К оглавлению книги Н.Лейбович "Новые исследования книги Ваикра в свете классических комментариев"

Кдошим [4]

«НЕ КРАДИТЕ, НЕ ОТРИЦАЙТЕ ИСТИНУ И НЕ ОБМАНЫВАЙТЕ ДРУГ ДРУГА. И НЕ КЛЯНИТЕСЬ ЛОЖНО ИМЕНЕМ МОИМ…»

Запреты, вынесенные в заглавие статьи, следуют за повеле­ниями о дарах бедным. Уже говорилось о том, что не во всяком месте можно найти объяснение смежному располо­жению тематически-различных фрагментов. Тем не менее комментаторы всегда пытались это сделать.

Ибн Эзра:

Запрет «не крадите» (19:11) появляется после этих запове­дей [о несжатом крае поля, забытом снопе, оброненных колосьях, маленьких виноградных гроздьях и опавших ягодах, оставляемых для бедных], чтобы подчеркнуть серьезность этого преступления. Ведь если Я повелеваю тебе отдавать часть от своего бедным, то, разумеется, обирать другого чело­века будет запрещено.

«Ор ѓа-хаим»:

«Не крадите» (19:11). Возможно, заповедь о краже примы­кает к заповеди о несжатом крае поля в силу высказыва­ния из «Торат коѓаним»: «Бен Баг Баг говорит: “Не выкрадывай свое у похитителя, дабы не казаться таковым”» (разд. «Кдошим», 23). И здесь также запрет красть и запрет сжинать урожай с края поля расположены рядом друг с дру­гом, ибо последнее приравнивается к краже. Ведь [все, что выросло на поле, по закону принадлежит бедным, и] если владе­лец возьмет это себе – совершит кражу.

Оба комментатора стараются найти какое-то обоснова­ние смежному расположению заповедей1. Каждый из них предлагает собственную интерпретацию. Ибн Эзра считает, что запрет красть появляется вслед за заповедью о крае поля, чтобы научить нас суровости первого из них, соглас­но герме­нев­ти­ческому принципу «от легкого к более стро­гому». Логика в данном случае такова: если от тебя требу­ется от­дать свое, то тем более ты не можешь взять то, что твоим не является.

Однако автор «Ор ѓа-хаим» (обратите внимание: он начи­нает свой комментарий со слова «возможно») считает, что подобное расположение учит нас строгости закона о дарах бедным, чтобы хозяин не присваивал себе то, что по праву принадлежит неимущим, руководствуясь своими оши­бочными суждениями, что он, якобы, берет свое.

Иной подход пытается найти р. Ицхак Каро, автор коммен­тария «Толдот Ицхак»:

Тот, кто не оставляет край поля [несжатым], словно оби­рает бедного, как сказано: «Не обирай бедного, потому что он беден…» («Мишлей», 22:22). А как можно украсть у бедного, у которого и так ничего нет? Ответ таков: лишая его [причитаю­щихся ему по закону] даров. Тот, кто не одаривает бедных – тот обирает их. Поэтому следом располагается [следующий запрет]: «Не крадите…». И еще: по моему мнению, [запрет] «не крадите» примыкает к [запрету] «…не дожинай до конца края поля твоего…», по той причине, что, отказываясь от благо­творительности, ты вынуждаешь бедного воровать.

* * *

Что сразу бросается в глаза в этих стихах, так это внезап­ный переход от множественного числа к единственному.
Р. Давид Гофман отказывается от попыток искать этому объясне­ние. По его мнению, дать ответ на вопрос, почему Писание переходит от множественного числа к единствен­ному и наоборот, можно только с натяжкой. Как правило, это объясняют тем, что закон, однажды изложенный для всего общества, следует также повторить для каждого в от­дельности. И если на всю общину распространяется обязанность следить за исполнением уставов и наказывать за преступле­ния, то каждый человек в отдельности пред­осте­реж­ен: «Не следуй за большинством во зло…» («Шмот», 23:2). И ни один не имеет права преступить этот запрет, даже если ему приходится при этом противостоять всему обществу. Иначе го­воря, нельзя оправдываться тем, что ты «поступал как все».

