К оглавлению книги Н.Лейбович "Новые исследования книги Ваикра в свете классических комментариев"Кдошим [4]
«НЕ КРАДИТЕ, НЕ ОТРИЦАЙТЕ ИСТИНУ И НЕ ОБМАНЫВАЙТЕ ДРУГ ДРУГА. И НЕ КЛЯНИТЕСЬ ЛОЖНО ИМЕНЕМ МОИМ…»
Запреты, вынесенные в заглавие статьи, следуют за повелениями о дарах бедным. Уже говорилось о том, что не во всяком месте можно найти объяснение смежному расположению тематически-различных фрагментов. Тем не менее комментаторы всегда пытались это сделать.
Запрет «не крадите» (19:11) появляется после этих заповедей [о несжатом крае поля, забытом снопе, оброненных колосьях, маленьких виноградных гроздьях и опавших ягодах, оставляемых для бедных], чтобы подчеркнуть серьезность этого преступления. Ведь если Я повелеваю тебе отдавать часть от своего бедным, то, разумеется, обирать другого человека будет запрещено.
«Ор ѓа-хаим»:
«Не крадите» (19:11). Возможно, заповедь о краже примыкает к заповеди о несжатом крае поля в силу высказывания из «Торат коѓаним»: «Бен Баг Баг говорит: “Не выкрадывай свое у похитителя, дабы не казаться таковым”» (разд. «Кдошим», 23). И здесь также запрет красть и запрет сжинать урожай с края поля расположены рядом друг с другом, ибо последнее приравнивается к краже. Ведь [все, что выросло на поле, по закону принадлежит бедным, и] если владелец возьмет это себе – совершит кражу.
Оба комментатора стараются найти какое-то обоснование смежному расположению заповедей1. Каждый из них предлагает собственную интерпретацию. Ибн Эзра считает, что запрет красть появляется вслед за заповедью о крае поля, чтобы научить нас суровости первого из них, согласно герменевтическому принципу «от легкого к более строгому». Логика в данном случае такова: если от тебя требуется отдать свое, то тем более ты не можешь взять то, что твоим не является.
Однако автор «Ор ѓа-хаим» (обратите внимание: он начинает свой комментарий со слова «возможно») считает, что подобное расположение учит нас строгости закона о дарах бедным, чтобы хозяин не присваивал себе то, что по праву принадлежит неимущим, руководствуясь своими ошибочными суждениями, что он, якобы, берет свое.
Иной подход пытается найти р. Ицхак Каро, автор комментария «Толдот Ицхак»:
Тот, кто не оставляет край поля [несжатым], словно обирает бедного, как сказано: «Не обирай бедного, потому что он беден…» («Мишлей», 22:22). А как можно украсть у бедного, у которого и так ничего нет? Ответ таков: лишая его [причитающихся ему по закону] даров. Тот, кто не одаривает бедных – тот обирает их. Поэтому следом располагается [следующий запрет]: «Не крадите…». И еще: по моему мнению, [запрет] «не крадите» примыкает к [запрету] «…не дожинай до конца края поля твоего…», по той причине, что, отказываясь от благотворительности, ты вынуждаешь бедного воровать.
* * *Что сразу бросается в глаза в этих стихах, так это внезапный переход от множественного числа к единственному.
Р. Давид Гофман отказывается от попыток искать этому объяснение. По его мнению, дать ответ на вопрос, почему Писание переходит от множественного числа к единственному и наоборот, можно только с натяжкой. Как правило, это объясняют тем, что закон, однажды изложенный для всего общества, следует также повторить для каждого в отдельности. И если на всю общину распространяется обязанность следить за исполнением уставов и наказывать за преступления, то каждый человек в отдельности предостережен: «Не следуй за большинством во зло…» («Шмот», 23:2). И ни один не имеет права преступить этот запрет, даже если ему приходится при этом противостоять всему обществу. Иначе говоря, нельзя оправдываться тем, что ты «поступал как все».Тем не менее мудрецы обсуждали вопрос перехода от множественного числа к единственному. Выше уже было процитировано изречение Бен Баг Бага о том, что если у человека, была похищена вещь, ему запрещено выкрасть ее обратно. Если же он все-таки поступит подобным образом, то уже будет не один, а два похитителя – и отсюда множественное число. Согласно другому мнению, множественное число подчеркивает, что тот, кто делится с вором, также нарушает заповедь «не крадите». Согласно третьему мнению, множественное число учит, что человек, покупающий вещь у похитителя, является его сообщником.
