МАХАНАИМ - еврейский культурно-религиозный центр| К оглавлению | П.Полонский |
Блеск и нищета "библейской критики"
1. На стадии алхимии2. Теория, ведущая к абсурду
3. Есть ли другой путь?
4. Психологические и идеологические основы "Библейской критики"
5. Прежде чем критиковать, желательно знать
1. На стадии алхимии
Многие науки прошли в начале своего развития "до-научную" стадию (стадию "магии"), прежде чем они получили право называться науками. Так, химия сначала несколько столетий имела вид алхимии, и на этом "алхимическом уровне" ею было сделано много ценных наблюдений, проведена определенная систематизация материала, была выработана техника, необходимая для дальнейшего развития эксперимента. Но весь этот блеск естественнонаучных достижений алхимии соседствовал с нищетой ее фундаментальных, базовых представлений, ибо идея существования "философского камня", с помощью которого можно химически превращать железо в золото, оказалась совершенно лишенной каких-либо реальных оснований.
Примерно в таком же "алхимическом" состоянии находится сегодня "Библейская критика". Множество интересных и важных наблюдений соседствуют в ней с совершенно необоснованными претензиями на доказательство; важный материал, который мог бы служить для углубления нашего понимания Торы, пока что служит в ней, в основном, только для мотивировки отказа от целостного восприятия Текста.
Взлет Библейской критики начался в середине 19-го века, когда выяснилось, что если свести воедино различные неоднородности Текста Торы в разных ее местах (различия в Именах Бога, в терминологии и стиле, в использовании имен собственных и в деталях законов), то можно попытаться разделить Текст Торы на несколько под-текстов, каждый из которых обладает определенной внутренней логикой и рассматривает иудаизм как бы с "разных углов зрения".
Этому весьма интересному и важному наблюдению, однако, не суждено было стать предметом беспристрастного анализа в рамках "чистой науки". Проблемой "Библейской критики" явилось то, что она почти с самого начала была использована атеизмом для поддержки и углубления своей идеологии. В тот период теория эволюции, выдвинутая Дарвином, воспринималась как способ опровержения религии, и потому возможность перенести эволюционные идеи на изучение Библии была новым и желанным орудием в "развенчании религиозных догм". На основании выделения в Торе "под-текстов" было без всякого на то научного обоснования объявлено, что каждый из них представляет собой один из независимых древних источников, в результате сведения которых вместе и появилась Тора.
Здесь следует особо подчеркнуть, что не только с точки зрения естественных ("точных") наук, но даже с точки зрения лингвистики и литературоведения, такой переход от под-текстов к "источникам" никак не может считаться научным доказательством. Настоящий устанавливающий авторство литературный анализ основан на сравнении многих литературных произведений, созданных в одну эпоху разными людьми. Но применение подобной процедуры установления авторства с помощью литературного анализа по отношению к Тексту, который является единственным оставшимся с древности и не имеющим в данной культуре параллельных текстов для сравнения, - такой анализ уже является очень проблематичным. И если наличие в Торе нескольких "слоев" повествования, отличающихся стилем и идеями, и можно считать вполне явным фактом, то придание этим под-текстам статуса "источников Торы" является не научным выводом, а идеологической позицией.
А потому нас должны интересовать не чисто научные - лингвистические или исторические - обоснования того, что столь много людей в конце 19-го - начале 20-го века приняло концепцию Библейской критики (сегодня, кстати, их число значительно уменьшилось, и многие крупнейшие ученые-библеисты, как например Касуто, отвергают эту теорию с начала и до конца), а обоснования совсем другого рода - психологические и идеологические, объясняющие причины ее успеха.