Тем не менее мудрецы обсуждали вопрос перехода от мно­жественного числа к единственному. Выше уже было процитировано изречение Бен Баг Бага о том, что если у человека, была похищена вещь, ему запрещено выкрасть ее обратно. Если же он все-таки поступит подобным образом, то уже будет не один, а два похитителя – и отсюда множест­венное число. Согласно другому мнению, множест­вен­ное число подчеркивает, что тот, кто делится с вором, также нарушает заповедь «не крадите». Согласно третьему мнению, множественное число учит, что человек, покупаю­щий вещь у похитителя, является его сообщником.

Строже всех Ибн Эзра, называющий причину множест­вен­­ному числу в этом стихе:

Смысл [запрета] «не крадите» [во множественном числе], заключается в том, что тот, кто видит вора и молчит, является его сообщником2.

О каких разновидностях краж говорит наш стих?

Ибн Эзра в комментарии к Десяти речениям («Шмот», 20:13) называет три категории «хищений»:

«Не похищай» (там же). Хищение является тайным присваи­ванием чужого имущества. За определенную разно­вид­ность хищений полагается смертная казнь, например, если кто-либо похитил человека из народа Израиля («Два­рим», 24:7), даже если это отрок или сумасшедший. Кроме того, хищением называют присваивание имущества, как в присут­ствии [владельца], так и в [его] отсутствие, или обман при под­счете, взвешивании или измерении. «Похитителем» называют также того, кто обманывает, вкрадываясь в сердце другого человека, как это сделал Авшалом (см. «Шму­эль II», 15:6: «…и вкрадывался Авшалом в сердца Израиль­тян», см. там с начала раздела).

Согласно сказанному, существует три разновидности хище­ний: хищение человека, присваивание имущества и обман (поскольку обманывающий «вкрадывается в сердце» или, согласно формулировке мудрецов, «похищает веде­ние» другого человека). Известно, что в Десяти речениях речь идет о хищении человека, а в разделе «Кдошим» – о при­сваи­вании имущества.

Раши:

«Не крадите» – это запрет похищать имущество, достоя­ние [ближнего], в то время как «не похищай» в Десяти рече­ниях является запретом похищать людей. Это может быть объяс­нено из контекста, [ибо там речь идет о преступлении] наказуемом смертью по судебному решению.

«Вопрос, который может быть объяснен из контекста» – очень важный комментаторский принцип, один из герменевти­ческих методов толкования Торы. Смысл не только отдельных слов, но и выражений, предложений и даже целых фрагментов может быть выявлен с помощью значения обрамляющих их высказываний, законченных в смысловом отношении. Таким образом, значение любой части текста может быть установлено, если ее рассматри­вать в совокупности с контекстом3. Поскольку шестое и седь­мое из Десяти речений («не убивай» и «не прелюбодей­ст­вуй») являются заповедями, за нарушение которых пола­гается смертная казнь, то и восьмое речение («не похи­щай») невозможно интерпретировать как хищение иму­щества, наказание за которое – выплата двойной стоимо­сти. Эти стихи сравниваются в талмудическом трак­тате «Санѓедрин» (86а):

Учили мудрецы: «не похищай» (из Десяти речений) – здесь Тора говорит о похищении человека. Может быть ты ска­жешь, что [речь идет] не о похищении человека, а о прис­вое­нии имущества? Иди и сделай вывод из тринадцати правил толкования Торы: «Вопрос, который может быть объяс­нен из контекста»4. О чем говорится в контексте (в Десяти рече­ниях)? – О человеке! – Так и здесь говорится о человеке.