Строже всех Ибн Эзра, называющий причину множественному числу в этом стихе:
Смысл [запрета] «не крадите» [во множественном числе], заключается в том, что тот, кто видит вора и молчит, является его сообщником2.
О каких разновидностях краж говорит наш стих?
Ибн Эзра в комментарии к Десяти речениям («Шмот», 20:13) называет три категории «хищений»:
«Не похищай» (там же). Хищение является тайным присваиванием чужого имущества. За определенную разновидность хищений полагается смертная казнь, например, если кто-либо похитил человека из народа Израиля («Дварим», 24:7), даже если это отрок или сумасшедший. Кроме того, хищением называют присваивание имущества, как в присутствии [владельца], так и в [его] отсутствие, или обман при подсчете, взвешивании или измерении. «Похитителем» называют также того, кто обманывает, вкрадываясь в сердце другого человека, как это сделал Авшалом (см. «Шмуэль II», 15:6: «…и вкрадывался Авшалом в сердца Израильтян», см. там с начала раздела).
Согласно сказанному, существует три разновидности хищений: хищение человека, присваивание имущества и обман (поскольку обманывающий «вкрадывается в сердце» или, согласно формулировке мудрецов, «похищает ведение» другого человека). Известно, что в Десяти речениях речь идет о хищении человека, а в разделе «Кдошим» – о присваивании имущества.
«Не крадите» – это запрет похищать имущество, достояние [ближнего], в то время как «не похищай» в Десяти речениях является запретом похищать людей. Это может быть объяснено из контекста, [ибо там речь идет о преступлении] наказуемом смертью по судебному решению.
«Вопрос, который может быть объяснен из контекста» – очень важный комментаторский принцип, один из герменевтических методов толкования Торы. Смысл не только отдельных слов, но и выражений, предложений и даже целых фрагментов может быть выявлен с помощью значения обрамляющих их высказываний, законченных в смысловом отношении. Таким образом, значение любой части текста может быть установлено, если ее рассматривать в совокупности с контекстом3. Поскольку шестое и седьмое из Десяти речений («не убивай» и «не прелюбодействуй») являются заповедями, за нарушение которых полагается смертная казнь, то и восьмое речение («не похищай») невозможно интерпретировать как хищение имущества, наказание за которое – выплата двойной стоимости. Эти стихи сравниваются в талмудическом трактате «Санѓедрин» (86а):
Учили мудрецы: «не похищай» (из Десяти речений) – здесь Тора говорит о похищении человека. Может быть ты скажешь, что [речь идет] не о похищении человека, а о присвоении имущества? Иди и сделай вывод из тринадцати правил толкования Торы: «Вопрос, который может быть объяснен из контекста»4. О чем говорится в контексте (в Десяти речениях)? – О человеке! – Так и здесь говорится о человеке.
«Не крадите» (в разделе «Кдошим») – здесь Тора говорит о присвоении имущества. Может быть ты скажешь, что не о присвоении имущества, а о похищении человека? Иди и сделай вывод из тринадцати правил толкования Торы: «Вопрос, который может быть объяснен из контекста»4. О чем говорится в контексте (Раши: «предшествующая и последующая темы»)? – Об имуществе! – Так и здесь говорится об имуществе.
Вслед за запретом красть сказано так: «…Не отрицайте истину и не обманывайте друг друга…». Чем отличаются друг от друга «отрицание истины» и «обман»?
Ибн Эзра:
«…Не отрицайте истину…» – [сказано] в отношении залога, который находится у тебя. И третья сторона, которая – хотя ей и известно об этом – не свидетельствует, также преступает данный запрет. (Ибн Эзра снова объясняет, почему используется множественное число.)
«…И не обманывайте друг друга…» – нельзя требовать свои деньги у того, у кого их нет.
Итак, согласно Ибн Эзре, «отрицание» – это отвержение истиной претензии, а «обман» – предъявление ложной претензии.