2. Теория, ведущая к абсурду
И все же рассмотрим сначала в нескольких словах историю развития Библейской критики - и в тех ее аспектах, о которых умолчал сериал. Г.Вук описывает историю этого развития так:
Если археология атаковала теорию Вельгаузена извне - и доказывала, что все его предположения о "примитивном уровне культуры в 14 веке до н.э., не дававшем возможности создания Торы", являются неверными, - то его собственные последователи подорвали ее изнутри, разъедая ее своими исследованиями. Продолжая анализировать Библию методами своего учителя, они стали "обнаруживать" в Торе все больше гипотетических "документов- источников". Наконец, около тридцати различных документов, авторов, редакторов и интерполяторов были совершенно перепутаны. В одном стихе Торы последователи Вельгаузена находили следы полдюжины различных древних сказаний. (Согласно, например, теории одного из представителей этой школы, книга "Бытие" является компиляцией из 30, никак между собой не связанных "древних источников". Ясно, что при таком подходе ни о каком восприятии Торы как единого произведения речь вообще не идет, и все усилия направляются не на то, чтобы понять, что говорится в Торе, а уходят только на соревнование в отношении того, кто на сколь много "источников" может Текст разложить.) Здесь уже самые восторженные почитатели теории Вельгаузена увидели, что она растворяется в абсурде. Но отступать было поздно. По каждому вопросу защитники существования новых "документов-источников" выдвигали тот же тип аргументации, какой ранее Вельгаузен выдвигал в отношении всего текста в целом. Их аргументы опять были основаны на якобы непоследовательности изложения, стилевом разнообразии, вариациях Имени Бога и странностях словаря. Здесь стало ясно, что применение методов литературного анализа к разложению Торы на "источники" ведет к заведомому абсурду.
После этого изучение Библии стало искать другие пути. В тридцатые годы ХХ века вся схема Вельгаузена от начала до конца была официально отвергнута новой школой скандинавских критиков. Представитель этой школы Айвэн Энгель нанес теории Библейской критики смертельный удар, проанализировав злостный призрак Вельгаузена, его мифического "Редактора-фальсификатора" - это странное привидение в одеянии священнослужителя времен Второго Храма, которое является на самом деле ключом ко всей теории Библейской критики, - и уничтожив его вежливым ученым лошадиным смехом. Энгель назвал его иронически "intеrрrеtаtiо еurореiса mоdеrnа". Изучая хитросплетения воображаемых Вельгаузеном интерполяторов, он обнаружил в них автопортрет европейского кабинетного ученого, упорно копающегося в Священном Писании, чтобы возвести гипотезу ХIХ века. Эти творческие муки кончаются ретроактивной проекцией своего собственного образа в V век до н.э. После Энгеля научное обоснование теории Вельгаузена было подорвано окончательно>>.
А вот еще один пример, иллюстрирующий то, что Библейская критика является не наукой, а видом идеологии. Как известно, одним из столпов Библейской критики является отождествление "Второзакония" (Пятой книги Торы) со свитком, найденным в Храме в эпоху реформ царя Йошиягу (см. Вторую книгу Царей, гл. 22) - и поэтому его датировали 7-м веком до н.э. Это отождествление было сделано на основании литературных соображений, не подкрепленных никакими археологическими данными. И вот, несколько лет назад группа археологов раскопала в Самарии, на горе Эйваль, остатки жертвенника - в точности соответствующие тому, что, согласно книге Второзакония, Моисей повелел сделать евреям после перехода Иордана, и археологически находка была датирована 13-м веком до н.э. Археологи опубликовали статью о находке, показывая соответствие ее книге Второзакония. Как возмущены были этой статьей сторонники Библейской критики! Нет, они не отрицали, что найден жертвенник, они не оспаривали его датировку. Но они говорили: "Как же можно объяснять находку 13-го века до н.э. на основании текста, написанного в 7-м веке до н.э.?" Иными словами, "литературная" датировка Второзакония эпохой царя Йошиягу стала для них догмой, и если археология противоречит этой догме - то тем хуже для археологии.
3. Есть ли другой путь?
Сторонники "Библейской критики" иногда говорят: "Пусть в нашей теории не все гладко. Но ведь факт разнообразия стилей в Торе очевиден, и для того, чтобы отвергать Библейскую критику, надо предложить свое объяснение этому факту. А этого другого объяснения ни у кого нет" (см., например, эту точку зрения у Р.Нудельмана в "Сериале").
