К оглавлению книги Н.Лейбович "Новые исследования книги Ваикра в свете классических комментариев"Ваикра [3]
«…ЧЕЛОВЕК, КОГДА ЗАХОЧЕТ ПРИНЕСТИ – ИЗ ВАС – ЖЕРТВУ ГОСПОДУ…»
Первая глава книги «Ваикра» посвящена жертве всесожжения (עולה). Многие утверждают, что по сравнению с остальными этот вид жертвы обладает большей степенью святости, поскольку и человеку, принесшему ее, и священнику запрещено есть ее мясо, и вся ее туша должна быть сожжена целиком, принесена Небесам. Абраванель именно так и комментирует наш стих:
אדם כי יקריב מכם קרבן ליהוה – «…Человек, когда захочет принести – из вас – жертву Господу…». [Тем самым Писание] хочет сказать, что сами они [сыны Израиля] и будут этой жертвой. [В оригинальном тексте Торы на иврите отсутствуют знаки пунктуации и кантилляции, помогающие истолкованию стихов; поэтому фраза «человек, когда захочет принести из вас жертву» может восприниматься так, словно она говорит о самопожертвовании, т.е. о принесении в жертву самого себя. – Прим. переводчика.] И также сказано: «…приведет его [самца без порока]… по своей воле к Господу» (1:3). Иначе говоря, человек должен принести себя – свое собственное желание и собственное стремление – Господу. Тем самым Тора учит человека обязанности направить все силы своей души, разума и все свои устремления на служение и приверженность Творцу.
И также писал р. Давид Гофман: «…жертва всесожжения символизирует принадлежность человеческой жизни Господу и ее предназначение, которое заключается в служении и послушании Ему». Жертва всесожжения всегда приносилась на жертвеннике первой.
Обратите внимание на то, что Моше начинает излагать закон о жертве всесожжения словом «человек» и заканчивает его в конце главы (стих 1:17) словом «Господь». Все, о чем говорится в этом фрагменте, является описанием обряда, символизирующего самопожертвование человека пред лицом Господа.
А теперь давайте проанализируем структуру главы, посвященной жертве всесожжения. Отметьте для себя изменение начальных слов в следующих стихах:
1:2 …ЧЕЛОВЕК, КОГДА ЗАХОЧЕТ ...אָדָם כִּי יַקְרִיב ПРИНЕСТИ – ИЗ ВАС – ЖЕРТВУ… מִכֶּם קָרְבָּן…
1:3 ЕСЛИ ИЗ КРУПНОГО СКОТА אִם עֹלָה קָרְבָּנוֹ ЖЕРТВА ЕГО ДЛЯ ВСЕСОЖЖЕНИЯ… מִן הַבָּקָר…
1:10 А ЕСЛИ ИЗ СКОТА МЕЛКОГО וְאִם מִן הַצֹּאן ЖЕРТВА ЕГО ДЛЯ ВСЕСОЖЖЕНИЯ… קָרְבָּנוֹ ИЗ ОВЕЦ… מִן הַכְּשָׂבִים… לְעֹלָה…
1:14 ЕСЛИ ЖЕ ИЗ ПТИЦ וְאִם מִן הָעוֹף ВСЕСОЖЖЕНИЕ, ЖЕРТВА ЕГО… עֹלָה קָרְבָּנוֹ... Мальбим объясняет, в чем заключается различие между союзами כי («когда») иאם («если») (там же, 12):
Условное придаточное предложение, содержащее повеление («если будет так-то и так-то, следует поступить так-то и так-то») всегда открывается союзом .כי А если это предложение содержит несколько условий, то первая его часть всегда будет открываться союзом כי, а остальные части – союзом<…> אם . И оба [этих союза] כי и אם указывают на добровольный характер действия, а не выражают обязанность.