«Не крадите» (в разделе «Кдошим») – здесь Тора гово­рит о прис­вое­нии имущества. Может быть ты скажешь, что не о прис­вое­нии имущества, а о похищении человека? Иди и сделай вывод из тринадцати правил толкования Торы: «Во­прос, который может быть объяснен из контекста»4. О чем гово­рится в контексте (Раши: «предшествующая и последую­щая темы»)? – Об имуществе! – Так и здесь говорится об имуще­стве.

Вслед за запретом красть сказано так: «…Не отрицайте ис­тину и не обманывайте друг друга…». Чем отличаются друг от друга «отрицание истины» и «обман»?

Ибн Эзра:

«…Не отрицайте истину…» – [сказано] в отношении за­лога, который находится у тебя. И третья сторона, которая – хотя ей и известно об этом – не свидетельствует, также престу­пает данный запрет. (Ибн Эзра снова объясняет, по­чему используется множественное число.)

«…И не обманывайте друг друга…» – нельзя требовать свои деньги у того, у кого их нет.

Итак, согласно Ибн Эзре, «отрицание» – это отвержение истиной претензии, а «обман» – предъявление ложной претен­зии.

Более широкое определение запрету «не обманывайте» предлагает р. Нафтали-Герц Визель в своем комментарии «Ѓа-беур» («Ваикра», 5:21):

«Если кто-нибудь согрешит пред Господом и зло­употребит доверием ближнего, отрицая, что ему было отдано что-либо на хранение или во временное пользование…». Об «отрицании» говорят, когда утверждается нечто обратное сло­вам оппонента. Например, один утверждает: «У тебя есть заложенная мною вещь», а другой отрицает: «У меня ничего из твоих вещей нет». И это правильнее называть не «обма­ном» [שקר], а «отрицанием». Но если кто-либо обещает что-либо ближнему, но не исполняет этого, или же если он утвер­ждает нечто противоречащее истине, такого человека назы­вают «обманщиком»5.

Существует «отрицание» двух типов: когда отрицающий объявляет утверждение оппонента ложным, как в приведенном нами примере, либо когда он признает факт, но при этом утверждает, что закон на его стороне. <…> За «отрицанием» первого типа следует предлог-префикс ב-
(כחש ב...), а за «отрицанием» второго типа – предлог-префикс ל- (כחש ל...).

Однако автор комментария «Ѓа-ктав ве-ѓа-кабала» спорит с этой точкой зрения относительно определения по­ня­тия שקר (у Визеля – «обман»):

«…Не отрицайте ולא תכחשו истину…» – «отрицающим» называют лишь того, кто спорит с истиной.

«…И не обманывайте ולא תשקרו друг друга…». [Писание] предостерегает против «обмана [שקר]», а не против «обмана ожиданий [כזב]», ибо не сказано: «ולא תכזבו». Потому что– כזב это неисполненное обещание, например, если человек обе­щал сделать кому-либо добро, но не сдержал слова, по­доб­но ска­занному в «Бемидбар»: «Не человек Господь, чтобы обма­ны­вать ויכזב [людские ожидания]…» (23:19); «…не обманывай אל תכזב [ожидания] рабы твоей» («Млахим II», 4:16). <…> И подобно этому в остальных случаях.

Возникает правомочный вопрос: почему в Торе не упомянут также и этот запрет? Почему в ней не сказано: לא תכזב, «не обманывайте ожидания», «не разочаровы­вай­­­­те»? На этот вопрос отвечает автор «Ѓа-ктав ве-ѓа-кабала». Он продолжает:

В момент разговора никому не ясно, обманет говорящий ожидания или нет. [Поскольку грехом здесь является невыпол­не­ние обещанного, то] как можно заповедать: «не разоча­ровывайте»? Но «обман» происходит во время рече­ния, ведь человек обманывает в тот самый момент, когда изре­кает ложь.

Однако, чтобы мы не подумали, что Тора не запрещала этого, и что человек, якобы, может пообещать и не испол­нить обещанное им, в книге «Дварим» содержится катего­рич­ное требование: «Осторожен будь, произнося что-либо, и исполняй то, о чем ты дал обет сделать…» (23:24).