Такой подход, однако, некорректен по двум причинам. Во-первых, для того, чтобы критиковать ту или иную научную теорию, вовсе не является обязательным выдвигать свою. Верить в неудовлетворительную теорию только потому, что пока не существует какой-либо другой теории, - это все равно, что предлагать судье ввиду отсутствия доказательств приговорить к казни наиболее вероятного преступника среди возможных обвиняемых. В науке бывает состояние, когда для объяснения некоторых известных фактов не существует никакой приемлемой теории - и это может продолжаться довольно долго! Отсутствие у Библейской критики доказательств превращает ее из науки в идеологию (со всеми вытекающими отсюда последствиями и с соответствующим отношением к ней) - даже если бы я и не мог создать другую теорию, объясняющую различия стилей в Торе. Да, мне в Торе не все ясно. Тора вообще очень сложная (а с моей точки зрения, - Божественная - и, значит, в каком-то смысле бесконечно сложная) книга. Сталкиваясь с этими сложностями и постепенно преодолевая их, я понимаю Тору все более глубоко.
Однако, наличие пока еще не освоенных мною сложностей не является для меня основанием к тому, чтобы принять теорию, уничтожающую сложности путем разрушения единства Текста.
В дополнение к этому, неправильно утверждать, что сегодня у противоположной стороны (т.е. у отрицающих "теорию источников") нет своих объяснений "вариации Имен Бога и стилей в Торе". Такие объяснения есть, и я их коснусь позже (когда буду объяснять, что позитивного я все-таки вижу в теории "Библейской критики").
4. Психологические и идеологические основы "Библейской критики"
Выше мы уже отмечали, что принятие большим числом исследователей в конце 19-го века идей "Библейской критики" было обусловлено не научными, а психологическими и идеологическими причинами. Рассмотрим же теперь эти причины, а затем перейдем к тем жемчужинам, которые, по нашему мнению, в ворохе идей Библейской критики все же содержатся.
Библейская критика, ссылаясь на "авторитет науки", утверждала, что Тора, по сути, является сплошной подделкой; что все рассказываемое от имени Моисея, - приписано ему как древнему авторитету; и главное - что утверждение евреев о том, что они с самого начала были монотеистами, - сплошная ложь. На самом деле, говорила Библейская критика, у евреев в древности было самое примитивное многобожие, одним из их богов был JНWН, а другим - Еlоhim, и лишь в значительно более поздние времена евреи эволюционировали до монотеизма и соединили разнородные древние источники в единую "Тору". (Помню, что однажды в одной из книг по Библейской критике я прочел такой шедевр сравнительной антропологии: "Евреи утверждают, что они с самого начала своей истории были монотеистами. Но наука опровергает это, ибо предположение об изначальном монотеизме евреев противоречит нашим наблюдениям над всеми примитивными народами Земли - как земледельцами, так и охотниками и скотоводами".) А раз Тора - это просто поздняя компиляция из разнородных древних источников, - то можно не задумываться над глубиной Текста, нет смысла ломать голову над сравнением и углублением в детали, над анализом противоречий между различными главами Торы (метод, который в течение столетий служил основой классического еврейского религиозного углубления в Текст). И, говорит Библейская критика, уж если сравнивать между собой два различных места в Торе, то только для расчленения текста на несколько не связанных между собой кусков (т.е., по существу, для разрушения и умерщвления Текста), а совсем не для того, чтобы извлечь для себя из этого Текста моральный или философский урок.