Более широкое определение запрету «не обманывайте» предлагает р. Нафтали-Герц Визель в своем комментарии «Ѓа-беур» («Ваикра», 5:21):
«Если кто-нибудь согрешит пред Господом и злоупотребит доверием ближнего, отрицая, что ему было отдано что-либо на хранение или во временное пользование…». Об «отрицании» говорят, когда утверждается нечто обратное словам оппонента. Например, один утверждает: «У тебя есть заложенная мною вещь», а другой отрицает: «У меня ничего из твоих вещей нет». И это правильнее называть не «обманом» [שקר], а «отрицанием». Но если кто-либо обещает что-либо ближнему, но не исполняет этого, или же если он утверждает нечто противоречащее истине, такого человека называют «обманщиком»5.
Существует «отрицание» двух типов: когда отрицающий объявляет утверждение оппонента ложным, как в приведенном нами примере, либо когда он признает факт, но при этом утверждает, что закон на его стороне. <…> За «отрицанием» первого типа следует предлог-префикс ב-
(כחש ב...), а за «отрицанием» второго типа – предлог-префикс ל- (כחש ל...).Однако автор комментария «Ѓа-ктав ве-ѓа-кабала» спорит с этой точкой зрения относительно определения понятия שקר (у Визеля – «обман»):
«…Не отрицайте ולא תכחשו истину…» – «отрицающим» называют лишь того, кто спорит с истиной.
«…И не обманывайте ולא תשקרו друг друга…». [Писание] предостерегает против «обмана [שקר]», а не против «обмана ожиданий [כזב]», ибо не сказано: «ולא תכזבו». Потому что– כזב это неисполненное обещание, например, если человек обещал сделать кому-либо добро, но не сдержал слова, подобно сказанному в «Бемидбар»: «Не человек Господь, чтобы обманывать ויכזב [людские ожидания]…» (23:19); «…не обманывай אל תכזב [ожидания] рабы твоей» («Млахим II», 4:16). <…> И подобно этому в остальных случаях.
Возникает правомочный вопрос: почему в Торе не упомянут также и этот запрет? Почему в ней не сказано: לא תכזב, «не обманывайте ожидания», «не разочаровывайте»? На этот вопрос отвечает автор «Ѓа-ктав ве-ѓа-кабала». Он продолжает:
В момент разговора никому не ясно, обманет говорящий ожидания или нет. [Поскольку грехом здесь является невыполнение обещанного, то] как можно заповедать: «не разочаровывайте»? Но «обман» происходит во время речения, ведь человек обманывает в тот самый момент, когда изрекает ложь.
Однако, чтобы мы не подумали, что Тора не запрещала этого, и что человек, якобы, может пообещать и не исполнить обещанное им, в книге «Дварим» содержится категоричное требование: «Осторожен будь, произнося что-либо, и исполняй то, о чем ты дал обет сделать…» (23:24).
* * *
19:11 НЕ КРАДИТЕ, לֹא תִּגְנֹבוּ НЕ ОТРИЦАЙТЕ ИСТИНУ И וְלֹא תְכַחֲשׁוּ НЕ ОБМАНЫВАЙТЕ וְלֹא תְשַׁקְּרוּ ДРУГ ДРУГА. אִישׁ בַּעֲמִיתוֹ:
19:12 И НЕ КЛЯНИТЕСЬ ЛОЖНО וְלֹא תִשָּׁבְעוּ ИМЕНЕМ МОИМ… בִשְׁמִי לַשָּׁקֶר... Серия запретов внезапно прерывается словами «друг друга». Безусловно, этот оборот вызывает удивление.
Альших предлагает два варианта истолкования и одновременно объясняет, в чем заключается связь этих запретов с заповедями о дарах бедным:
…поскольку он заставил стыдиться бедного (пришедшего снять урожай с края поля или взять оброненные колоски, и не нашел, ибо владелец поля забрал их себе), это повлечет за собой множество грехов. Человек начнет воровать и преступит запрет «не крадите». А в результате хищения истец предъявит обвинение подозреваемому, и если это обвинение справедливо (т.е. подозреваемый в самом деле совершил хищение, но отрицает этот факт), то обвиняемый преступит запрет «не отрицайте истину»; если же обвинение ложно (т.е. ограбленный призывает к ответу человека, который в действительности ничего не украл), то истец преступит запрет «не обманывайте». Исходя из сказанного эти два запрета («не отрицайте истину», «не обманывайте») относятся к ситуации, когда тяжущиеся еще не предстали перед судом, но предъявляют претензии друг другу, и в этом значение оборота «друг друга». Однако это может стать причиной того, что явятся в суд и поклянутся ложно, преступив запрет «и не клянитесь ложно».