* * *

19:11 НЕ КРАДИТЕ, לֹא תִּגְנֹבוּ
  НЕ ОТРИЦАЙТЕ ИСТИНУ И וְלֹא תְכַחֲשׁוּ
  НЕ ОБМАНЫВАЙТЕ וְלֹא תְשַׁקְּרוּ
  ДРУГ ДРУГА. אִישׁ בַּעֲמִיתוֹ:
19:12 И НЕ КЛЯНИТЕСЬ ЛОЖНО וְלֹא תִשָּׁבְעוּ
  ИМЕНЕМ МОИМ… בִשְׁמִי לַשָּׁקֶר...

Серия запретов внезапно прерывается словами «друг дру­га». Безусловно, этот оборот вызывает удивление.

Альших предлагает два варианта истолкования и одно­вре­менно объясняет, в чем заключается связь этих запре­тов с заповедями о дарах бедным:

…поскольку он заставил стыдиться бедного (пришед­шего снять урожай с края поля или взять оброненные колоски, и не нашел, ибо владелец поля забрал их себе), это повлечет за собой множество грехов. Человек начнет воровать и преступит за­прет «не крадите». А в результате хищения истец предъявит об­винение подозреваемому, и если это обвинение справед­ливо (т.е. подозреваемый в самом деле совершил хищение, но от­рицает этот факт), то обвиняемый преступит запрет «не отрицайте истину»; если же обвинение ложно (т.е. ограблен­ный призывает к ответу человека, который в действительности ни­чего не украл), то истец преступит запрет «не обманы­вайте». Исходя из сказанного эти два запрета («не отрицайте истину», «не обманывайте») относятся к ситуации, когда тяжу­щиеся еще не предстали перед судом, но предъявляют пре­тен­зии друг другу, и в этом значение оборота «друг друга». Однако это может стать причиной того, что явятся в суд и поклянутся ложно, преступив запрет «и не клянитесь ложно».

Или значение этого в том, что также два запрета («не отри­цайте истину», «не обманывайте») относятся к ситуации, когда тяжущиеся уже в суде. Однако в тот момент они пребы­вают друг с другом, т.е. один может согрешить против дру­гого, в чем еще не будет осквернения Славы Господа. Однако в дальнейшем это может коснуться Славы Господа, и в этом [значение слов]: «И не клянитесь ложно Именем Моим…». Полу­чается, что тем самым вы бесчестите Имя Бога Вашего.

Но поскольку осквернение не способно нанести никакого ущерба Имени Творца – ибо Господь был прежде мира и не изменился [после его создания], – то тем самым ты только причи­нишь изъян своей душе, открыв рот и оскверняя Его слав­­ное Имя. От Славы Его не убудет, и в этом [смысл сказан­ного]: «…[тем самым] ты оскверняешь Имя Бога Твоего…» (19:12).

Согласно этим двумя объяснениям, оборот «друг друга» имеет целью провести черту между тремя первыми запре­тами одного типа, и четвертым, который относится совер­шенно к иному типу.

* * *

19:12 И НЕ КЛЯНИТЕСЬ ЛОЖНО וְלֹא תִשָּׁבְעוּ
  ИМЕНЕМ МОИМ; בִשְׁמִי
  [ТЕМ САМЫМ] ТЫ ОСКВЕРНЯЕШЬ… לַשָּׁקֶר וְחִלַּלְתָּ...