Для примера я хотел бы рассказать здесь об одном случае, который произошел со мной почти 10 лет назад, вскоре после моего приезда в Израиль. Мы встретились с одной семьей старых друзей, приехавших в Израиль на несколько лет раньше, и в разговоре я спросил у их сына, кончавшего в то время среднюю школу (нерелигиозную), что они изучают по ТаНаХу. Он ответил, что они как раз закончили изучение истории о том, как пророк Шмуэль (Самуил) помазал на царство царя Шаула (Саула). Мне было очень интересно узнать подробнее, как изучают ТаНаХ в нерелигиозных школах, и я спросил, как им объясняли тот факт, что пророк Шмуэль вначале выступил против назначения царя, хотя в Торе (книга Второзаконие, гл. 17) есть однозначная заповедь установления института царства. Ведь это же очень интересное противоречие, и еврейская традиция учит из него важнейшие принципы правильного еврейского подхода к царству, делает важные моральные и философские выводы. "Как вы анализировали это, казалось бы, противоречие между поведением пророка Шмуэля и законом Торы, какие выводы из этого сделали?" - спросил я этого школьника. "Да зачем так сложно, - ответил он мне, - нам в школе объяснили, что это место ("заповедь о царстве") было дописано в Торе после Шмуэля, когда уже были цари, - и тогда все объясняется очень просто, и никакой философии здесь разводить не надо".
Это было мое первое живое столкновение с "Библейской критикой". (До своей алии я читал на эту тему лишь изданные в СССР книги по "высмеиванию Библии", которые, в сущности, пользовались аналогичными аргументами, но делали это со столь откровенным антисемитским духом, что вызывали лишь чувство отвращения.) И вот на этом первом своем реальном столкновении с Библейской критикой я увидел, что она держится не только на "внутриеврейском антисемитизме" (т.е. чувстве ненависти к образу религиозного еврея в себе самом), но и на элементарном страхе, на боязни принять вызов Торы, боязни вступить с Текстом, в прямой, личный диалог. Это, по сути, есть нежелание смотреть собеседнику в глаза из-за боязни перед настоящей - обязывающей! - встречей. Ведь если всякий сложный отрывок в Тексте можно объявить поздней вставкой, а сам Текст - многослойной подделкой от начала до конца, - то это "лучшая" возможность создать глухую защиту от того потока энергии святости, который устремляется навстречу человеку и на благо ему, когда он открывает Тору и начинает читать ее Текст.
Конечно, если бы были хоть какие-нибудь научные обоснования того, что "заповедь о царе" внесена в Торе позже, тогда другое дело - было бы о чем говорить. Но ведь никаких научных данных на это нет, и единственное обоснование - это само противоречие между Торой и Книгой пророка Шмуэля. Вместо того, чтобы углубляться в это противоречие и анализировать его (как поступало всегда традиционное еврейское изучение Торы), Библейская критика попросту отмахивается от него.
(Вообще говоря, сама концепция Библейской критики в данном месте выглядит более чем спорной: ведь если мифический могущественный "Редактор" во времена царей мог внести изменения в Тору, то для него тем более не составляло труда внести правку в Книгу Шмуэля, так чтобы уничтожить противоречие. Странный "Редактор"! То он все сшивает по своей воле, а то, наоборот, оставляет явно бросающиеся в глаза следы - могли легче его вычислить! Впрочем, такая проблема существует не только в этом месте, но и по отношению ко всей Библейской критике.)
5. Прежде чем критиковать, желательно знать
Одна из проблем Библейской критики - в ее превращении из научной концепции в идеологию - заключается в том, что ее зачастую предлагают аудитории, которая вообще ТаНаХ не изучала. Такая пропаганда Библейской критики имеет чисто идеологические (а не научные или просветительские) основы. Я приветствую всякий свободный обмен информацией, но хочу все же заметить, что прежде чем становиться сторонником критики Библии, было бы хорошо для начала ее знать.
Человек, изначально воспринимающий Тору в терминах "Библейской
критики" - т.е. как приписанную Моисею многослойную позднюю подделку, как
механическое соединение нескольких совершенно различных текстов, - такой
человек обкрадывает прежде всего сам себя. "Прозревает он леса, звезды,
горы, небеса, и не видит он того, что под носом у него". Как это
конкретно происходит, я постараюсь показать в следующей статье на
классическом материале "двух историй Сотворения Мира".