Или значение этого в том, что также два запрета («не отрицайте истину», «не обманывайте») относятся к ситуации, когда тяжущиеся уже в суде. Однако в тот момент они пребывают друг с другом, т.е. один может согрешить против другого, в чем еще не будет осквернения Славы Господа. Однако в дальнейшем это может коснуться Славы Господа, и в этом [значение слов]: «И не клянитесь ложно Именем Моим…». Получается, что тем самым вы бесчестите Имя Бога Вашего.
Но поскольку осквернение не способно нанести никакого ущерба Имени Творца – ибо Господь был прежде мира и не изменился [после его создания], – то тем самым ты только причинишь изъян своей душе, открыв рот и оскверняя Его славное Имя. От Славы Его не убудет, и в этом [смысл сказанного]: «…[тем самым] ты оскверняешь Имя Бога Твоего…» (19:12).
Согласно этим двумя объяснениям, оборот «друг друга» имеет целью провести черту между тремя первыми запретами одного типа, и четвертым, который относится совершенно к иному типу.
* * *
19:12 И НЕ КЛЯНИТЕСЬ ЛОЖНО וְלֹא תִשָּׁבְעוּ ИМЕНЕМ МОИМ; בִשְׁמִי [ТЕМ САМЫМ] ТЫ ОСКВЕРНЯЕШЬ… לַשָּׁקֶר וְחִלַּלְתָּ... Почему «осквернение Имени Бога» в случае ложной клятвы суровее, чем при нарушении других заповедей? Ибн Эзра подробно разбирает эту тему6 в своем комментарии к третей заповеди из Десяти речений: «Не произноси Имени Господа, Бога твоего, попусту…» («Шмот», 20:7). Из его обширного толкования мы приводим лишь наиболее существенный фрагмент, непосредственно касающийся нашего вопроса:
Смысл упоминания Имени Господа [в клятве] заключается в следующем: Господь – истина, и слово Его – истинно, и если кто-либо не исполняет своего обещания, то тем самым он словно отрицает Его [существование]. У египтян до сего дня сохранился обычай, что человека, который поклялся жизнью царя и не выполнил своей клятвы, казнят. И если он предложил за свою голову богатый выкуп – все равно не избежит смерти, поскольку всенародно подверг поруганию имя царя. Если так обстоит дело со смертным царем, то тысячу тысяч раз тем более человек должен удерживать свой язык, чтобы не дать своим устам ввести в грех плоть свою, упомянув Его понапрасну.
Радикальное толкование этому понятию – «осквернение Имени Бога» ложной клятвой – предлагает мидраш «Сифра» (разд. «Кдошим», гл. 28):
«…[Тем самым] ты оскверняешь וחיללת…» » –словно пищей непосвященной 7חולין стал ты для скота и хищных зверей. И также сказано: «За то пожирает землю проклятие [Раши: «ложная клятва»], и живущие на ней несут наказание [Радак: «гибнут»]; за то – чахнут [«высыхают», «догорают»] жители земли, и осталось людей немного» («Йешаяѓу», 24:6).
В этом мидраше «осквернение Имени Бога» с помощью ложной клятвы приносит разрушение всему человеческому сообществу. Вездесущий, наполняющий Собой мир и сердца людские – как сказано в «Шмот»: «И сделают Мне Святилище, и Я буду обитать среди них» (25:8), – вследствие ложной клятвы словно изгоняется и из мира, и из наших сердец. Человек, которого Ты, Бог, «отличил изначально и признал его, чтобы стоять ему пред Тобою»8, теряет свое величие, а Шхина, до сих пор пребывавшая с ним, покидает его. Сам он низводится до уровня животного, а все окружающее подвергается опустошению и разорению. Согласно буквальному смыслу, заключительные слова цитаты из книги «Йешаяѓу» – ונשאר אנוש מזעיר – указывают на сокращение населения («…и осталось людей немного») на земле, обреченной на уничтожение. Однако мидраш «Сифра» рассматривает эту фразу с «качественной» точки зрения: человечество «мельчает», деградируя в моральном отношении.