Почему «осквернение Имени Бога» в случае ложной клятвы суровее, чем при нарушении других заповедей? Ибн Эзра подробно разбирает эту тему6 в своем комментарии к третей заповеди из Десяти речений: «Не произноси Имени Господа, Бога твоего, попусту…» («Шмот», 20:7). Из его обшир­ного толкования мы приводим лишь наиболее су­щест­­венный фрагмент, непосредственно касающийся на­шего вопроса:

Смысл упоминания Имени Господа [в клятве] заключа­ется в следующем: Господь – истина, и слово Его – истинно, и если кто-либо не исполняет своего обещания, то тем самым он словно отрицает Его [существование]. У египтян до сего дня сохранился обычай, что человека, который поклялся жизнью царя и не выполнил своей клятвы, казнят. И если он предло­жил за свою голову богатый выкуп – все равно не избежит смерти, поскольку всенародно подверг поруганию имя царя. Если так обстоит дело со смертным царем, то тысячу тысяч раз тем более человек должен удерживать свой язык, чтобы не дать своим устам ввести в грех плоть свою, упомянув Его понапрасну.

Радикальное толкование этому понятию – «осквернение Имени Бога» ложной клятвой – предлагает мидраш «Сифра» (разд. «Кдошим», гл. 28):

«…[Тем самым] ты оскверняешь וחיללת…» » –словно пи­щей непосвященной 7חולין стал ты для скота и хищных зверей. И также сказано: «За то пожирает землю проклятие [Раши: «ложная клятва»], и живущие на ней несут наказание [Радак: «гибнут»]; за то – чахнут [«высыхают», «догорают»] жители земли, и осталось людей немного» («Йешаяѓу», 24:6).

В этом мидраше «осквернение Имени Бога» с помощью ложной клятвы приносит разрушение всему человеческому сообществу. Вездесущий, наполняющий Собой мир и сердца людские – как сказано в «Шмот»: «И сделают Мне Святилище, и Я буду обитать среди них» (25:8), – вслед­ствие ложной клятвы словно изгоняется и из мира, и из наших сердец. Человек, которого Ты, Бог, «отличил изна­чально и признал его, чтобы стоять ему пред Тобою»8, те­ряет свое величие, а Шхина, до сих пор пребывавшая с ним, покидает его. Сам он низводится до уровня животного, а все окружающее подвергается опустошению и разорению. Согласно буквальному смыслу, заключительные слова ци­таты из книги «Йешаяѓу» – ונשאר אנוש מזעיר – указыва­ют на сокращение населения («…и осталось людей немно­го») на земле, обреченной на уничтожение. Однако мидраш «Сифра» рассматривает эту фразу с «качественной» точки зрения: человечество «мельчает», дегра­дируя в моральном отношении.

Несколько иначе истолковывает вышеупомянутые слова из «Сифра» автор комментария «Ѓа-амек давар»:

«…[Тем самым] ты оскверняешь וחיללת Имя את שם Бога Твоего». Объяснено в «Торат коѓаним»: «Словно пищей непосвященной חולין стал ты для скота и хищных зверей». И также говорится: «За то пожирает землю проклятие…». Мудрецы, благословенной памяти, интерпретируют смысл слов את שם («…[тем самым] ты оскверняешь Имя את שם Бога Твоего») следующим образом: «с Именем»9, т.е. он «оскверняет» сам себя и утрачивает образ Божий, становится подобным обезьяне, и нет ни одной твари более низкой, чем он...

Теперь, проанализировав все части стиха, давайте посмот­рим, каким образом его интерпретирует Раши.

Раши (следуя мидрашу «Сифра»):

«Не крадите, не отрицайте истину… и не обманывайте… и не клянитесь ложно…». Если украл, то вынужден будешь отрицать истину и обманывать, и, наконец, прибегнуть к лож­ной клятве.

Комментаторы задают следующий вопрос: задача Раши – заниматься решением текстовых проблем, а не давать нам уроки поучительно-нравственного содержания, которые не помогают в разрешении текстологических трудностей. Что в таком случае побудило его процитировать мидраш?