Итак, становится понятным, что здесь речь идет только о добровольных жертвоприношениях. Однако союз כי указывает на большую вероятность. И еще: внимательнее проана-лизировав данный стих, можно обнаружить очередное доказательство тому, что в нем идет речь о добровольных жертвоприношениях:
1:2 …ЧЕЛОВЕК, КОГДА ЗАХОЧЕТ ...אָדָם כִּי יַקְרִיב ПРИНЕСТИ – ИЗ ВАС – ЖЕРТВУ… מִכֶּם קָרְבָּן… Мальбим, указав вначале на смысловое различие между союзамиכי и,אם теперь обращает наше внимание на необычный порядок слов в этом предложении: «…Человек, когда захочет…» (вместо ожидаемого «Когда захочет человек…»):
Посуди, сколь это удивительно! В книгах «Ваикра» и «Бемидбар», когда говорится о заповедях, относящихся к сфере взаимоотношений человека с Богом, подлежащее всегда предшествует союзу .כי Однако в главе «Мишпатим» [из книги «Шмот»] и в книге «Дварим», всякий раз, когда встречается заповедь, относящаяся к сфере межчеловеческих отношений, порядок слов совсем иной [и подлежащее всегда предшествует союзу כי]. Например: «Когда כי забодает бык человека…» («Шмот», 21:28); «И если וכי ударит человек раба…» (там же, 21:26); «Когда כי найден будет человек, лежащий с замужней женщиной…» («Дварим», 22:22); «Когда כי возьмет человек жену, и войдет к ней, и возненавидит ее…» (там же, 22:13) и т.п.
И самой природе еврейского языка присуще, что закон, обязывающий человека исполнять заповеди по отношению к Богу, сформулирован в форме повеления. Иначе говоря: человек, который исполнит или нарушит ту или иную заповедь, – закон о нем должен быть таким-то или таким-то. И потому подобный стих открывается подлежащим, обозначающим субъект, о котором говорится, поскольку речь идет о заповедях, принадлежащих к сфере взаимоотношений [человека] с Богом.
Однако иначе обстоит дело при изложении законов, относящихся к сфере общественных отношений – тогда на первом месте стоит сказуемое: если произойдет с человеком то-то и то-то, закон о нем будет таким-то и таким-то. Ибо это происшествие отнюдь не обязательно должно с ним приключиться, а лишь обусловлено случайными обстоятельствами или является результатом совместных действий, предпринятых людьми.
Основная трудность в нашем стихе заключается в истолковании слова מכם («из вас»). Непонятно, к какому слову – предыдущему или последующему – оно относится. Отсюда и его различные интерпретации. Некоторые комментаторы считают, что его можно объяснить с помощью 31-го правила герменевтики (из 32-х правил толкования Торы): «инверсия» – в интерпретируемом контексте слово находится не на своем месте. Именно так комментирует этот фрагмент Рамбан (не аргументируя при этом свою точку зрения):
אדם כי יקריב מכם קרבן – «…Человек, когда захочет принести – из вас – жертву…». Сказанное следует понимать следующим образом: קרבן אדם מכם כי יקריב – «человек из вас, когда захочет принести жертву».
По стопам Рамбана следует также р. Бахья б. Ашер в своем комментарии к Торе:
…А грамматики говорят, что порядок слов должен быть таковым: אדם מכם כי יקריב– «человек из вас, когда захочет при-нести жертву». И подобно этому: «…а огонь врагов твоих по-жрет» («Йешаяѓу», 26:11), что означает: «А врагов твоих – огонь пожрет». И подобно этому: «Ко мне воззовет: "Боже мой! Знаем мы тебя!", – Израиль» («Ѓошеа», 8:2), что означает: «Ко мне воззовет Израиль: Боже мой! Знаем мы тебя!» И подобно этому: «…Когда будет сказано: "Да она же [вещь] – вот…"» («Шмот», 22:8), что означает: «Да вот же она [вещь]...». И [существует в Торе] множество подобных примеров изменения порядка слов.
Однако подобный подход все-таки не дает ответа на стержневой вопрос: для чего в данном стихе Торы используется столь необычная инверсия? Ибн Эзра, на которого
р. Бахья, по-видимому, намекал, говоря о «грамматиках», не удовлетворен комментарием, согласно которому порядок слов в стихе изменен. (Причиной тому, вероятно, послужил вышеупомянутый вопрос.) Он предлагает альтернативные варианты истолкования данного стиха:מכם («из вас») – [логика обязывает расположить это слово в более ранней позиции: אדם מכם כי יקריב, хотя оно и написано] позднее. Это означает: «человек из вас, когда захочет принести жертву»; и существует множество аналогичных примеров;
или же מכם («из вас») означает: «из ваших денег» [в отличие от коллективных жертвоприношений, совершавшихся за счет общественных фондов];
или же מכם («из вас») намекает на то, что следует исключить из общего правила награбленное [в жертву можно приносить лишь то, что законно принадлежит человеку], как об этом сказано: «…ненавижу грабеж с несправедливостью…» («Йешаяѓу», 61:8).