Несколько иначе истолковывает вышеупомянутые слова из «Сифра» автор комментария «Ѓа-амек давар»:
«…[Тем самым] ты оскверняешь וחיללת Имя את שם Бога Твоего». Объяснено в «Торат коѓаним»: «Словно пищей непосвященной חולין стал ты для скота и хищных зверей». И также говорится: «За то пожирает землю проклятие…». Мудрецы, благословенной памяти, интерпретируют смысл слов את שם («…[тем самым] ты оскверняешь Имя את שם Бога Твоего») следующим образом: «с Именем»9, т.е. он «оскверняет» сам себя и утрачивает образ Божий, становится подобным обезьяне, и нет ни одной твари более низкой, чем он...
Теперь, проанализировав все части стиха, давайте посмотрим, каким образом его интерпретирует Раши.
Раши (следуя мидрашу «Сифра»):
«Не крадите, не отрицайте истину… и не обманывайте… и не клянитесь ложно…». Если украл, то вынужден будешь отрицать истину и обманывать, и, наконец, прибегнуть к ложной клятве.
Комментаторы задают следующий вопрос: задача Раши – заниматься решением текстовых проблем, а не давать нам уроки поучительно-нравственного содержания, которые не помогают в разрешении текстологических трудностей. Что в таком случае побудило его процитировать мидраш?
Ответ на этот вопрос, согласно правилам стилистики, дает Мальбим в своем Введении к книге пророка Йешаяѓу:
Существует важный стилистический принцип, согласно которому однородные конструкции следуют друг за другом по принципу нагнетания – от легкого к сложному, от малого к великому, от немногого к многому – а не наоборот. В то же время везде, где встречаются два аналогичных выражения, второе из них дополняет первое, или, изъясняясь в более привычной для нас манере, стилистическая фигура всегда следует принципу «это и тем более это». <…> Данный принцип стал для нас путеводной нитью, поскольку с его помощью можно устанавливать значение синонимов, ибо каждое новое выражение сообщает больше, чем предшествующее ему. Когда говорится: «…ибо в сердце его – уничтожить и истребить не мало народов» («Йешаяѓу», 10:7), нам становится понятно, что «истребление» имеет более сильное значение, чем «уничтожение». Поэтому, когда в отрицании говорится: «…не истребилось бы, и не уничтожилось бы [семя]…» (там же, 48:19), понятно, что это означает следующее: не только не истребилось бы, но и не уничтожилось бы. <…>
Поэтому сказано: «Не давай сна глазам твоим и дремы векам твоим» («Мишлей», 6:4), – не позволяй себе не только крепкого «сна», но даже «дремы» – состояния полусна.
Согласно этому правилу, порядок блоков в стихе должен быть обратным: не только «не клянитесь ложно Именем Моим», но также «не обманывайте друг друга» (без клятвы), и даже «не отрицайте истину». Это «несоответствие» легко разъясняется с помощью другого правила, которое формулирует Мальбим в комментарии «Аелет ѓа-шахар» (правило 201), где он излагает принципы толкования мидрашей, разработанные таннаями:
Но иногда изложение строится в обратном порядке [т.е. в порядке, обратном принципу нагнетания «это и тем более это»], по принципу причинно-следственных связей. Тогда в Писании следствие появляется вслед за причиной.
Таким образом мудрецы истолковали стих: «Счастлив человек, который не ходил по совету нечестивых и на пути грешников не стоял, и в собрании легкомысленных не сидел» («Теѓилим», 1:1). Если будет «ходить [по совету нечестивых]», то вынужден будет «встать [на путь грешников]»; а если «встанет [на путь грешников]», то будет «сидеть [в собрании легкомысленных]»; если же будет «сидеть [в собрании легкомысленных]», то, наконец, начнет вести с ними легкомысленные пересуды.
Таким образом Раши объясняет, почему данный стих не строится согласно логическому порядку (т.е. в соответствии с первым правилом Мальбима), а следует психологическому принципу: «преступление влечет за собой другое преступление».
ВОПРОСЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ И ИЗУЧЕНИЯ
(1) «Не крадите…» (19:11).
Вавилонский Талмуд, трактат «Бава меция» (61б):
Почему в Торе написано «не крадите»? [Раши: «Разве нельзя сделать этот вывод из запретов взимать проценты или обманывать (см. «Ваикра», 25:14), ведь и там речь идет о причинении имущественных убытков?]. Однако мы учили: «не крадите» – даже с тем, чтобы всего лишь разозлить [жертву].