Ответ на этот вопрос, согласно правилам стилистики, дает Мальбим в своем Введении к книге пророка Йешаяѓу:

Существует важный стилистический принцип, согласно кото­рому однородные конструкции следуют друг за другом по принципу нагнетания – от легкого к сложному, от малого к вели­кому, от немногого к многому – а не наоборот. В то же время везде, где встречаются два аналогичных выражения, второе из них дополняет первое, или, изъясняясь в более привыч­ной для нас манере, стилистическая фигура всегда сле­дует принципу «это и тем более это». <…> Данный прин­цип стал для нас путеводной нитью, поскольку с его помощью можно устанавливать значение синонимов, ибо каждое новое выражение сообщает больше, чем предшествующее ему. Ко­гда говорится: «…ибо в сердце его – уничтожить и истребить не мало народов» («Йешаяѓу», 10:7), нам становится понятно, что «истребление» имеет более сильное значение, чем «унич­то­жение». Поэтому, когда в отрицании говорится: «…не истре­билось бы, и не уничтожилось бы [семя]…» (там же, 48:19), понятно, что это означает следующее: не только не истре­билось бы, но и не уничтожилось бы. <…>

Поэтому сказано: «Не давай сна глазам твоим и дремы ве­кам твоим» («Мишлей», 6:4), – не позволяй себе не только крепкого «сна», но даже «дремы» – состояния полусна.

Согласно этому правилу, порядок блоков в стихе должен быть обратным: не только «не клянитесь ложно Именем Моим», но также «не обманывайте друг друга» (без клятвы), и даже «не отрицайте истину». Это «несоответст­вие» легко разъясняется с помощью другого правила, кото­рое формулирует Мальбим в комментарии «Аелет ѓа-ша­хар» (правило 201), где он излагает принципы толкования мидрашей, разработанные таннаями:

Но иногда изложение строится в обратном порядке [т.е. в порядке, обратном принципу нагнетания «это и тем более это»], по принципу причинно-следственных связей. Тогда в Писании следствие появляется вслед за причиной.

Таким образом мудрецы истолковали стих: «Счастлив чело­век, который не ходил по совету нечестивых и на пути греш­ников не стоял, и в собрании легкомысленных не сидел» («Теѓилим», 1:1). Если будет «ходить [по совету нечестивых]», то вынужден будет «встать [на путь грешников]»; а если «вста­нет [на путь грешников]», то будет «сидеть [в собрании легко­мыс­ленных]»; если же будет «сидеть [в собрании легко­мыс­ленных]», то, наконец, начнет вести с ними легкомыслен­ные пересуды.

Таким образом Раши объясняет, почему данный стих не строится согласно логическому порядку (т.е. в соответствии с первым правилом Мальбима), а следует психологиче­скому принципу: «преступление влечет за собой другое пре­ступление».

ВОПРОСЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ И ИЗУЧЕНИЯ

(1) «Не крадите…» (19:11).

Вавилонский Талмуд, трактат «Бава меция» (61б):

Почему в Торе написано «не крадите»? [Раши: «Разве нельзя сделать этот вывод из запретов взимать проценты или обманывать (см. «Ваикра», 25:14), ведь и там речь идет о причи­нении имущественных убытков?]. Однако мы учили: «не крадите» – даже с тем, чтобы всего лишь разозлить [жертву].

Рамбам, «Сефер ѓа-мицвот» (запрет 244):

«Не крадите…» – даже с тем, чтобы всего лишь разо­злить [жертву]. То есть вызвать раздражение владельца, при­вести его в смятение, а затем вернуть [украденное] ему.

Р. Йона, «Шаарей тшува» (3:85):

Сказали наши мудрецы: «Не крадите…» – даже с тем, чтобы всего лишь разозлить [жертву]. Дабы не говорил [чело­век]: «Украду-ка я эту вещь, чтобы тот огорчился, начал сокру­шаться и впредь научился бережно хранить свое имущество».

В чем разница между Рамбамом и р. Йона относительно истолко­вания смысла запрета «не крадите – даже с тем, чтобы всего лишь разозлить [жертву]»?

(2) Мидраш «Сифра» (разд. «Кдошим», гл. 23):

«Не крадите…» – даже с тем, чтобы всего лишь разо­злить [жертву] (т.е. украсть на время с намерением возвра­тить).

