К оглавлению книги Н.Лейбович "Новые исследования книги Ваикра в свете классических комментариев"

Кдошим [3]

«БОЙТЕСЬ КАЖДЫЙ МАТЕРИ СВОЕЙ И ОТЦА СВОЕГО…»

Обе предыдущие статьи были посвящены значению двух начальных стихов этого раздела. Теперь давайте окинем взором весь раздел, задумаемся над его структурой и очередно­стью появления в нем законов. Согласно под­счету Рамбама (на его мнение опирается также автор «Се­фер ѓа-хинух») количество предписаний и запретов в этом разделе равняется пятидесяти. Однако если учитывать все появляю­щиеся здесь императивы, то общее количество запове­дей будет еще большим. Различные повеления охва­ты­вают все спектры общественной жизни: в городе (ком­мерческая деятельность) и провинции (сельскохозяй­ствен­ная деятель­ность), в Храме, суде и доме скорбя­щего. В раз­деле затро­нуты отношения между родителями и детьми, молодыми и пожилыми, работником и работода­телем, здо­ровым и инва­ли­дом, между коренным израиль­тянином и про­зелитом. Кроме того, здесь рассматри­ва­ются брачные отношения, ритуал принесения жертв, а также заповеди, ка­сающиеся речи и эмоций чело­века.

Согласно каким критериями расположены все эти зако­ны?

Распространено мнение, что в этом разделе повторяются Десять речений. Источник этой точки зрения – мидраш «Ваи­кра рабба» (24:5):

Учил р. Хия: «Этот раздел был провозглашен во все­услы­шание [в присутствии всей общины], потому что большин­ство основоположений Торы зависит от него».

Сказал р. Леви: «Потому что он включает в себя Десять ре­чений:

“Я – Господь, Бог твой”, – и здесь написано: “…Я – Гос­подь, Бог ваш” (”Ваикра”, 19:2);

“Да не будет у тебя иных богов, кроме меня”, – и здесь напи­сано: “…и богов литых не делайте себе…” (там же, 19:4);

“Не произноси [Имени Господа Бога твоего попусту]”, – и здесь написано: “И не клянитесь ложно именем Моим…” (там же, 19:12);

“Помни день субботний”, – и здесь написано: “Субботы Мои соблюдайте…” (там же, 19:30);

“Чти отца своего и мать свою”, – и здесь написано: “Бой­тесь каждый матери своей и отца своего…” (там же, 19:3);

“Не убивай”, – и здесь написано: “…не оставайся равнодуш­ным к крови ближнего твоего” (там же, 19:16);

“Не прелюбодействуй”, – и здесь написано: “…смерти пусть будут преданы прелюбодей и прелюбодейка” (там же, 20:10);

“Не похищай”, – и здесь написано: “Не крадите…” (там же, 19:11);

“Не отзывайся о ближнем своем ложным свидетельст­вом”, – и здесь написано: “Не ходи сплетником в народе своем…” (там же, 19:16);

“Не желай [жены ближнего своего]…”, – и здесь напи­сано: “...и люби ближнего своего, как самого себя…”» (там же, 19:18)1.

Тем не менее вопрос о порядке этих заповедей и их рас­по­ложении среди других повелений остается открытым.

Р. Давид Гофман предложил разбить раздел на пятна­дцать отрывков, каждый из которых заканчивается сло­вами: «…Я – Господь, Бог ваш» или «…Я – Господь». Обосно­вание подобной структуре он привел в своем ком­мента­рии к книге «Ваикра» (т. 2, стр. 26 – в издании на иврите):

Эти пятнадцать отрывков делятся на три группы. Первая группа состоит из трех (19:2-4), вторая – из пяти (19:9-18), а третья – из семи отрывков (19:23-36). («Благословение свя­щенни­ков» состоит из пятнадцати слов и подобным обра­зом разделено на три стиха, количество слов в каждом из кото­рых, соответственно, равно трем, пяти и семи; см. «Бемид­бар», 6:24-26.) Эти группы разделены прерывающими изложение фрагментами, которые не заканчиваются оборотом «…Я – Господь».

Первая и вторая группы заповедей разделены фрагмен­том, который посвящен законам об «оставшихся частях [жертв]» и законам о «жертвах, ставших непригодными» (19:5-8). Стихи 19:19-22, разделяющие вторую и третью груп­пы, занимаются законами о «смешении разных видов [рас­те­ний, животных, тканей]» и «обрученной рабыне» <…>

Деление на эти три группы объясняется следующим обра­зом. Первая часть (19:2-4) с троекратным провозглаше­нием «Я – Господь» является вступлением. За ней следуют две группы законов: первая (19:9-18) включает в себя запо­веди, относящиеся к сфере межчеловеческих отношений – миш­патим («законы», смысл которых очевиден), завершаясь кульминационным призывом: «...и люби ближнего своего, как самого себя».