Рамбам, «Сефер ѓа-мицвот» (запрет 244):
«Не крадите…» – даже с тем, чтобы всего лишь разозлить [жертву]. То есть вызвать раздражение владельца, привести его в смятение, а затем вернуть [украденное] ему.
Р. Йона, «Шаарей тшува» (3:85):
Сказали наши мудрецы: «Не крадите…» – даже с тем, чтобы всего лишь разозлить [жертву]. Дабы не говорил [человек]: «Украду-ка я эту вещь, чтобы тот огорчился, начал сокрушаться и впредь научился бережно хранить свое имущество».
В чем разница между Рамбамом и р. Йона относительно истолкования смысла запрета «не крадите – даже с тем, чтобы всего лишь разозлить [жертву]»?
(2) Мидраш «Сифра» (разд. «Кдошим», гл. 23):
«Не крадите…» – даже с тем, чтобы всего лишь разозлить [жертву] (т.е. украсть на время с намерением возвратить).
«Не крадите…» – даже с тем, чтобы возместить [убыток] в двукратном, четырех- или пятикратном размере.
В комментарии к мидрашу «Сифра» приводится объяснение тому, с какой целью похитителю совершать преступление, за которое он, будучи пойманным, должен возместить двукратную стоимость украденного животного, или – если оно было забито или продано – четырех- или пятикратную. В чем, по вашему мнению, заключается это объяснение?
(3) «…Не отрицайте истину…» (19:11).
Сравните с этим отрывком приведенные ниже слова:
«Сара же отрекалась ותכחש, говоря…» («Брейшит», 18:15);
«Они лгали כחשו о Господе и говорили: “Не от Него это, и не придет на нас бедствие, и ни меча ни голода мы не увидим”» («Ирмеяѓу», 5:12).
«…и взяли из заклятого, и крали, и [после] отрицали ,כחשו и положили со своими вещами» («Йеѓошуа», 7:11);
«…“Я тоже пророк, как ты, и ангел говорил мне…” <…> Он солгал כחש ему» («Млахим I», 13:18);
«…чужеземцы заискивают יכחשו предо мной» («Теѓилим», 18:45);
«Клянутся и отрекаются,וכחש и убивают, и крадут, и прелюбодействуют…» («Ѓошеа», 4:2).
В каких из этих стихов значение כח"ש соответствует определению, которое было дано упомянутыми выше толкователями? В каких из них оно отличается?
(4) «Не клянитесь ложно… [тем самым] ты оскверняешь…» (19:12).
Автор «Мешех хохма» пишет:
Этот запрет («не клянитесь ложно») включает два вида клятв: (а) если, например, человек клянется в том, что в прошлом он съел что-либо, хотя на самом деле он этого не ел; (б) если, например, человек клянется в том, что в будущем он съест что-либо – но так и не съест. Об этом писал Рамбам в начале главы о клятвах10. Но «осквернение Имени Бога» относится лишь к изреченной им ложной клятве касательно прошлого; если же он клянется на будущее, но не держит своей клятвы, это не является «осквернением Имени Бога».
[А] Какую стилистическую проблему разрешает этот комментарий?
[Б] К какой интерпретации, приведенной в нашем анализе, в большей степени относятся его слова?
(5) Сравни с этими двумя стихами (19:11, 12) другие стихи – 21:14 и 21:15 – из «Ваикра», см. также комментарий Раши. Какому принципу – «это и тем более это» (Введение Мальбима к книге «Йешаяѓу») или «причинно-следственная связь» («Аелет ѓа-шахар», правило 201) – соответствует их конструкция?
(6) Мидраш «Сифра» (разд. «Кдошим», гл. 26):
«Не крадите, не отрицайте истину и не обманывайте друг друга. И не клянитесь ложно Именем Моим…» – если украл, то вынужден будешь отрицать истину и обманывать, и, наконец, прибегнуть к ложной клятве.
Комментарий Раавада:
Несмотря на то, что похититель, когда его призовут его к ответу, хочет вернуть украденное, он, тем не менее, отрицает факт хищения, и чтобы его не сочли вором, говорит: «Я не украл, а нашел эту вещь». А если во второй раз украдет, – будет вынужден обманывать, ибо в силу алчности сердца и жадности к деньгам станет все категорически отрицать. Если же украдет в третий раз, то, наконец, прибегнет к ложной клятве.
