводу, что столь обширная и столь важная тема требует еще одной книги.
Разумеется, в наши дни на тему "наука и религия" существует множество книг. Память немедленно подсказывает такие имена, как Айен Барбер, Артур Пикок и Джон Полкингхорн. Все эти серьезные работы, созданные авторами-христианами, написаны, естественно, в христианской традиции. Однако соблюдающий традицию еврей хотел бы получить книгу о науке и религии, рассматривающую вопрос в духе традиционного иудаизма, написанную человеком, который сам является верующим евреем. Важно также и то, что ученый, на практике занимающийся научными исследованиями, имеет возможность писать о науке с полным знанием дела, точно и ясно. В книгах о науке и религии, написанных неучеными - раввинами, журналистами, юристами - это качество нередко отсутствует.
Необходимо сказать несколько слов о тех немногих книгах о науке и религии, которые подходят к вопросу с точки зрения еврейской традиции. Все они, и по тону и по содержанию, выдержаны в духе фундаментализма, почти креационизма. В результате, как правило, получается и плохая наука, и плохая теология.
Фундаменталистский подход к пониманию Творения отнюдь не есть еврейский взгляд на вещи, как убедительно показал Маймонид еще в 12 веке.4 Именно писания Маймонида и послужили путеводной звездой автору данной книги, и часто в ней цитируются.
Есть и еще серьезная причина, почему так настоятельно требуется рассчитанная на широкого читателя книга о науке и религии. В наши дни списки бестселлеров часто включают в себя книги, написанные воинствующими атеистами; в трех из них имеются следующие высказывания: (1) "Добрый боженька, который любит нас, является, подобно Деду Морозу, детским мифом, в который взрослый человек в здравом уме и рассудке верить не может". (2) "Религия это отвратительная болезнь общества, и я считаю, что наука освобождает людей от всех и всяческих религий". (3) "Человеческое тщеславие дорожит абсурдным убеждением, будто бы род людской есть нечто из ряда вон выходящее". Утверждениям этого рода, сделанным от имени науки, необходимо дать достойный отпор.
Расширение объема знаний за последние несколько десятилетий произвело настоящую революцию во многих областях науки. Совершенно новые научные дисциплины, которые полвека назад не существовали вообще, стали занимать центральное место в научной деятельности. К этим новым или обновленным дисциплинам относится космология "большого взрыва", эволюционная биология (прерывистое равновесие и теория столкновений), квантовая теория (природа физической реальности), молекулярная биология (происхождение жизни), теория хаоса, исследование космического пространства, теория сложности, фракталы, искусственный интеллект, внеземная жизнь, клонирование, геном человека, суперсимметрия, массовое вымирание видов, стволовые клетки, черные дыры, транссолнечные планеты, нейронные сети, генная технология, метрическая топология... Этот список можно продолжить. Вместо простого "часового механизма" Вселенной, в которой жили Ньютон, Галилей и Лаплас, перед нами предстала Вселенная столь сложная и столь великолепная, что разум почти не в силах ее постигнуть.
Совершенно очевидно, что пришло время задаться вопросом: что означают все эти научные знания для человека, который верит в Бога? Задача данной книги и заключается в том, чтобы продемонстрировать глубочайшее воздействие современной науки на религиозные верования. Мы увидим, что в двадцать первом веке вера в Бога и в истинность Торы отнюдь не требует отказа от рационального мышления. Как раз наоборот. Современная наука стала важным инструментом для понимания многих прежде неясных мест в Библии, способствуя углублению веры человека в Бога.
В данной книге мы займемся рассмотрением самой сути религии, таких ее атрибутов, как вера и верования, молитва, чудесные явления, свободная воля, жизнь на других планетах, взаимодействие между Богом и миром, и постараемся показать, как глубоко затрагивает все эти предметы прогресс современной науки.
На протяжении поколений люди задавались вопросом о взаимоотношении между физическим миром и Всевышним. Что можно узнать о Боге, созерцая Его мир? Столетия назад физический мир казался ученым полностью самодостаточным - его сравнивали с "часовым механизмом", чьи пружины, винтики и шестерни, действуя в полной гармонии друг с другом, объясняют все физические явления, не нуждаясь в существовании божества. Хотя сторонники такого взгляда на вещи говорили порой о "божественном Часовом Мастере", изначально создавшем Вселенную, однако Бог, успешно завершив свои труды по сотворению мира, сошел, казалось, со сцены, предоставив законам природы продолжать дело. Человек изображался в виде простого скопления атомов, подчиняющихся тем же законам природы, что и камни и планеты. Ничего удивительного, что Лаплас цинично подвергал сомнению саму необходимость в гипотезе Бога.
Проблема обострилась еще больше, когда в 1859 году Чарлз Дарвин выдвинул свою теорию, гласившую, что все обширное многообразие животных и растений, наблюдаемое нами сегодня, последовательно развилось, в соответствии с принципами эволюции, из простейшей бактерии. Из этого, казалось, следовало, что у человека не только общее происхождение с крокодилом и тараканом, но что он, так же как и они, лишен всякой духовности. Короче говоря, религия оказалась в осадном положении.
Все это радикально изменилось в двадцатом веке. Сегодня космологи, говоря о происхождении Вселенной, регулярно употребляют термин "сотворение".5 Во всех областях науки светские ученые отмечают, что в законах природы то и дело ощущается некий план, словно бы предусматривающий человека.6 Квантовая теория и теория хаоса установили невозможность предсказания будущего. Археологи пишут о мгновенном возникновении цивилизации, "которую ничто не предвещало",7 и говорят о внезапной революции в культурном поведении человека.8
Далеко идущие теологические последствия этих научных открытий трудно переоценить. Многие теологические дилеммы, которые раньше казались неразрешимыми, полностью прояснились по мере того, как увеличивалось наше понимание закономерностей, управляющих физическим миром. Сложное и искусное строение этого мира, представшее перед нами в последние десятилетия, дает нам более ясное представление о системе взаимодействия между Богом и Его Вселенной.
1Е. J. Larson and L. Witham, сентябрь 1999, Scientific American, стр. 79.
2Передовая статья, 20 июля 1998, Newsweek Magazine.
3"Science and Religion", август 1998, Scientific American, стр. 10-11.
4Maimonides, Guide for the Perplexed, часть П, гл. 25.
5См., например, J. Silk, 1989, The Big Bang (Freeman: New York), стр. 113.
6 G. Gale, декабрь 1981, Scientific American, стр. 114-122.
7N. Eldredge, 1986, Time Frames (Simon and Schuster: , New York), стр. 87.
8G. H. Pelto and P. J. Pelto, 1979, The Cultural Dimensions of the Human Adventure (Macmillian: New York), стр. 93.
Теперь я хотел бы исполнить приятную обязанность и выразить мою признательность лицам, которые помогли мне написать эту книгу- Я благодарен моему сыну Гилелю и моему старому другу и коллеге профессору Аврааму Гринфилду. Я обязан обоим многими проницательными замечаниями и конструктивной критикой, которая значительно улучшила окончательный вариант работы. Раввин Моше Литоф также любезно сделал ряд замечаний по тексту.
Моя жена Двора по многу раз читала и перечитывала каждую страницу рукописи. Благодаря бесчисленным сделанным ею предложениям текст улучшался и обогащался от черновика к черновику.
И наконец, я хочу поблагодарить моего издателя Бернарда Шарфштейна из издательства "Ктав", который служит для меня постоянным источником ободрения во всех моих писаниях.