«Не крадите…» – даже с тем, чтобы возместить [убыток] в двукратном, четырех- или пятикратном размере.

В комментарии к мидрашу «Сифра» приводится объяснение тому, с какой целью похитителю совершать преступление, за кото­рое он, будучи пойманным, должен возместить двукратную стоимость украденного животного, или – если оно было забито или продано – четырех- или пятикратную. В чем, по вашему мне­нию, заключается это объяснение?

(3) «…Не отрицайте истину…» (19:11).

Сравните с этим отрывком приведенные ниже слова:

«Сара же отрекалась ותכחש, говоря…» («Брейшит», 18:15);

«Они лгали כחשו о Господе и говорили: “Не от Него это, и не придет на нас бедствие, и ни меча ни голода мы не уви­дим”» («Ирмеяѓу», 5:12).

«…и взяли из заклятого, и крали, и [после] отрицали ,כחשו и положили со своими вещами» («Йеѓошуа», 7:11);

«…“Я тоже пророк, как ты, и ангел говорил мне…” <…> Он солгал כחש ему» («Млахим I», 13:18);

«…чужеземцы заискивают יכחשו предо мной» («Теѓилим», 18:45);

«Клянутся и отрекаются,וכחש и убивают, и крадут, и прелю­бодействуют…» («Ѓошеа», 4:2).

В каких из этих стихов значение כח"ש соответствует опреде­лению, которое было дано упомянутыми выше толко­вателями? В каких из них оно отличается?

(4) «Не клянитесь ложно… [тем самым] ты оскверняешь…» (19:12).

Автор «Мешех хохма» пишет:

Этот запрет («не клянитесь ложно») включает два вида клятв: (а) если, например, человек клянется в том, что в про­шлом он съел что-либо, хотя на самом деле он этого не ел; (б) если, например, человек клянется в том, что в будущем он съест что-либо – но так и не съест. Об этом писал Рамбам в начале главы о клятвах10. Но «осквернение Имени Бога» отно­сится лишь к изреченной им ложной клятве касательно про­шлого; если же он клянется на будущее, но не держит своей клятвы, это не является «осквернением Имени Бога».

[А] Какую стилистическую проблему разрешает этот коммента­рий?

[Б] К какой интерпретации, приведенной в нашем анализе, в большей степени относятся его слова?

(5) Сравни с этими двумя стихами (19:11, 12) другие стихи – 21:14 и 21:15 – из «Ваикра», см. также комментарий Раши. Ка­кому принципу – «это и тем более это» (Введение Мальбима к книге «Йешаяѓу») или «причинно-следственная связь» («Аелет ѓа-шахар», правило 201) – соответствует их конструкция?


(6) Мидраш «Сифра» (разд. «Кдошим», гл. 26):

«Не крадите, не отрицайте истину и не обманывайте друг друга. И не клянитесь ложно Именем Моим…» – если ук­рал, то вынужден будешь отрицать истину и обманывать, и, наконец, прибегнуть к ложной клятве.

Комментарий Раавада:

Несмотря на то, что похититель, когда его призовут его к от­вету, хочет вернуть украденное, он, тем не менее, отрицает факт хищения, и чтобы его не сочли вором, говорит: «Я не ук­рал, а нашел эту вещь». А если во второй раз украдет, – будет вы­нужден обманывать, ибо в силу алчности сердца и жадно­сти к деньгам станет все категорически отрицать. Если же укра­дет в третий раз, то, наконец, прибегнет к ложной клятве.

Каким образом Раавад вывел, что сказанное в «Сифра» отно­сится не к одному случаю хищения с последующим «отрицанием, обманом и ложной клятвой», но к трем отдельным хищениям?