Каким образом Раавад вывел, что сказанное в «Сифра» относится не к одному случаю хищения с последующим «отрицанием, обманом и ложной клятвой», но к трем отдельным хищениям?
Примечания
1 Ибн Эзра уже писал о том, что трудно всякий раз отыскивать причину смежному расположению различных заповедей. См. его комментарий к разделу «Мишпатим» («Шмот», 21:2, «Если купишь раба-еврея…»):
Прежде чем приступить к комментарию, я изложу общий принцип. Законы и заповеди не связаны друг с другом. Если есть возможность объяснить, почему один закон примыкает к другому, а одна заповедь – к другой, стоит постараться. А если нет – отнесем это на счет ограниченности человеческого разума.
2 Во многих местах Ибн Эзра пытается найти причину переходам от единственного числа ко множественному.
Ср. также с его комментарием к разделу «Мишпатим» («Шмот», 22:21-23):
«Ни вдовы никакой, ни сироты не мучайте. Если же ты станешь мучить его… и поражу вас…» Сначала сказано: «не мучайте» – во множественном числе. А затем в единственном: «Если же ты станешь мучить его...». Ибо всякий, кто видит, как угнетают сирот и вдов и не вступается за них, также считается мучителем. Приговор таков: если один человек причиняет страдания другому, но никто не приходит на помощь – вина лежит на всех. Поэтому ниже снова сказано во множественном числе: «И возгорится гнев Мой, и поражу вас...» – поражу вас всех.
3 Безусловно, однокоренные слова могут изменять свое значение в зависимости от контекста. Например, в стихе: «И не знали они, что Йосеф понимает,שומע так как был между ними переводчик» («Брейшит», 42:23), слово, образованное от корняשמ"ע означает не то, что в устах незнакомца, говорящего Йосефу: «…ибо я слышал ,שמעתי как говорили: “Пойдемте в Дотан”» («Брейшит», 37:17). И еще одно значение этот корень обретает в устах пророка Ирмеяѓу, который обличает народ со словами: «…и говорил Я вам [постоянно], а вы не внимали ,שמעתם и взывал Я к вам, а вы не отвечали» (7:13).
4 Раши (там):
«Вопрос, который может быть объяснен из контекста». Если ты не знаешь, о чем говорится в Писании, иди и учи из контекста, в котором этот предмет изложен в Торе. Здесь также все запреты говорят о человеке: «не убивай» и «не прелюбодействуй» – за все это полагается смертная казнь по решению суда; и так же «не похищай» – относится к такому похищению, за которое полагается смертная казнь по решению суда.
5 Так же считает автор «Ѓа-амек давар»:
«…И не обманывайте…». Если ты пообещал что-либо ближнему своему – не обманывай его.
6 О разнице между «ложной клятвой» и «клятвой всуе» см. «Новые исследования книги Шмот. Часть 1», стр. 348-355.
7 Мидраш обыгрывает созвучие ивритских слов חילל («осквернять») и חולין(«непосвященное»).
8 Цитата из молитвы Дня Искупления «Неила».
9 Подобно тому, как сказано в «Шмот»: «…с Яаковомאת יעקב пришли они, каждый со своим семейством» (1:1).
10 Рамбам, «Законы о клятвах» (1:2, 3):
Высказывания, характерные для клятв, относятся только к тем вещам, которые человек мог [или сможет] совершить – в будущем или в прошлом. Каким образом «в прошлом»? Если [сказал]: «я съел», или «я бросил камень в море», или «такой-то беседовал с таким-то». Или же [сказал]: «я не ел», или «я не бросал камень в море», или «такой-то не беседовал с таким-то». Каким образом «в будущем»? Если [сказал]: «я съем», или «я не съем», или «я брошу камень в море» или «я не брошу камень в море». Это два [высказывания, характерных для клятвы] «в прошлом», и два – «в будущем».
Если поклялся, прибегнув к одному из этих четырех высказываний, но поступил иначе – например, поклялся, что не будет есть, и поел; что будет есть, и не поел; что ел, но на самом деле не ел; что не ел, но на самом деле ел – это будет ложной клятвой. Об этом, и обо всем подобном этому, сказано: «И не клянитесь ложно Именем Моим…»…