Вторая группа (19:23-36) большей частью состоит из хук­ким («уставы», не имеющие логического обоснования), и только в двух заключительных отрывках (19:33-34; 19:35-36) появляются заповеди о справедливости и любви по отноше­нию к прозелитам, а также о честности в деловых отношениях.

Заключительные слова этого комментария, казалось бы, на­рушают стройную композицию раздела, поскольку че­тыре из 33-х стихов (т.е. в той части, которая состоит только из хукким) не являются «уставами». Сказанное озна­чает, что в данном разделе не существует чистого деления на «законы» и «уставы». Однако Гофман разрешает и эту труд­ность: он утверждает, что данные заповеди (19:33-36) в некотором смысле сродни «уставам». Ведь в качестве обоснования их исполнения Тора напоминает о милости Господа по отношению к евреям во время исхода из Египта. И так как аргументация этих заповедей не носит характера юридического закона, то и сами они не могут относиться к соответствующей категории.

Свое объяснение р. Давид Гофман завершает так:

И соответственно весь раздел заканчивается словами: «Со­блюдайте же все уставы Мои и все законы Мои, и испол­няйте их. Я – Господь» (19:37).

После ознакомления с комментарием р. Давида Гофмана создается впечатление, что отыскать закономерность в распо­ложении заповедей или объяснить, как столь различ­ные темы связаны друг с другом, вовсе не так легко. Осталь­ные комментаторы, пытавшиеся обнаружить здесь какой-либо порядок или структуру, также не разрешают этой проблемы. Можно предположить, что Тора намеренно не облекла эти повеления в стройную логическую систему с целью предотвратить следующее заблуждение: чтобы мы не считали, что заповеди, о которых говорится ранее, важнее остальных. Только в отдельных местах можно обнаружить причины соседства разнохарактерных, казалось бы, стихов или делать выводы на основании месторасположения той или иной заповеди внутри раздела.

* * *

Почему в стихе 19:3 заповеди о субботе и об отношении к родителям появляются в порядке, обратном тому, что мы встречали в Десяти речениях? Ведь там заповедь о субботе – четвертая, а заповедь почитания отца и матери – пятая!
Р. Давид Гофман считает, что эта разница обусловлена иной формулировкой повеления по отношению к родителям: в Десяти речениях было заповедано уважать родителей, а здесь – бояться. И еще одно отличие: в Десяти речениях сначала упомянут отец, а затем – мать, здесь же – наоборот, сначала мать, а затем отец. Согласно мнению р. Давида Гоф­мана, с помощью этих двух отличий можно объяснить инверсию в порядке расположения заповедей. Почему мы боимся другого человека, которого можем видеть, гораздо сильнее, чем Бога, которого не видим? Об этом говорил
р. Йоханан бен Заккай своим ученикам: «Да будет воля Его, чтобы вы трепетали пред Небесами так же, как трепещете перед человеком» (Вавилонский Талмуд, «Брахот», 28б)2. По этой причине данный раздел открывается повелением бояться матери, поскольку именно к ней ребенок привязан в начале своей жизни; за этим последует трепет перед отцом, а потом уже – пред Небесами. Далее р. Давид Гофман пи­шет следующее (стр. 28 – в издании на иврите):

Однако первый шаг навстречу к Господу и Его святости во­площен в речении «Субботы Мои соблюдайте…» (19:30). Суббота является знаком и вечным заветом, который Господь установил с народом Израиля. С ее помощью Господь напоми­нает сынам Израиля о том, что Он является Творцом Неба и Земли и Властелином всего сотворенного.

Десять речений открываются повелением о страхе (в широ­ком смысле) пред Небесами, и переходят к заповеди об уважении отца и матери, которые являются «сообщни­ками» Творца в создании новой человеческой жизни. Здесь же, разумеется, порядок обратный: мать-отец – Господь (см. заповедь о соблюдении субботы). В первом случае поря­­док обусловлен принципиально мировоззренческими причи­нами, а во втором – дидактическими.

Раши (следуя талмудическому трактату «Кидушин», 31а), который объясняет, почему в нашем стихе сначала гово­рится о матери, а потом об отце, не руководствуется при этом соображениями поэтапного развития личности, а учитывает психологические факторы:

Здесь [Писание] называет мать перед отцом, ибо из­вестно Ему, что ребенок боится больше отца, чем матери. [По­этому, называя мать первой, Писание особо выделяет повеле­ние бояться ее.] Что же касается почитания [родителей, то Писа­ние] называет отца перед матерью, ибо известно Ему, что ребенок почитает мать больше, чем отца, ибо она уговари­вает, увещает его.

Таким образом Тора уравновешивает естественные челове­ческие склонности, заставляя нас в первую очередь обратить внимание на самые уязвимые места нашей души.

Маѓараль – в комментарии «Гур арье» к Раши – пишет следующее:

Тора подчеркивает любую заповедь, которой человек пре­небрегает, с тем, чтобы он был более расторопным в ее исполнении. А заповедь, которую человек и так исполняет с проворностью, по природе своей, нет необходимости подчер­ки­вать лишний раз.