Примечания

1 Ибн Эзра уже писал о том, что трудно всякий раз отыскивать при­чину смежному расположению различных заповедей. См. его комментарий к разделу «Мишпатим» («Шмот», 21:2, «Если купишь раба-еврея…»):

Прежде чем приступить к комментарию, я изложу общий прин­цип. Законы и заповеди не связаны друг с другом. Если есть возмож­ность объяснить, почему один закон примыкает к другому, а одна запо­ведь – к другой, стоит постараться. А если нет – отнесем это на счет ограниченности человеческого разума.

2 Во многих местах Ибн Эзра пытается найти причину перехо­дам от единственного числа ко множественному.

Ср. также с его комментарием к разделу «Мишпатим» («Шмот», 22:21-23):

«Ни вдовы никакой, ни сироты не мучайте. Если же ты ста­нешь мучить его… и поражу вас…» Сначала сказано: «не мучайте» – во множественном числе. А затем в единственном: «Если же ты станешь мучить его...». Ибо всякий, кто видит, как угнетают сирот и вдов и не вступается за них, также считается мучителем. Приговор таков: если один человек причиняет страдания другому, но никто не приходит на помощь – вина лежит на всех. Поэтому ниже снова ска­зано во множественном числе: «И возгорится гнев Мой, и поражу вас...» – поражу вас всех.

3 Безусловно, однокоренные слова могут изменять свое значение в зависимости от контекста. Например, в стихе: «И не зна­ли они, что Йосеф понимает,שומע так как был между ними пе­реводчик» («Брейшит», 42:23), слово, образованное от корняשמ"ע означает не то, что в устах незнакомца, говорящего Йосефу: «…ибо я слышал ,שמעתי как говорили: “Пойдемте в Дотан”» («Брейшит», 37:17). И еще одно значение этот корень обретает в устах пророка Ирмеяѓу, который обличает народ со словами: «…и говорил Я вам [постоянно], а вы не внимали ,שמעתם и взывал Я к вам, а вы не отвечали» (7:13).

4 Раши (там):

«Вопрос, который может быть объяснен из контекста». Если ты не знаешь, о чем говорится в Писании, иди и учи из контекста, в котором этот предмет изложен в Торе. Здесь также все запреты говорят о чело­веке: «не убивай» и «не прелюбодействуй» – за все это полага­ется смертная казнь по решению суда; и так же «не похищай» – отно­сится к такому похищению, за которое полагается смертная казнь по решению суда.

5 Так же считает автор «Ѓа-амек давар»:

«…И не обманывайте…». Если ты пообещал что-либо ближнему сво­ему – не обманывай его.

6 О разнице между «ложной клятвой» и «клятвой всуе» см. «Но­вые исследования книги Шмот. Часть 1», стр. 348-355.

7 Мидраш обыгрывает созвучие ивритских слов חילל («осквер­нять») и חולין(«непосвященное»).

8 Цитата из молитвы Дня Искупления «Неила».

9 Подобно тому, как сказано в «Шмот»: «…с Яаковомאת יעקב при­шли они, каждый со своим семейством» (1:1).

10 Рамбам, «Законы о клятвах» (1:2, 3):

Высказывания, характерные для клятв, относятся только к тем ве­щам, которые человек мог [или сможет] совершить – в будущем или в прошлом. Каким образом «в прошлом»? Если [сказал]: «я съел», или «я бросил камень в море», или «такой-то беседовал с таким-то». Или же [сказал]: «я не ел», или «я не бросал камень в море», или «такой-то не беседовал с таким-то». Каким образом «в будущем»? Если [ска­зал]: «я съем», или «я не съем», или «я брошу камень в море» или «я не брошу камень в море». Это два [высказывания, характерных для клятвы] «в прошлом», и два – «в будущем».

Если поклялся, прибегнув к одному из этих четырех высказыва­ний, но поступил иначе – например, поклялся, что не будет есть, и поел; что будет есть, и не поел; что ел, но на самом деле не ел; что не ел, но на самом деле ел – это будет ложной клятвой. Об этом, и обо всем подобном этому, сказано: «И не клянитесь ложно Именем Моим…»…