И, в соответствии с двумя последними комментариями, при истолковании текста Писания следует опираться на порядок слов в стихе. Об этом же говорится в трактате Вавилонского Талмуда «Сукка» (30а):
אדם כי יקריב מכם– «…Человек, когда захочет принести – из вас – [жертву]…», – сказала Тора. Но она [жертва] ему не принадлежит! (Потому что он ее украл. Сказано: «из вас» – жертва должна являться собственностью того, кто ее приносит.)
Иначе это будет заповедью, которая исполняется посредством преступления!
Запрет приносить в жертву из награбленного также можно вывести и из другого слова в этом стихе.
Раши пишет:
Почему [в Торе] сказано אדם – «человек»? Также, как Адам – первый человек – не приносил жертв из награбленного, поскольку все принадлежало лишь ему одному, так и вы не приносите жертв из награбленного.
Автор комментария «Кли якар» – р. Эфраим-Шломо Лунчиц (ок. 1550-1619, прославленный среди своих современников раввин, бичевавший в своих проповедях толстосумов, стремящихся к материальной выгоде, а не к процветанию общины) – изучив мнение Раши, пришел к следующему заключению:
«Кли якар»:
Слова [Раши] «не приносите жертв из награбленного» нуждаются в пояснении. Ибо следовало сказать: «не приносите в жертву награбленное». Судя по всему, Раши имеет в виду следующее: не может быть, чтобы [человек] взял и украл животное и [затем] принес его в жертву Всевышнему. Разве мы станем говорить о сумасбродах?! Кто же соблазнится совершить преступление с тем, чтобы потом исполнить заповедь, не получая при этом никакой выгоды от собственного деяния? Однако бытует следующий обычай: совершит человек хищение в особо крупных размерах или незаконную сделку, [а затем] возьмет и передаст незначительную долю этих наворованных средств на благотворительность или на жертвы, осуществив умышленное им зло, чтобы тем самым «выкупить» оставшееся у него. Вот почему сказано «из награбленного» (и не сказано: «не приносите в жертву награбленное»)…
О, как изобличали пророки человека, который стремится извлечь выгоду из запретного, а потом успокаивает свою совесть, жертвуя мизерную часть добытого обманом! Сколь распространен был этот порок в сердцах людских во все времена!
Совершенно иной вывод из анализа слова (מכם – «из вас») делает р. Бахья. (В отличие от процитированного выше: «…а грамматики говорят», – этот комментарий, по-видимому, соответствует его собственной точке зрения). И на этот раз он воздерживается от синтаксических модификаций:
אדם כי יקריב מכם – подобная фразеология наталкивает на мысль о том, что [якобы] разрешено приносить в жертву человека, ведь следовало бы сказать так: אדם מכם כי יקריב קרבן ליהוה – «…Человек из вас, когда захочет принести жертву Господу…». Но на самом деле данная фраза учит обратному (т.е. имеет целью предотвратить подобные действия и наложить на них запрет). И значение ее таково: человек, если захочет принести из вас жертву Господу – [то пусть принесет ее] из животных: крупный или мелкий скот пусть принесет в жертву, а не человека. И об этом сказал пророк: «И настроили они жертвенных возвышений Баалу, чтобы сжигать в огне сынов своих во всесожжение Баалу, чего Я не повелевал и не говорил, что и на ум Мне не приходило» («Ирмеяѓу», 19:5).
По этой причине фрагмент Торы, посвященный принесению жертв, открывается словом «человек». Иными словами – человек должен быть субъектом, а не объектом в ритуале жертвоприношения.
Об этом уже было сказано Аврааму в эпизоде с «закланием» Ицхака: не Ицхак должен быть принесен в жертву, а ягненок! Итак, согласно мнению р. Бахья, слово (מכם – «из вас») имеет превентивный характер, предохраняя род людской против принесения в жертву себе подобных.
Завершим анализ этого слова и его месторасположения комментарием Сфорно, усматривающего во всем этом не негативный, а позитивный и побудительный элемент:
כי יקריב מכם – «…Когда захочет принести – из вас – жертву…». Чтобы [человек] приносил себя в жертву [Господу] со словами исповеди и изъявлением покорности, как об этом сказано у псалмопевца: «Жертвы Богу – дух сокрушенный…» («Теѓилим», 51:19). Ибо нет [у Господа] благоволения к глупцам, приносящим жертвы без подобающего смирения.
Сказанное отражает глубинный смысл заповеди о жертвоприношениях, о чем уже говорилось во Введении.