Из смежного расположения двух заповедей – об уваже­нии к отцу и о соблюдении субботы – мудрецы вывели еще одно правило.

Раши:

«Субботы Мои соблюдайте…» (19:30). [Писание повеле­вает о соблюдении] субботы непосредственно после [повеле­ния о] страхе перед отцом, тем самым говоря: хотя Мною и велено тебе боятся отца, если он потребует от тебя нарушить субботу, не слушай его. И так же, что касается [исполнения остальных] заповедей.

«…Я – Господь, Бог ваш» (19:2), – и ты, и твой отец обя­заны почитать Меня, поэтому не слушай его [если он велит тебе] преступить слово Мое.

Комментаторы находили это талмудическое изречение про­блематичным. Ведь почитание родителей – это повеле­ние, а соблюдение субботы – повеление и запрет, и сущест­вует принцип, согласно которому заповедь-повеление не может аннулировать другую заповедь, в которой сочета­ются повеление и запрет. Таким образом нет необходимо­сти в непосредственном соседстве этих двух повелений с целью научить нас тому, что заповедь о почитании отца и матери не упраздняет заповедь о субботе. Но поскольку почи­тание отца и матери (или страх перед ними) в определен­ной мере можно сравнить с уважением к Вездесу­щему3, можно было бы ошибочно предположить, что она важнее, чем соблюдение субботы. Текст Писания учит, что такое предположение было бы неверным: веление отца, если оно противоречит заповедям Господа, исполнять не следует.

Автор комментария «Мешех хохма» находит более глубо­кое объяснение этому вопросу. Вот что он пишет:

«Бойтесь каждый матери своей и отца своего…». И выслу­шай следующее: разум не приемлет идеи о том, что запо­ведь, затрагивающая человеческие отношения, может оказаться важнее, чем запрет Торы. <…> [Это обсуждается] лишь потому, что заповедь о почитании родителей несет в себе некий аспект, затрагивающий сферу взаимоотношений человека и Вездесущего3. И это очень тонкая мысль. Ведь тради­ция, передающаяся нам с момента Синайского открове­ния, является достоверной, была получена Моше на Синае и [евреи] передавали ее из поколения в поколение последую­щим потомкам, а те, в свою очередь, своим сыновьям и вну­кам, [рассказывая им] о дне, когда стояли они у Хорева. И так будет продолжаться вовек.

Если целое поколение начнет относиться с пренебреже­нием к родителям и насмехаться над институтом передачи тради­ции – Тора в Израиле будет предана забвению. И по­скольку заповедь о почитании отца и матери включает в себя соблюдение прочих требований и принципов, мы можем оши­бочно предположить, что она является важнее соблюдения субботы…

Однако данный стих учит нас обратному. Хотя заповедь о почитании родителей крайне требовательна, тем не менее, субботу по их повелению осквернять запрещено.

Автор комментария «Мешех хохма» рассматривает запо­ведь о почитании отца и матери не просто как одно из пове­ле­ний, но как фундамент всей Торы. Благодаря родите­лям существует цепочка преемственности знаний и обеспечи­вается передача традиции из поколения в поколе­ние. Если игнорировать духовные авторитеты и не забо­титься о передаче наследия от отца к сыну, то рухнет все здание. Поэтому Писание учит, что отец, повелевающий своему сыну нарушить слова Торы, теряет право быть наставни­ком.


ВОПРОСЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ И ИЗУЧЕНИЯ

Сравни приведенные слова Раши с цитатой из книги «Шмот» (35:2):

«Шесть дней…». Запрет относительно субботы предва­ряет повеление построить Мишкан, тем самым говоря, что это [последнее] субботы не отодвигает.

На первый взгляд эти слова Раши противоречат приведенному выше комментарию к стиху 10:3. Объясните, в чем заключается это кажущееся противоречие и предложите способ его разреше­ния.

Примечания

1 Р. Давид Лурье (Ѓардаль) в его комментарии к «Мидраш рабба» пишет:

В заключение заповеди «не желай» («Шмот», 20:14) сказано: «…и ничего, что у ближнего твоего». А здесь сказано: «...и люби ближ­него своего, как самого себя». Ведь если он будет любить ближ­него, «как самого себя», то не пожелает ничего из того, что есть у него.

2 Нечто подобное мы находим в чудесной аллегорической истории Ш.-Й. Агнона «Одеяние» (Агнон, Полное собрание сочинений, т. 7, «Ад ѓена», стр. 314 – в издании на иврите):

Даже перед ничтожнейшим из прислуги я робею куда сильнее, чем пред Святым, да будет Он благословен! И это яснее ясного: пред тем, кто более велик, не столь уж сильно трепещут... Намедни дове­лось мне это приметить, когда прислуги я боялся больше, чем вель­можи

3 Исходя из этого, принято считать, что пять первых речений, на­чертанных на скрижалях, являются заповедями, относящимися к сфере отношений между человеком и Творцом. И хотя пятой является заповедь об уважении отца и матери, ее, тем не менее, приравнивают к заповеди почитания Вездесущего.